– Опять? – насторожилась Эвелин, не понимая. – Джей, о чем ты говоришь?
– О тебе, – улыбнулся он ей, – о моей первой и единственной любви. – Она растерянно заморгала, и Джеймс счастливо улыбнулся, подхватил её на руки. – Об Эвелин, которая теперь моя, не только в фантазиях.
– Поставь меня на пол и прекрати пугать своей несвязанной речью.
– Не поставлю, – он коснулся поцелуем её губ, – я соскучился.
– Джей, что значит, твоё «опять исчезнешь»? – снова спросила она, но он не ответил, просто стоял, крепко держал её и смотрел. Синие глаза светились счастьем и безграничной любовью. Словно она была для него сейчас целой Вселенной… Вселенной! Эвелин потрясенно ахнула, поражаясь сама себе. Как она могла не узнать? – Ты тот мальчик, которого я когда-то встретила в Трекании.
– Удивительно! Запомнила… – он просиял, широко улыбаясь.
– Запомнила, – всё ещё потрясенно проговорила она, не веря, что это реально. – Потому что я после того дня ждала тебя, – сказала это и поняла, что так и было. Все остальные отношения и мужчины меркли по сравнению с той любовью, которую она увидела у него в глазах. О таких чувствах мечтала.
– Когда я вырос и понял, что забыть тебя не получится, принялся искать. И только пару лет назад, я догадался, что ты, возможно, была кайми. Ездил к тебе в клан. Но как ты сама понимаешь, задавать вопрос о рыжей девушке, имя которой не знаешь, народу, который весь рыжий, было как-то бессмысленно. А увидев тебя здесь в обители, не мог поверить своему счастью. Вот и скажи после этого, что Создатель немилостив к своим детям!
Он аккуратно поставил её на пол, обнял и бережно прижал к себе.
– Я люблю тебя, Эвен, моя единственная.
– И я люблю тебя, Джей. Мой мальчик, которого я ждала.
– Последняя часть признания прозвучала ужасно, – он недовольно поморщился, и она рассмеялась, обвивая его шею руками.
Их губы встретились. Нежный поцелуй почти сразу перерос в требовательный, нетерпеливый, отчаянный. Они вспомнили, как сильно скучали друг без друга, как долго были вдали. Вспомнили, как чуть не потеряли самое бесценное, что у них было – свою любовь. Страсть затопила обоих, желая своим огнем выжечь новые чувства, в которых больше не будет места отчаянию.
Его руки забрались под её рубашку и жадно блуждали по телу, скользя по коже, а её – дергали за его пряжку ремня, желая поскорее оставить без одежды. Она справилась с застёжкой, давая свободу его нетерпению. Едва руки коснулись его разгоряченной плоти – застонала: так сильно снова хотела почувствовать его внутри.
Он подхватил её, она обвила ногами его талию. Ближайшая стена стала для них опорой. Эвелин помогла ему отодвинуть своё нижнее белье, направила в себя. Один резкий и мощный толчок, а затем оба замерли, наслаждаясь единением и мучительными волнами наслаждения, которые захватывали тела.
Она нашла его губы и впилась в них грубым поцелуем, в ответ он сначала до боли прикусил её нижнюю губу, а затем принялся посасывать. Эвелин попыталась пошевелиться, чтобы возобновить его движения в ней, но Джеймс лишь сильнее прижал её к стене, вдавливая всем телом.
– Ещё, – выдохнула она ему в губы.
Всего одно движение, и он снова замер, ровно до того момента, как с её губ сорвалась очередная просьба:
– Ещё…
И снова пауза. Эвелин разочарованно застонала, стиснула его волосы в своих пальцах, стягивая. Джеймс посмотрел в её глаза, удерживая её внимание. Уверенный и властный взгляд человека, который всегда добивался своего.
– Ещё, – попросила она. – Ещё… ещё… ещё…
Его игра быстро дала сбой. Дикая, неконтролируемая страсть окончательно захватила его, лишая воли. Он не мог сдерживаться, не мог ждать, пока с её губ сорвется заветное слово. Он вбивался в её тело, которое так же сильно жаждало этого, как и его собственное. Где-то краем сознания он уловил, что в комнату кто-то зашел, а потом услышал знакомый голос, который в ужасе произнес имя Создателя. Кассия. Зачем-то пришла к сестре, а они не закрыли дверь. Стон Эвелин, напряжение её тела, сообщающее, что скоро она получит желанную разрядку, свели его с ума, и всё, о чем он мог думать, это об удивительной женщине, которую любил каждой клеточкой своего тела.
После они, расслабленные, лежали на кровати и гладили друг друга, периодически сближаясь для поцелуев, теперь медленных, чувственных, изучающих.
Джеймс не хотел её расстраивать, но всё же решил, что молчать не стоит.
– В комнату входила Кассия, пока мы…
Глаза Эвелин округлились, а рука, которая рисовала сейчас узоры на его животе, замерла.
– Твою мать… – потрясенно выдохнула она. – И что она видела? – вопрос был глупый, но уже сорвался.
– Самое интересное, – Джеймс попытался сдержать улыбку.
– Это не смешно, Джей! – стукнула его Эвелин.
Он поморщился от силы её удара, а потом схватил её в охапку и прижал к себе.
– Я всё равно не собирался скрываться, по крайней мере потом, когда всё закончится.
