— Спасибо! — голос барда почти полностью перекрыл рокот обвала.
Мы не устояли на ногах и повалились на пол. Проход за нашими спинами перестал существовать. Следом за камнями сверху обрушилась масса воды. Она подхватила нас, словно сухие листья, закружила и потащила вперед с неистовой силой и скоростью.
Впереди заорал Тарос. Ему вторил Люциан.
Но крик второго внезапно оборвался, когда его приложило головой о стену. Бард стремительно пошел ко дну. Только чудом мне удалось ухватить его за шкирку и подтянуть к себе обмякшее тело.
Стоило это сделать, как об очередной выступ ударило уже меня. К счастью, не головой. Боком. Все равно от боли потемнело в глазах. Но Люциана я не выпустил, удержал. Так нас вместе долго кружило и вертело, словно на безумном и смертельно опасном аттракционе, а потом вдруг выбросило на берег буквально в паре десятков метров от образовавшегося впереди водопада.
Отфыркиваясь и отплевываясь, я отполз ближе к стене, подтянув за собой и слабо застонавшего Люциана. Живой, значит. Уже хорошо. Скрючившись в три погибели, бард закашлялся, выплевывая воду.
— А вот и вы, — к нам подошел Тарос и оглядел сверху вниз. Стоило отдать ему должное, даже на грани смерти он не выпустил меча из рук. Именно его ржавым кончиком он и указал на Люциана. — Как он?
— Просто замечательно, разве по нему не заметно? — скривился я.
— Нет.
— Рыцаря ответ, — склонившись над Люцианом, я убедился, что он дышит, после чего осмотрел его черепушку — небольшое рассечение. Жить будет. Но лучше ему немного отдохнуть — в отличие от Тароса, у барда все же был мозг, поэтому у меня имелись все основания предполагать, что у него сотрясение.
— Некогда разлеживаться, — сир рыцарь понизил голос и нетерпеливо затоптался на месте. — Дракон совсем близко.
— С чего ты взял?
— С того, что видел его.
— Где?
— Там, — Тарос поманил меня за собой и двинулся к водопаду.
Я усадил медленно приходящего в себя Люциана у стены, а сам осторожно двинулся за рыцарем туда, где вода с ревом низвергалась вниз. По пути мне в глаза бросилось то, что потолок этой пещеры выглядел иначе. В отличие от остального Подземья, тут не росла светящаяся трава или грибы, и не ползали светлячки-переростки. Мягкое голубоватое сияние исходило от россыпи ледяных кристаллов, которые образовались на потолке и стенах, и делали пещеру больше похожей на морозильную камеру.
Вокруг действительно стало заметно холоднее. Меня забила мелкая дрожь, а изо рта вместо дыма пошел уже пар. Особенно это стало заметно, когда мы подошли к краю обрыва. Здесь вода начинала замерзать и на пол падали уже не капли, а россыпь ледяных брызг.
Зрелище было завораживающим…
Но не настолько, чтобы отвлечь внимание от огромного, мать его, дракона, который мирно дремал в центре пещеры. Размеры чудовища поражали. Я даже почувствовал себя крохотным мышонком, который из норы увидел здоровенного белоснежного мейн-куна.
Ну или почти белоснежного. Чешуя дракона отливала то серебром, то водной лазурью, а массивные когти на лапах больше напоминали намороженные острые белые сосульки. Кроме того, длинная шея, хребет и хвост твари тоже усеивали острые наросты. Они оставляли на стенах глубокие следы каждый раз, когда дракон во сне дергал хвостом, вызывая очередные подземные толчки.
— Наконец-то достойный соперник, — потрясенно произнес Тарос. — Наше сражение станет легендарным. — Он шагнул было вперед, но я ухватил его за шиворот и оттащил от края.
— Ваше сражение закончится, не успев начаться. Причем закончится оно твоей смертью, придурок. У тебя со зрением все хорошо? Ты видел эту тварь?
— Признаюсь, размеры зверя действительно впечатляют. — Несмотря на побледневшую кожу, лицо Тароса хранило невозмутимое выражение. — Но большой шкаф лишь падает громче.
— Ты действительно такой тупой или прикалываешься? — сдался я. — Неужели не понимаешь, что это верная смерть.
Во взгляде Тароса что-то изменилось. Он внимательно посмотрел мне в глаза, после чего согласно кивнул:
— На то и расчет.
— Чего? — теперь тупым себя почувствовал уже я.
— Тебе не понять. Крестьянам неведома честь. — Рыцарь немного помолчал, но все же продолжил. — Свою я замарал. Бежал от боя с орками. Потерял весь отряд. Опорочил свое доброе имя и был изгнан из королевства…
— Погоди-погоди, — пропустив исповедь Тароса мимо ушей, я ухватился за его последние слова. — Изгнан? Значит, ты нам наврал, и никакой придворный маг нам не поможет?
— Поведайте всем о моем последнем подвиге. — Кажется, рыцарь меня уже не слушал. Всем его вниманием завладел спящий дракон.
— Слышь, ты! — ухватив мужчину за грудки, я его как следует встряхнул. — Отвечай на вопрос. Ты нам наврал?
— Ну… типа того…
— А если знал, чем все кончится, нас нахрена втянул?
— Чтобы не было скучно в пути.
Ответ рыцаря окончательно вывел меня из себя.
— Ты до боя с драконом ты не доживешь, — я скрипнул зубами.
Тарос оттолкнул меня и бросился к стене, откуда, как по детской ледяной горке, скатился вниз.
