– Привет! – со своим обычным напором она прерывает разговор между Сьюзи и Ником. – Как вам плетение корзин?
– Здорово, – отвечает Сьюзи. – А как прошло утро у вас?
– О, это было изумительно! – восклицает Деметра. – Замечательно! Вы знаете, что у меня было индивидуальное занятие? – жизнерадостно добавляет она, обращаясь к Сьюзи. – Специальная программа «разум-тело-дух». Настоятельно рекомендую. Она трудная, но оно того стоит. Сейчас я чувствую, что зарядилась энергией. Чувствую себя просветленной. О, это вегетарианская лазанья? А она не содержит пшеницы?
На протяжении ланча Деметра рассказывает всем взрослым, какое у нее было блестящее утро: гораздо более хорошее и подлинное, чем у них. «Древние ритуалы ведари… О, вы не слышали об этом?.. Да, очень вдохновляет… Я действительно почувствовала ауру… Знаете, я хорошо разбираюсь в йоге…»
Все болтают о том, как провели утро, – но звучный голос Деметры перекрывает этот гул, как звонкий рожок.
– Эти ритуалы так заряжают энергией… Гвинет Пэлтроу… Я действительно ощущала естественное тепло, исходившее от камней…
Ничего подобного! Я же видела собственными глазами, как она замерзла! Но сейчас кажется, что она только что встретила далай-ламу и он сказал: «Молодец, Деметра, вы лучше всех».
И вот что интересно: она ни разу не упомянула Карло – а тем более тот факт, что он положил ей голову на плечо, а она плакала. Как будто спрятала в самый дальний угол единственный стоящий, правдивый кусок утра, чтобы никто не увидел.
Громкие крики и смех предвещают появление детей. Когда они вваливаются в амбар, возбужденные после бега с препятствиями, Деметра поднимается с места.
– Коко! Хэл! Вот и вы. И Джеймс. Ты наблюдал за детьми? Идите сюда, я заняла вам место.
Когда семья Деметры рассаживается, я приближаюсь и смотрю на них как зачарованная. Вот они: идеальная семья в идеальных аутфитах на отдыхе. Наверное, сейчас они заведут интересный разговор о том, чем занимались утром. И, может быть, об инди-хип-хопе. Ведь это такая дружная семья!
Но никто из них и не думает беседовать. Все вынимают мобильники – включая Джеймса.
– Мне кажется, мы условились: во время еды – никаких телефонов, – говорит Деметра каким-то странным, шутливым тоном. Это так на нее не похоже! – Эй, ребята! Ребята? – Она машет рукой, чтобы привлечь внимание своих детей, но они игнорируют ее.
Меня это немного удивляет. Я никогда прежде не видела, чтобы кто-нибудь игнорировал Деметру.
– Ну, как прошел бег с препятствиями? – Деметра прикрывает ладонью мобильный Хэла, и сын бросает на нее сердитый взгляд.
– Хорошо, – лаконично отвечает Коко. – Этот телефон – полный отстой. Мне нужен новый.
– Скоро твой день рождения, – говорит Деметра. – Давай пойдем и выберем подарок вместе. Это будет отлично.
– День рождения? – Коко буравит Деметру взглядом. – Ты хочешь, чтобы я ждала до своего дня рождения?
– Ну ладно, посмотрим, – говорит Деметра и улыбается дочери.
Я никогда прежде не видела у нее такой улыбки: заискивающей, чуть ли не трусливой. И какой-то… отчаянной.
Нет, мне, должно быть, померещилось.
– Попробуй салат, – Деметра передает блюдо Коко. – Он органический. Очень вкусный.
– Бабуля говорит, что органическая пища – сплошное надувательство, – заявляет Коко таким дерзким тоном, что мне хочется дать ей пощечину. – Правда, папа?
– Да, – рассеянно соглашается Джеймс. – Все это чушь.
Я поражена. Как? Джеймс не сторонник органической пищи? Как же такое может быть? Ведь это религия Деметры.
Коко кладет голову на плечо Джеймса – так же, как утром. Только сейчас это не похоже на дружеский жест. В этом есть что-то такое… Ну, не знаю… Как будто девочка пытается исключить мать из их компании… Словно это заговор… В глазах Деметры боль, на лбу обозначились морщины. Она достает телефон и с усталым видом что-то ищет.
С нее как будто снова слетает маска – и вот она, другая Деметра, которая нуждается в ласке лошади.
И вдруг у меня возникает какое-то странное чувство. Неужели мне… жаль Деметру?
Я в таком состоянии, что даже не замечаю, как кто-то тянет меня за рукав.
– Извините? Кейти?
– Да?
С профессиональной улыбкой, адресованной клиентам, оборачиваюсь и вижу Сьюзи. Это хрупкая блондинка с коротко стриженными волосами. На ней бежевые шорты, белая майка и кроссовки с принтом от Кэт Кидстон. Я быстро вспоминаю: Мать Айво и Арчи. Узнала о нас, взяв буклет в детском центре в Клэпхеме.
– Как дела? – приветливо осведомляюсь я. – Вам у нас хорошо?
– О да! – с энтузиазмом отвечает Сьюзи. – Нам так понравилось плести корзины из ивовых прутьев! А сейчас… – она колеблется. – Мы говорили с Деметрой о ведари, и нам с Ником очень хотелось бы попробовать.
– Простите? – тупо переспрашиваю я.
– Мы можем заняться ведари? – Сьюзи смотрит на меня с надеждой. – Это потрясающе!
Я безмолвно смотрю на нее. Она хочет заниматься ведари? Это шутка?