– Что закончится? – насторожилась она и постаралась освободиться, чтобы взглянуть в его лицо, но он не дал ей этого сделать, крепче обхватил и положил подбородок на её макушку.
– То, что должно закончиться, – серьезно ответил Джеймс. – Я расскажу, просто сейчас не время.
– Почему мне кажется, что это мне не понравится?
– Не знаю, – искренне ответил мужчина, – смотря под каким углом на это посмотреть. Хотя минусы без сомнения есть…
– Всё! Прекрати! Ты меня пугаешь!
– Прекращаю!
Они недолго лежали в молчании, Эвелин рискнула задать вопрос, который её мучил.
– Джей, а что будет дальше? С нами?
– То же что и сейчас, счастье…
– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Но это правда.
Она всё-таки вывернулась, уперлась руками ему в грудь и отодвинулась.
– Ты всегда такой уверенный в своих словах, решениях и поступках? – возмутилась она, припоминая и прошлые его самоуверенные высказывания.
– Да, – просто ответил он. – А это плохо?
– Нет, просто странно. Людям свойственно ошибаться, сомневаться, – она не верила, что говорит это. Она, которая практически никогда не сомневалась в себе. Отношения с этим мужчиной в очередной раз переворачивали всё с ног на голову.
– Эвен, – он серьезно посмотрел на неё, – конечно, у меня бывают и сомнения, да и ошибки, но когда решение принято, я иду к своей цели и больше не возвращаюсь к первому этапу взвешивания за и против, я оставляю их в прошлом, на стадии принятия решения.
– Со мной так же?
– Да. Я принял решение строить своё счастье с тобой много лет назад и отступать не намерен, поэтому смирись, – улыбнулся он.
– А мои желания узнать не хочешь? – недовольно проворчала она.
– А они отличаются?
Она хотела из упрямства наговорить ему что-нибудь против, но не смогла, лежала и любовалась его лицом, утопая в любви и нежности. Он почувствовал её настроение и ответил тем же, ласково провел по спине рукой, бережно убрал её волосы назад, оголяя шею, прошелся осторожными поцелуями по коже, постепенно спускаясь всё ниже…
***
Она проснулась оттого, что на неё кто-то смотрит. Сонно приоткрыла глаза. Джеймс… Лежал на боку, подложив руку под голову, и рассматривал её в темноте.
– Почему не спишь? – хрипловато спросила Эвелин.
– Не могу отделаться от дурацкого чувства, что если закрою глаза и засну, то когда проснусь, тебя не будет рядом, что ты исчезнешь навсегда, – признался он.
– Не придумывай, – улыбнулась она, – и спи. Тебе же завтра с утра в обитель идти. Седьмой день недели же…
– Ты – моя обитель, – он придвинулся и поцеловал её в нос, щекоча упавшими на лицо локонами.
– Не могу ответить тем же, – тихо проговорила Эвелин, —
Где сила – свет Создателя,
А меч – его обитель… – процитировала она свою клятву и добавила: – Видишь, мой меч – моя обитель…
– Не претендую, согласен просто на единственного и неповторимого, – пошутил он.
– Договорились, а теперь повернись! Спиной ко мне, – наигранно строго приказала Эвелин. Он послушался, и она прижалась к его спине, повторяя контуры его обнаженного тела своим, рукой обняла его за живот, поцеловала плечо и добавила: – Спи. Люблю…
Он накрыл её руку своей и чуть сжал, словно захватывая в плен. Эвелин ещё раз поцеловала его спину и снова погрузилась в сон.
***
Это было её самое необычное утро. Нет, она раньше, бывало, тоже ночевала с мужчиной, с которым встречалась, но никогда не была такой по сумасшедшему счастливой. Хотелось обнять весь мир, хотелось всем кричать о своей любви, хотелось… хотелось… спрятать его… от Кассии… от всех, кто смотрит на него в церкви… никуда не отпускать… чтобы только её…
– Как выражение счастья на твоем лице смогло меньше, чем за минуту, смениться злостью, а затем и вовсе приобрести убийственные оттенки? – с улыбкой спросил Джеймс, наблюдая за ней.
– Прекрати меня разглядывать, – недовольно проворчала Эвелин.
– Не могу. От мысли, что могу видеть вот такой, не хочу лишний раз моргать.
– Какой такой? Лохматой?
– Домашней, беззащитной, моей…
– Я никогда не бываю беззащитной, мне необязательно оружие, чтобы…
Он прервал её речь, резким движением оказываясь сверху, нависая. Голову приблизил к её. Его черные локоны заслонили их лица от дневного света. Губы коснулись легким поцелуем. Она тут же подалась вперед, желая ответить, но Джеймс не позволил, зато прижался своими бедрами к её, потерся, показывая, что стоило рассчитывать на продолжение. Её тело откликнулось яркими искорками. Эвелин развела ноги в сторону и выгнулась, приглашая.
– Видишь? – прошептал он ей в губы. – Беззащитная… Для меня…
Наверное, надо было что-то ответить самоуверенному наглецу, но его жаркий, глубокий поцелуй погасил возможные слова возмущения, забирая с собой и все её последующие стоны.
Глава 21
Вместе позавтракать не получилось, Джеймс уже опаздывал. После того как он ушел в обитель, Эвелин спустилась вниз, быстро поела и вернулась в комнату. Предстояло изучить добытое.