С другой стороны, господин Хыгр, а что вы хотели? Чтобы все смотрели вам в рот и каждую высказанную идею воспринимали как божественное откровение? Консерватизм и неприятие новшеств никто не отменял. Здесь каждый имеет свою голову на плечах и непрошенные советы посторонних яггаев либо запоздали либо не нужны. Здешние и сами до всего дойдут…
Димка тоскливо вздохнул и решил, раз уж к нему пришел живой справочник, узнать что-нибудь новенькое о здешнем мире.
Флоранс поглощала сгущенку как мышь крупу, при этом болтая без умолку. Тема болтовни уже сменилась с городских слухов на все виды сладостей, которые ей приходилось есть, пробовать, видеть или слышать в своей жизни. Вспомнила, что здесь неподалеку есть кафе, где угощают новоизобретенной вкусностью. Правда, там дорого, поэтому — Флоранс вздохнула и опять погрузилась в сгущенку — видимо ей не придется попробовать, что же там такое вкусное делают…
Димка вспомнил совет господина Шарля сводить Флоранс в кафе. Представил себя вместе с ней за столиком… Расшалившееся последнее время воображение, при воспоминании о столах, тут же показало Димке картинки «Он с Флоранс за столиком, на столике, у столика и прочее» отчего Димка засмущался и постарался не смотреть на девушку. Да и воображение уже отметило, что здешний столик очень даже крепкий…
Чтобы избавиться от неприличных фантазий, Димка зацепился за незнакомое «тррррррррр» в словах зомбяшки. Судя по всему, название месяца. Переспросив — «Моя не понимать. Что это?» — он тут же получил полную справку о здешних месяцах, а заодно и о днях недели.
Сейчас по словам Флоранс шел шестой месяц. Название месяца Димка, не мудрствуя, перевел как июнь. Тем более что раз он шестой, значит и Новый год здесь начинается где-то в январе. Затем Флоранс начала называть месяца с начала года. Димка монотонно повторял про себя «январь, февраль, апрель, март…». На марте Флоранс решил немного уточнить и тут выяснилось, что месяцев в году четырнадцать, то есть названий Димке для двух месяцев не хватит. Он начал лихорадочно рыться в памяти, боясь, что иначе интуиция ухватит какое-нибудь бредовое словосочетание. Французские ассоциации сделали свое дело и теперь в здешнем календаре, кроме нормальных и всем известных двенадцати месяцев оказались брюмер, который втиснулся между октябрем и ноябрем и термидор — между июлем и августом. В каждом месяце было двадцать шесть дней и еще один день был добавлен к декабрю, то бишь последнему месяцу года.
Когда Флоранс начала перечислять дни недели, Димка сразу остановил ее. Слово «сколько» в его словаре по-прежнему отсутствовало, пришлось выкручиваться, произнося длинные предложения — «Это много день? Один день? Два день? Семь день?» — пока до зомбяшки не дошло, что спрашивают.
Дней в неделе оказалось шесть. Пришлось выкидывать субботу. Димка даже задумался, в какой день отдыхали бы евреи, окажись они здесь…
— Все! — торжественно сказала Флоранс, подняла свою измазанную сгущенкой мордашку и облизнулась так, что даже Димке показалось, что в сгущенке есть что-то неприличное… То есть как «все»?! Целый кувшин?! У нее же все слипнется!
Димка заглянул в кувшин. Нет, к счастью, закончилась не сгущенка, а место в животике Флоранс. Больше в нее не помещалось. Надо же…
Распахнулась дверь, в комнату вошел господин Шарль.
— Господин Хыгр… Добрый день, Флоранс. Ты нашла его?
— Да, господин Шарль, — Флоранс вежливо привстала, — Спасибо.
Господин Шарль смотрел на девушку, как обычно смотрят на маленьких девочек. Димка вспомнил, что она — дочь его давнего друга и, наверное, господин Шарль до сих пор видит в ней ту крошку, которую он, наверное, кормил в детстве конфетами. Наверное, возможную шпионку он в ней и не подозревает…
— Господин Хыгр, вы мне нужны. Кстати, завтра нужно будет забрать с нашей старой квартиры улики против Хозяина, которые мы там оставили в спешке. Не забудете?
— Нет.
Какие еще улики?
Уже в карете, распрощавшись с Флоранс, господин Шарль объяснил Димке причину спешного отбытия:
— Полицейские, вместе с городскими, проверили все гостиницы города. Конечно, несколько месяцев назад в город приехало много различных групп, но не так уж и много из них до сих пор живут в гостинице. Фактически, кроме Сапожников и Поджигателей, нашлась только одна большая группа. Я подозреваю, это Летучие Мыши. Среди них есть те расы, которые, по моим расчетам, должны быть в группе мышей. Семь человек, два трррррррр…
Как называть людей, обычных простых людей?!!
— …эльф, гном, тролль, два летуна…
Димку зациклило на названии человеческой расы. Хомо? Ага, Хомо и суслик… Нет, не пойдет… Андрос? Псевдогреческий бред…
— Парни из эльфятника уже рядом с гостиницей. По их словам, все Мыши в номере, никто не выходил. Утром, до прибытия гвардейцев, приходил мышан, судя по всему, человек Хозяина. Почти сразу ушел, приносил небольшой сундучок, что в нем — непонятно…
Димка отбросил мысли о людях. Тут же в памяти всплыло странное слово «хуманс». Кажется, где-то кто-то так называл людей. Откуда слово взялось — непонятно… Хуманс… А, ладно, пусть будет. Хуманс так хуманс.
