— Молчать!
Волна мощнейшего давления придавила Женя к земле.
— Кто тебе разрешил пасть открыть, бесполезный кусок человеческого мяса?
— Простите… Хозяин…
— Ты сорвал мои планы! Тебе нужно было лишь сделать, что велено. Права на ошибку у тебя не было. Кто тебе сказал, что тебе будет позволено искупить свою вину⁈ А⁈ Она слишком велика. Не заслужил!!!
Жень это и так понимал, но не явиться лично не мог. Конечно, будь его воля — он бы отправил вместо себя какого-то Старейшину, но это было бы оскорблением Хозяина, а оскорбить Хозяина…значит…вынести самому себе приговор…
— Яма Тысячи Наказаний для этого бесполезного ублюдка…. — прогремел голос Хозяина, исходящий из тьмы пещеры.
В следующую секунду темные призраки схватили Женя, и поволокли прочь. После Пещеры Тысячи Наказаний редко кто возвращался в здравом рассудке.
Прошла минута. И из глубин пещеры раздались шаги.
Бам!
Земля содрогалась.
Бам!
Бам!
Бам…бам…бам….
Цок…цок…цок….
Цок…
Цок…
Тьма расступилась и наружу вышла черная овца ростом обычному человеку по пояс.
— Ублюдок… — сплюнула овца, — Ничего сделать не может. Ничего доверить придуркам нельзя! Уроды… Тьфу… Ни на что не способные выродки…
Овца еще раз сплюнула на землю и та зашипела от ее слюны.
— Бесполезные куски мяса…бе-бе-бе-бе-бе… бе-бе-бе-бе-бе-бе….
Над горой прокатилось тихое и очень злое беканье овцы.
— Ну чего ты злишься?… — словно шелест листьев или шипение змеи прозвучал чей-то нежный голос, и через секунду из тьмы пещеры появилась прекрасная женщина в белом одеянии. Она двигалась, покачиваясь всем телом, словно змея человеческом обличье.
— Чего я злюсь? — перешла овца на фальцет, — Потому что я не могу снять проклятие из-за одного придурка, который такую простую вещь, как кувшин с Бессмертным не мог мне добыть. Все было в его руках, но он просрал этот шанс!
Женщина с черными как смоль волосами и белым как призрак телом, подошла к овце и запустила свою руку в его густую и кучерявую шерсть.
— О да…. — совершенно неожиданно простонала овца прикрыв глаза, — Как хорошо…как же хорошо…мое шерстка…так приятно…
Женщина довольно улыбнулась и продолжила почесывать шерсть овцы…
— Продолжай… Леди Бай… Продолжай….дааа…
По всей горе стали слышны охи и ахи, издаваемые овцой.
Но скоро и этому наступил конец.
Овца стряхнула руку женщины, подскочила на ноги и серьезным сказала:
— Теперь пузико.
И упала на спину.
Ну а женщина в белом начала массировать пузико черной овцы.
— Да… Еще… Твои шаловливые пальчики приносят мне такое удовольствие….беееее….беееее…
На лице женщины в белом промелькнула гримаска отвращения, впрочем, практически незаметная. Однако на ее мягких и нежных движениях это никак не сказалось.
— Бе…— Короткий звук знаменовал окончание времени удовольствий, теперь овца собиралась обсуждать важные вопросы.
— Итак… — Вспрыгнула овца на четыре лапы. — Ты поможешь мне? На этих людишек нельзя рассчитывать.
— Конечно, я тебе помогу, мой Хозяин…мой Господин…мой…
— Да… Я твой Хозяин…бееее…помни об этом… Леди Бай…
Еще одна гримаска недовольства промелькнула на лице женщины, подобно облачку на ясном небе.
— Я достану тебе кувшин с Бессмертным, пусть мне и придется для этого отправиться на самые окраины Поднебесной. — сказала она, — Мой нюх приведет меня прямо к тому, кто его унес.
— Леди Бай… Ты лучшая из всех женщин…бе-бе-бе-бе-бе…
— Ради моего Господина, ради моего Хозяина я готова на всё….
Изо рта женщины в белом вырывался длинный раздвоенный язык и легкое шипение.
— Держи себя в руках….бе-бе-бе-бе. Не шипи на меня… Мне это не нравится.…
— Конечно. Простите, Господин. — спрятала язык леди Бай.
Через минуту в Овечьих горах и след простыл этой женщины. Она отправилась выполнять задание черной овцы.
А та самая черная овца стояла на краю скалы и смотрела на Овечьи Горы — место ее заточения. Мельком она отметила крошечную фигуру в белом, спешащую прочь.
— Шлюха, — сплюнула овца, довольно точно охарактеризовав суть Леди Бай, и потопала обратно в зев пещеры.
Без эссенции Бессмертного, которую можно получить только из настоящего Бессмертного, она не могла провести ритуал для своего освобождения. И случилось такое чудо, ее слуги нашли заточенного в кувшин Бессмертного…и…упустили… Это было немыслимо, и вгоняло овцу в депресивное настроение.
Ведь она не была черной овцой, просто по прихоти одного из Богов была заточена в этом теле.
Нет, ее сущность была намного страшнее…и намного опаснее, чем бекающая овца.
Глава 28
Спуск по морозным тропам занял не так уж много времени. Спускаться — это вам не подниматься. Правда, приходилось быть предельно осторожным, чтобы не споткнуться в случае чего. Я даже догнал остальных непоступивших, и они теперь смотрели на меня как на своего — как на такого же неудачника, провалившего Испытание.
