!
Марк дёргает уголком рта и поднимает руку, указывая вперёд:
– Место освободилось. Мне тебя раздавить, чтобы занять его?
Поджимаю губы и, желая скрыться с его глаз как можно скорее, с трудом протискиваюсь между машин. Страх испачкать брендовый костюм отступает перед волной стыда и злости на саму себя. И с чего взяла, что Марк на мою попу пялился?
Но это оказывается не самым унизительным за это утро.
Глава 12
В кабинете главврача, куда отправляюсь первым делом, не сдерживаю изумления:
– Что?! – Прихожу в себя и скрещиваю руки на груди. – Как вы себе это представляете? Я же коммерческий психолог.
– В данном случае «психолог» основное слово, – ухмыляется Власов, который стоит рядом.
– К тому же вы согласились, – сухо добавляет главврач.
Согласилась? Да мне выбора не предоставили. Поставили перед фактом, как предателя к стенке. А стоять там должен Власов! На пару с Женей, но никак не я.
– Не пойму, в чём проблема? – подкалывает бывший. – За рубежом это обычная практика.
– Вот только бежать за бугор я не собираюсь, – огрызаюсь я. – Зачем мне участвовать в этом балагане?
– Аккуратнее со словами, София Олеговна, – холодно предупреждает главврач. – Это научная диссертация, а не, как вы на эмоциях выразились, балаган.
– Вы пригласили меня провести семинар, – тем же тоном отвечаю я. – Можете оставить шантаж и прочие уловки, я его проведу. Но на своих условиях. Если они вас не устраивают, я молча уйду. Это вопрос принципа, так что угроза лишиться лицензии не прокатит.
Главврач приподнимает брови и вопросительно смотрит на Власова, а тот с полуулыбкой пожимает плечами, а потом спрашивает:
– Вы же понимаете, что мы должны найти некий компромисс? Что вы предлагаете?
– Что ж, у меня есть предложение, – соглашаюсь я и опускаюсь на диванчик, закидываю ногу на ногу и смотрю на Власова снизу вверх. – У меня как раз проходит семинар «Счастливая жизнь после развода». Это ежегодный проект, у которого хорошие отзывы и положительная динамика душевного равновесия у клиентов. Если действительно хотите компромисс, предлагаю объединить с вашей темой, со своей стороны предоставлю статистические данные и материалы. Ваши работники будут проходить мой курс наравне с теми, кто на него записался.
– Это серьёзное отклонение от задуманной темы, – не соглашается главврач.
– На самом деле отклонение не такое уж сильное, – возражаю ему. – Подумайте, ведь для вас это расширение исследуемых данных без ущерба бюджету.
Не знаю, послужило ли упоминание денег последней каплей на чашу весов в пользу моей сумасшедшей идеи, но главврач со скрипом соглашается, ведь на часах уже половина девятого, а семинар ещё не начался. После подписания бумаг Власов провожает меня в большую просторную аудиторию, и я озираюсь в поисках свободных мест. О ужас… Их нет!
При виде нас люди в белых халатах замолкают, и возникает то самое напряжение, какое бывает, когда входишь в разгар совещания с каким-нибудь пустяковым вопросом. Присутствующие смотрят на меня, в их глазах я читаю раздражение, недоумение и желание поскорее закончить с неприятной обязанностью и вернуться к работе.
– Поднимайтесь, – громко говорю я и указываю на дверь. – Идите!
Лица вытягиваются, в глазах моих слушателей появляется живое любопытство, раздаются смешки, девушки недоумённо переглядываются. Власов шипит мне на ухо:
– Спятила? Ты что творишь?!
Отмахиваюсь от бывшего и поднимаюсь на трибуну, продолжая работать с холодной (пока) аудиторией:
– А потом вернитесь и поделитесь со всеми, что произошло там, где вас не ждали. Если вы в отношениях, как отреагировала ваша вторая половинка? Зная, что вы весь день будете на важном семинаре, чем она занята? С кем встречается? Что делает?
В зале становится тихо, а это означает, что я завладела вниманием своих слушателей, не тратя времени на объяснения, почему какая-то фифа на шпильках учит серьёзных людей. Не теряя позиций, продолжаю наседать на аудиторию:
– Кто-то обрадуется, застав супругу или супруга за приготовлением вкусного ужина, а кто-то столкнётся с предательством, застукав любовников. Думаю, большинство из вас сталкивались с последним. Помните, как это было? Такой удар в спину не забыть, верно?
– Какое отношение это имеет к медицине? – насмешливо спрашивает молодой человек в очках.
– Самое прямое! – Спускаюсь с трибуны и приближаюсь к нему. – Это серьёзная психологическая травма. Рана, которая беспокоит до самой смерти, мешая строить гармоничные отношения с людьми. Как личные, так и рабочие, ведь после произошедшего вы подсознательно ждёте предательства. Я предлагаю взглянуть на ваши спины, признать, что раны есть, и наконец излечить их.
– И как вы собираетесь это делать? – задаёт вопрос женщина средних лет.
Ловлю её скептический взгляд и отвечаю широкой улыбкой:
– Никак. Работать будете вы, а я стану только направлять. Сегодня не ждите ни скучных лекций, ни весёлых фокусов. Это тяжёлый труд! Кто готов заглянуть в себя, идёт за мной.
