Ответить она не успела. Георг вспомнил о разгневанном служителе Создателя и быстро ретировался.
Джеймс молчал. Это было красноречивее любых обвинений. Выяснять что-то при свидетелях Эвелин не хотела, поэтому направилась к лестнице, проходя мимо него, тихо сказала:
– Пойдем домой.
Когда дверь за ними закрылась, скрывая от всех, Эвелин примирительно произнесла:
– Это официант из таверны «Щит и меч».
– Я помню, – холодно ответил он.
– Джей, только не говори, что ты меня ревнуешь к нему.
– А у меня нет повода?
Его тон убивал. Она никогда не оправдывалась… с другими… раньше, а с ним не могла иначе.
– Он рассказал то, что успел узнать о второй жертве, девушке из таверны, с которой вместе работал.
– А ещё он успел несколько раз коснуться твоей руки, попутно пожирая глазами.
– Ты преувеличиваешь. А даже если и так, он слишком юн!
Джеймс в язвительной насмешке поднял одну бровь.
– Очень важный для меня аргумент.
Эвелин вдруг улыбнулась, поняв иронию. Георг был младше Джеймса ну от силы на пару лет. Но если официанта из таверны она воспринимала, как простого несмышленого мальчишку, то с Джеймсом всё было по-другому. Она приблизилась, собираясь поцелуем прекратить бессмысленный разговор, но одеяние церкви отбило желание.
– На тебе эта одежда, не могу смотреть, такое чувство… – сказала она, отводя глаза. Ей казалось особым кощунством прикасаться к служителю Создателя интимно.
– Так сними её, – холодно приказал он.
Эвелин изумленно распахнула глаза. Несоответствие тона и взгляда поразило. Его глаза манили, опаляли страстью, раздевали. Она хотела выполнить его приказ, но вместе с тем не могла решиться.
Он подошел к ней вплотную и повторил, уже мягче:
– Сними…
Она взяла за край его туники и потянула наверх, снимая, затем сняла рубашку, обнажая торс. Эвелин провела по нему рукой, лаская, спускаясь ниже, на живот. С его губ сорвался едва слышный выдох. Дыхание мужчины стало взволнованнее, выдавая охватившее возбуждение.
Она на секунду замерла, осознавая: снова сделала, как он сказал.
– Ты всегда добиваешься того, что хочешь? – немного оторопело проговорила Эвелин.
– Да, – уверенно ответил Джеймс.
Она никому не позволяла главенствовать или приказывать ей. Подобные попытки сразу пресекала. Это всегда вызывало волну негодования. Тогда почему с ним это так сильно возбуждало? Почему она таяла, истекая желанием?
– И чего же ты хочешь сейчас? – услышала она, как со стороны, свой тихий голос.
– Тебя…
Руки Эвелин потянулись к штанам, исполняя его волю, которая полностью отражала её собственные желания.
Глава 22
Эвелин проснулась оттого, что замерзла. Не открывая глаз, поискала рукой Джеймса. Его не было. Оставил её? Сонное состояние резко ушло, кольнув волнением. Она распахнула глаза. За окном было темно. Комнату тускло освещала лампа. Джеймс сидел за столом и что-то писал. Перед ним лежали разложенные документы, добытые в Трекании.
– Джей, – тихо позвала она его, стараясь не выдать своего облегчения оттого, что он рядом.
Он обернулся, губы дрогнули в улыбке, но тут же вернулись в своё привычное положение.
– Свет разбудил?
– Нет. Просто стало холодно и неуютно.
На сей раз вышла настоящая улыбка.
– Мне немного осталось, и я вернусь к тебе и согрею, – пообещал он и снова отвернулся, склоняясь над бумагами.
– А что ты пишешь? – поинтересовалась она, любуясь его спиной.
– Руководству надо кое-что набросать.
– Пастору Демьяну или Главе церкви, может самому Создателю? – усмехнулась Эвелин.
– Практически, – серьезным тоном ответил он.
Она собиралась ещё что-то спросить, но Джеймс, не поворачиваясь, поднял руку, безмолвно прося не отвлекать. Любопытство съедало, но воительница благоразумно замолчала. Очередная тайна, о которой расскажет позже? И что такого важного нужно писать среди ночи? А главное, кому?
В подобные моменты ей становилось страшно. Она ничего не знала о нем. Кто он? Служитель Создателя? С его-то навыками? А так бывает?
– Не надо делать такое лицо, – услышала она голос Джеймса.
Пребывая в своих переживаниях, Эвелин не заметила, как он дописал, и теперь, развернувшись на стуле, сидел и смотрел на неё. Она недовольно нахмурилась и перевела взгляд на стену. Джеймс забрался на постель, нырнул под одеяло и притянул женщину к себе, ловя взгляд.
– Всему своё время, недоверчивая моя девочка, – ответил он разом на все её застрявшие в голове вопросы, поцеловал в губы и снова отстранился, желая видеть её лицо.
– И когда оно придет?
– Похоже раньше, чем я рассчитывал, – задумчиво проговорил Джеймс, покусывая свою губу, а потом строго посмотрел на неё, меняя тему: – Мне не нравится, что ты занимаешься этим делом. Не знаю, какие у тебя там договоренности с Хадвином, но самое время разорвать их.
Первым порывом было возмущение, которое тут же погасло под его пытливым покровительственным взглядом. Он действительно относится к ней, как к девочке? Это открытие привело её в изумление.
