вас уволить! Я знаю, вам было тяжело, но иногда нужно просто пережить трудный момент! Вы должны…
– Уволить? – перебивает ее мой папа. – Дорогая, о чем это она говорит?
Я подпрыгиваю, как ошпаренная кошка, и поворачиваюсь к папе. Он пристально смотрит на Деметру, и в его ясных глазах читается вопрос.
– Черт! – Деметра подносит руку к голове. – Кейти, я не нарочно.
– Она знает тебя по Лондону? – осведомляется папа с удивленным видом. – Кейти, кто это?
– Она работает в «Купер Клеммоу», – со значительным видом отвечает Стив. – Я нашел ее в «Гугле». Там она называет себя «Деметра Фарлоу». И он там работает. – Стив указывает пальцем на Алекса, который стоит в сторонке. – Они боссы Кейти, приехали из Лондона. Вот кто они такие.
Папа переводит взгляд с Деметры на Алекса.
– Почему вы не сказали, кто вы? – резко спрашивает он, обращаясь к обоим. – Что это за тайны?
– Знаете… – Деметра смотрит на меня. – Это… это деликатное дело…
– Вы приехали, чтобы уволить Кейти? – В голосе папы звучит гнев. – Этот номер не пройдет! – Он уже практически рычит. – Она хороший работник, наша Кейти! – Он поворачивается к Алексу, который вздрагивает от испуга. – Она все время сидит за компьютером, отвечает на телефонные звонки, работает долгие часы… даже во время ее так называемого отпуска… Что вы за боссы такие? Это же эксплуатация – вот что это такое!
– Папа, прекрати! – Я поднимаю руку в отчаянии. – Ты не так все понял. Они приехали не для того, чтобы меня увольнять. Дело в том… – Я нетвердо держусь на ногах. – Я пыталась сказать тебе раньше…
По моим щекам катятся слезы. Все гламперы потрясенно смотрят на меня, с Деметры все еще стекают струи воды, а Алекс… Алекс смотрит на меня с необыкновенно добрым и печальным выражением…
– Папа, мне нужно с тобой поговорить, – с трудом выдавливаю я. – С тобой и Бидди. Прямо сейчас.
Не так-то просто все объяснить.
Я рассказала, что именно произошло и каковы причины моего увольнения, а также о своих попытках найти новую работу, но все еще не сказала практически ничего. Папа и Бидди сидят в гостиной, на нашем старом диване, обитом выцветшим розовым ситцем. Ситуация диктовала, чтобы мы собрались в гостиной. Оба молчат.
– Но, Кейти… – наконец говорит папа. У него такой потрясенный вид, словно мир рухнул. И я в этом виновата.
– Папа… – Я с трудом сдерживаю слезы. – Я не хотела тебя огорчать. Я думала, что если быстро найду новую работу…
– Значит, вот чем ты занималась, – мягко произносит Бидди.
– Я разослала резюме во многие компании… – При одной мысли об этом я чувствую усталость. – Я думала, вам никогда и не придется узнать. – Закусываю губу и закрываю глаза. Как бы мне хотелось вернуться на три месяца назад и сделать все по-другому! – Простите меня. – Наконец я открываю глаза. – Прости меня, папа…
– Кейти, не извиняйся, – возражает он с какой-то странной интонацией. – Дорогая, тебе не за что извиняться. У тебя было тяжелое время, и жаль, что мы не знали… Жаль, что мы не могли помочь… Но так уж вышло. – Он наклоняется и берет мои руки в свои большие ладони. – Кейти, единственное, чего мы хотим, – это чтобы ты была счастлива. Пошли их всех подальше. Ты же можешь вернуться сюда и управлять Энстерз-Фарм. Ты талантливая девочка, и если они этого не видят, то мы-то видим. Верно, Бидди?
Не зная, что ответить, перевожу взгляд на Бидди. Она, чуть нахмурившись, качает головой.
– Нет, Мик, – говорит она своим спокойным, ровным тоном. – Я не думаю, что все так просто. Не думаю, что Кейти хочет жить и делать карьеру здесь. Да, дорогая? Или я ошибаюсь?
В этой комнате никогда еще не было такой напряженной атмосферы. Кажется, даже воздух стал вязким и густым. Мне нужно сказать правду – но так, чтобы папе не было больно.
– Папа… – У меня так сильно дрожит голос, что я едва могу говорить. – Я хочу жить в Лондоне. Мне все еще хочется попробовать. Я знаю, ты никогда это не поймешь. Но это моя мечта. – В отчаянии тереблю волосы. – Однако я не хочу разбивать тебе сердце. А я знаю, что разобью его, если уеду в Лондон. Так что я в тупике. Не знаю, что делать. Не знаю… Я не могу…
У меня путаются мысли, и по щекам снова текут слезы. Я бросаю взгляд на папу.
– Кейти! – потрясенно восклицает он. – С чего ты взяла, что я не хочу, чтобы ты жила в Лондоне?
Он это серьезно?
– Ну… знаешь… – Я сглатываю слюну. – Например, ты говорил, что в Лондоне слишком высокие цены, что там опасно и грязно… Говорил, чтобы я купила квартиру в Хауэллз-Милл…
– Мик! – восклицает Бидди. – Зачем ты сказал Кейти, чтобы она купила квартиру в Хауэллз-Милл?
– Я только предложил, – с виноватым видом оправдывается папа.
– Я все время чувствую себя виноватой. Все время.
Произношу это вслух и чувствую огромное облегчение. И страх. Я отважилась заглянуть туда, куда прежде никогда не заглядывала. Но, быть может, пора было туда заглянуть.
