Бессмертный и отшельник дружно и всесокрушающее вздохнули — так, будто имеют дело с идиотом. А что? Вон даже нейросеть не дает описания, зачем эта штука нужна.
— Делай скидку на то, — сказал Ли Бо отшельнику, — что этот юноша из очень отдаленных мест, с самых окраин Поднебесной, а у них там совсем мрак с образованием в деревеньках. Ничего не знают.
— Аааа… — кивнул отшельник. — Тогда понятно.
— Что ж, юноша, тогда я объясню тебе, что за чудесную вещь ты держишь в руках, — с важным видом промолвил дух.
Ли Бо, ты знаешь, что это?
«Да, но пусть этот хвастливый дед сам расскажет».
— Сознание Праведного Практика должно уметь удерживать массу информации на поздних ступенях, и для того, чтобы облегчить это, некоторые Святые создают такие вот штуки, которые отдают собственным ученикам. Благодаря им, ученик может запоминать в точности то, что увидел.
— В точности? Это как абсолютная память? — спросил я.
— Именно. Жемчужина дает тому, кто ее поглотил, абсолютную память.
— А объем? — вдруг спросил я, — Неужели сколько хочешь набивай знаниями?
— Увы, — вздохнул отшельник. — Ее объем не безграничен, иначе бы это было слишком… Количество того, что можно запомнить ограничен.
Ага, ну оно и понятно, это как флешка с бесконечной памятью. Так не бывает. У всего есть границы. Но даже так звучит как описание довольно…кхм, нечестной штуки. Собственно, этим замечанием я и поделился с духом.
— Ты что, это же редкость! — воскликнули Бессмертный и отшельник одновременно.
— Такое достать невозможно даже крупным кланам и сектам, — добавил дух. — Потому что такую вещь может сделать только Святой. А его заставить что-то сделать…
Дух рассмеялся.
— Его заставить что-то делать против его воли невозможно.
— Но вы же сказали, что не были святым, — напомнил я.
— Так я и не говорил, что сделал эту жемчужину. Ее дал мне еще в юности мой учитель. Великий был человек… — Он прикрыл глаза, видимо, вспоминая учителя.
— Но вы ее не использовали, — с легким подозрением уточнил я.
— Да. Мне это было не нужно, когда ты приближаешься к ступени Просветленного, ты сам можешь создать Хранилище Сознания в своей голове. Ну а я очень рано, намного раньше чем учитель предполагал сам создал свое Хранилище Сознания и жемчужина мне просто не понадобилась. Собственно, благодаря моей абсолютной памяти ты мог видеть уцелевшие воспоминания с такой поразительной точностью, совсем как это происходило в реальности. Ну а потом…потом я хотел использовать жемчужину для Чжанга… Эх… Я должен был дать ему это как подарок на его тысячелетие…он бы стал особенным карпом…а потом особенным драконом…
— То есть я сам могу достичь абсолютной памяти?
— Да, подобные жемчужины лишь вспомогательный костыль. Временный…
— Что ж, — ответил я, — стало понятнее. А ваш учитель… Он…
Я не понял, почему учитель сам не спас своего ученика, если он был явно Святой. Он что, не мог тут все очистить?
— Он ушел…давно…давным-давно…
— Куда ушел? — пискнула Хрули.
Дух вздохнул.
— Туда, куда уходят все Святые.
Взгляд Праведника поднялся вверх. К Небу.
— На Небо? — переспросил я, — То есть… Святые умирают?
— Нет, юноша. Они переходят в другую форму существования. Я слышал мысль о том, что они становятся частью Неба…
— Ты говоришь глупости, призрак, — встрял Ли Бо, — Небо непостижимо, и оно не имеет ни облика, ни личности, поэтому оно и воплощение абсолютной справедливости вне нашего человеческого понимания. Оно ВИДИТ ВСЁ. Оно беспристрастно. Оно безэмоционально. Если бы Святые становились частью его, оно бы перестало быть Небом, это было бы что-то другое.
— Ладно, Бессмертный из кувшина, я не сильно хочу об этом говорить, и тем более спорить, потому что мы оба не знаем вещей, о которых говорим, я просто озвучил мысль, которую слышал когда-то в молодости от других Праведников.
Ли Бо фыркнул.
Я же не стал ничего говорить, но где-то внутри я чувствовал, что дух ближе к истине, чем Бессмертный. Не знаю почему. Сознательного объяснения своему мнению у меня не было.
— Лучше вернемся к Хранилищу Сознания, — сказал призрак.
Я еще раз взглянул на жемчужину.
— И что с ней нужно сделать, просто проглотить?
— Да, как любую пилюлю.
— И я сразу обрету способность к моментальному запоминанию?
Бессмертный и дух разочарованно вздохнули.
— Это не так работает.
— Ладно, что там делать, уже можно глотать?
Нейросеть не показывала, что эта штука опасна, а даже наоборот, так чего же ждать?
— Да.
Сказано-сделано. Через секунду жемчужина была внутри.
— Сейчас накроет, — предупредил дед.
— Накроет «что»? — с легким испугом спросил я.
