«Хорошо. Я буду!» — печатаю и со всей злости захлопываю крышку ноутбука, вызвав недоуменный взгляд у Дилана.
— Опять что-то не то, — комментирую своё поведение и выпиваю кофе, нервно глядя перед собой, придумывая очередной фокус, что позлит моего мучителя.
Как я соскучилась по игре, в которой каждый мой шаг может оказаться последним… Но, возможно, в этот раз я выиграю, и Райнер станет котёнком… Эх, мечты… Но мечты осуществимы, если о них сильно мечтать.
Глава 15
В назначенное время я уже стою у названной Райнером клиники и молча ожидаю мужчину, злясь на него за каждую минуту опоздания. Мне совсем не нравится стоять на улице и ловить заинтересованные взгляды посторонних, чужих, но жутко любопытных людей.
— Я даю тебе ещё… – взгляд на наручные часы, показывающие одиннадцать ноль семь –… Ещё три минуты и ухожу! Я не твоя собачонка, чтобы тебя ждать, – разговариваю с воображаемым Хартманном. – Это ты должен за мной бегать, если я жду твоего ребёнка, — проговариваю, нервно дыша и пыхтя от охватившей меня сейчас злости. – Пугает он меня ещё! Себя пусть пугает! Вот возьму и обратно за решётку отправлю. Я могу!
— Ты такая горячая, когда злишься, – слышу шёпот Райнера у правого уха, а затем смех.
— Явился? – возмущённо спрашиваю и разворачиваюсь к нему, одаривая его негодующим взглядом. – Ты опоздал на восемь минут!
— Я в клинике с десяти часов, Амалия, и наблюдал за тобой из окна, – проговаривает он спокойно. – Я так давно этого не делал, что не мог оторвать от тебя, и твоего очередного глупого поступка, взгляда. Почему не зашла в клинику?
— Такого приказа не было, – язвлю, мечтая стереть эту улыбку с его лица и убрать этот ужасно-прекрасно-бесящий смех.
— А-а-а, – тянет, начав смеяться ещё громче, чем пугает меня. У того Райнера, которого я знаю, не бывает такого хорошего настроения. Он зол, суров и агрессивен всегда. Может быть, его подменили? Как это понять? – Правильно! Послушный котёнок, – произносит он и я, словно по щелчку, убеждаюсь, что передо мной именно Хартманн и никто другой. Просто сейчас он слегка… не в себе. – Пойдём, – произносит и протягивает мне свою руку. Недоверчиво смотрю на мужчину и предложенную им ладонь, вновь засомневавшись в его личности. – Я всего лишь не хочу, чтобы ты упала на пороге клиники, – объясняет он своё поведение.
— Ладно, — выдыхаю и принимаю его руку, вместе с мужчиной направившись внутрь здания, придумывая план, как я могу понять: тот ли Райнер передо мной или нет. Что если это очередная его игра? А там меня ждёт ловушка?
Бред.
И всё же это всё очень и очень странно.
Не люблю, когда я не понимаю, что происходит.
Как только мы заходим, в нашу сторону направляется медсестра, которая в дальнейшем сопровождает нас весь день из кабинета в кабинет. Вначале мне проводят обычные процедуры, которые я проходила в своей клинике, затем была консультация с гинекологом, а завершилось всё обыкновенным УЗИ. И если всё это время Райнер был в коридоре, терпеливо ожидая меня у двери каждого кабинета, заходя лишь когда оглашали результаты той или иной процедуры, то в кабинет ультразвуковой диагностики мужчина зашёл вместе со мной.
— Хочешь посмотреть на ребёнка? – по-свойски поинтересовалась женщина, которая будет проводить процедуру.
— Да, — ответил ей Хартманн и сел рядом со мной, смотря в экран, что транслировал картинку с монитора врача. – Ребекка, я хочу знать и видеть каждую деталь, — обращается он к ней же.
— Хорошо, — выдыхает, по всей видимости, Ребекка и, вылив немного геля мне на живот, принимается водить головкой аппарат УЗИ, выводя картинку для меня и Райнера на экран. – Это мальчик. Видите, вот… — начинает она показывать ту или иную часть тела малыша, что-то нам объяснять и так на протяжении продолжительного времени.
Всё это время мужчина внимательно смотрит на экран и впитывает каждое слово Ребекки. Его глаза отчего-то горят, когда он видит малыша в какой-нибудь позе, демонстрирующего нам ручку, ножку или же половой орган.
Я смотрю на мужчину, которого недавно называла своим мучителем и не вижу в нём его. И это пугает, настораживает и заставляет вернуться меня к мыслям о том, что передо мной не Райнер. Но тогда кто он? Если как две капли воды похож на него? А может, Райнер подобрел ко мне, когда узнал про малыша? Что если ребёнок и тюрьма его смягчили?
— Что у нас после УЗИ? – поинтересовалась у мужчины, вытирая гель с себя салфетками, предложенными врачом, в то время пока она заполняет мою карту беременности. – Тест ДНК?
— Нет, — отвечает Хартманн, слегка помотав головой. – Он ни к чему, Амалия. Я уверен, что ребёнок мой. Проводить какие-либо тесты до рождения Дэвида не лучшая идея. Это риск не только для ребёнка, но и для матери. И если твоего сопляка не заботило ни твоё здоровье, ни жизнь ребёнка, то меня нет. Я сделаю тест, кошка, но позже, когда это будет безопасно.
— А что будет, если ребёнок окажется не твоим? – спрашиваю его, подняв на него заинтересованный взгляд. – Что если он всё-таки Дилана?
