бесконечном водовороте, сплетаясь и расплетаясь, но в самом центре… В центре царила неподвижная точка — чистая Праведная Ци, вокруг которой, как планеты вокруг солнца, вращались все остальные энергии.
Я смотрел на это переплетение цветов и запоминал их. Смотрел, какими запутанными потоками они оплетают друг друга. Что-то мне подсказывало, что именно такой структурой и должен обладать Радужный лотос, который я собираю.
Пока я всматривался в потоки в духовном зрении проносились смены времен года. Словно я где-то на краешке видимости подсматривал в прошедшее.
Однако кое-что меня заставило вздрогнуть.
Среди потоков я не сразу заметил лик.
Лик того праведника, из которого гриб и вырос. Он был безмятежен и пребывал в своем несуществовании на каком-то стыке счастья и безудержной радости. Лик слегка улыбался, а глаза его смотрели в никуда.
Это не был дух. Это было даже не воспоминание. Это был след его ауры, который застыл во времени, будто проекция из погибшего тела, которое и приводило вокруг себя в баланс четыре стихии, примиряя между собой.
Так вот на что способна Праведная Ци…— вдруг осенило меня. Я раньше всерьез о таком аспекте своей силы и не задумывался.
Я продолжал внимательно всматриваться в сложно переплетенные потоки стихий и чистой Ци. Скоро я достиг предельной концентрации и смог перенести всю эту «живую» схему в свое Хранилище Сознания. Вот, спустя долгое время простоя, оно снова пригодилось мне. Теперь еще одна его ячейка оказалась заполнена.
Надеюсь, я не ошибся и эта схема подойдет для создания лотоса. С другой стороны, если даже не подойдет, я смогу попытаться разобраться в принципах переплетения и совмещения энергий, а не просто скопировать то, что увидел в Чжи.
Когда схема намертво отпечаталась не только в Хранилище, но и в собственной памяти, я застыл и посмотрел на Лик. Он был всё такой же неподвижный, словно призрачная статуя.
Хотелось прикоснуться к нему, но он существовал только при духовном взгляде на гриб.
Я так привык видеть чужие воспоминания, привык, что-то тут, то там попадаются духи, ищущие покоя, что не сразу понял, что вижу.
А видел я того Праведника, который стал частью природы. Стал частью Поднебесной. И что его тело, что его дух были в полной гармонии с сущим. Потому и грибы росли в форме Инь Ян. А Лик… Лик был лишь отпечаток того, что этот человек существовал, ни больше ни меньше. Как свет погибших звезд, который еще долго мчится через бесконечный Космос донося людям то, чего уже давно нет. Взгляд из прошлого в настоящее.
Не знаю, погиб ли Праведник или умер своей смертью, но всё было хорошо. Тут нечему было помогать. Я мог только своим пристальным вниманием навредить: не думаю, что кто-либо кроме Праведников мог видеть этот Лик.
Ушедших не надо тревожить. Ушедшим — покой.
Тут помощь Праведника была не нужна.
Я вздохнул и вышел из медитации. Я достаточно насмотрелся. Этот Чжи надо было оставить в покое.
— Ван? — окликнула меня Хрули.
— Я долго? — спросил я.
— Мы успели оббегать всё вокруг уже несколько раз. — ответила за нее Джинг.
— Значит, долго. — вздохнул я.
Мне показалось что я только на минутку погрузился внутрь растения, а вот снаружи прошло, похоже, уже несколько часов.
«Что ты видел?»
Абсолютный покой, — ответил я, поднимаясь.
Глава 15
Покинули мы места, где рос Пятицветный Чжи, в каком-то умиротворенном и, одновременно, грустном состоянии. Это был тот случай, когда брать нельзя: некоторые духовные растения должны расти. Особенно с такой историей и подоплекой. Хотя нет…кое-что я взял — схему движения потоков энергий вокруг Праведной Ци. Теперь она была со мной навсегда, будто стояла перед глазами. Спасибо Хранилищу Сознания.
Я взглянул на карту Ворона. До жабы-скряжника и Желтого Лотоса нам оставалось не так много пути. Наверное, меньше трети. У очередного озерца мы остановились, я достал два Лотоса и положил их рядом. Теперь я скользнул по ним духовным взглядом, присматриваясь к естественным токам их природной Ци, наполненных каждый оттенком своей стихии. Раньше я как-то не придавал этому значения и не присматривался к добытым растениям. Но после увиденного в Пятицветном Чжи я понял, что мне нужно будет не просто пристыковать Лотосы друг к другу, а сделать что-то более сложное. Энергетическую конструкцию.
Я дотронулся до Лотосов своей Ци, и потоки наполняющей их энергии на мгновение словно изменили траектории. Да уж, восприимчивы эти лотосы к малейшему энергетическому касанию. Очень. Одно дело просто напитывать стебель, а другое — прикасаться к лепесткам. Похоже, с Радужным Лотосом придется повозиться.
Я спрятал Лотосы в кольца и мы пошли дальше.
Довольно скоро мы очутились на тропе, которая уже была отмечена на карте Ворона как «финальная».
Мы спускались по пологому склону и впереди начинали появляться озерца со стоячей водой, возле которых валялись разломанные плиты.
