Секта вмиг была объята золотым и красным пламенем, и отблески его освещали всё вокруг.
Мне не нужно было приглядываться, чтобы понять, что все, кто выбежали наружу, были мертвы.
После такого пламени не выживают. Ну а второй удар и вовсе добил тех, кто выжил.
В горле встал ком. Потому что я должен был быть там, вместе со всеми. Я вообще случайно оказался тут, снаружи.
Пусть собратья не были мне особо близки, а имен большинства из них я даже не знал, но вот так погибнуть в момент…. Это было ужасно. Просто от чьей-то чужой техники, которая накрыла площадь.
И тем не менее, я впервые ощутил ясно, что мои эмоции после стольких лет фильтрации и отсечения особо негативных мыслей под кнутом нейросети, словно притупились. Я не так должен был ощущать случившееся. Совсем не так. Но мне словно вкололи дозу успокоительного. Странное ощущение. Да, раньше я просто в передряги не попадал, поэтому даже не знал об этом.
Эту мысль прервал мощный порыв ветра, донесший до меня плотный запах гари и дыма. Я закашлялся.
Но я заблуждался. Погибли не все. Ругаясь, на чем свет стоит, на тренировочную площадку выбежали Старейшины и сразу начали тыкать в небо пальцами.
В секте продолжали что-то кричать и бешено ругаться. На тренировочную площадку выбежало несколько уцелевших Старейшин, которые принялись пальцами тыкать в небо, что-то крича.
Куда они тыкали, я понял через секунду.
Над центральным храмом зависли в небе с десяток фигур в черном. Именно они и атаковали огненными техниками нашу секту.
Приплыли… На секту, с которой взять только пару кувшинов вина, напали.
Враги начали дружно начали швыряться сгустками огня в выбежавших старейшин. Вот только оказалось, что наша секта — это секта скрытых пьяных драконов.
Один из старейшин, Толстый Янь, хлопнул в ладоши, разгоняя пылающее вокруг пламя, и, подхватив куски разрушенных строений, начал метать ими в нападавших. Камни, величиной с него самого, словно пущенные снаряды, полетели во врагов. Да, ему ответно прилетали сгустки пламени, но такой огонь нападавших он просто растаптывал ударами ног.
Я мысленно присвистнул от шока. Вот тебе и пьяницы, вот тебе и распутные бездельники, умеющие только глушить вино и тискать баб.
Оказалось, есть еще порох в пороховницах…
Или…
Или нет…
Я горько вздохнул. Противники быстро сориентировались и просто нанесли совместную атаку такой мощи, что меня обдало жаром, глаза заслезились, ударной волной меня протащило пару шагов, ну а Старейшин…
Что ж, их просто испепелило. Совместная атака стихией Огня была настолько мощной, что они просто не успели ничего сделать. А ведь в моем сердце только воспарила надежда на счастливый конец.
Порох быстро закончился, как и Старейшина Янь, которого вместе с двумя другими слитной атакой просто испепелили. От них осталась только горстка пепла. Врагов было банально больше. Даже какую-то притупленность чувств, на душе стало пусто.
Однако через секунду на сцене появился старейшина Лянь.
Он шатался, видно, сегодня нагрузился по самую корму, громко отрыгнул, плевком потушил огонь вокруг, и, не выпуская кувшина с вином, отхлебнул из него. Ну а после, не обращая внимания на летящий в него с небес огонь, начал футболить булыжники в нападавших. И, надо сказать, камни летели с такой скоростью и точностью, что тут же сшибли двух вражеских культиваторов как кегли для боулинга.
Этот старый пьянчуга может так?
Враги попытались залить его как и предыдущих Старейшин огненными техниками, но он просто…чихнул и потушил всё. Кажется, я разглядел в этом «чихе» каменную пыль.
— Сюда! Ко мне, сукины дети! — прогремел голос Старейшины, — Всех порешаю, ублюдки! К кувшину моему лезть вздумали, да я сам вас тут уделаю, высерыши летающие! По одному подходите! Это моя секта! Зря вы сюда сунулись! Папочка Лянг покажет, кто тут главный!
Руготню Старейшины я слышал уже не в первый раз, так что не был удивлен. Как не был удивлен и тому, что никто к нему по одному не подходил. Честь и справедливость — она если и где-то и существует, то точно не в этих двух мирах, в которых я успел побывать.
Надо сказать, точность Старейшины поражала. Одного за другим, он выбивал летающих культиваторов, при этом сам умудрялся избегать критических повреждений — подумаешь, немного загорелась одежда, или брови сожгло. Сущая ерунда.
Я даже подумал, что этот ругающийся пьяница действительно уничтожит всех врагов и… Он бы справился, вот только к врагам прибыла подмога. А Старейшина уже тяжело дышал и вытирал пот со лба. Это не считая того, что его тело было в ожогах, а одежды — в подпалинах.
— Вали этого ублюдка! Кувшин у него! — Закричали новоприбывшим уже потрепанные культиваторы, которые бесполезно швырялись пламенем.
Да что им дался этот кувшин? — мелькнула мысль.
Додумать я не успел. Новая группа культиваторов прыгнула прямо на Старейшину Ляня, связывая его ближним боем. И вот тут-то ему пришлось туго.
