И я решительно, тут же, отправлялась к воротам сада воплощать идею в жизнь в задумчивой сосредоточенности. И обязательно — вот сто пудов и всегда! — по пути мне встречался какой-нибудь одногруппник, который непременно спросит, и с большим любопытствующим пристрастием:
— А ты куда?
И я честно объясняла куда. И (так же неизменно сто пудово) он тут же горячо интересовался:
— А можно с тобой?
— Да чего ж нельзя-то! Пошли, если хочешь! — А он, как правило, тут же ощущал горячее желание присоединиться к научному изысканию и открытию новых земель, да еще на ходу успевал громко оповестить о нашем вояже товарищей по детсадовскому заключению, играющих недалеко. И глядишь, уже и коллектив заинтересованных соратников собрался.
И вперед! За девочкой Таней шуршать вдоль забора!
А вы вообще себе представляете, что там у этого забора находилось?! Для начала заросли всяческих кустов, а в них!.. Нет-нет, это происходило еще в те благостно чистые времена, когда люди не мусорили вокруг себя, как паразиты, и города, улицы, сады и леса стояли чистенькими.
Но! Бычки от сигарет иногда-таки попадались!
И вот мы-ы-ы-ы, ну, чистые археологи, эти бычки-и-и-и! И подняли, и потрогали, и понюхали, и в рот, как взрослые, понатыкали…
А еще были найдены: дохлая мышь в количестве одной штуки, флакончик от духов (старый, не пах ничем), ремешок от сандалетки, один, вялая какая-то жаба (отползла с нашей дороги с явным презрением, даже не прыгала) и ржавая железяка непонятного назначения.
И вот со всем этим добром, изрядно исцарапанные ветками непролазных кустов, мы вывалились у ворот, завершив тем самым полный круг обхода периметра забора, прямиком на встревоженные очи нашей воспиталки и суровой заведующей садиком.
Ну еще бы! Происшествие, ЧП — потерялась неизвестно куда средняя группа детей практически всем составом!!
И тут — здрасьте вам! Туточки мы, исследования проводим!
Крик до небес, выяснения, что делали и где были, и самый главный вопрос — кто это придумал?! Дайте зачинщика для расправы!!
И вся эта тусовка юных натуралистов дружно указала пальчиками на меня.
Нет, ну а кто?
И пошла Танечка в угол — размышлять о своем неправильном поведении, никак не соответствующем… Чему там, не помню? Идеалам будущего строителя коммунизма — не, это перебор, это чуть позже, уже в школе было про идеалы-то. А в садике — не подобающему для хорошей, воспитанной девочки, во! Именно!
Да! И еще обязательно упоминали таких хороших, уважаемых, правильных родителей, и как я их подвела! Да уж, не повезло родителям!
Даже хорошую, правильную и замечательную старшую сестрицу, прошедшую заключение этим же садиком, мне припоминали и в укор ставили — какая была воспитанная и спокойная девочка! Все читала-читала, и такая послушная! А ты?!
А что я?! В угол!
Да и ладно! Во всех садиковских углах, в которых мне довелось постоять, а происходило это с регулярным постоянством, мне всегда было чем заняться! Для начала у меня с собой имелся в кармане добрый друг и приятель: старый, ржавый гвоздь, которым я усердно расковыривала стены. Не из вредности или мстительности какой — боже упаси, я вообще-то (на самом деле) была очень хорошей и доброй девочкой, а исключительно в познавательных целях — интересно же, что там за всей этой краской и побелкой находится и как оно поддается ковырянию.
А еще в тех же карманах находились интересные камушки и фантики от конфет, которые требовалось рассмотреть более подробно и тщательно, а время для этого находилось только в углах, все остальное время я была очень занята. Очень.
Или еще один пример.
Случился как-то в нашем городе ужасный ураган. Просто ураганный ураганище! Вообще-то для наших мест частое явление по осени. Ну так вот, этот был особенно забористый и страшный! А наутро, когда нас привели в садик, обнаружилось, что огромный старинный кедр, что рос сразу за забором детского сада, упал ночью, проломив забор на территорию садика; слава богу, не повредил ни одного строения.
Этот кедр был очень большой. Очень. Такой большой, что неделю, наверное, рабочие не знали, как его надо распиливать и с какой стороны к нему подходить, а еще неделю пилили и убирали.
Думаю, объяснять уже нет необходимости, что для меня этот исполин стал предметом особого притяжения и интереса. Для начала нам строго-настрого запретили к нему приближаться воспитатели и зорко следили за нами.
Ага, сейчас, тот случай! Я и какие-то запреты!
Да я была шустрей любого вжика! И умней к тому же.
И я этот поверженный великолепный кедр весь… весь-весь исползала!! И соорудила там из веток что-то вроде секретного штаба, в который забиралась и с наслаждением слушала громкие призывы воспиталки, потерявшей меня из виду.
И, понятное дело, среди детсадовцев нашлось немало желающих узнать, а как там внутри и что в этом дереве гигантском, с горящими от любопытства глазами выспрашивающих меня, поскольку все уже знали, что я-то в таинственные недра его кроны наведываюсь регулярно.
