Итак, хороших новостей на данный момент имелось же целых три. Мы выжили. Я ничего не сломал. Люциан заткнулся и теперь пытался выплюнуть набившийся в рот снег.
Но все эти хорошие новости с лихвой перекрывала одна плохая. Большая, чешуйчатая и крайне злая, она клацала зубами и перла к нам через сугробы, словно бульдозер.
— Не высовывайся! Как только тварь отвлечется — беги! — крикнул я беспомощно барахтающемуся в сугробе Люциану, а сам вскочил и рванул со всех ног в другую сторону.
Дракон на миг замешкался решая. К сожалению, мозгов у него хватало, чтобы понять, что если один человек бежит, то другой остался на месте. Шансов выжить у Люциана не имелось вовсе, если только не…
— На меня смотри, урод! — брошенный мной огненный шар попал дракону точно в нос, оставив на нем черное пятно.
И вроде раны не было. Но то ли дракон разозлился из-за того, что его светлую шкуру подпортили, то ли он просто обиделся. Сложно сказать. Вот только припустил он за мной — будь здоров.
Разумеется, полноценной погони не вышло. Здоровенная тварь просто скакала по пещере, пытаясь схватить меня зубами. А я носился как угорелый между ее лап в слепой надежде непонятно на что. Наверное, на чудо, потому как ничто иное спасти меня не могло.
Что там делал Люциан меня абсолютно не интересовало. Шанс я ему предоставил. А теперь себе бы помочь. Хоть как-то…
— О тьмы порожденье, бездушная хтонь, героя благого и когтем не тронь! — пронзительный голос барда взмыл к высоченному потолку. — Тебя он сразит хочешь ты или нет, в глазищах твоих скоро погаснет свет!
— Ты чего устроил⁈ — выкрикнул я, пользуясь короткой передышкой. Ее вызвал внезапный экспромт сельского певца. Дракон замер, как вкопанный, и уставился на забравшегося на высокий сугроб Люциана.
— Отвлекаю! — радостно сообщил мне бард. — Как тогда, с ведьмой! — с этими словами он сорвал с себя одежду, обнажив тело, рядом с которым даже снег казался загорелым.
Дракон даже пасть раскрыл, но не для того, чтобы сожрать Люциана, а от удивления. Видимо, ничего подобного с ним прежде не случалось. Но продлилось все это не долго. Всосав в себя практически весь воздух вокруг, тварь выдохнула в сторону барда поток стужи, состоящий из снега, колючего льда и ветра.
— Когда твой коне… — увидев, что ему грозит, Люциан поперхнулся на полуслове и сжался от страха, пискнув напоследок. — Ой…
Но, к счастью барда, я предвидел такой вариант развития событий. В конце-концов практически каждый, кто слышал песни Люциана, рано или поздно хотел его убить. Как выяснилось, даже дракон не стал исключением.
За секунду до того, как древняя ящерица подвергла бы горе-творца шоковой заморозке, я оказался между ними и вскинул руки.
— Не в мою смену!
Завывающий ледяной столп столкнулся со столпом жидкого ревущего пламени. Со стороны, наверное, смотрелось красиво, как в фильмах про волшебников. Но я видел лишь облако пара в том месте, где сталкивались две безудержные силы льда и пламени. Песнь их напоминала дикую какофонию.
Поначалу силы оказались равны. Но чуть позже ветра зимы все же начали продвигаться вперед. Я слабел и чувствовал, что вот-вот стану кубиком льда, который вскоре захрустит на зубах дракона. Мне срочно требовался стимул, что-то, что способно разозлить меня и…
— Пой! — сквозь стиснутые зубы прорычал я.
— Что? — Люциан все же открыл один глаз и огляделся.
— Пой, сука! — под натиском силы дракона, мои ноги заскользили по снегу назад, вкапываясь в него все глубже. — Быстро!
— А что петь-то? — засуетился барда. — У меня нет поэм за упокой…
— Если бы у меня руки не были заняты, я бы тебя ими придушил! — не успели эти слова сорваться с моих губ, как пламя взревело с новой силой и потеснило зимнюю стужу.
— О… — Люциан это заметил. — О! — к счастью для нас обоих, в этот раз он быстро сообразил, что к чему.
Ну, почти.
— Не думал, что моя музыка тебя вдохновляет!
— Заткнись и пой! — несмотря на холод вокруг, с меня сходил уже не седьмой, а двадцать седьмой пот.
— Нет, ну ты определись…
— Р-р-р! — с таким же звуком столп бушующего пламени рывком продвинулся вперед, отталкивая от нас с бардом холодную смерть.
— Придумал! — Люциан аж подпрыгнул на месте. — Сейчас-сейчас, мотив только подберу…
— Ну да, подумай, у нас же полно времени… — прохрипел я, отчаянно пытаясь совладать с рвущимся из тела огнем.
— О пламени пыл, что растопит былое, и льда синева, что сердца холодит, — начал протяжно завыл бард. — Есть битвы момент, остальное — пустое. Герой и дракон, кто кого победит?
Так как пел Люциан точно мне в ухо, а ударить его я никак не мог, эффект это вызвало просто потрясающий. Мои внутренности обожгло жидкое пламя, пронесшееся по венам вместо крови. Пальцы почернели, а ногти, наоборот, побелели от жара, став похожими на угли. Огонь с новой силой сорвался с ладоней и отбросил лед дракона еще дальше.