Направляюсь к выходу, и у двери меня догоняет Власов:
– Соня, что ты задумала?
– Лето на дворе, – улыбаюсь ему. – Зачем торчать в душной аудитории? Идём на улицу!
Он приподнимает бровь, а я пожимаю плечами, не собираясь объяснять, что собираюсь выбить этих людей из привычной среды обитания. В этих стенах медперсонал чувствует себя как рыба в воде. Если все их действия и реакции будут исходить из привычных паттернов, успеха не жди. А ещё скоро приедут мои ученицы, а их размещать негде.
Люди в белых халатах, переглядываясь и возмущаясь, неохотно поднимаются и гуськом стекаются к двери. Чтобы всем спуститься и расположиться на зелёной лужайке, уходит немало времени, и я вижу Любочку, которая ведёт к нам участниц из центра. Им тоже придётся сегодня выскочить за пределы личного шаблона поведения. Не говоря уже обо мне.
Но я не боюсь. На самом деле ощущаю небывалый подъём, потому что обожаю нестандартные ситуации, в которых за несколько минут можешь узнать о человеке больше, чем за десятилетие. И тут ко мне подходит миловидная молодая женщина, которая кажется мне смутно знакомой.
– Что будут делать те, кого никогда никто не предавал?
– Работать в два раза больше, – сообщаю ей.
– Почему?
Глава 13
И тут понимаю, кто передо мной! За пять лет она изменилась до неузнаваемости, из юркой, как мышь, практикантки превратилась в строгого, уверенного в себе врача, набрала килограмм пять (по кило за год), отрастила длинные волосы, которые собирала в пучок, приобрела очки, но это всё та же Лерочка, которая так упоённо целовалась с чужим мужем!
Секунду стою, приходя в себя после неприятного открытия. Эта женщина работает с Марком? И какого лешего меня это волнует? Не сдерживаюсь и смотрю на её руки, скрещённые на груди. Кольца нет, но это ничего не значит. Власов оставлял своё дома, мотивируя тем, что всё равно приходится снимать, а на работе легко потерять.
Что, если эти двое поженились? Я же по сути ничего не знаю о бывшем!
«И не хочу знать», – осаживаю себя и отворачиваюсь от Лерочки, оставляя её вопрос без ответа.
Обращаюсь к остальным:
– Действительно – почему? Есть версии? Ну же, господа, не стесняемся озвучивать своё мнение. Я точно знаю, что оно у вас есть и не всегда совпадает с мнением главврача!
Раздаются смешки, шутка понравилась, и мои новые слушатели становятся чуть менее напряжёнными. Первую версию выдвигает тот самый молодой человек, что не понимал, как связаны развод и медицина.
– Чтобы не столкнуться с предательством и сохранить позиции?
Качаю головой и осматриваю людей. Мои девочки тянут руки, но я прижимаю палец к губам, призывая потерпеть и дать высказаться докторам. Женщина средних лет, с усталым взглядом и жёсткими складками у кончиков губ, негромко говорит:
– Не встречала человека, которого ни разу не предавали.
– Верно! – улыбаюсь ей и поясняю другим: – Люди, которые считают, что им никогда не изменяли и не изменят, сделают всё, чтобы не допустить такой ситуации. Например, не будут заводить серьёзных отношений, ограничиваясь сексом на одну ночь. Или заведут роман с женатым мужчиной, чтобы максимально обезопасить себя. Изменяют другие! Конечно, такое поведение продиктовано серьёзной травмой, незаживающей раной, которую человек скрывает сам от себя. Потому им придётся работать больше тех, кому изменяли.
Признаюсь, мне хотелось уколоть Лерочку, подрезать крылья её гордыне, но пока говорила, вдруг ощутила грусть. Посмотрела на женщину, которая когда-то соблазнила моего мужа, с сочувствием. Не женаты они! Она одинока, и я бы сразу это заметила, если б не начала придираться из-за неприятного прошлого.
«Ой, Сонечка, неужели та рана всё ещё и у тебя кровоточит?»
Обернувшись, бросаю короткий взгляд на Власова. Мужчина стоит у стены, заинтересованно посматривая то на меня, то на Леру. Неужели ждёт, что я вцеплюсь ей в волосы? Самодовольный индюк! Да, Марк красив, обходителен и всегда притягивал женское внимание, но не слишком ли он самоуверен?
С усилием отрываю взгляд от мужчины и, хлопнув в ладоши, объявляю:
– А теперь приступим к практике! – Поворачиваюсь к Лерочке. – Начнём с вас.
Она машинально отступает, но я хватаю женщину за руку. Всё же позволю себе небольшую, но очень полезную месть. Ковыряться в детских травмах очень болезненно, но если дойти до истока, можно изменить жизнь человека. В конце концов, мне как-то нужно слепить тему развода и проблему психологического выгорания. Буду импровизировать по ходу!
Первый день пролетает скоростным экспрессом, и я уже с трудом держусь на ногах. Эмоционально так вымотана, что с трудом улыбаюсь, и Любочка берёт на себя ответы на вопросы. Я могу лишь беззвучно радоваться, глядя, как некоторые врачи тоже включились в обсуждение результатов. Остальные спешат по своим делам, и мне бы тоже пора ехать за сыном.