— Зачем ваша нужна моя?
— Как зачем? Самое опасное при взломе двери — получить пулю. А вот-то боятся нечего.
Понятно… Только-только починили камзол.
Тут Димку потянуло на вопросы.
— Зачем твоя говорить девка наша прятать дом важная вещь? Твоя думать она смотреть наша говорить другая? Твоя хотеть проверить ее?
Господин Шарль с интересом осмотрел Димку:
— Считаете, что я принял Флоранс за шпионку Хозяина и решил проверить ее? Господин Хыгр, я знал ее отца десять лет. Я знал его жену, я знаю Флоранс с младенчества. Я держал ее на руках, я с ней играл, когда ее отец приходил ко мне в гости. Она выросла на моих глазах. И вы считаете, я буду проверять ее на шпионаж?
— А…
— Конечно, буду.
Димка замолк. Логика господина Шарля его пугала.
Ехали долго. Гостиница, где заселились предполагаемые Мыши, была почти на другом конце города.
В переулке неподалеку от гостиницы стояли и курили четыре эльфа, видимо те самые «парни из эльфятника». Димка подсознательно ожидал увидеть нечто вроде группы захвата — черные или камуфляжные комбинезоны, шлемы-сферы, автоматы — но парни превзошли все ожидания.
Обычные эльфийские косы, черные сапоги, ярко-красные штаны и камзол — грудь без украшения, а вот рукава плотно расшиты золотым кружевным узором — каски на головах, похожие на старые мотошлемы — с открытым лицом и козырьком — обтянутые красной кожей. Ослепительное зрелище…
«Кружева на мундирах? Очень оригинально… Интересно, какие у них шинели?»
Единственное, что более-менее соответствовало образу группы захвата — оружие. Шпаг не было, висели только большие кинжалы, напоминающие кавказские, а самое главное — на плече у каждого висело на широком плече ружье, как автомат у омоновца.
Ружья Димку заинтересовали: короткие, два спусковых крючка, два ствола — верхний небольшого калибра, под пулю, а вот нижний — как у гром-палки Старика-Жана, видимо под картечь.
Увидев господина Шарля, эльфы затоптали окурки:
— Яггай? — спросил один, судя по всему, главный — Отлично! Ну что, парень, поработаем?
Эльф хлопнул Димку по плечу…
— ХЫРРР!!!
Черт тебя возьми, по обожженному плечу!!!
Эльфы мгновенно выхватили кинжалы.
Профессионалы, черт… Сразу сообразили, что на яггая с огнестрелом идти бесполезно.
— Что это значит? — холодно спросил эльф у господина Шарля.
— Я думаю, сеньор Этьен, — спокойно заметил господин Шарль, — если бы вас после истории с дочкой мельника похлопали по спине, вы тоже издали бы такой крик.
Эльфы зашевелились и спрятали кинжалы.
— Извини, — буркнул Димке сеньор Этьен.
Группа захвата вышла из переулка и двинулась на место.
Гостиница была уже старая, ветхая, какая-то потертая. Из-за стойки выскочил хозяин, пожилой саламандр:
— Они там, никто не выходил…
Эльфы тихо двинулись по лестнице на второй этаж. Под Димкой ступни скрипели так, что хозяин болезненно морщился.
Дверь с выжженным номером «14». Здесь.
Эльфы прижались к стене по обе стороны, господин Шарль с хозяином стояли чуть поодаль.
— Господин Хыгр, стучите.
Димка протянул руку к двери.
Тук-тук-тук.
«Откройте, милиция»
— Открывать!
Будь Димка преступником и услышь он из-за двери такой голос — стрелял бы, не раздумывая.
За дверью промолчали.
Тук-тук-тук.
Молчание.
— Ломайте.
Димка ударил дверь ладонью, огорченно вскрикнул хозяин, дверь сорвалась с петель и плашмя упала в комнату…
Димка и руку не успел опустить, как эльфы уже проскочили внутрь.
«Черт, реакции какие-то замедленные у этого тела. Чертов Мартович, нет, чтоб, превратить меня в яггая-воина! Судя по реакциям, я — какой-то яггай-поэт, яггай-философ…»
Внутри комнаты — ни выстрелов, ни криков. Сеньор Этьен выглянул наружу:
— Господин Шарль, взгляните.
Димка тоже просунул внутрь нос.
На стене — аккуратный рисунок летучей мыши с ехидными глазами и высунутым языком.
За столом, на кроватях — обитатели комнаты. Все семь. Тролль, два летуна, гном…
Мертвые.
Глава 35
За столом, на кроватях — обитатели комнаты. Все семь. Тролль, два летуна, гном…
Мертвые.
— Любопытно… — огляделся господин Шарль. — Очень любопытно.
Обычные люди в городской одежде… Тролль уронил лысую голову на стол… Эльф откинулся на спинку стула… Летун свернулся в клубок на кровати…
Мертвые.
Господин Шарль оглядел композицию: тела, бутылки вина на столе, стаканы… Осторожно взял стакан за донышко и края, осмотрел, понюхал остатки вина.
— Господин Хыгр.
Димка так же аккуратно принял стакан, принюхался… Да, тот же самый запах.
— Такая же запах.
— Я так и думал, — господин Шарль поставил стакан на стол и указал на рот одного из мертвецов. Димка пригляделся. В уголках рта выступила пена, совсем чуть-чуть.