– Как Джонни и Джун[4], – сказал Трэвис, и его глаза заискрились. С этого момента все начинается, и я буду боготворить каждую минуту.
– Согласны ли вы … – проговорил священник.
– Согласна, – ответила я.
– Хорошо, – усмехнулся священник. – Но мне все же нужно сказать это.
– Я уже слышала. Мне не нужно повторять, – сказала я, улыбаясь и не отрывая глаз от Трэвиса.
Он сжал мои ладони. Мы повторили еще несколько клятв, а потом священник замолчал.
– И это все? – спросил Трэвис.
Священник улыбнулся.
– Все. Теперь вы муж и жена.
– Правда? – спросил он, изогнув брови. Выглядел он как ребенок в рождественское утро.
– А теперь можете поцеловать…
Трэвис обхватил меня обеими руками и крепко обнял, целуя меня сначала нетерпеливо и страстно, потом медленнее и нежнее.
Шантилли захлопала в свои крошечные пухлые ладошки.
– Как хорошо все получилось! Это лучшая свадьба на неделе! Обожаю, когда все идет не по плану.
Священник подал голос.
– Мисс Шантилли и мистер Кинг[5], представляю вам мистера и миссис Трэвис Мэддокс.
Элвис тоже захлопал в ладоши, а Трэвис поднял меня на руки. Я обняла его лицо ладонями и поцеловала.
– Я изо всех сил пытаюсь не быть Томом Крузом, – сказал Трэвис, ослепляя всех присутствующих своей улыбкой. – Теперь я понимаю, зачем прыгать на диване и бить кулаком по полу. Не знаю, как выразить то, что сейчас чувствую. Где же Опра?[6]
Я фыркнула со смеху, совершенно не узнавая свой голос. Улыбка Трэвиса расплылась до ушей, и, наверное, я тоже выглядела такой же раздражающе счастливой.
Трэвис поставил меня на ноги и обвел взглядом всех присутствующих. Выглядел он слегка ошеломленным.
– Круто! – воскликнул он, тряся перед собой кулаками. Он действительно походил на Тома Круза. Он посмеялся, а потом снова меня поцеловал. – Мы сделали это!
Я засмеялась вместе с ним. Он привлек меня к себе, и я заметила, что его глаза сверкают.
– Она вышла за меня! – сказал он Элвису. – Я, черт побери, люблю тебя, детка! – снова закричал он, обнимая и целуя меня.
Не знаю, чего я ожидала, но точно не такого. Шантилли, священник и даже Элвис смеялись с радостью и благоговением. Фотограф, словно папарацци, ослеплял нас вспышками.
– Еще нужно подписать пару бумаг, сделать пару фото, а дальше – жили они долго и счастливо, – сказала Шантилли. Она повернулась к нам, сверкая широкой улыбкой в тридцать два зуба и протягивая ручку и бумагу.
– Ой! – воскликнула Шантилли. – Вот твой букет. Нам он понадобится на фотографиях.
Она передала мне цветы, и мы с Трэвисом замерли в позе. Мы встали вместе. Потом продемонстрировали наши кольца. Прижались друг к другу боком, повернулись лицом, подпрыгнули в воздух, обнялись, поцеловались – на одной фотографии Трэвис подхватил меня на руки. Наспех расписавшись в свидетельстве о браке, Трэвис за руку повел меня к ждущему снаружи лимузину.
– Это правда только что произошло? – спросила я.
– Без всяких сомнений!
– Мне показалось или я увидела чей-то затуманенный взгляд?
– Голубка, ты теперь миссис Трэвис Мэддокс. Я еще никогда в жизни не был так счастлив!
На моем лице появилась улыбка, я засмеялась и покачала головой. Я еще не видела, чтобы сумасшедший был еще и таким обаятельным. Я прильнула к Трэвису и прижалась своими губами к его. Поскольку его язык успел побывать в моем рту еще в часовне, я думала лишь о том, как снова вернуть его туда.
Трэвис впился пальцами в мои волосы, когда я оседлала его, упираясь коленями в кожаное сиденье по обе стороны от него. Пока я разбиралась с ремнем, он подался вперед и нажал на кнопку, чтобы поднялась перегородка с водителем. Я выругалась, слишком долго расстегивая пуговицы на рубашке, а потом нетерпеливо взялась за ширинку. Губы Трэвиса были повсюду, он целовал нежную кожу у меня за ухом, проводил языком по шее, спускаясь к ключице. Одним рывком он положил меня на спину, скользнул рукой вверх по ноге и подцепил мои трусики. В считаные секунды они уже свисали с моей щиколотки, а рука Трэвиса снова двинулась вверх, пока не остановилась на чувствительной коже между ног.
