Лиса присмирела, бубнила себе под нос проклятия, но хотя бы не вырывалась.
Оказавшись в комнате, он бросил ее на постель, сам плотно затворил дверь на ключ, чтобы она никуда не делась, а потом сел рядом.
— Что? Что ты хотел мне доказать? — не понимала рабыня. — Что я твоя собственность? Вещь? Поверь, я усвоила и это. По-моему, ты не хотел меня видеть и грозился убить, если я не спасу твоего брата и других. Отпусти, дай мне завершить начатое. Иначе...
— Что иначе? — он повернулся к девушке и поймал ее за подбородок. — Порчу нашлешь?
— Это не я, — обиженно просопела Лисандра. — Хоть в это поверь. Если бы я желала зла твоим людям, меня бы здесь уже не было.
Теперь-то он ей верил. Отчего-то перестал сомневаться в ее верности.
— Я допросил Давину, — Брюс не отпустил девушку, не дал ей отвернуться. — И Маккея. Старик мне все разъяснил, рассказал о твоей невиновности. Я был не прав. Признаю.
— И? — изогнула бровь чародейка.
— Что и? — не понял воин. — Завтра займусь ей. Выдам замуж за кого-то из близкого окружения. Она больше тебя не обидит.
— Она меня и не обижала, — пробурчала Лиса, смотря в его глаза.
— Обижала, мне все известно.
Брюса радовало, что Лисандра не жалуется, не стремится обвинять соперницу. Она идеальная любовница, молчаливая, неприхотливая. Он приведет в дом жену, но от Лисы не откажется. Но вместе с тем его раздражала ее независимость.
Он потянулся к ней, жаждал поцелуя и горячей ночи, а все ночи с Лисой были горячими, но девушка неожиданно отстранилась.
— Это все? — отодвинулась она подальше.
Буквально забилась в угол широкой постели, подогнула ноги и положила на них подбородок.
Лэрд совсем не понял ее поведения. Чего еще она хочет? Он признал вину, убрал ее соперницу, что ей не хватает. Или это какая-то игра? Что же? Он и поиграть не против.
— Все, — кивнул и снова потянулся к девушке. — Ты снова можешь бывать у меня, наши отношения не закончены.
— Нет, — Лиса громко и истерично рассмеялась. — Брюс, ты в своем уме?
— Нет? — Ему показалось? Он не ослышался? — Как нет?
— Нет, — твердо обозначила целительница, вскочила с кровати и нещадно теребила ручку запертой двери. — Забудь. Ты меня прогнал, обозвал, ревновал попусту. Я устала от твоего недоверия. Оставь меня лекаршей, а лучше прогони, но не требуй близости.
— Не требуй? — Вернувшись в спальню, его настроение улучшилось. Способствовала тихая, красивая девушка на его постели. Но едва та открыла рот, как гнев и ярость вернулись. — Ты рабыня, ты обязана слушаться меня во всем. Ты и отказать мне не имеешь права.
Он встал, подошел к беглянке и возвышался над ней, надеясь, что его мощь и положение образумят девчонку.
Но он надеялся, а Лиса покоряться не желала. Она высоко задрала голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Прищурила свои, едко усмехнулась.
— Так бери силой. Мое мнение тебя ведь не интересует.
Какое-то помутнение проникло в его сознание. Лэрд никогда никого не насиловал, женщины сами падали в его постель, но наглые речи блондинки, ее нахальное поведение...
Вместо того чтобы прогнать грубиянку, он подхватил ее за талию и забросил обратно, на ложе, избегая встречаться с ней взглядом.
Глава 9. Лиза
От удара об матрас у меня заныла спина. Ноги подкосились, и я их почти не чувствовала. Брюс не рассчитал силы, бросил с такой яростью, что не замечал, как я поморщилась, потерял рассудок, потому что я, идиотка, не сумела вовремя прикусить язык.
Внутри все колотилось. Я дрожала, словно на дворе стояли не теплые месяцы, а страшная лютая зима, вот только мне было жарко, душно, липко. Меня трясло не от холода, а от жуткого страха.
Застыла, не двигалась, даже зажмурилась, чтобы не видеть серьезное, разгневанное лицо лэрда.
Он шарился под моими юбками, крепко обхватив мне руки, а когда, наконец, у него получилось задрать подол, когда раздался звук отстегивающегося ремня, прошептала сквозь зубы:
— Ненавижу, я так тебя ненавижу.
Думала, что он ничего не услышит. Не заметит, как я сжалась и лежу, ожидая худшего. А может, ему будет попросту все равно.
Как он сказал? Ты рабыня, ты обязана слушаться меня во всем. Ты и отказать мне не имеешь права.
Но я поверить не могла, что он способен на подобную низость. Со мной способен.
Внезапно все прекратилось так же резко, как и началось. Пальцы, что до боли впивались в бедро, отстранились. Сбоку ощутилось движение, и раскаленный воздух между нами будто бы охладился.
Осторожно, продолжая всхлипывать, я приоткрыла сначала один глаз, после второй, боясь снова увидеть гримасу злости, нависшую надо мной, но мужчины рядом не было.
Видимо, мои тихие слова донеслись до него. Он встал с кровати, отошел и всматривался в окно, отвернувшись от меня. Молчал, не уходил, не разворачивался, как каменный истукан. Такой же бесчувственный и твердый.
Оправив платье, одернувшись, я тоже поднялась.