– Кейти? – повторяет Сьюзи.
Я прихожу в себя.
– Хорошо. Э-э… Да, конечно, это возможно. Я взгляну на расписание. Ведари! Отлично! Мы все будем этим заниматься! Почему бы и нет? – В моем голосе звучат истерические нотки, так что я добавляю: – Извините, я на минутку.
И я выхожу из амбара во двор. И отвожу душу, пиная тюк сена. Не знаю, чего я хотела добиться сегодня утром, – но все получилось не так, как надо.
Глава 14
На следующее утро я провожу сама с собой воспитательную беседу. Пора положить конец этой одержимости Деметрой. Она моя бывшая начальница – ну и что? Я потратила на нее достаточно времени. Пора двигаться дальше.
Но проблема в том, что Деметра монополизирует ваше внимание, что бы вы ни делали. Уж такая она. К девяти тридцати уже извела нас с Бидди своими запросами к завтраку: «Миндальное молоко… Недостаточно горячий кофе… А у вас есть хлеб из кукурузной муки?.. Нельзя ли варить мне яйцо ровно пять с половиной минут?»
Дети наконец-то уселись завтракать, и я наблюдаю за ними. Странно: издали они выглядели идеальными и приятными, но, увидев их вблизи, я разочаровалась. Коко постоянно дуется, а Хэл все время ее дергает.
Оба довольно капризные, как их мать. Они требуют «Нутеллу» (которой нет) и блинов (которых тоже нет). Затем Коко осведомляется: «Разве вы не делаете свежие смузи?» таким хамским тоном, что мне хочется надрать ей уши.
Кручусь вокруг стола, подливая в стаканы чистую воду. Деметра заглядывает в телефон и неожиданно морщится.
– О боже! – Она смотрит на экран. – Что? Нет!
– Что случилось? – спрашивает Джеймс, и мне тоже становится любопытно.
Деметра явно в панике. Точно так же, как тогда в лифте. Наверно, еще один ее эпик фейл.
– На работе. Это… этого не может быть. – Она снова смотрит на экран. – Мне нужно позвонить Адриану.
Все, хватит! Я больше не собираюсь зацикливаться на Деметре. Нужно проверить, как дела у других гламперов. Я выхожу. Сьюзи приветственно мне улыбается.
– Здравствуйте! – говорю я. – Как дела? Знаете, я не уверена, что на этой неделе мы сможем провести занятия ведари. – Я изображаю сожаление. – Может быть, в другой раз.
– О! – У Сьюзи вытягивается лицо. – Это было так заманчиво.
– А как вам плетение корзин из ивовых прутьев? – Я пытаюсь сменить тему.
– Хорошо! Это было весело. Но я хочу сказать… – Сьюзи умолкает, и я вижу, что она напряглась.
– Что? – спрашиваю я. – Что-то не так?
– Нет… просто… – Она откашливается. – Мне показалось, что кое-кто из участников завладел вниманием учителя… – Она резко обрывает фразу, когда к нам приближается другая мама – Клио.
Клио из Хэмпстеда. Она не такая воздушная, как Сьюзи. На ней легкое платье, на шее – аметистовый кулон на кожаном ремешке. А на ногах – дезерты, которые не вяжутся со всем остальным.
– Доброе утро, Клио! – Я стараюсь игнорировать тот факт, что Сьюзи враждебно на нее смотрит.
– Мы только что готовили на костре яичницу с листьями одуванчика, – сообщает Клио своим хрипловатым голосом. – И добавили сумах. Вкусно.
– А мы завтракали у Бидди в фермерском доме, – с вызовом произносит Сьюзи. – Восхитительно.
– А вчерашнее плетение корзин! – восклицает Клио, как будто ее ни в коей мере не интересует завтрак Бидди. – Я сплела три корзины. Это было чудесно.
– Чудесно для людей, которые захватили все лучшие ивовые прутья, – тихонько бормочет Сьюзи.
– А да, Сьюзи. – Клио поворачивается к ней. – Надеюсь, что Хэмиш не помешал вам сегодня утром, упражняясь на скрипке? К несчастью, он одаренный мальчик.
– Да, вам приходится нелегко, – сдержанно произносит Сьюзи. – Я уверена, что если бы вы оставили его в покое, ему бы удалось стать нормальным.
Ага, между Сьюзи и Клио определенно пробежала черная кошка. Это нужно уладить. Когда я раздумываю, не предупредить ли преподавателя гончарного дела, из кухни выходит Деметра, растерянно сжимая в руке мобильник.
– Все о’кей? – бодро спрашиваю я, но Деметра не отвечает. Да и видит ли она меня вообще?
– Деметра? – повторяю я.
– Простите. – Она приходит в себя. – Я… Нет, все будет хорошо, я уверена. Мне только нужно… Джеймс!
Увидев, что ее муж тоже выходит во двор, Деметра повышает голос. Она быстро направляется к нему. Я мало что слышу из их разговора – только обрывки. И просто сгораю от любопытства.
– …нелепо! – говорит Джеймс. – Я имею в виду… Если у тебя есть эти письма…
– …не могу их найти. Вот в чем дело…
– …какой-то бред…
– Вот именно! Об этом я и говорю. Смотри! – Деметра показывает Джеймсу телефон.
Однако у Джеймса отсутствующий взгляд, как будто и без того есть о чем подумать.
– Все уладится, – успокаивает он жену. – Такие вещи всегда улаживаются.
– Ладно.
По-видимому, Деметру не удовлетворяет этот ответ. У нее очень взволнованный вид, но она берет себя в руки. Вместе с другими