Кейн: Чувствую себя лучше. Спасибо за то, что подменила меня на занятиях.
И это все? Никаких объяснений? Болезненный узел, с утра образовавшийся у меня в животе, взорвался гневом. Швырнув телефон в сумку, я отперла входную дверь бара «У О’Лири» и на автопилоте провела ритуал открытия. Я включила свет, включила плиту на кухне, выложила посуду из посудомоечной машины, принесла поднос со стаканами и разместила их в глубине бара, проверила кассу. Ровно в двенадцать я повернула знак «Открыто». Потом снова посмотрела на телефон. По-прежнему ничего.
После этого время ползло невыносимо медленно. Ава впорхнула в бар в четыре часа – на час раньше начала своей смены – чтобы пообщаться, и я уже созрела, чтобы излить на нее свои сетования. Она с готовностью уселась на стул за стойкой. В другом конце зала был только один завсегдатай – приятель Чарли, тоже полицейский в отставке, который не отличался разговорчивостью и просто раз в час заказывал пиво.
– Значит, ты все еще жива? – спросила подруга. – А я-то думала, вдруг злой профессор затрахал тебя до смерти.
Ава взглянула на меня, и выражение ее лица резко изменилось.
– О, нет. Что случилось? Этот мерзавец обманул тебя? Ну, если он оказался женат, клянусь, я порву его гребаную задницу как Тузик грелку.
Я вздохнула.
– Нет, речь не об этом.
– Тогда о чем?
– Хотела бы я знать.
И тут у меня случился словесный понос, и я принялась выливать на бедную подругу все свои беды, подробно излагая события последних дней. Ну, разумеется, опуская некоторые детали – так, например, я не стала расписывать потрясающий секс между мной и Кейном, – но все, что касалось наших отношений, не было обойдено вниманием.
– Думаешь, он смалодушничал, потому что ты отвезла его к Райли? Некоторые мужчины испытывают необъяснимый страх перед встречей с родственниками – наверное, думают, что это последний шаг перед тем, как их потащат к алтарю.
– Полагаю, это возможно, но не думаю, что причина кроется в этом. Он нисколько не колебался и не волновался перед поездкой и первые десять минут вел себя совершенно нормально.
– Скажи, что случилось в промежуток времени между вашим прибытием к Райли и тем моментом, когда он сделал ноги, сославшись на плохое самочувствие?
– Ничего особенного. Я неоднократно прокручивала в голове все события этого вечера. Мы просто сидели в гостиной и смотрели альбом с фотографиями.
Я смотрела в пространство и видела нас троих – себя, Райли и Кейна. Мы сидели на диване. Смотрели фотки. Речь шла о конских хвостиках. О смерти мамы. О Бенни. Мне показалось, что что-то пошло не так просто при упоминании имени отчима. Может быть, Кейн разозлился из-за того, что я соврала ему, сказав, что у меня не было отчима? Но это такой незначительный факт. Я представить не могла, что это было причиной его странного поведения.
– Семейный фотоальбом? Значит, он удрал, потому что почувствовал, что на него давят.
– Но я и не думала давить на него. Он сам попросил показать мои детские фотографии.
– Это не важно. – Ава пожала плечами. – Все ясно – он из тех мужчин, что боятся обязательств.
– И все же я думаю, что это не так.
– Ну, может, он действительно заболел? Пошел в туалет, у него случился понос, и он просто не захотел засорять унитаз.
Я наморщила нос.
– Тебе обязательно нужно все так живо расписывать?
Ава только пожала плечами.
– Но ты же хочешь, чтобы я нашла оправдания его странному побегу.
Честно говоря, все, что я хотела, – это избавиться от неприятного чувства беспокойства. Если Кейн действительно испытывает страх перед ответственностью и просто струсил во время визита к моей сестре, я смогу это пережить. Все, что мне было нужно, – это честность.
Глава 33. Кейн – пятнадцать лет назад
Она уже в четвертый раз остановилась, чтобы собрать цветы у обочины по дороге домой. В ее жизни было столько несчастий и мерзости – просто полный пипец, – но она умела найти красоту даже среди сорняков и высокой травы.
Я старался держаться от нее подальше, и она, как мне казалось, на замечала, что я следую за ней. Надо не забыть провести с этой невинной овечкой беседу об осторожности на улице. Любой психопат может увязаться за ней.
Итак, через целых две мили она, наконец, съехала на подъездную дорожку. Дом оказался весьма приличным на вид. Я-то думал, что увижу какой-нибудь обшарпанный трейлер с окнами, закрытыми металлическими листами, в конце длинной грязной дороги, среди кустарника, скрывающего следы пребывания людей и пару-тройку ржавых поломанных автомобилей на пустыре. Но дорожка, на которую свернула девочка, была мощеной и вела к небольшому, но ухоженному одноэтажному домику под щипцовой крышей. Трава на газоне была аккуратно пострижена, шторы в окнах отдернуты, а вокруг сновали соседи, спешащие по своим делам. Единственная машина у дома была не такой уж старой, и на заднем стекле красовалась монограмма – имя Христа в виде рыбы. Все было вовсе не так, как я ожидал.