— Тогда ты родишь мне нового, Амалия.
— А этого? – нахмурившись, задаю вопрос, представляя в своей голове не совсем радужные мысли.
— Я разрешу тебе его оставить, — задумчиво и совсем безразлично проговаривает, подавая мне ещё одну салфетку. - Не убивать же его из-за того, что его отец кончил в тебя быстрее меня. И всё же ребёнок мой, Амалия. Шанс, что он не мой, в процентном соотношении меньше единицы. Поверь, я знаю, что тебе дал и как оно работает.
— То есть ты всё просчитал?
— Да, — кивает головой. - Абсолютно всё. Даже то, что ты решишь посадить меня за решётку, а затем сама оттуда и вытащишь. Ты предсказуема, как и все остальные женщины.
Возмущённая его словами, приоткрываю рот, шокированная тем, что он назвал меня, Амалию Брукс предсказуемой. Ну уж нет! Я сама для себя не предсказуема, а для него – Да? Тогда и он не так продуман, как кажется.
— И всё же ты не всё просчитал… — с вызовом тяну. – Например, то, что после того, как ты сядешь, я сойдусь с Диланом и… Буду спать в его кровати. Под одним одеялом… И не только спать, — выдыхаю, намеренно зля его, как и он меня минутой ранее.
— Выйди, — рявкает Райнер на женщину, что проводила УЗИ, не сводя с меня злобного взгляда, обещающего меня четвертовать.
— Что? – непонимающе переспрашивает она.
— Я сказал: Выйди! Быстро! – шипит он на Ребекку, а заметив, что не торопится выполнять его приказ, вскакивает, подлетает к ней и, схватив за руку, вышвыривает из кабинета. Оборачивается ко мне, с дьявольской улыбкой и театральным спокойствием, прося: — Кошка, повтори, что ты сказала?
Глава 16
— Кошка, повтори, что ты сказала? – требует он, словно коршун, нависнув надо мной. От страха горло сковывает, и я не могу вымолвить ни слова. – Я дам тебе всего одну попытку, — произносит сквозь зубы. —… Чтобы ты забрала свои слова обратно. Ты спала с ним? Этот сопляк трахал тебя?
Мотаю головой из стороны в стороны, без возможности что-либо ответить. Параллельно пытаясь отодвинуться от него, потому что мне страшно смотреть на него, когда он такой. Когда злой, не контролирует себя и всем своим видом показывает, что ты здесь никто… Он убьёт, съест тебя и не подавится.
— К чему все эти фокусы, кошка? – продолжает он наступать. - Зачем ты меня намеренно злишь? Я пытаюсь быть с тобой мягче, чтобы ты нормально и без последствий выносила ребёнка. Зачем ты заставляешь меня делать так, чтобы ты боялась? Или тебе нравится быть жертвой? Я думаю, что нет… Ты не такая… Тогда, что с тобой? – с каждым словом он становится спокойнее и это успокаивает и меня.
Райнер поднимает руку к моему лицу и проходится пальцем от виска к уголку губ и обратно, очерчивает глаз, нос и заканчивает на губах, которые заставляет приоткрыться, а затем медленно погружает палец мне в рот.
Смотрю в его глаза безотрывно, как и он в мои, и каждый из нас понимает, что мы вновь оказались в плену той страсти, что овладела нами в наши предыдущие встречи, но сейчас она усилилась из-за разлуки и тоски по друг другу. Мы одержимы друг другом и это убивает каждого из нас, потому что мы понимаем, что отныне не сможем существовать друг без друга.
Мы вновь играем. Продолжаем войну, которую либо выиграем вместе, либо проиграем, и проигрышем станет — смерть.
Смотрю на него снизу вверх, и в моей голове рождаются воспоминания того, как недавно я стояла перед ним на коленях, и он трахал меня в ротик, выдавливая слёзы, крики, мольбы, в нашу первую встречу и то, как получала наслаждение во второй раз, когда решила сделать это сама, после избиения.
В наших глазах начинает гореть огонь, который сжигает нас и даёт понять… мы в ловушке и единственный выход — это поддаться огню и превратиться в него же. Отдаться страсти и перевоплотиться в неё.
Поняв то, что он меня хочет, аккуратно всасываю его палец и играю с ним языком, слегка прикусываю, выпускаю, и вновь захватываю в плен, насаживаясь на него с каждым мгновением всё быстрее и быстрее. И всё это время, я не отвожу от него взгляда и чувствую, как сексуальное желание начинает расти во мне.
Мужчину мои действия тоже не оставляют равнодушным. Его дыхание говорит о многом, а глаза кричат о том, что я делаю ошибку. Опять. Я в опасности. По своей воле вновь оказалась в его руках, поддаюсь его желаниям и закрепляю то, что принадлежу только этому мужчине.
— Прекрати, — командует мужчина, но я не повинуюсь и тогда он, грубо схватив меня за волосы, отстраняет от себя. – Я сказал прекратить! Я не хочу тебя! – рычит, но я знаю, что он врёт.
— Да? – удивлённо уточняю и опускаю взгляд на штаны мужчины, и явно вставший член в них. – А он с тобой несогласен, — хмыкаю и облизываюсь на то, что пока недоступно моему зрению.
— Тебе запрещён секс, Амалия, поэтому прекрати свои попытки меня возбудить, — строго произносит, напоминая наставления врача, но наклонившись, шепчет совершенно иное. – Мы всё наверстаем позже, кошка. Я тебе обещаю! Поняла? Меня бесит, когда ты начинаешь играть, не зная правил, котёнок! Будь аккуратна, кошка! Поняла?