– Знаете что? Теперь я хочу кое-что сказать.
Я вздрагиваю от голоса Бидди. Повернувшись к ней, я вижу, что у нее горят щеки. Вид у нее взволнованный, но решительный.
– Я всегда стараюсь держаться на заднем плане, когда вы ссоритесь. Стараюсь не вмешиваться в ваши разговоры, когда меня не просят. Но я считаю, что сейчас мне пора вмешаться. Потому что я вижу, как два человека, которых я люблю… Я люблю вас обоих, вы же это знаете, правда? – добавляет Бидди, и щеки ее еще ярче пылают. – Я вижу, как эти два человека делают друг другу больно, и больше не могу это вынести. Мик, разве ты не видишь, что давишь на Кейти, предлагая ей купить квартиру в Хауэллз-Милл? С какой стати ей это делать? И ты отлично знаешь, что именно я думаю о нашей последней поездке в Лондон… – Повернувшись ко мне, Бидди добавляет: – Я сказала твоему папе, что он должен извиниться перед тобой за те глупости, которые наговорил. – Папа открывает рот, чтобы возразить, но она поднимает руку. – Мик, я знаю, что ты беспокоишься о Кейти. Но восемь миллионов людей живут в Лондоне, и с ними не случается ничего страшного, верно? Не всех убивают или грабят, так?
У папы слегка пристыженный вид. Меня так поразило неожиданное красноречие Бидди, что я не нахожу слов.
– Но я скажу еще кое-что, Кейти. – Она поворачивается ко мне. – Знаешь, мы же не дураки. Мы знаем, что жизнь в Лондоне нелегкая и дорогая, и знаем еще много чего. Мы же видим газетные заголовки, смотрим новости по телевизору. Ты всегда такая жизнерадостная, будто твоя жизнь в Лондоне – это сплошная сбывшаяся мечта… Но не может же быть легко все время? Не правда ли?
Следует долгая пауза. Хочется обнять Бидди и уткнуться лицом ей в колени.
– Да, – признаю я наконец. – Конечно, не может.
– Ничья жизнь не должна быть идеальной. – Бидди подается ко мне и крепко обнимает за плечи. – Не взваливай на себя такую ношу, дорогая. Тот, кто придумал, будто жизнь должна быть идеальной, очень нехороший человек – если хотите знать мое мнение. Конечно, она не идеальная! И чтобы я больше не слышала эту чушь про то, что ты разбила папе сердце, – добавляет она. – Как бы ты могла разбить его сердце?
Я медленно и робко поднимаю глаза, чтобы встретиться взглядом с папой. Папины глаза. Они всю жизнь были моим маяком, моим Северным полюсом. Я заглядываю в их голубые глубины и вижу, что там светится любовь.
Наверно, Бидди не совсем права. Возможно, я слегка надбила папино сердце. Хотя бы тем, что выросла.
– Дорогая… – Папа глубоко вздыхает. – Прости меня. Я знаю, как это должно выглядеть в твоих глазах. Скажу откровенно: я не самый большой поклонник Лондона. Но если ты его любишь, я, возможно, тоже его полюблю. – Взглянув на Бидди, он поспешно вносит поправку: – Я обязательно полюблю его.
– Быть может, тебе и не придется. – Я пытаюсь засмеяться. – Если я так и останусь безработной.
– Эти ублюдки… – Папа инстинктивно сжимает кулак, и Бидди кладет ладонь на его руку, стараясь успокоить.
– Мик, – говорит она. – Кейти уже взрослая. Она сама со всем разберется. Позволь ей это сделать. А теперь нам бы лучше заняться делом, как вы думаете?
Бидди поднимается и подмигивает мне, и я не могу не улыбнуться в ответ.
Глава 19
Мне не очень-то хочется присоединяться к веселому хору, распевающему песни у костра. Я отправляюсь на кухню, чтобы выпить чаю, – и обнаруживаю там Деметру. Она успела переодеться в сухое и теперь сидит за столом с тюрбаном из полотенца на голове.
– О! – Я замираю на месте. – Привет.
– Я только что столкнулась с Бидди, – говорит Деметра. – Она сказала, что я могу найти вас здесь. Кейти, я должна извиниться. Я не хотела выдавать ваш секрет.
– Не беспокойтесь, все в порядке. – Я пожимаю плечами. – В любом случае я собиралась сказать папе. Вы просто немного ускорили дело.
– Все равно я не должна была это делать, и я искренне сожалею. – Деметра теребит рукав. – Как я понимаю, мне следует вас поблагодарить, – добавляет она. – Я слышала, что вы очень помогли Коко. Мне сказал Хэл.
– Верно, – киваю я. – Все понятно: бедняга Хэл был в шоке от случившегося с сестрой. А когда он увидел маму, то не смог не проболтаться.
– Не знаю, что вы им сказали, Кейти, но Хэл положил на мою постель букет цветов. Он собрал их в вашем саду, так что я должна извиниться перед Бидди. – Она хмыкает. – А Коко… Никогда еще Коко не была такой покладистой. Такой взрослой.
– Думаю, она начала смотреть на мир с вашей точки зрения, Деметра… – Я колеблюсь: как же мне сказать об этом? – Мне кажется, вы могли бы быть построже со своими детьми, – решаюсь я наконец. – А то они принимают все, что вы для них делаете, как должное.
Следует долгая пауза. Деметра продолжает теребить рукав. Если она не прекратит, то совсем его истреплет.
– Я знаю. Но это нелегко. Я их почти не вижу и чувствую себя такой виноватой. Поэтому когда они что-нибудь просят, мне просто хочется сделать им приятное.