Я из своего укрытия увидел, как малышка зашла за угол дома, а через минуту вернулась без велосипеда и прошла к передней двери, а потом вошла внутрь.
После этого я еще полчаса наблюдал за домом и окрестностями. Меня невольно терзали сомнения – а вдруг девочка все насочиняла? Может, у нее слишком живое воображение? Семя сомнения поселилось в моей душе, но какое-то внутреннее чувство говорило, что девочка не лгала. Я бросил прощальный взгляд на дом, который казался вполне обычным, повернулся и направился обратно. Недолго осталось до того, как я выясню истину – если она решится завтра прийти в церковь с сестрой.
Я прождал шесть часов. В начале второго я признал тот факт, что моя маленькая подружка сегодня не придет. До того как накануне я последовал за ней к ее дому, я не сомневался, что происходит нечто страшное. Но теперь, когда я увидел вполне обычный дом, в котором она жила, и приличное окружение, в мою душу закралось сомнение. Однако, напоминал я себе, серийный убийца Тед Банди тоже на вид казался вполне приличным человеком. Я застонал от досады и поднялся с заднего ряда скамеек в церкви, где прослушал уже три мессы, наблюдая за входной дверью. Я не представлял, что надо делать, но точно знал, куда идти.
За четыре квартала до ее дома я заметил, что у меня заканчивается бензин. Так как мне еще предстояло выработать план действий, я решил ненадолго остановиться на ближайшей станции самообслуживания с полным набором услуг и небольшим магазинчиком и вошел внутрь, чтобы расплатиться. Я уже положил руку на ручку двери, как вдруг заметил нечто примечательное. Рядом с заправкой был припаркован автомобиль, который показался мне до чертиков знакомым – он был той же модели и выглядел точь-в-точь как тот, который я видел накануне на подъездной дорожке к дому маленькой девочки.
А ведь этот гребаный Бенни автомеханик.
Я приблизился к автомобилю, чтобы рассмотреть его сзади. Разумеется, на стекле была та самая монограмма – имя Христа в виде рыбы. Бросив взгляд в сторону магазинчика, я увидел рядом гараж с двумя отсеками. Одна из дверей была закрыта, а вторая – приподнята на полметра. Внутри явно горел свет.
Я некоторое время торчал в магазинчике, притворившись, что внимательно читаю текст на обратной стороне упаковки чипсов, пока не закончили расплачиваться двое других покупателей. Наконец, в магазине остались только я и женщина за кассой. Я взял банку газировки и батончик «Сникерс» и подошел к кассе.
– Скажите, а автомастерская еще открыта? У меня двигатель стучит, хотелось бы проверить.
Кассирша бросила взгляд на часы.
– Сегодня мастерская закрылась в полдень. Но, думаю, Бенни еще там.
Все мое тело напряглось.
– Спасибо. А где тут офис или что-то в этом роде?
Женщина махнула рукой в сторону задней двери.
– Пройдите через эту дверь. Бенни, возможно, в одном из гаражей.
Мое дыхание становилось все глубже по мере того, как я шел по тускло освещенному помещению. Заметив отвертку, лежащую на крышке красного ящика с инструментами, я на всякий случай прихватил ее и засунул в задний карман джинсов.
– Эй? Здесь есть кто-нибудь? – В гараже стояли четыре автомобиля, но никого не было видно.
Из-под капота одной из машин в соседнем отсеке высунулась голова мужчины, напугав меня до полусмерти.
– Чем могу вам помочь?
Я тупо уставился на него – плана действий у меня не было.
Он вытащил салфетку из кармана и сделал шаг ко мне, вытирая руки.
– Вообще-то мы закрыты. Мне пора домой, к моим девочкам. В миле к северу отсюда есть еще одна автомастерская, если у вас проблемы с машиной.
«К моим девочкам».
– Вы – Бенни?
– Да. А что вам от меня надо?
Неплохо бы потыкать палкой в спящего медведя. Меня вдруг осенило, как надо действовать.
– Я друг ваших дочек.
Внезапно все внимание автомеханика переключилось на меня. Все его поведение вмиг изменилось. Он прекратил вытирать руки и уставился мне прямо в глаза.
– Моей дочери запрещено общаться с мальчишками.
– Почему это?
Его физиономия исказилась от злобы.
– Потому что она – маленькая шлюха.
Мы стояли по разные стороны машины, но он начал медленно приближаться ко мне.
– Ошиваешься вокруг моей дочки? Позволь дать тебе один маленький совет. Найди себе порядочную девчонку. А эта… она испорченная. Ей всего пятнадцать, а с ней одни проблемы.
– Ты что-то путаешь, дядя. Это я тебе советую держаться подальше от них обеих.
Бенни просто обалдел. Он стоял как вкопанный. На его лице медленно расплылась страшная, порочная улыбка, от которой у меня мороз пошел по коже. Сейчас я смотрел в лицо чудовища.
– Думаешь, тебе удалось что-то разнюхать? Почему тогда ты не идешь доносить на меня?
– Ты, тварь, тащишься от маленьких девочек. Вламываешься по ночам в спальню старшей и заставляешь ее молчать, угрожая, что иначе проделаешь то же самое с младшей. Держи подальше от них свои грязные лапы, или я сообщу обо всем в полицию.