– Посмотрим, – отвечаю я и выхожу из юрты.
Когда я пересекаю поле, сталкиваюсь с папой. Он в одиночестве сидит на скамье, потягивая пиво из банки. Рядом лежат шляпа Фермера Мика и колокольчики. У папы усталый вид.
– Привет, папа! – сажусь рядом с ним.
– Привет, дорогая! – Он поворачивается ко мне, и его глаза светятся нежностью. – Куда ты сейчас бегала?
– К Коко. – Я закатываю глаза. – Она слишком много выпила. Мне пришлось приводить ее в порядок.
– Слишком много выпила? – Папа сначала таращит глаза, потом пожимает плечами. – Все так делают. Помню, как однажды ты вернулась домой с вечеринки в ужасном состоянии. Тебе было примерно столько же лет.
– Я тоже это помню. – Корчу рожу. Насколько помнится, я тогда перебрала «черного бархата»[17]. Не самое лучшее воспоминание.
– Я так беспокоился! Просидел возле тебя всю ночь, как дурак! – Папа весело смеется. – А ты проснулась в отличном виде и умяла целую тарелку яичницы с беконом!
А я и забыла, что папа просидел возле меня всю ночь. Наверно, для него это был настоящий стресс. И он был совсем один, даже не с кем было поделиться.
– Прости. – Я порывисто обнимаю его.
– Тебе не за что извиняться. Для чего же еще существуют отцы? – Он снова мне улыбается, но я вижу тень усталости на его лице.
– Послушай, папа… Ты только не перетрудись, ладно? И ты, и Бидди. Вы вкладываете в это дело так много энергии.
– Но ведь отдача-то есть? – Он указывает на кемпинг, откуда доносятся радостные голоса гламперов. – Наконец-то у меня что-то получилось как надо, Кейти. Дорогая, это все благодаря тебе.
– Благодаря нам всем, – поправляю я. – Я думаю, что «Фермер Мик» – половина нашего успеха.
– Ха! – Папа весело смеется. – Я даже помолодел. – Он снова прихлебывает пиво, и мы молча сидим. Затем он добавляет слегка усталым голосом: – Ты тоже не перетрудись, солнышко.
– Я?
– На днях я видел тебя за компьютером. Похоже, ты была вся на нервах. Они не должны так тебя эксплуатировать. У тебя полно дел здесь.
Он треплет меня по плечу, и я прикрываю глаза. Алекс прав: так больше не может продолжаться. С этой ситуацией пора кончать. Я не могу больше лгать папе о работе, просто не могу.
– На самом деле… Папа… – начинаю я нерешительно. С чего же мне начать?
– Да, дорогая? – рассеянно отвечает папа. Он смотрит вдаль, на фигуру, которая приближается в сгущающихся сумерках. Вероятно, какой-то глампер отправился прогуляться.
– Папа, мне нужно с тобой поговорить. – Я сглатываю слюну. – Про меня… и… и мою работу в Лондоне…
– Да? – Папа сразу же замыкается в себе. Он явно не горит желанием беседовать о моей работе в Лондоне. Если бы он только знал, что я собираюсь ему сказать!
– Дело в том… – Мне очень не по себе. – Это… То, что случилось…
– Дейв! – восклицает папа. – Дейв Ярнет! Что ты здесь делаешь, старый плут?
Дейв Ярнет? Глазам не верю! Но вижу перед собой знакомую фигуру в его фирменной куртке из черной кожи. Брюшко Дейва обтянуто шикарной футболкой «Келвин Кляйн», седеющая борода аккуратно подстрижена, глаза сверкают.
– Мик! – Он хлопает папу по спине. – Я ненадолго. Просто хотел, чтобы ты первым взглянул на мои новые приобретения. Тебя интересуют ковры? Персидские ковры?
– Нам не нужны никакие ковры, – сразу же заявляю я.
Но папа смотрит на меня с мягкой укоризной.
– Ну-ну, Кейти, я же предлагаю твоему папе товар в розницу. Эти ваши гламперы – им же нужно обставлять свои дома, правда? Я приобрел ковры у одного парня из Йовиля. Настоящие персидские ковры. И кое-какую мебель. В любом случае взгляни на них.
– Прости, Кейти. – Папа снова треплет меня по плечу. – Я только по-быстрому взгляну. Вернусь через минуту.
Я знаю папу: его хлебом не корми – только дай поболтаться возле фургона Дейва Ярнета.
– Ладно, не вопрос. – Облегченно пожимаю плечами. Скажу ему позже, в более подходящее время. Когда выработаю сценарий и, возможно, выпью рюмку-другую водки. – Только не покупай никаких ковров, не обсудив со мной, – кричу я папе вслед, когда он удаляется вместе с Дейвом. – Ведь мы теперь партнеры!
Я еще немного сижу на скамье, наблюдая, как небо постепенно изменяет цвет: от ярко-синего до более нежного индиго. Фургон Дейва удаляется по подъездной аллее, и я вижу, как папа возвращается к костру. Я лишь надеюсь, что он не строит планы, как превратить нас в «Энстерз-Фарм-глампинг и Центр торговли коврами».
Я тоже собираюсь вернуться к костру, поджарить себе маршмеллоу и таким образом резко повысить содержание сахара в крови. Но когда иду туда, то вижу на подъездной аллее знакомый автомобиль. О боже! Это Деметра.
Перехожу на бег и добираюсь до двора фермы, когда она выходит из машины. Она бледная, и у нее измученный вид. Брови нахмурены, в руках лист бумаги, на который она все время поглядывает.
Я собираюсь поздороваться, но меня опережают.