Что ж, ощущения были необычными. Мягко говоря. У меня во рту словно взорвались все возможные вкусы одновременно. Я ощутил и сладость сотен видов конфет, кислотность шипучки, солёность, терпкость. Рыба, мясо, зелень, молоко, вода, фрукты. И всё это менялось с такой скоростью, что мой мозг даже не успевал фиксировать изменения. Я испытывал такие оттенки вкуса, о существовании которых даже не подозревал. Мозг просто не справлялся с таким потоком ощущений.
Но на этом всё не закончилось.
Через несколько секунд накрыло мой слух.
Меня оглушило звуками. Это было и одновременно нечто тихое, и одновременно оглушительное, от чего я попросту осел, как будто меня долбили молотами по голове. В ухо словно кричали, а потом шептали. Бахали и звенели, а потом шипели.
Твою…
А потом в нос ударили запахи. От мерзотно гнилостных до ванильно приторных и оглушительно цветочных. Они сменяли друг друга каждую секунду. Один за другим. Один за другим.
Я даже не знал, что подобные запахи, звуки, вкусы вообще могут существовать. Меня накрыло, словно я наглотался каких-то непонятных веществ. Сначала на меня нахлынуло возбуждение и захотелось всё это съесть, а потом живот скрутила тошнота.
В глазах защипало. Вокруг то темнело, то светлело. Я уже ничего вокруг не видел. Ни лис, ни духа, ни кувшина с Ли Бо. Только вспышки света и тьмы. Бесконечные.
Следом за этим, словно этого мне было мало, в глазах начало рябить, слепить. Темнота сменилась ярчайшим ослепляющим светом, а потом всеми цветами радуги, которые переходили в один в другой так, что нельзя было понять, где какой, словно в капле нефти на солнце. Я моргал, но все эти «глюки» не уходили. Один цвет перетекал в другой. Меня словно затягивало в цветовой омут реальности.
А потом… Потом, после того, как с глазами всё прекратилось и меня накрыла блаженная и долгожданная тьма, пришли ощущения во всем теле.
Сначала это были легкие касания, тормошение, потом удары, шлепки, которые быстро сменились жутким холодом по всему телу, от которого я начал дрожать. Через секунду холод сменился нестерпимым жаром, а затем резко бесконечными покалываниями, покусываниями, щипками. Переключения были настолько быстрыми, что они смешивались одно с другим. И если бы это так быстро не прекратилось, я бы, наверное, закричал от невыносимой боли во всех органах чувств, которые были перегружены.
Тишина.
Слепота.
Глухота.
Отключились вообще все ощущения. Они просто исчезли и я перестал чувствовать свое тело, видеть, слышать и обонять.
Всё прекратилось.
Зато внутри сознания возникла резкая тишина. После всего этого буйства рецепторов в голове начало резко прочищаться, а мысли стали ясными-ясными, словно я снова вошел в какое-то особенное, расширенное состояние сознания. Будто я вышел «за границы».
Я понял, что лежу и смотрю в потолок, не в силах пошевелиться.
[Внимание! Идет интеграция в тело носителя артефакта разума. Происходят необратимые изменения сознания, просьба не прерывать процесс.]
[1%…]
[3%…]
Проценты начали бежать как ненормальные и скоро достигли ста.
«Всё нормально? Ты что-то побледнел», — на секунду пробился ко мне голос кувшина.
Да так, немножко накрыло ощущениями.
Бессмертный захохотал.
[Создается сознание-хранилище… Сейчас вы очутитесь в нем…Приготовьтесь…]
Мир вокруг исчез. Его затопил белый свет.
Я очутился в странном месте. Оно не имело ни начала, ни конца. Огромное пустое пространство, наполненное мягким рассеянным светом.
На какое-то время я потерялся, не мог найти себя. Но прошло несколько минут — и я вдруг понял, что я внутри себя самого. И жемчужина создала во мне новое пространство. Словно это был отдельный отгороженный отсек.
И это пространство начало заполняться. Откуда-то снизу начали расти прозрачные столбы, а на них очень быстро формировался кристалл, по форме — сложный многогранник, и он уже сверкал как драгоценный камень. Огромный бриллиант.
А потом… Потом меня просто втащило внутрь этого многогранника.
Я очутился в месте, которое состояло из десятков тысяч изолированных отсеков. Именно они и составляли из-за себя этот многогранник. И я совершенно точно понимал, что отсеки можно создать еще. Просто сейчас это не нужно. Достаточно и тех, что были.
Все отсеки были пустыми, в них не было ни воспоминаний, ни знаний. Их следовало заполнить.
[Интеграция сознания-хранилища завершена.]
Через секунду все ощущения вернулись, и я осознал себя лежащим на полу. В лицо тыкались две лисьи морды, а надо мной летал кувшин. Дух и вовсе парил под потолком.
— Ван?
— Очнулся?
— Жемчужина прижилась?
Их голоса оглушали.
— Тссс…тише…тише… — прошептал я.
Все ощущения словно в десятки раз обострились.
— Ну и чего так долго? — раздался недовольный и ворчливый голос Ли Бо, после того, как я встал пошатываясь.
— А долго я был…. «в себе»?
— Да почти сутки, я даже немного забеспокоился.
— В смысле «сутки»? — ошеломленно переспросил я.
Для меня времени прошло меньше минуты. Зашел и вышел. И всё.
— Это нормально, юноша, потеря чувства времени, после приживления жемчужины. — успокоил меня дух.