— Это почему же? — Спросил я.
— Денис Евгеньевич бывает очень дотошным в своем деле, — перекладывая бумажки, уклончиво ответил Шнепперсон. — Лучше бы, конечно, заслужить его расположение.
— Ладно, — я нахмурился. — Посмотрим. Когда мы можем встретиться с вашим Денисом Евгеньевичем?
— Я пока не могу сказать, — юрист помотал головой. — В ближайшее время будет-таки видно. А сейчас мы можем приступить к оформлению устава. А вы, Виктор, можете приступать к тому, о чем мы с вами договорились.
— Хорошо, — я кивнул. — Завтра пришлю к вам кого-нибудь из моих. Кстати, все это время было тихо? Никто не заявлялся?
— Боже упаси! — Шнепперсон даже отпрянул от меня в своем кресле. Сделал такой вид, будто мои слова могли ударить ему пощечину. — Этого мне еще не хватало, чтобы какие-нибудь непорядочные люди околачивался у дверей моего офиса! Правда, Иегова пока что уберег. С другой стороны, я почти все время был не на месте. Возможно, что кто-нибудь из них таки захаживал.
— Плохо.
— Это еще почему? — Удивился Шнепперсон.
— Вы же хотите, чтобы я разузнал, кто устроил вашу травлю?
— Ну да.
— А сейчас я вижу единственный способ найти первую ниточку: поговорить с кем-нибудь из ваших обидчиков. Может и получится чего-нибудь узнать.
— Честно вам признаюсь, дорогой Виктор Иванович, что кулаками они машут, гораздо охотнее, чем разговаривают. Иногда, когда я смотрел в ихние нахальные морды, у меня создавалось такое чувство, будто они и вовсе не могу говорить. А только рычать, как какие-нибудь павианы.
— Возможно, у меня получилось бы разговорить их.
— Кто таки знает? — Пожал плечами Шнепперсон. — Ладно. Я приступаю к работе над вашими документами сегодня же. Вот здесь список того, что мне от вас может понадобиться. Среди прочего не забудьте в следующий раз ваш диплом о высшем образовании. Это будет важно для сбора документов на лицензирование.
Я покивал, и мы со Шнепперсоном распрощались. Внезапно раздался громкий, я бы даже сказал, настойчивый стук в дверь.
Юрист даже вздрогнул и побледнел. Медленно посмотрел на входную.
— Э, еврей! Выходи! — Послышался громкий голос.
Дверная ручка задрожала, заходила вверх-вниз. Тот, кто был за дверью пытался войти. Однако наученный горьким опытом Шнепперсон всегда держал дверь закрытой и замыкался, когда пускал меня внутрь.
— Открывай дверь, жидяра! — Закричали снаружи. — Харе там сидеть!
— Ага! У нас к тебе дело!
— Кажется, вы таки накаркали, — просипел Шнепперсон и пошамкал пересохшими от страха губами.
— Щас, погодите, — заговорил я шепотом и встал с места. — А лучше, спрячьтесь, где-нибудь.
Шнепперсона не нужно было долго уговаривать. Он буквально погрузился под стол, медленно соскользнув туда с сидения своего кабинетного кресла.
Я прошел к двери. Глянул на пустое место юриста, потом щелкнул замком, решительно открыл. На меня тут же вылупились две удаленные пары глаз. Вернее, сначала они были агрессивными, только что искрами не брезжили. Но когда перед их взглядом появился я, изменили выражение на удивленное.
— Чем могу помочь? — Спросил я ледяным тоном.
— А где еврей? — Тут же спросил один из двух детин.
Высокий и плотный с редкими темными волосами на неровном черепе, он поигрывал свинчаткой, которая сейчас застыла в его руках.
— Кто, простите? — Включил я дурачка.
— Ну, еврей, — подключился второй, толстый и лысый в кожаной куртке, которая была ему не по размеру, и обтягивала пухлую грудь. — Юрист Шнепперсон.
— Извините, я такого не знаю, — сказал я.
Жирный удивился снова. Отошел на два шага назад, всмотрелся в вывеску.
— Ну, юридическая фирма Астарта, правильно?
— Правильно.
— А где еврей? — Буркнул мужик со свинчаткой.
Мужики явно ожидали увидеть щупленького еврейчика, а когда перед ними появился я, они крепко призадумались решать ли вопросы силовым способом. По крайней мере, не решились на это сразу.
— Нет, тут только я, — сказал я холодно. — А вы что хотели? От кого будите?
— Че ты нам лечишь, — опомнился лысый. — Где Шнепперсон? Он внутри, по-любому!
Я молча открыл дверь на всю ширь, дал им возможность мельком увидеть кабинет, а потом снова прикрыл так, чтобы можно было с ними разговаривать, оставаясь внутри.
— Видели там хоть одного еврея? — Спросил я.
— Ну… — Лысый почесал лысину. — Нет, не видели.
— Кончай лечить! — Стал злиться мужик со свинчаткой, — я знаю, что он где-то там прячется! Ну-ка пусти! Мы щас с этой сукой пообщаемся!
Он попер на меня, думая, что я сдвинулся с места. Обдав его холодным взглядом, я не сдвинулся.
— А ну, пошел отсюда! — Набычился он.
Еще некоторое время мы смотрели друг на друга, сверлили взглядами. Сделав вид, что я сдаюсь, я вздохнул, распахнул дверь, жестом пригласил внутрь. Свинчатка сделал было шаг, но я тут же пнул дверь, и та с силой впечаталась ему в нос.
— М-м-м-м! — Замычал мужик и я услышал, как он рухнул на ступеньки за дверью.