– Привет, Деметра.
Это Алекс, вышедший из кухни. В руках у него телефон, и он мрачно смотрит на Деметру. Как холодный убийца.
– Мне бы хотелось с тобой побеседовать, – говорит он. – Бидди говорит, что мы можем воспользоваться гостиной.
Я в шоке. Значит, вот чем он занимался: обустраивал камеру для казни.
– Сейчас? – У Деметры растерянный вид. – Алекс, я только что вернулась. Мне нужно немного времени, нужен шанс…
– У тебя было достаточно времени. И много шансов. – У него напряженный голос, и я вижу, что он себя накачивает. – Уже несколько месяцев дела идут из рук вон плохо, а сейчас все дошло до предела. Деметра, ты сама это знаешь. Все очень плохо. И поэтому нам нужно побеседовать.
– Сначала мне нужно кое-что выяснить. – Деметра закрывает дверцу своей машины и на подгибающихся ногах направляется к Алексу. Она смертельно бледна. – Пожалуйста, Алекс! Дай мне время до завтра.
– Деметра! – Он делает к ней несколько шагов. У него непроницаемое лицо, и он старается не встречаться с Деметрой глазами. – Мне не хочется это делать – ты же знаешь, что не хочется, – но я должен. В компании черт-те что творится, и так не может дальше продолжаться. Мы вместе сочиним историю для прессы. Ты получишь хорошие рекомендации… – Он останавливается. – Нам нужно пойти в комнату для беседы.
– Я не пойду ни в какую комнату. – Деметра с непреклонным видом качает головой. – Алекс, нужно как следует разобраться. Это же какой-то абсурд! Мне нужно показать тебе кое-что.
Но Алекс не слушает.
– Мы считаем, что ты слишком много на себя взвалила, – упорно продолжает он, словно читая по бумажке. – Но это не твоя вина…
– Прекрати, Алекс! – кричит Деметра. – Послушай, что я тебе скажу! Я сегодня поехала домой. Я просмотрела все старые имейлы, пытаясь… ну, не знаю… Пытаясь выяснить, что же, черт возьми, происходит. – Она указывает на большой мешок для грязного белья, который я не заметила раньше. Он плотно набит распечатками.
– Что за черт? – недоверчиво спрашивает Алекс, когда ветер начинает трепать некоторые листы.
– Они были у меня на чердаке. Я часто распечатываю переписку, – поясняет Деметра. – Да, я знаю, что это старомодно, но… И вот что я нашла. – Она протягивает лист бумаги Алексу, который смотрит на него без всякого интереса.
– Это имейл.
– Посмотри на него! – восклицает Деметра. – Посмотри!
– Ты просто меня убиваешь, – сдавленным голосом говорит Алекс. – Так, а это что? – Он берет бумагу, читает ее, потом поднимает голову. У него пустой взгляд. – Это имейл от Линдси из «Аллерсонз». Его переслала тебе Сара две недели назад. Ну и что?
– Прочти его вслух.
С минуту кажется, что Алекс сейчас взорвется. Но потом читает: «Дорогая Деметра, спасибо Вам за это. Должна сказать, что мы ценим Ваше долготерпение…»
– Остановись! – Деметра поднимает руку. – Мое долготерпение. Понимаешь? Мое долготерпение.
Алекс хмурится.
– Ну и что?
– Почему «Аллерсонз» «ценят мое долготерпение»? Они теперь утверждают, будто ожидали, что мы продвинемся. Так почему же мне нужно было проявлять терпение?
– Откуда я знаю? – отмахивается Алекс. – Это просто оборот речи.
– Нет! Это очень важно! Этот имейл совпадает с моей версией событий: они попросили меня приостановить работу до тех пор, пока не известят нас. Я помню, как читала этот имейл. И я ответила на него! Мне казалось, что я сошла с ума! – Она тычет в бумагу. – Так вот, я не сошла с ума!
– О господи, Деметра! – раздраженно произносит Алекс. – Мы это уже обсуждали. Сара показала нам имейлы. Ни один из них не подтверждает твои слова…
– В этом-то и дело! – перебивает она Алекса, вся дрожа.
– В чем? Что ты имеешь в виду?
– Я точно не знаю. По крайней мере… – Деметра колеблется, и в ее голосе нет присущей ей уверенности. – Я знаю, что это кажется притянутым за уши… Но, возможно, кто-то взломал мой компьютер и… ну, не знаю… Перепутал мои имейлы.
– Господи! – с убитым видом произносит Алекс.
– Алекс, я знаю, что получила имейл от Линдси, в котором говорилось, что «Аллерсонз» хотят сделать паузу. Там говорилось, что они ждут результатов какого-то исследования. – Деметра взволнованно повышает голос. – Я его читала! Я его видела своими глазами!
– О’кей, тогда покажи мне его сейчас. Он в твоем лэптопе?
– Нет. – У Деметры растерянный вид. – Он… он исчез. Я поехала в Лондон, чтобы отыскать распечатку, но не смогла. А взамен нашла вот это. Этого имейла тоже нет в почте на моем компьютере. Я знаю, знаю, что это кажется безумием… Но послушай, это же доказательство. Посмотри! – Деметра сует ему бумагу, и он неохотно берет ее в руки. – Если ты дашь мне время просмотреть все мои старые имейлы… Я уверена, что в мой компьютер залезли или что-то в этом роде…
– Прекрати! – У Алекса очень расстроенный вид. – Деметра, я твой старый друг, и я советую тебе: не говори подобные вещи. Это… – Он обрывает фразу. – Да и в любом случае кто бы стал делать такое? И зачем?