Внизу мы чуть приостановились. Лисы принюхивались. Карп осторожно выглядывал наружу, с подозрением водя головой. Ветерок донес до меня влажный, теплый и затхлый воздух. Да уж, где еще может обитать «жаба»? Только в болотах. Пока, правда, мы видели только часть долины, остальное было скрыто холмами с поросшими на них травами и цветами. На карте эти холмы обозначались как место, где должна обитать жаба.
Что ж, добирались мы чуть дольше, чем должны были, но так было нужно. Зато Долина Памяти теперь напоминает цветущий сад, и, надеюсь, ничего там не изменится. Следы Святых чисты, а следы ушедших — во мне.
КВА!
Да знаю, — мысленно ответил я, — Небось хочешь встретиться с другой жабой? Или у вас, может, конфликт?
КВА!
Будем считать, что это ответ «Да».
А вот на самом деле, они чувствуют друг друга? Или нет? Если да, то о нашем прибытии жаба уже знает.
С другой стороны, ведь у духовных животных и чутье мощнее, вот как у Хрули и Джинг.
— Чувствуете ее? — спросил я лис.
— Неа…
— А ты Лянг? — обратился я к карпу.
— Чую болотную…тину…
— Ну это и мы чувствуем! — фыркнула Джинг.
— Даже я ощущаю. — добавил Ли Бо.
— Жабу чувствуешь? — уточнил я.
— Жабу? Нет.
Не хотелось словить какой-нибудь плевок, наполненный демонической Ци. Или просто кислотной. Опыт у меня уже был богатый как бегства от жаб, так и их убийства. Во что это вылилось в итоге…лучше не вспоминать. Хотя как не вспоминать, когда оно квакает во мне.
Эх…
Я сделал шаг. Нам нужен лотос, и какая бы жадная жаба там ни сидела, нам надо договориться. Думаю, впятером мы справимся.
Огромные каменные плиты, похоже, когда-то плотно и ровно укрывали все эти места, но теперь они были разбросаны и разломаны на части, словно тут произошла драка двух высокоранговых Практиков. Или Практика и духовного зверя.
Я наклонился к одной из плит. На мгновение подумал, что, возможно, там остались даосские письмена… но нет. Плиты были заросшие мхом, и на них не было ни одного иероглифа, даже стертого. Жаль, так бы, возможно, узнал что-то новое.
Между плитами была земля. Влажная. Тут же нахлынули воспоминания о других болотах и других жабах.
Но пока что ни я не ощущал никакой опасности.
Воздух вокруг нас менялся, словно становился гуще, насыщеннее.
— Ван, иди за нами. — пискнула Хрули.
— Ага, след в след. — добавила Джинг.
Лисы пошли какими-то извилистыми тропками.
Вскоре мы ощутили всю прелесть болотной живности, в особенности насекомых, а если точнее…самых противных ее особей — комаров. Я закрутил вокруг себя четки — их комары боялись и не подлетали близко, видно, есть в них зло, точно есть.
Вдруг я застыл. То, что я издали принял за булыжник, оказалось…жабой. Неужели она настолько хорошо скрывает свою ауру, что никто ее не ощутил?
— Да каменная она, расслабься, — хохотнул Ли Бо.
Я выдохнул.
Жаба действительно оказалась каменной. Вот только выглядела она как живая: крупная, бугристая, покрытая мхом, цвета заваренного чая. Один её глаз поблескивал янтарем, а другой, мутный, был повернут в пустоту — будто она вспоминала что-то далёкое. Под передней лапой у неё лежал круглый камешек с выщербленной дыркой в центре — словно монета.
— Это знак… — вдруг сказала Хрули, — что дальше нельзя, что дальше ее владения. Владения жабы.
Дальше действительно начинались большие лужи и неглубокие озерца. Во всяком случае, неглубокие с виду.
— Это просто каменная жаба, — фыркнул Ли Бо. — Мох, глаз из янтаря, и… галька во рту. Классический сувенир на удачу. Знаешь, такие раньше ставили в лавках — чтоб богатство приходило.
Я взглянул на неподвижную жабу, и казалось что она вот-вот возьмет и.
КВА!
Рядом прыгнули с плеском в стороны мелкие местные жабы.
— Пошли, — сказал я лисам и мы пошли дальше. Я, правда, еще несколько раз оглядывался на это каменное изваяние жабы. Мало ли.
Минут за десять мы дошли до холмов, которые скрывали от нашего взгляда обширную часть этой заболоченной равнины.
Холмы стояли вплотную друг к другу, и проходили мы их с легкой настороженностью. Идеальное место для засады. Или для мощного жабьего плевка.
Что ж, с другой стороны холмы заметно отличались. То тут, то там они были покрыты бамбуком и странными деревьями с листьями, цвета жидкого меда. Воздух тут был буквально пропитан влагой и странными запахами. Один вдох — и я будто наглотался сладковатой воды. Сама долина за холмами оказалась не такой и большой: несколько тысяч метров в длину, не больше.
Вот теперь начались самые настоящие болота. Кое-где качался на ветру тростник, лежали огромные листья кувшинок, а сами кувшинки светились изумрудным цветом. Таких я раньше не видел.
Из воды торчали плотные островки тростника — как подвижные платформы, качающиеся на волнах. Над водой порхали стрекозы с прозрачными крыльями и длинными хвостами, сверкающими будто нитями нефрита. Воздух был влажным, с лёгким ароматом болотных цветов и… меди? Такая ассоциация пришла в голову. Либо медь, либо золото.