– Тебе точно двадцать пять?
– Да. Когда познакомлю с родителями, уточнишь, если захочешь, – спокойно и совершенно серьезно ответил он.
От его слов Эвелин испуганно дернулась, словно он ей холодной воды сейчас плеснул в лицо. Познакомит с родителями? И что они должны сказать при виде женщины, которая старше их сына на десять лет?
– Ты же несерьезно сейчас?
– Отчего ж? Но ты не переводи тему. Убийца убирает всех, кто хоть как-то мог его разоблачить. И то нападение на тебя…
Она зажала ему рот рукой, не давая договорить.
– Не забывай, что я кайми и могу за себя постоять.
Джеймс убрал её руку, прижал к своей груди.
– Я знаю, что ты сильная и смелая, что воин. Но всё равно беспокоюсь, правда, по большей части о себе, – увидев, как изумленно распахнулись её глаза, добавил: – Ты смысл моей жизни, и если с тобой что-то случится…
– Со мной ничего не случится, – тепло улыбнулась она.
– Просто больше ничего не предпринимай. Никакой самодеятельности. Не в этот раз.
– Я буду осторожна, – уклончиво ответила Эвелин.
Джеймс нахмурился, и она поцеловала его в сердитую морщинку на лбу.
– Это мой способ отвлечения – не перенимай, – проворчал он.
– Мне он тоже нравится…
***
Утром Джеймс ушел в свою комнату собираться, а Эвелин спустилась в таверну и заказала им завтрак. Лесли крутилась неподалеку, нарезая круги вокруг стола. Жози не было, чему воительница впервые обрадовалась. Не будет перемигиваний и понимающих взглядов. Джеймс пришел, сел рядом и недовольно сказал:
– Неудобно бегать за каждой мелочью. Сегодня перенесу свои вещи к тебе.
Эвелин подавилась воздухом и закашлялась.
– Джей, – прохрипела она, немного отойдя. – Обычно это люди как-то обсуждают… вместе, что ли…
Она не понимала, как к этому относиться. Всё происходило настолько стремительно, что она не успевала обдумать и как-то адекватно отреагировать. Та ночь в Трекании, а дальше… как снежный ком… Переход от знакомых к любовникам, а после и вовсе к возлюбленным был слишком внезапным…
Внутренний голос сразу напомнил первые их встречи. Ей пришлось признать: никогда они не были просто знакомыми. С первой секунды взаимное притяжение было таким же сумасшедшим, как и сами их отношения. Вот только Джеймс это принимал, а Эвелин сопротивлялась, пытаясь удержать дистанцию и спокойствие постоянства.
– Хорошо. Давай обсудим, – произнес он без тени иронии и повернул к ней голову, чтобы посмотреть в её глаза. – Можешь переехать ко мне, – а потом добавил, бросая мимолетный взгляд на Лесли, которая устроилась в его ногах. – Вместе с Лесли.
– Я люблю свою комнату, – оторопело произнесла Эвелин.
– Вот и решили, – улыбнулся он и нашел под столом её руку, переплетая свои пальцы с её.
– Решили, – медленно повторила она, пытаясь оправиться от изумления.
Принесли еду, Джеймс принялся быстро есть, явно торопясь. Эвелин только сейчас заметила, что он в обычной одежде, а не в одеянии Служителя.
– Ты сегодня не идешь в Обитель? – спросила она.
– Нет. У меня дела в городе. Но часам к пяти должен вернуться. Может раньше, как пойдет. А ты чем займешься?
– Не решила пока…
– Никакой самодеятельности, – строго напомнил он.
– Слушаюсь, папочка, – отшутилась она.
– Прозвучало так же ужасно, как и тогда с мальчиком, – недовольно заметил Джеймс.
– Тогда не веди себя так.
– Прости, привычка. Но я постараюсь исправиться, – он поцеловал её, забывая, что они не одни, поднялся и добавил: – До вечера.
Он уже скрылся с глаз, а Эвелин всё ещё смотрела ему вслед. Привычка? Привычка командовать? Она решительно прогнала охватившее её беспокойство и пообещала себе не придумывать ничего лишнего до того самого «всему своё время». Несмотря на недомолвки, она впервые безмерно счастлива и ничем не хотела это омрачать.
– Прости дорогуша, – сказала Эвелин собаке, – пока без тебя прогуляюсь.
Воительница отвела Лесли в комнату, а сама отправилась в обитель. Шла и радовалась, что Джеймса сегодня там не будет. Всё-таки видеть его в роли служителя после того, как их отношения вышли на новый уровень, было неприятно.
В церкви было немноголюдно, а когда Эвелин мельком глянула расписание служб, поняла почему: сегодня был какой-то праздник, поэтому верующие соберутся только к вечеру. Женщина зашла в само здание обители, надеясь застать там пастора. Находившиеся там старушки, смерив её оружие гневным, оскорбленным взглядом, всё же подсказали, где его искать. Воительница поспешила ретироваться.
Пастор Демьян украшал цветами трибуну, которую по случаю предстоящего праздника вынесли во двор. Туда же выставили лавочки для прихожан.
– Создатель всегда милостив и посылает нам лучи добра через людей, которые встречаются на нашем пути, – вместо приветствия сказал пастор, – посмотри, какие прекрасные цветы вырастил отец Патрик в своем саду.