– Почему тебе так нравятся комиксы? – спрашивает Саша.
– Не знаю. Наверное, потому что супергерои похожи на нас, в основном. Они такие же стеснительные зануды.
– Говори за себя, – вмешивается Миранда.
– Хорошо, похожи на нас, но не на тебя, – Кристал пытается угодить ей. – А потом что-то случается, и эти обычные люди осознают, что они гораздо сильнее, чем сами раньше думали. Они начинают верить, что могут сделать все. И решают помогать людям.
– Предпочитаю нормальные книжки, – говорит Миранда. – Ну, те, что без картинок.
Она обогнала Сашу и Кристал на подъеме и теперь идет рядом со мной, совершенно не обращая внимания на нагрузку.
– А ты никогда не хотела стать писателем? – спрашиваю я. – Раз уж так много читаешь.
– Я буду работать в полиции, как мой дядя. Зачем писать о преступлениях, если можно их расследовать?
– Так это и называется «супергерой», – Кристал явно довольна своим замечанием.
Миранда рвется вперед, туда, где склон наконец-то заканчивается и путь становится не таким утомительным. Она нетерпеливо поджидает нас. Добравшись до конца, мы останавливаемся передохнуть и полюбоваться пейзажем. Справа сквозь ветки проглядывает синее небо. Я инстинктивно иду туда, следуя за светом. И выхожу на тонкую полоску камней. За ней обрыв, и на одно странное мгновение у меня начинает кружиться голова. Мне кажется, что я упаду со скал. Я обнимаю рукой ближайшее дерево, становлюсь устойчиво и смотрю на свои ноги, чтобы убедиться, что никуда не падаю.
Девчонки подходят ко мне. Кто-то даже присвистывает (кажется, Миранда).
– О-го-о-о-о, – Кристал явно впечатлена и даже поражена.
Я поднимаю глаза к горизонту и наконец вижу то, что видят они. Я понимаю, что мы находимся на вершине утеса, который я заметила из каноэ, и смотрим на каменистый обрыв. Вид просто прекрасен. Полуночное озеро растянулось прямо перед нами. На воде – солнечные отметины. С такой высоты оно видно целиком, берега закругляются и сужаются, а вдалеке – точка, где они сходятся, дамба.
Напротив нас расположился лагерь «Соловей». Он кажется маленьким и расплывчатым. Это миниатюра, модель, которую ставят в центр игрушечной железной дороги.
Я достаю карту из кармана и кидаю на нее беглый взгляд. Вивиан никак не обозначила этот утес. Из того, что я могу понять, – мы достаточно близки к треугольным камням. Я разворачиваюсь в сторону севера и чудесным образом вижу гору валунов, наваленных в лесу.
Мы идем правильно. Но к чему мы приближаемся? Я до сих пор этого не понимаю.
Камни с карты Вивиан сильно бросаются в глаза. Это огромные валуны, и их несколько десятков. Они становятся больше по мере того, как мы приближаемся. Вес этих громадин ощутим; непонятно, как их земля держит. Они выстроились по линеечке на резком склоне – почти таком же, как тот, что мы покорили.
Девчонки разбредаются и залезают на них – будто на детской площадке.
– Почти уверена, что это камни из горы, – говорит Саша, забираясь на валун высотой в два ее роста. – Пик замерз и расщепился, а потом ледник притащил их вниз. Поэтому мы их видим.
И все-таки, несмотря на Сашины объяснения, они мне не нравятся. Они заставляют меня думать о людях, которые якобы выжили после создания Полуночного озера. Я представляю, как они залезают на булыжники в полнолуние в поисках новых жертв. Чтобы отвлечься, я проверяю карту и компас. Нужно удостовериться, туда ли мы пришли.
Туда.
– Эй, ребята, – зову я. – Нам нужно двигаться вперед.
Я протискиваюсь между двух валунов и обхожу третий. Именно тогда я вижу еще один, чуть выше. Он больше других. Монолит.
Размером он с двухэтажное здание. Валун растет из земли, как огромное надгробие. По диагонали сквозь него бежит трещина, расширяющаяся кверху. В ней растет дерево, корни которого обвивают поверхность камня в поисках почвы. Саша взбирается на валун и вглядывается в крону дерева.
Кристал стоит неподалеку.
– Привет, – говорит она.
– Что вы там делаете?
– Исследуем.
– Лучше бы вы остались на земле, – говорю я. – Где Миранда?
– Вот тут.
Ее голос доносится с северо-восточной стороны огромного валуна. Ее не слышно из-за ветра, голос больше похож на эхо. Я иду на его звук, а Саша и Кристал слезают с другой стороны. Я обхожу валун и вижу еще одну трещину. Эта – прямая. Она расширяется ближе к поверхности. В полуметре над землей она превращается в углубление, где может спрятаться человек.
Оттуда уже вылезает Миранда. Она встает на ноги. Ее колени и локти испачканы грязью.
– Хотела посмотреть, что внутри.
– Змеи с медведями, – замечает Саша.
– Вот именно, – поддерживаю я. – Никаких исследований. Понятно?
– Да, мэм, – говорит Кристал.
– Понятно, – вторит ей Саша.
Миранда раздраженно упирается рукой в бедро:
– Разве мы не за этим сюда пришли?
Я ничего не отвечаю. Я с любопытством смотрю за нее, наклонив голову и сузив глаза. Вдалеке виднеются какие-то развалины. Можно разобрать очертания разрушенной каменной стены и один иззубренный, устремленный вверх деревянный столб.
