Со второго года в юниорской сборной каждый год я сражался с Жан-Ги. И на соревнованиях, и на тренировках наше соперничество было определяющим фактором моего прогресса, и, без сомнения, его тоже. Как и я, Жан-Ги – настоящий боец, и наша конкуренция позволила мне раздвигать границы моих возможностей. И, правда, можно сказать, в те годы я тренировался только для того, чтобы превзойти Жан-Гийома Беатрикса! На кону было звание лучшего французского биатлониста в нашем поколении. Очень быстро звание лучшего биатлониста-француза стало означать место среди лучших биатлонистов Европы… А потом и мира.
Я более скромен, потому что еще тогда хорошо выучил, что быть фаворитом – это ни в коем случае не гарантия победы.
Неизбежным следствием роста нашей силы стало то, что мы немного зазнались! Ничего особенно ужасного, но, приехав в феврале 2008 года в Рупольдинг на чемпионат мира среди юниоров, мы значились в числе фаворитов и были убеждены, что вот сейчас-то всех порвем. Но на самом деле мы полностью провалили спринт и пасьют. Тогда тренеры собрали нас и устроили страшный разнос. Холодно, без толики злобы, но с ужасающим спокойствием, они нам сказали: «Вы считаете себя теми, кем не являетесь!» И тем самым осадили нас. Я возненавидел то, каким предстал в их глазах, вышел оттуда в слезах, но выучил этот урок на всю оставшуюся карьеру. На следующий день Жан-Ги выиграл индивидуальную гонку и стал чемпионом мира среди юниоров. Я же провел добротную гонку и обосновался на восьмом месте. Но этот результат снова поставил мне голову на место. С тех пор я никогда не начинал главные старты с мечтой все выиграть, быть королем. Я стал скромнее, потому что еще тогда хорошо выучил: быть фаворитом – это ни в коем случае не гарантия победы.
Или стал уверен в себе
Несмотря на этот эпизод, спортивный путь привел меня в сборную Франции «А»[6], и в марте 2008 года я был приглашен выступить на первом для меня этапе Кубка мира в Осло. Перед нашим дебютом на «взрослых» соревнованиях тренеры дали нам совет «не лезть из кожи вон, делать все спокойно и уверенно». За несколько дней до первой гонки, спринта, мы пересеклись с Рафаэлем Пуаре, который сказал примерно следующее: «Сами увидите, здесь настоящий уровень, ничего общего с соревнованиями среди юниоров. Сделайте все, что можете, чтобы потом не сожалеть…» Это предупреждение, шедшее немного вразрез с тем, что хотели от нас тренеры, засело в голове и раззадорило меня. Я хорошо начал гонку, удачно отстрелялся на лежке с одной маленькой ошибкой. На стойку я пришел с неплохим временем и выпустил пять пуль за 19 секунд! Из них три мимо…
Хорошо помню потрясенный взгляд Стефана Бутьё, нашего тренера по стрельбе, в то время когда я наматывал штрафные круги. Его глаза мне кричали: «Ну, какой же ты дурак!»
В тот же вечер мы с Жан-Гийомом улетели домой во Францию, я заняв 61-е место, а он – 78-е. Мы были разочарованы… Но я уже проникся магией Кубка мира. И, если Жан-Гийому не понравилась царившая там атмосфера, для меня было бы немыслимо снова туда не вернуться.
Весной 2008 года сборная Франции, выступающая на Кубке мира, которая состояла из Венсана Дефрана, Симона, Луи Абера и Венсана Же, была снова расширена. В нее вошли два лучших юниора – Жан-Гийом Беатрикс и я, плюс на каждый сбор приглашались четверо или пятеро членов сборной «B». Так что нельзя сказать, что мы полностью упустили наши шансы. Но я решил, что не провороню следующие. Между сборами много тренировался в Преманоне. Но в конце сентября меня ждал новый удар судьбы, который мог, поведи я себя иначе, испортить мне карьеру.
Во время тренировки на лыжероллерах с Гаретом я упал на спуске на лесной дороге и вывихнул левое плечо. Кое-как добрался до дома, а на следующий день поехал в Лион к хирургу, который уверил меня в том, что нужна операция. Я быстро прикинул: операция потребует полгода на восстановление, сезон начинается через месяц, и, если я соглашаюсь на операцию, сезон 2008/09 для меня потерян, а через полтора года уже Олимпиада в Ванкувере. Значит, если будет операция, я почти наверняка пролетаю мимо Игр.
В 20 лет не так-то просто пойти наперекор мнению уважаемого врача. Но это именно то, что я сделал благодаря своему быстрому подсчету. Я ответил: «Была не была, попробуем обойтись без операции!»
Без сомнения, это было поворотной точкой моей карьеры. Если бы я послушался совета врачей, я бы провалил Игры и, возможно, никогда бы не стал тем, кто я есть сегодня. Я взял на себя ответственность, послушался интуиции и принял правильное решение, несмотря на давление. За этим важным моментом моей карьеры последовал следующий, не менее значимый.