И я честно рассказала любопытным про штаб и как там и что: как надо пробираться через толстые ветви, и как колко от хвои и пахнет здорово. А еще темно и загадочно…
В тихий час в нашем саду случилось страшное ЧП!
Пропала средняя группа из спальной комнаты!! Практически вся, кроме троих крепко спящих мальчиков!! А еще пропало несколько детей из других групп!! Тихий час сорван!! Дети неизвестно где!! Кошмар!! Ужас!! Ка-ра-ул!!
Не так уж он и был сорван, если честно, — мы почти все в этом кедре, в том самом штабе и заснули… А что? Удобно, уютно и па-а-ахнет обалденно!
На этот раз просто углом не обошлось, еще и родителям настучали и что-то там им такое выговаривали. Точнее, выговаривала заведующая детским садом моей маме, которая пришла меня забирать. И строго так рассказывала ей про очередной проступок доченьки в качестве идейного руководителя детского саботажа дневного сна.
Мама пообещала провести со мной воспитательную беседу и что-то там еще правильное отвечала и обещала, и всю дорогу до дома молчала. А я ждала, когда ж она наконец меня начнет воспитывать и объяснять, какая я плохая и неправильная, и посматривала на нее и вздыхала, предполагая, что ждет меня домашний угол у печки.
Но, как ни странно, нет! В угол меня не поставили. Что-то она мне все-таки внушала про поведение, но как-то дежурно, без огонька и особой строгости, взяла обещание хорошо себя вести в дальнейшем и быстро отпустила. А вечером, когда папа вернулся с работы и мама кормила его ужином, я слышала, как она ему рассказала про происшествие в детском саду и как они оба давились хохотом, чтобы не разбудить нас с сестрой, и, подглядывая из-под одеяла, я видела, как они утирают слезы от смеха и призывают друг друга, прикладывая пальцы к губам (тише, тише!), и снова заходятся удушливым хохотом.
Вот так и протекали мои детсадовские будни.
Были еще и прыжки с крыши пристройки, групповое скоростное лазание на липу из серии «кто быстрей», пересаживание красивых цветов с центральной клумбы под окно спальни нашей группы — то еще занятие оказалось! Вы пробовали когда-нибудь по-серьезному копать игрушечными совочками?! Но я упорная, а коллектив за мной!
А вот захотелось красоты!
И много, много еще чего различного, и… углы, углы, углы!
Вот в одно из таких моих наказных стояний в углу и произошло нечто из разряда чудес, переменивших мою жизнь!
Я уж и не упомню, за что меня тогда наказали, но точно по очередному тыканию детских пальчиков в сторону зачинщика, вернее зачинщицы — дети вообще такие гаденыши предательские, хочу вам сказать! Как-то это у них всегда естественно получается: как поучаствовать в чем интересном, захватывающем, на что своих фантазий и мозгов не хватает, так пожалуйста и с удовольствием, а как отвечать за то самое удовольствие, так сразу же своими малюсенькими предательскими пальчонками тыкают в вожака и активиста неугомонного.
Да и ладно. Как ни странно, я никогда не обижалась. Видимо, ничего иного от них не ожидала.
Так вот. Стою я, значит, себе, ковыряю очередную стену гвоздем, и вдруг передо мной образовывается рука, на ладошке которой лежит четвертинка яблочка. Я сначала не поняла, что это наяву, и даже зажмурила глазешки и покрутила головой.
— Возьми, — сказал кто-то рядом.
Глазешки я разлепила, повернулась и увидела мальчика Юру из моей группы, который протягивал мне кусочек яблока.
— Бери, — повторил он, продолжая держать протянутую мне ладошку. — Вкусное.
Я взяла, посмотрела недоверчиво на эту четвертинку и откусила. Действительно вкусное.
— Не по-честному тебя в угол поставили, — сказал мальчик Юра и вздохнул, — мы же все играли в эту игру, а наказали только тебя.
— Ничего, — поспешила успокоить я его. — Я привыкла.
— А это неправильно, — серьезно заявил он, сдвинув брови.
И на этом самом месте мое детское девичье сердчишко зашлось такой благодарностью и радостью, что я чуть не расплакалась, и смотрела во все глаза на этого удивительного мальчика! А кстати, разговаривать со мной, наказанной, другим детям строго возбранялось воспитателями! А он вот и разговаривает, и яблочко дал, и вообще — смелый и отважный!
И я словно увидела его в первый раз по-настоящему!
И все смотрела, удивляясь.
Конечно, подошла воспитательница и за ручку увела Юру от меня к другим детям, но это уже не имело значения — я твердо решила, что Юра теперь мне большой друг и я его вообще люблю!
Да, так и решила, что люблю!
С этого дня я стала его особо выделять и приглашала поиграть в мои игры сама, и игрушками делилась, и садилась кушать рядом с ним за один столик, согнав с места другого мальчика. Теперь я с ним разговаривала и спрашивала, что ему нравится, а что нет, и предложила дружить навечно!
Дружить навечно Юра согласился и принимал участие во всех моих «проектах» и играх одним из первых и пальчиком обвинительно никогда не тыкал в мою сторону при выявлении инициатора очередного происшествия.