Ряд оперативных мероприятий, и «арсеналы» начали сдавать. С соплями, кряхтением и селянским бурчанием сдают комендантским ротам, иногда за деньги, иногда под угрозой санкций. От 50 до 100 $ за ствол. Платят в рублях. Встречаются смешные случаи – одного такого запасливого крестьянина заставляли несколько раз раскапывать схроны в его же палисаднике, и каждый раз находили искомое. Неугомонный «крот» лишил свою жену барвинков и бархатцев перед окнами своего дома.
Чтобы пресечь глупый «бизнес» по сбору армейского имущества с полей и занять сельское население, российские власти провели ряд действительно важных мероприятий. Разминировали поля и оперативно «сняли» украинские мины с сельхозугодий, выдали фермерам халявный дизель для техники, предоставили очень дешевые удобрения (в 4–5 раз дешевле, чем при Украине) и, самое главное, дали лояльным фермерам защиту из тех же донецких мобилизованных мужиков. Это благодатный для сельского хозяйства край, его просто душили и не давали развиваться. Но в 2022 году на землях, занятых русской армией, был хороший урожай и фермеры нормально заработали.
Но хватит о сёлах. Здесь в Херсонской области границей между селом и городом являлся Днепр. Соединяет их Антоновский мост. В первые недели после февраля 2022-го на мосту никого не было, кроме русского блокпоста да чаек, прилетевших с Чёрного моря. К концу марта здесь толчея и пробки. Едут в Херсон, идут из Херсона. Всё чётко и отлаженно, проверка документов, досмотр машины. Видно, что у солдат с блокпостов уже завязаны знакомства и неформальные связи с постоянными «клиентами и посетителями» Антоновского моста. Люди остаются людьми и на войне – приветствия, рукопожатия, улыбки – всё в наличии.
На въезде в город «распетрушенный» ракетным ударом пост ГИБДД, из которого укропы хотели сделать дот, долговременную огневую точку. Больше никаких серьёзных разрушений в городе не наблюдается. В городе тепло и солнечно, с моря тянет солью и скорым пыльным летом. В Херсоне работает общественный транспорт, ездят автомобили, работает рынок, продают продукты. Есть очереди… Особенно у аптек. Лекарств не хватает. Эту проблему старается решать военно-гражданская администрация. На март 2022-го получается не очень.
На улицах из «борьбы с оккупантами» только граффити в поддержку ВСУ и батальона «Азов». Их никто не закрашивает… Никто не снимает украинские флаги и различные символы. Разве что рядом могут повесить российский триколор или советский флаг. Если спросить у военных, почему не снимают плакат с призывом вступить в батальон «Азов», ответ очень простой – нет приказа. В более личных беседах поясняют, что это не наше дело, пусть этим занимаются местные. Наше дело – обеспечивать порядок и безопасность на местах.
Такого плюрализма мнений и свободы собраний, как в Херсоне, какой-нибудь Ольстер и вообще Северная Ирландия не имели никогда, и, думаю, иметь не будут. Росгвардейцы снисходительно смотрят на беснование укропатриотов, если и когда они происходят. Если ты не замышляешь откровенного криминала, то можешь кричать что угодно, голосовать за кого угодно, верить любой ереси, мечтать о европейском будущем и розовом пони у себя в кладовке.
Политическое положение в городе очень образно и резко обрисовал местный криминалитет. Если переводить на литературный русский, то положение таково: «Дебилов много, а смелых почти нет». Причём это касается и проукропской и прорусской страты. И тех и других вместе максимум 20 % населения. Остальные – это просто обыватели, готовые стоически принять любые исторические перипетии, растить детей, строить карьеру, жить…
Общение с местными оставляет двойственное ощущение. Причерноморье исторически русскоязычно, и когда местная «патриотка», чтобы показать свою «європейськість», коверкает русский язык украинскими окончаниями, это выглядит смешно. Все эти «быстрише» вместо «швідше», «говóрю», вместо «розмовляю» и т. д. Начинаю её поправлять, перехожу на литературный украинский, затем на русинский диалект. Всё. Шаблоны порваны.
У активистки истерика – «оккупанты» говорят на украинском лучше. Слёзы, апатия, нервный срыв. И так во всём.
С одной стороны, видно, что это обычные русские люди, которые косплеят западенцев. Причем косплеят без огонька и вдохновения, скорее по привычке. С другой стороны, это действительно обычные русские люди, которые не любят, когда вмешиваются в их обыденный жизненный уклад, не любят, когда им указывают, что и как делать. Видимо, военно-гражданская администрация это учитывает и поэтому лавирует между культурной русскостью и политической русскостью. Возможно, это и правильно.
Ещё несколько бытовых штрихов. В Херсоне, как и других городах юга бывшей УССР, люди из-за дороговизны ещё в начале нулевых годов отрезали себя от газоснабжения и ставили электродуйки. Поэтому в домах очень холодно. Отсюда болезни и раздражительность. Требуется переподключение к газоподаче.