— Ты че, попутал?! — Закричал второй, лысый, и кинулся внутрь, в открывшуюся по инерции дверь.
Я был тут как тут. Когда он схватился за косяк, чтобы толкнуть дверь, я толкнул ее первым. Мужик взвизгнул, когда дверь защемила ему пальцы. Я поднажал на нее, и пальцы, торчавшие с этой стороны, посинели.
— А-а-а — а! Пусти! — Закричал он.
Второй же мычал, катаясь у входа. Видать, дверь разбила ему нос.
— Кто вас прислал? — Спросил я.
— Пусти, мля!
Я поднажал снова. Мужик завизжал. Испуганный Шнепперсон показался из-под стола.
— Кто прислал, спрашиваю?
— Я не знаю! Не знаю!
— Брешешь, — зашипел я.
— Вот те крест! А-г-х… Видать кто-то из братков! Встретился с нами в кабаке, в Подсолнухе, говорит мол, хотите подзаработать? Надо прессануть одного еврея! По сто долларов обещал!
— Имя? Фамилия? Кличка? — Спросил я.
— Пусти! Кажется, ты сломал пальцы мне! — Закричал лысый.
— Имя? Фамилия? Кличка? — Я повторил.
— Не знаю! Культурный на вид мужик за пятьдесят! И не скажешь, что из этих! В… В пальто и шапке меховой был! А! С папкой! С кожаной папкой! У него папка с собой была!
Я нахмурился, прижимая дверь. Неужели?..
— Брешешь, — снова сказал я.
— Клянусь тебе! Клянусь чем хочешь!
Я отпустил дверь и вышел. Лысый упал на свинчатку, оберегая травмированную руку. Оба стали шевелиться у порога.
— Ну смотри, сука, — проговорил я. — Если сбрехал, я тебе пальцы и на второй переломаю. А ну, пошли отсюда!
Мужики торопливо вскочили и припустили вверх по лестнице. Я обернулся к ошалевшему от всего увиденного Шнепперсону.
Юрист выпучил глаза, надул щеки, а потом его вырвало под стол.
— Не выношу насилия, — отплевываясь, поднялся он.
— Я тоже, — признался я. — Но иногда при помощи него можно узнать интересную информацию. Кажется, есть у нас одна ниточка по вашему делу.
Домой я вернулся вечером. Некоторое время мы со Шнепперсоном обсуждали случившееся, и я рассказал ему про того самого странного дядьку, которого защитил от Генки. Юрист, конечно, о таком даже и не слышал. Образ его, который я описал Шнепперсону, не навел последнего ни на какие мысли. Тогда, решив копать в этом направлении и дальше, мы разошлись.
Дома, практически на пороге меня встретила Валерия Павловна.
— Витя, ты еще не собираешься переезжать в новую комнату? — Спросила она поздоровавшись.
Хозяйку я застал в прихожей, на пути в кухню. Женщина несла туда красную коробку конфет Пралине.
— Собираюсь сегодня, — сказал я, — а что? Торопимся куда-то?
— Да у меня новый жилец намечается! — Похвасталась она. — Если ты хочешь комнату побольше, то переезжай туда побыстрее! Кстати, хочешь познакомиться?
— Почему бы и нет, — пожал я плечами. — Надеюсь, этот не какой-нибудь группировщик?
— О нет! Милейший человек! Мы как раз идем пить с ним чай!
Когда мы с Валерией Павловной зашли на кухню, за столом нас встретил худенький и седоватый мужчина немного за пятьдесят. Одетый в старенький костюм, он выглядел интеллигентным и скромным.
— Знакомьтесь, Петр Ильич! — Радостно сказала ему хозяйка, — это Витя, ваш будущий сосед!
— Здравствуйте, — сказал мужчина высоконьким голосом и поправил большие очки в роговой оправе. Толстые линзы блеснул в свете кухонной лампы.
Глава 18
— Очень рад с вами познакомиться, — Добавил Петр Ильич добродушно. — Валерия Павловна мне много о вас рассказывала. Говорила, что вы буквально выручили ее из беды. Уберегли от злоумышленников.
— Валерия Павловна любит меня перехваливать, — хмыкнул я.
— Да нет-нет! Что вы?! — Запротестовала хозяйка, — я так тебе обязана, Витя! Не знаю, чтобы со мной было, если бы не ты!
— Да ладно вам, теть Валь.
— Садись! Садись с нами, Витя, попей чаю!
Валерия Павловна засуетилась, подставила мне лишний стул. Ее полные руки быстро забегали над столом, легко расправляясь с полиэтиленовой оберткой от конфет Пралине. Открыв коробку, женщина немедленно съела конфету, довольно заулыбалась.
— Любите сладкое? — Заметил Петр Ильич.
— Очень! У такой одинокой женщины как я, мало радостей в жизни, — Валерия Павловна странно посмотрела на старика. — И одна из них — это сладкое.
— Что ж, я это учту, — он улыбнулся.
Валерия Павловна даже зарделась от слов пожилого мужчины. Отвернувшись к печке, стала торопливо чиркать спичкой.
— Ну, может, познакомимся поближе, раз уж нам вместе жить? — Спросил у меня Петр Ильич, когда я сел за стол. — Виктор, правильно?
— Виктор Летов, — кивнул я.
— Чем вы занимаетесь, молодой человек? — Заулыбался мужчина.
Тонкие черты лица и длинноватый нос придавали этому человеку несколько хищный вид, который, однако сглаживался его добродушным выражением.
— Работаю охранником. А вы? Как вас зовут, кстати? Петр Ильич?
— Потапин, — он кивнул. — Петр Ильич Потапин. В прошлом я школьный учитель. В свое время преподавал физику, химию, биологию и мат