— Чудовище! — зычно крикнул он, поднимая меч. — Пробудись ото сна и узри свою погибель. Я, сир Тарос Вер…
Дракон даже глаз не открыл. Его хвост поднялся и резко опустился вниз, превратив рыцаря в пятно на снегу.
— Вот же конченый, — потрясенно пробормотал я, глядя туда, где только что стоял Тарос.
— Что-то случилось? — потирая ушибленную голову и морщась от боли, Люциан встал на ноги. Пошатываясь, он неуверенной походкой направился ко мне. — Где Тарос?
— Ну, есть две новости, — начал я, повернувшись к нему. — Первая — от клятвы ты свободен.
— Почему? — не понял бард, но потом его взгляд сместился с моего лица мне за спину. Кожа Люциана побелела, словно снег, зрачки расширились настолько, что глаза почернели, рот раскрылся в немом крике.
— Он у меня за спиной, да? — с кислой миной поинтересовался я.
Люциан судорожно сглотнул и еле заметно кивнул. Кажется, он даже забыл, как дышать.
— Да чтоб тебя, — я медленно повернулся и встретился взглядом с безупречно белыми глазами с вертикальным темно-синим зрачком.
Выпрямившийся во весь рост дракон зырил на нас с Люцианом практически в упор и плотоядно скалился. Текущая под ногами вода в один миг превратилась в лед.
— Не ешь нас, пожалуйста, — пролепетал бард.
— Он тебя вряд ли понимает, — сказал я, не оборачиваясь.
— Да я и не ему. Я тебе текст подсказываю! Давай, переводи, а то я не умею.
— В курсе. Ты переводить умеешь только продукты…
Медленно вдохнув и выдохнув, я собрался с мыслями и попробовал проникнуть в сознание чудовища, как делал это с Гаврюшей.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Люциан.
— Факир был пьян, и фокус не удался, — прошипел я, когда понял, что мои мысли наткнулись на непроницаемую ледяную стену, надежно защищавшую разум дракона. — Общаться он не хочет.
— А чего хочет?
— Сам-то как думаешь?
— Поспать? — с надеждой предположил Люциан.
— Ага, после сытого обеда, — я начал осторожно пятиться. — Хотя для такой махины мы скорее закуска.
— Может, тогда он не станет нас убивать.
— Скажи это Таросу, — поравнявшись с Люцианом, я взял его за предплечье и потащил за собой.
— Так где он?
— Сам-то как думаешь? Он нашел, что искал.
— Дракона?
— Смерть. Но и дракона тоже.
— А нам-то что теперь делать? — пусть с трудом, но Люциан все же смог оторвать взгляд от нависшей над нами твари и посмотреть на меня.
— Бежать!
Но не успел я сделать и двух шагов, как дракон взревел и обрушил лапу на каменный уступ. Земля ушла из-под ног, и мы с Люцианом покатились вниз, точно в разинутую пасть чудовища…
16. Раз на раз
— Зло-о-о-ой! — тонким фальцетом верещал Люциан, скатываясь по совсем не веселой горке точно в пасть чудовища.
Я прекрасно его слышал, так как скользил рядом. Но не орал. Бард вполне успешно надрывался за двоих. А лучше бы потратил силы на что-нибудь полезное. Помолился за нас, например.
— Спас-и-и-ите! — продолжал голосить Люциан теперь, видимо, надеясь не только на меня, но и на вмешательство высших сил.
А оно бы нам сейчас точно не помешало…
Зубастая пасть становилась ближе с каждой секундой. Времени на раздумья катастрофически не хватало. Да и о чем думать, когда жить осталось пять секунд?
Вместо воспоминаний, как это обычно принято в фильмах и книгах, у меня перед глазами неслись покрытые инеем каменные стены и лед, по которому мы с Люцианом скользили навстречу пищеварительной системе крылатой ящерицы-переростка. Дракон поджидал нас как раз в том месте, где скатился вниз Тарос и…
Извернувшись, я кое-как оттолкнулся ногой от стены, после чего врезался в орущего Люциана. Уже вместе мы сменили траекторию движения. Огромные зубы дракона щелкнули в опасной близости от нас. Кажется, тварь издала какой-то негодующий звук, когда поняла, что перекус буквально сняли с языка.
Мне бы хотелось сказать, что все получилось благодаря моим решительным действиям и точном расчету. Но все было совсем не так. Мне тупо повезло. Ну и Люциан оказался достаточно тощим, чтобы не тормозить движение.
Вместе мы проскользили перед самой пастью чудовища и выкатились на ледяную горку — последний аттракцион в нелепой жизни обманов втянувшего нас в неприятности Тароса. И, возможно, наш тоже…
Скоростной и петляющий спуск вниз заставил меня почувствовать себя спортсменом. Тем, которые на санках скатываются по специальной трассе. Бобслей, кажется.
Следом за этой мыслью пришла другая: о чем на хрен я думаю в возможно последние мгновения своей жизни⁈
Это мысль додумать не удалось, горка кончилась и «выплюнула» нас с Люцианом в ближайший сугроб. Благо скорости хватило, чтобы проскользнуть точно под резко опускающимся вниз хвостом дракона.
Говорят, кто в армии был, тот в цирке не смеется. Тут не скажу, в цирке не бывал, там зверюшек обижают. Но вот после такого аттракциона в парк развлечений можно смело не ходить, столько адреналина изо всех мест там не выделяется.