Все болело, ныло. Вряд ли это лэрд принес мне увечья, но организм испытал шок, и пока не справился с эмоциями.
Дрожь не исчезла. Я и шаг сделать неспособна, если за что-нибудь не держусь, но до двери я каким-то чудом дохромала.
— Заперто, — шепотом произнесла, — открой.
— Нет, — отозвался позади Брюс. — Ты останешься здесь.
— Начатое завершишь? — теперь и я боялась к нему поворачиваться.
— Нет, Лиса, прости, — услышала долгий протяжный вздох. — Я не насилую женщин.
— Зато отлично им приказываешь, — буркнула себе под нос,считая, что между приказом и изнасилованием нет разницы. — Отпусти, мне надо вернуться вниз.
— Успеешь, — не позволил мужчина. — Я хочу...
Он хочет?
Дальше я едва ли соображала, что происходит. Съехала по стеночке, как какая-то размазня. Упала, устав собирать в себе остатки силы воли. Расплакалась?
Нет, я зарыдала от отчаяния, словно мне в сердце нож воткнули, завыла.
Забилась в истерике, а когда изумленный Брюс поднял меня и переложил на постель, я принялась брыкаться и стенать.
В данный момент я искренне ненавидела его, Давину, Аллана, Хелен, Анну, весь этот мир, который настолько недружелюбен ко мне. Единственным выходом для себя видела закончить все, с обрыва сброситься или вызвать новую вспышку гнева у главы клана.
Пусть меня прикончит. Может, рассказать ему о попаданстве? О моей краткой беседе с девушкой, которую тот считает врагом.
— Лиса, Лиса, — Брюс сильно перепугался. — Успокойся, успокойся, прошу тебя.
Когда я в очередной раз его проигнорировала, он обхватил меня за плечи и посадил к себе на колени, не давая двигаться. Что-то шептал, но я не разбирала слов.
Минут через пятнадцать я стихла. Высохли слезы, в горле пересохло. Прекратились мои судороги.
Я подняла голову и попыталась отстраниться от него, слезть, отсесть подальше.
— Лиса, хватит, — лэрд, напротив, вцепился в меня еще сильнее. — Прости, я виноват перед тобой, не ведал, что творю. Прости.
Взглянув на Брюса, осознала, что он испытывает искреннее раскаяние. И извинения дались ему тяжело, тем более передо мной,рабыней, но...
Это ведь не закончится только этим? Сегодня он остановился, а завтра не остановится. Придут новые женщины, способные оболгать меня, он поверит им, а не мне. Станется, поступит ровно так же, как и с Давиной, выдаст неугодную любовницу замуж неважно за кого.
Нет, я буду настороже.
— Отпусти, — поморщилась. — Как ты не доверяешь мне, так и я не буду. Что мне твои извинения?
— Не надо, Лиса, — в голосе прозвучало предостережение. — Я больше тебя не обижу, но и ты, прошу, не избегай меня.
— Ты сам отказался, я лишь исполняю твою волю.
— Я был неправ. И по поводу Аллана, и по поводу Давины, и сейчас. Я не хочу тебя обижать.
— Так прикажи, я обязана послушаться, — в меня словно бес вселился.
Брюс потемнел, во взгляде сразу застыло напряжение. Губы сжались в одну тонкую линию, на лбу забилась синяя жилка.
— Чего ты хочешь от меня? — не выдержал, прикрикнул на меня. — Чего ты еще хочешь?
Не так я планировала завершить этот день. Да и собой совсем не гордилась, но после того, что лэрд натворил, требовать меньшее было бы преступлением.
— Свободы, — очень тихо произнесла и коснулась проклятого ошейника. — Я хочу свободы.
Как только я выпалила свое желание, в комнате повисла тишина. Если честно, я думала, что Брюс мне откажет, не разрешит, боясь отпустить. Но он без слов вытащил из ремня кинжал, поднял мои разметавшиеся волосы и разрезал острием ремешки.
Вокруг словно все изменилось. Складывалось впечатление, что я таскала не легкое кожаное ожерелье, а стокилограммовую гирю.
Я дотронулась до своей шеи. Провела по ней пальцами, отвыкнув от чувства, когда на ней ничего не болтается.
— Это все? Я не понимаю.
Мне было важно услышать его подтверждение.
Брюс с каким-то вызовом на меня посмотрел.
— Почти... На завтраке я сообщу людям о твоем новом статусе.
— И я могу уйти? — уточнила. — Прямо сейчас встать и уйти, неважно в какую сторону?
Я заметила, как исказилось его лицо, какую горечь он сейчас проглотил, подозревала, что он попросит остаться или все-таки не выдержит, а прикажет.
— Можешь встать и уйти. Я снабжу тебя лошадью, запасами и деньгами. Но я хотел бы знать, простишь ли ты меня?
На минуту я задумалась, а возможно ли? Наверное, да. Он ведь сам остановился, хотя успел изрядно меня напугать, искренне жалеет о своем поступке, а с другой стороны... со мной он остановился, а с Анной? Я ведь так мало знаю о нем, да и о ней тоже. В этом мире нет человека, которому бы я могла доверять.
— Я останусь, — произнесла на выдохе, игнорируя его последний вопрос. — Останусь, до того момента, пока не разберусь в причине этой порчи, но ты пообещаешь, что не причинишь мне никакого зла.
— Лиса! — мужчина был немного возмущен. — Да я больше никогда...
— Поклянись, пожалуйста, — чуть ли не взмолилась.