Я иду в этом направлении, девчонки следуют за мной. Мы подбираемся поближе и видим, что это останки амбара или фермы. Стены больше напоминают груду камней, но прямоугольный фундамент до сих пор не тронут. Внутри растут сосны. Складывается впечатление, что деревянный пол пустил побеги.
А вот погреб, выкопанный на склоне, сохранился куда лучше. Крыши нет – только круглая земляная насыпь. По центру каменной стены – крепко закрытая деревянная дверь, на которой даже засов сохранился, только проржавел насквозь.
– Страшновато, – говорит Саша.
– Круто, – заявляет Миранда.
– И то, и другое, – замечает Кристал. – Похоже на какой-нибудь дом из «Властелина колец».
Но мне на ум по-прежнему приходит другая, куда более страшная сказка. В ней человек затапливает долину, а выжившие прячутся в лесах, стремясь отомстить. Возможно, в легенде, рассказанной Кейси, есть крупица правды. Ведь кто-то здесь жил. Фундамент дома и погреб явственно об этом свидетельствуют. Не факт, что это те самые люди, но моя кожа все равно покрывается мурашками и словно чешется.
– Нам пора…
Идти. Нам пора идти, вот что я собиралась сказать. Но я недоговариваю, потому что в пятидесяти ярдах вижу огромный дуб. Его ветви раскинулись во все стороны. На его стволе – хорошо знакомая буква.
Х
Я сразу понимаю, что Вивиан приводила меня к другому дереву. Я бы запомнила этот обрушенный фундамент и жуткий, но крутой погреб. Нет, это другой дуб, это другой знак. Но мне кажется, что обе буквы вырезаны одной рукой.
– Стойте тут, – говорю я девчонкам. – Я сейчас вернусь.
– Можно заглянуть в домик хоббита? – спрашивает Миранда.
– Нет, никуда не ходите.
Они начинают бродить возле фундамента, а я бегу к дереву и осматриваюсь возле его ствола. В какой-то момент я делаю шаг, и из-под земли раздается глухой звук.
Там что-то есть.
Я сажусь на колени и начинаю раскапывать сорняки и мертвые листья – пока не достигаю почвы. Я вожу руками туда-сюда, размазываю грязь. Под ними появляется что-то мокрое и коричневое.
Дерево. Это сосновая доска, потемневшая от десятилетия под землей. Я снова отбрасываю грязь, погружаю пальцы в землю и расшатываю доску, вытаскиваю ее. На обратной стороне – плесень и несколько насекомых, немедленно убежавших прочь. Под доской – тайник размером с коробку для обуви. Внутри лежит что-то прямоугольное, замотанное в желтый пакет из супермаркета.
Я разматываю его. Внутри оказывается прозрачный пакет для морозилки. Его можно наглухо закрыть. Я вижу зеленый кожаный корешок. Страницы сухие, потому что о них хорошо позаботились.
Это книга в симпатичной обложке. Весьма многообещающее начало.
Я заглядываю в желтый пакет. А вдруг там есть что-то еще? Внутри лежит еще один прозрачный пакет для морозильника, пустой и помятый, а также один-единственный волос. Я открываю пакет и высвобождаю книгу. Она мягкая. Пятнадцать лет она замерзала, оттаивала и снова замерзала. И все-таки мне удается отлепить обложку и открыть первую страницу. Там я вижу хаотические завитки: кто-то писал от руки.
Если быть точнее, это была Вивиан.
– Что ты там делаешь? – спрашивает Миранда.
Я закрываю книгу и засовываю ее в рюкзак, надеясь, что они ничего не заметили.
– Ничего. Я не нашла того, что искала. Пора отправляться назад.
Я кладу пустые пакеты в тайник и прикрываю его доской, а потом накидываю сверху грязи и листвы. Я делаю это не из осторожности, а из уважения к Вивиан. Я хочу сохранить ее тайну. Что бы ни было в этой книге, Вивиан посчитала важным спрятать ее именно здесь, как можно дальше от лагеря «Соловей» и любопытных глаз.
Пятнадцать лет назад
– Две правды и одна ложь, – сказала Вивиан, когда мы начали грести обратно в лагерь. – Твоя очередь.
Я опустила весло в озеро и напрягла руки. Вода мне сопротивлялась. Вивиан была старше и сильнее. Я никак не могла сравняться с ней по силе. В итоге наше каноэ плыло кругами, а не по прямой.
– Это обязательно? – спросила я, тяжело дыша.
– Ну, не то чтобы обязательно, – ответила Вивиан. – Мне вот тоже не обязательно говорить Эллисон и Натали, что ты струсила и не стала играть. Хотя, наверное, я так и сделаю.
Я поверила ей и решила сыграть. Мне было наплевать на мнение Эллисон и Натали, но не наплевать на мнение Вивиан. Я не хотела, чтобы она считала меня трусихой.
– Первое. Моя мать однажды так напилась, что отрубилась прямо в лифте нашего дома. Второе. Я никогда не целовалась с мальчиком. Третье. Я думаю, Тео самый красивый на всем свете.
– Ты мухлюешь, – пропела Вивиан. – Это все правда.
Она почти угадала. Моя мать отключилась, пока ждала лифт в нашем доме. Я нашла ее в подъезде. Она слегка похрапывала, а из ее рта на ковер текла слюна.