Зато теперь я смог оценить то, чего не оценил когда поднимался — вид. Вид на небольшой горный хребет впереди и на долины сбоку был сногсшибательный. Ощущение бесконечного величия природы накатывало с каждым взглядом, брошенным вниз. Ну и, естественно, куда же без ощущения собственной ничтожности? Оно в принципе не покидало меня всё время спуска. Так и думал, что вот сейчас поскользнусь, в лепешку расшибусь, и никто меня не спасет.
Обошлось. Я, конечно, замерз, но в остальном путь был уже знакомый, главное было не терять бдительности. Лиса тяжко вздыхала после каждого порыва ледяного ветра. А еще возобновилось действие проклятия Хотея, которое, видимо, каким-то образом нейтрализовывала территория школы. Так что едва я очутился внизу, мне пришлось уклоняться от привычных снарядов, которые летели с неба.
Пока спускался, было время всё обдумать. Всё сказанное стариком и не сказанное мной. С обетами он меня и расстроил и обнадежил, но я и без того не особо рассчитывал на возможность их снятия, так как прекрасно знал, какой силы и могущества существо их наложило. Плюс контракт, завязанный на душу — это контракт, завязанный на душу.
Однако, выслушать вариант с Дао, которое игнорирует обеты, было всё равно любопытно, так как о Дао я не знал почти ничего, а Бессмертный ничего о нем не говорил. Даже сейчас, пока мы спускались, как бы я его не расспрашивал — тот отказывался отвечать, говоря, мол, что каждый должен искать свое Дао сам и давать в таком деле подсказки — делать медвежью услугу. Но у меня почему-то закрадывалось смутное подозрение…что он на самом деле просто не знает ничего о Дао. Или мне просто казалось?
Слова старика о Дао заставили меня вдруг задуматься о том, как и для чего я живу. Ведь не для того, чтобы исполнить условия контракта. Их-то, понятное дело, я выполню. Да, Ли Бо напугал меня, когда сказал, что на достижение ступени Святого может уйти не одна тысяча лет, но почему-то была внутренняя уверенность, что у меня всё получится в сроки, указанные нейросетью.
Первое время я считал, что просто жить — это уже удовольствие, это уже самоцель. И это тоже было верно: жизнь хороша уже тем, что она есть. Но наполнить ее каким-то другим смыслом — может, это и есть Дао? Или Дао в другом? И наполнение тут ни при чем.
Дао… Интересное слово…«Найти свой путь» даже звучит по-особенному. Это нечто большее, чем заниматься какой-то профессией или делом — это значит жить в согласии с собой и с миром. Каким-то интуитивным уровнем я понимал что это, но каким образом подобного достичь — не представлял. В прошлом мире я просто занимался делом и преумножал то, что имел. Но принесло ли мне это полное счастье? И бывает ли оно? Во всяком случае я ни о чем не сожалел. Но одного отсутствия сожалений мало. Мне хотелось ответа на свои мысли.
«Что, задумался?»
Да… — признал я.
Я ведь воспринимаю эту жизнь как продолжение старой, — внезапно понял я, — И это мешает мне. Я продолжаю жить как старик, и обеты лишь поддерживают это мое состояние сознания. Может так и задумывало то божество? Потому и нужен старик? Потому что тело телом, но мы, старые люди, живем инерционно, наша воля не так сильна как у молодых, и даже новое тело как будто этого не изменило. Или изменило?
Я прислушался к себе. К своей душе, телу, мыслям.
Действительно, воспринимая себя не как молодого человека, а как старика в теле молодого, мне намного легче переносить обеты. Так как я-то знаю: всё запрещенное мне теперь, я уже делал и не один раз. И любил, и грешил, и делал многое другое, чего теперь не мог. Так получается, это я из-за прошлого опыта не чувствовал себя обделенным или неполноценным. Может, поэтому выбор божества пал на старика, а не на молодого? Молодому было бы в десятки раз тяжелее переносить насильные обеты.
Для большинства практиков тут целью и путем была сила. Сила ради силы. И этого им было достаточно. Возможно, родись я тут, то был бы таким же. Но я есть я. И следовало признать, мой первоначальный подход быть незаметным, чтобы меня никто не трогал, полностью провалился. Судьба сама распорядилась так, чтобы у меня не было ни дня покоя. Она мне показывала: в этом мире не отдыхают, тут каждый день борются за место под солнцем. Как и в любом другом мире. Так почему же я думал, что мне удастся избежать этого?
Пока в некоторые вещи тебя не ткнут носом, ты в упор их не замечаешь, как вот этот старик, сказавший вдруг о Дао и заставивший меня крепко задуматься обо всем.
Конечно, места куда я попал при рождении, окраины Поднебесной, предрасполагали к спокойной, размеренной жизни и, конечно же, мне это нравилось. Хорошо же, когда тебя не пытаются убить, собратья по секте не грызут друг другу глотки, а сама секта не борется за влияние с другими? Но один болтливый горшок, вернее, кувшин всё испортил. И теперь я уже который месяц то и делаю, что убегаю, и убегаю, и убегаю. Спокойной жизни больше не будет. Это следует принять. А ведь я было подумал, что снова можно засесть в какую-нибудь секту, и не отсвечивать. Вот только чем дальше я уйду от окраин Поднебесной, тем ожесточеннее будет борьба за ресурсы, за людей, за места с Ци, за власть.