Просто потому что он был один против десятка свежих, и полных Ци противников. Он отпихивал врагов, которые кулаками, покрытыми огнем, били его, плевался и чихался на них, и это явно не были какие-то техники, просто бил кувшином по башке.
Но… Когда тебя окружили со всех сторон, и лупят везде, куда достают… Шансом мало.
Это же нечестно!
Я дернулся. Инстинктивно. Прийти на помощь человеку в беде — первый порыв нормальных людей, но…
В кувшине Старейшины уже не осталось вина, а в его теле, видимо, Ци.
— Не отдам кувшин, сучки огненные! Поближе, давайте!
Удивительно, но даже в такой ситуации Старейшина Лянь не выпускал из рук кувшина, и я начал подозревать, что не всё так просто. Если простой глиняный кувшин не разбивается о тела и техники других практиков, вывод один — значит, это не просто глиняный кувшин. Значит, Лянг не просто тупой алкаш, который даже в бою с вином не расстается. Дело явно в другом.
— Сдохните! — крикнул Лянг и неожиданно засветился голубым…
Противники бросились врассыпную, но было поздно.
Он с огромной силой шлепнул по кувшину, как по упругой попке хорошенькой женщины, и прозвучал…
Ба-ба-бах!
Мощнейшая звуковая волна переломала тела нападавших и разбросала их на сотни шагов вокруг, как сломанные игрушки.
Не жильцы, — сразу понял я.
Какая-то внутренняя гордость за Старейшину вспыхнула у меня внутри.
Вдруг я увидел, что ко мне рванули два культиватора. Их отбросило дальше всех, и они, видимо, хотели удрать через часть холма, где я стоял.
Один из них увидел меня и сразу поднял руку, явно намереваясь швырнуть в меня чем-то испепеляющим.
— Не советую этого делать, — с серьезным тоном сказал я, чем на миг заставил их замешкаться.
А дальше в дело вступил Старейшина Лянг, который с огромным булыжником в руках летел прямо на нас. Как метеор.
Бах!
Обоих культиваторов просто расплющило, как букашек. Они даже оглянуться не успели. Не то, что среагировать.
Я выдохнул с облегчением. Пронесло. Смерть была близка, прошла буквально на волосок. Я даже испугаться как следует не успел.
Старейшина Лянг отряхивая и пиная трупы мертвых противников, поднялся. Его здорово так шатало. Напоследок он плюнул на их тела и шагнул ко мне. Кувшин он по-прежнему прижимал к себе.
— Ух… Ну и ночка… — вытер пот со лба Старейшина.
Он был весь в гари, закопченный, словно кусок бекона. По всему телу кровоточили раны, от одежды остались одни ошметки. Левый глаз был выбит. Волос на голове больше не было. А, стоп. Их и так раньше не было.
— Малыш Ван… Ты выжил? Чудо, да и только… — он сделал еще два шага навстречу мне.
— Случайность, Старейшина Лянь, решил помедитировать в бамбуковом лесу. Просто случайность…
— Случайности не случайны.
— Я видел всё… Как они напали… И как вы сражались, и как погибли…остальные…
Он начал падать, и я едва его успел подхватить. Вот только свалились мы вместе — я просто не смог его удержать.
— Эх, Ван….Настал мой час… Но эти ублюдки поплатились за свое коварство. Я потратил всё, что было, всю Ци, взорвал ядро, но убил этих тварей, этих сук…этих…кха…кха… — Он закашлялся.
Потом его лицо озарила улыбка.
— Я был хорош, они даже не ожидали. Раскатал их как детей. Как я со стороны выглядел, как дрался, малыш Ван?
— Вы были великолепны, — ни капли не соврал я.
— Я тоже так думаю. В моем-то возрасте раздолбать двадцатку практиков стадии Заложения Основ… Неплохо. Весьма неплохо… Этот старик еще на что-то способен, на что-то годится… И это я еще успел порезвиться с той девкой…
Взгляд его резко погрустнел, а ладонь крепко сжала мою руку.
— Увы, малыш Ван, я разрушил свое ядро. Тот взрыв разхерачил мои меридианы и внутренние органы… Я не жилец… — Он сплюнул налево кровь, как у зубного.
— Но зачем вообще напали на нас? Наша секта…. У нее же ничего нет.
Старейшина, словно мать любимого ребенка, погладил кувшин.
— Ошибаешься, — покачал головой Старейшина Лянь. — Ты сейчас держишь в руках самое большое сокровище нашей секты. За ним враги и пришли сегодня.
Я вспомнил выкрики врагов о том, что кувшин у Старейшины.
— Кувшин? — Я смотрел на обшарпанный кувшин с треснутым ободком и не понимал, как он может быть большой ценностью, может, враги пришли за каким-то другим кувшином?
— Наша секта не просто так носит название «Девятого Бессмертного», — загадочно прошептал Старейшина. — У меня в руках кувшин «Девятого Бессмертного».
— Это в смысле? Он его носил когда-то? Или пил из него?
— Нет, малыш Ван, — он взял меня за руку, и положил ее на кувшин. — Девятый Бессмертный, вернее, его душа, находится здесь, прямо в этом кувшине.
Душа Бессмертного в обшарпанном глиняном кувшине, да еще и в нашей захолустной секте? Звучит как полный бред. И звучало бы, если б не люди, которые реально пришли убивать ради кувшина, а это уже аргумент в пользу того, что кувшин ценен.