— Пылают сердца, даже снег кругом тает, — продолжал петь Люциан. — Но вьюга позиций сдавать не спешит. Чего же герою сейчас не хватает? Пускай же Судьба исход боя решит!
Не в силах больше сдерживать полыхающий внутри гнев, я заорал, высвобождая все, что только было. Человеческий крик вдруг обратился ревом настоящего дракона. Рвущийся из моих раскрытых ладоней пламя сформировало огромную голову древнего создания, которое с разверзнутой пастью бросилось навстречу материальному сородичу.
Ледяной дракон отпрянул, но было слишком поздно — огненные клыки впились в его длинную шею. Чешуя с хрустом треснула, а потом разлетелась с оглушительным звоном битого стекла. Голова ледяного создания отделилась от тела и рухнула на землю. Спустя пару мгновений усеянный ледяными кристаллами хвост дракона в последний раз ударил по стене, после чего вся туша с грохотом завалилась набок.
Полностью лишившись сил, я опустился на колени и только сейчас заметил, что снег вокруг меня растаял. Люциану же хватило ума отбежать назад, чтобы не обуглиться. Теперь же он бежал ко мне радостно размахивая руками.
— Это было великолепно! — кричал он. — Просто божественно! Я назову эту балладу — Песнь льда и пламени! — остановившись рядом, Люциан похлопал меня по дымящемуся плечу. — Ну и ты тоже молодец. Одолел-таки проклятую гадину. А теперь признай — я же помог тебе, помог, да?
— То, что ты устроил для дракона стриптиз, — я глубоко вдохнул и медленно выдохнул, — было предельно тупо. Но смело. Спасибо.
Люциан на миг опешил.
— Что? Мне не послышалось⁈ Ты только что сказал «спасибо»?
— Если не хочешь, чтобы это стало последним, что ты услышал, — не выделывайся.
— Хорошо-хорошо. — Люциан примирительно поднял руки. — Скажу лишь, что и ты был хорош. Этот поединок с драконом вышел просто легендарным! Я продолжу «Песнь льда и пламени» и превращу ее в истинный шедевр.
— С таким-то названием, продолжения придется ждать годами… — мне на ум пришел один писатель из прошлой жизни, который никак не мог дописать свою серию книг. Сам-то я их не читал, только сериал смотрел.
— Ты о чем? — не понял бард. — Мои шедевры рождаются один за другим. И этот не станет исключением. Клянусь музой! Это баллада станет общественным достоянием.
— Надеюсь, никогда ее не услышу. — Мне стоило огромных трудов просто подняться на ноги. Даже в глазах на пару секунд потемнело. — По крайней мере, в твоем исполнении.
— Вижу, ты начал надеяться на лучшее, — подметил Люциан и улыбнулся еще шире.
— С чего ты взял?
— С того, что мы еще не выбрались из этого жуткого места, а ты уже допускаешь, что у нас все получится, и я сложу балладу.
— Ага, — убедившись, что ноги перестали дрожать и подгибаться, я направился к поверженному дракону.
Без головы тварь не казалась такой уж страшной. Мне же не давала покоя одна мысль: в первом бою с драконом во мне пробудилась сила его огня. Сейчас же, даже после победы над ледяным выродком, ни о какой способности вызывать лед и речи не шло.
Почему?
Поскользнувшись, я уперся руками в морду дракона, чтобы не упасть. В тот же миг в мои ладони словно вонзили тысячи острых ледяных игл. Кровь будто перестала течь и замерзла, словно вода зимой. Из открытого от боли рта вырвалось облачко пара, которое тут же обратилось снежинками и рассыпалось на сапоги.
— Ты в порядке? — Люциан подбежал ближе и замер в паре шагов от меня.
— Вроде, — я выровнялся и посмотрел на ладони — никаких следов от уколов на коже не наблюдалось. Побледневшие совсем недавно пальцы быстро возвращали себе свой привычный цвет. — Устал немного.
— Ну, оно и немудрено, — расслабился бард. — Как-никак целого дракона одолел. Мало кто может таким похвастаться.
— И нам лучше лишний раз об этом не болтать, — решил я. — Пусть наша победа останется тайной.
— Наша⁈ — Люциан аж прослезился. — Ты что же, признаешь мои заслуги?
— Мы уже это проходили, — холодно напомнил я. — Не выделывайся и не зазнавайся.
— Допустим, в балладе получится не указывать наших имен. Но дома-то своим можно рассказать? — взмолился Люциан.
— Можно, — сжалился я, прекрасно зная, что не умеющий держать язык за зубами бард все равно растреплет на каждом углу о том, как мы победили целого дракона. Единственный способ заставить Люциана молчать — это придушить его здесь и сейчас.
Но я не душегуб…
…почти не душегуб.
Мой взгляд вновь вернулся к мертвому дракону. Точнее, судя по всему, драконихе… или драконице? Никогда не был силен в феминитивах. Но сути дела это не меняет. Зверюга мертва. Мне тут пришлось защищаться, так что за душегубство это не считается.
— Итак, — пока я размышлял, Люциан взбежал по хвосту поверженного врага и принял горделивую позу на его спине. — Куда направимся дальше?
— Туда, где можно поесть и отдохнуть, — устало произнес я. — Знаешь такое место?
— В Подземье-то? Едва ли, — бард осмотрелся. — Тут даже указателей никаких нет. И порталов тоже. Придется идти, куда глаза глядят. — Хотя бы в один из тех тоннелей.