Из-за травмы я пропустил отборочные соревнования для постоянного участия в Кубке мира. Через несколько недель ко мне вернулись все мои навыки, и я одержал победу в отборе на Кубок Европы[7]. Так я оказался в Обертиллиахе вместе со сборной Франции «B», чтобы принять участие в первенстве континента во взрослой возрастной категории. Я занял второе место в гонке, первым был Ларс Бергер. Этот результат давал мне право присоединиться к команде «A», чтобы выступать на Кубке мира. Но так как в группе «А» все спортсмены выступили хорошо, руководитель сборной Франции, Кристиан Дюмон, сказал мне: «Мы пока не возьмем тебя в команду «А», но это не страшно, ты молод, у тебя будут и другие возможности». В тот момент, несмотря на чувство несправедливости, я отнесся с уважением к решению шефа. Выйдя от него, я рассказал об этом Венсану Порре, «старожилу» команды «B», который был на четыре года старше меня. Хотя мы и были соперниками, Венсан обратился ко мне со словами, полными невероятной доброжелательности. Он сказал: «Не соглашайся, Мартен. Иди ругаться, не упускай свой шанс. Мы быстро переходим из слишком молодых в слишком старые. Ты заработал это место, и ни у кого нет права его у тебя отобрать».
Его искренность меня тронула. Когда я об этом думаю, меня восхищает, что у него хватило великодушия дать мне хороший совет, в то время как мы были соперниками в борьбе за попадание в сборную на Кубке мира. Мне было 20 лет, Венсану – 24. В следующем году мое поколение громко заявило о себе, а он завершил карьеру. Я никогда не забывал эти слова и убежденность, с которой он их произнес. В глубине души я и сам знал то, о чем он мне сказал. Но он позволил этому инстинктивному знанию проявиться. Благодаря ему, я постиг глубинную правду спорта высоких достижений. Нельзя верить тем, кто говорит: «Ты молод, у тебя есть время». Времени нет никогда. Нужно брать максимум того, что можно взять в данный момент. Шанс быстро уходит и, бывает, никогда не возвращается. Сегодня обо мне говорят, что я ненасытен, меня считают «каннибалом», и трудно объяснить, почему я всегда бьюсь с такой яростью, если уже все выиграл. Именно потому что знаю: однажды возможности иссякнут – и я должен быть уверен, что по максимуму использовал все свои шансы.
«Не соглашайся, Мартен. Иди ругаться, не упускай свой шанс. Мы быстро переходим из слишком молодых в слишком старые. Ты заработал это место, и ни у кого нет права его у тебя отобрать».
Итак, я отправился протестовать. И Кристиан Дюмон дал мне место в группе «А», которое я честно заработал на трассе. Но на этом мое самоутверждение не закончилось. Нас было семеро человек на шесть мест. Правила игры были четкими: новички должны меняться. Один участвует в индивидуальной гонке, другой в спринте, и т. д. Те, кто покажет лучшие результаты в декабре, останутся в команде «А», остальные вернутся на Кубок Европы. Поскольку год был предолимпийский, давление было особенно сильным!
Так как я запрыгнул в этот поезд на ходу, другие уже показали хорошие результаты в последний месяц 2008 года. Мой брат заехал на третье место, Венсан Дефран в топ-5, Венсан Же однажды финишировал десятым, Жан-Гийом – 24-м, и Луи Абер – 27-м. Значит, мне нужно было занять место выше 27-го. И у меня было мало возможностей этого достичь.
Мы договорились, что первую гонку, индивидуальную, я пропускаю, и буду участвовать в следующей, спринте. Утром того дня, когда должна была состояться индивидуальная гонка, а я собирался проглотить хорошую тарелку яичницы на завтрак, Стефан Бутьё мне сказал: «Твой брат заболел, ты его заменяешь!» Я ответил: «Хорошо. Но только в том случае, если завтра я не пропускаю спринт. Иначе я не согласен…»
Я завершил гонку на почетном, но все-таки недостаточном 38-м месте. Как и было договорено, назавтра я бежал спринт. И достиг своего первого настоящего успеха. Финишировать десятым – это был выдающийся результат для вчерашнего юниора! Особенно отрадным было то, что я защитил свое место в группе и утвердился как постоянный член сборной Франции.
Чтобы прийти туда, где оказался, я должен был преодолеть две или три горы. Полностью утвердить свои права в течение нескольких месяцев. Пойти наперекор мнению известного врача, выступить против решения шефа сборной Франции. И когда я думаю о разговоре с Венсаном Порре, говорю себе, что иногда карьера зависит от совсем незначительных вещей…
Итак, я завоевал право участвовать в Кубке мира в январе 2009 года и в предолимпийских стартах в феврале в Ванкувере. И там я снова добился очень большого успеха, заехав в топ-10, после того как занял 15-е место в пасьюте Рупольдинга.
С такими хорошими результатами я обрел свой билет на Олимпиаду! Грааль! Если не случится ничего непредвиденного, я буду участвовать в Играх вместе с моим братом Симоном…
4Трудный урок Ванкувера
Помню приезд в Уистлер, как будто это было вчера. После долгой утренней переправы на пароме, доставившем нас из базового лагеря на острове горы Вашингтон[8] в Ванкувер, мы сели в автобус и двинулись по шоссе, специально построенном для того, чтобы соединить олимпийский кластер Берегового хребта со столицей Британской Колумбии, до которой теперь было менее двух часов езды.