Все телеканалы Украины похожи на башни-ретрансляторы из «Обитаемого острова» Стругацких. Накачивают людей гноем ненависти. Неподготовленный человек может смотреть их не более пяти минут. Затем его начинает тошнить. После отключения у жителей бывшей Украины страшная ломка. Хочется по привычке «поскакать», но подпитки из ТV нет, поэтому эффект противоположный. Не бодрит. Наоборот, вызывает тоску. Требуется переподключение к российским телеканалам и вообще инфополю России и Белоруссии.
Что ещё добавить о жизни в Херсоне к апрелю 2022-го? Транспорт работает уже лучше, чем прежде. Росгвардия работает лучше и вежливее, чем прежние «полиционеры». Предприятия пока стоят. Коммунальные службы работают плохо. Прежние власти зарплату не платят уже, новые не платят ещё, но обещают. Пенсии своим вроде бы гражданам в Херсонской области Киев тоже не платит. Гривны из области вымываются ударными темпами, а новые не завозятся. Готовится переход на рубль.
Основная проблема нынешнего Причерноморья – неопределённость. В городах и сёлах 5-10 % активного проукропского населения терроризируют оставшиеся 90 %. Ходит тётка по селу и стращает местных жителей. Всё вижу, говорит, как вернутся наши хлопцы, «усих сдам» в СБУ. И ведь сдаст… А что с людьми делают нацисты, многие уже видели в интернете и прочем тик-токе. Для того эти видосики туда и выкладывают, потому и не удаляют. Разгоняют в Сети, накручивают просмотры…
Я не буду сейчас писать о геройстве наших парней в форме, о борьбе с прокиевским подпольем, о тяжёлом каждодневном труде людей из спецслужб и помощи гражданских волонтёров из России и Донбасса. Не время и не место говорить о таких частностях в судьбоносный момент истории, когда прямо через наши души пролетают события планетарного масштаба. Об этом можно будет говорить позже.
Зато по итогам нашего первого захода в Херсон есть несколько интересных моментов, связанных с прокиевским подпольем. Существует исторический феномен перерождения партизанских движений в ОПГ. Так было с китайскими «триадами», сицилийской Cosa nostra, корсиканской мафией. Некая условная группа людей начинает бороться с оккупантами. Для этого облагает местное население «революционным» налогом, начинает организовывать контрабанду оружия, торгует запрещёнными веществами и людьми. И всё это ради «борьбы» с оккупантом. Годы идут, борьба продолжается, оккупант никуда не уходит. И вот полевые командиры начинают позволять себе излишества, выделяя себе «долю малую» от революционного бюджета. А затем, потеряв поддержку населения, эти группы просто продолжают заниматься рэкетом, контрабандой всего и вся, торговлей женщинами и наркотиками.
Так было и в Прибалтике после Великой Отечественной войны. Немалая часть эстонского криминалитета имеют корни в «лесных братьях».
Наши украинские братья в очередной раз доказали, что они не эстонцы. Разложение и коррупция поразили их ряды ещё до начала партизанской борьбы. В Херсонской области киевский олигархат организовал так называемую «муниципальную варту» (тупо говоря, дружину), возложив на неё функцию «ночной милиции», символизирующей власть Киева на этих территориях. Ну, то есть, классическая партизанская группа, заявляющая, что является «официальной властью в подполье».
Все действия «варты» не менее «классические». Сбор «революционного налога» с бизнесменов (рэкет), контрабанда через всё ещё условную линию фронта продуктов питания (и их реализация по спекулятивным ценам), крышевание наркобарыг. Накаты на население за контакты с русскими (за получение гуманитарки) выглядят как борьба за потребителя украинских контрабандных продуктов. Мол, покупать будете только у нас, а если денег нет, отдавайте дочек на панель. Там она заработает вам на хлеб. Ведь брать у русских еду – это бесчестие для свидомита, а отправить дочь на панель, видимо, доблесть…
И всё это на фоне практически полного отсутствия партизанской активности. То есть это «партизаны» только на 50 % – население напрягают, а с врагом не борются. Так они ещё и с Киева бабки тянут, собирая средства на вооружение «варты» среди бизнесменов подконтрольных хунте областей. Разгоняя в интернете свои вымышленные подвиги и фейковые видео «уличных боёв» в Херсоне, эта «бригада» получает средства и онлайн.
Безотчетность финансов опять же порождает коррупцию. Классическая этническая ОПГ. Херсонцы всё сразу поняли, и местные бизнесмены, и обыватели – отношение к «варте» соответственное.
Даже местный криминалитет взвыл, новая «бригада» отжала у бандюков их привычные источники дохода – проституцию и контрабанду нефтепродуктов.
Но именно поэтому вычисляют этих «патриотов» очень легко. Если у местного «голодранца» неожиданно появляются «гроши» в товарном количестве, новая дорогая машина, начинаются загулы в ресторанах, кокаиновые истерики – всё понятно. К таким «гламурным» борцам с «руснёй» быстро приходит Росгвардия. Но «варту» это не останавливает. Желание загула и красивой жизни сильнее чувства самосохранения.
С чем связано такое стремительное разложение «партизан»? Видимо, это историческое наследие УПА. Если уж патриот может с года