– Малыш, – проговорила я, но он накрыл мой рот поцелуем.
Трэвис тяжело дышал через нос, прижимая меня к себе словно в первый и последний раз. Затем он отстранился, вставая на колени, давая мне насладиться его обнаженным торсом и татуировками. Мои бедра тут же напряглись, и он медленно развел мои колени. Я следила, как его рот с жадностью продвигается от пальцев на ногах к пяткам, далее по икрам и до колен, а затем к внутренней стороне бедер. Я приподнялась ему навстречу, но он, в отличие от меня, не торопился подняться на самый верх.
Как только его язык коснулся самых сокровенных участков моего тела, он просунул руку под меня, сжимая ягодицы и подтаскивая меня к себе. Каждый мой мускул одновременно расслабился и напрягся. Трэвис и раньше делал такое, но сейчас он очевидно сдерживался, оставляя все самое лучшее для нашей брачной ночи. Мои колени согнулись и задрожали, я схватила Трэвиса за голову.
Он помедлил, лишь для того, чтобы прошептать мое имя, щекоча дыханием мою влажную кожу, и я сдалась, зажмуриваясь и полностью отдаваясь чистейшему экстазу. Я застонала, отчего его поцелуи стали более настойчивыми, затем он напрягся и ближе подвинулся ко мне.
Каждая новая секунда создавала все большее напряжение, стену между тем, чтобы сдаться, и желанием продлить этот момент. Когда я больше не могла ждать, я приподнялась и прижала к себе голову Трэвиса. Я выкрикнула и поняла, что он улыбается, все мое тело пронзило словно электрическими разрядами.
Из-за приставаний Трэвиса я не сразу поняла, что мы приехали в «Белладжо», пока не услышала из колонок голос водителя:
– Извините, мистер и миссис Мэддокс, но мы прибыли в отель. Может, мне сделать еще один круг?
Глава 8Наконец
Трэвис
– Нет, дайте нам минутку, – сказал я.
Эбби полулежала на черном кожаном сиденье лимузина, покраснев и тяжело дыша. Я поцеловал ее щиколотку, затем снял трусики с высокого каблука и передал ей.
Черт побери, как же красиво она сейчас смотрелась. Пока я застегивал рубашку, то не мог отвести от нее взгляда. Эбби сверкнула лучезарной улыбкой, возвращая трусики на место. Водитель лимузина постучался в дверцу. Эбби кивнула, и я разрешил ему открыть ее. Передал ему довольно крупную купюру и подхватил на руки свою жену. Мы прошли холл, потом казино за считаные минуты. Я стремился побыстрее попасть в наш номер – к счастью, с Эбби на руках мой выпирающий член был не так заметен.
Она проигнорировала глазеющих на нас людей, когда мы зашли в лифт, а потом прижалась к моим губам. В итоге я произнес номер нашего этажа неразборчиво улыбающейся паре, что стояла ближе всего к кнопкам, но краем глаза я заметил, что они нажали на верную цифру.
Как только мы вышли в коридор, мое сердце заколотилось. Дойдя до двери, я полез в карман за ключом, пытаясь удержать Эбби на руках.
– Я достану, малыш, – проговорила она, доставая карточку, целуя меня и открывая дверь.
– Спасибо, миссис Мэддокс.
Эбби улыбнулась, не отрываясь от моих губ.
– Всегда рада.
Я пронес ее прямиком к кровати и опустил на матрас.
Эбби на мгновение задержала на мне взгляд, а потом сбросила туфли.
– Давайте избавимся и от этого, миссис Мэддокс. Эту вещь мне не хотелось бы испортить.
Я перевернул ее и медленно расстегнул молнию на платье, целуя каждый открывающийся дюйм кожи. Моя память хранила воспоминания о каждом участке ее тела, но любое прикосновение обрело новый смысл, ведь теперь эта женщина стала моей женой. Я ощутил невиданную прежде радость.
Платье упало на пол, я поднял его и перекинул через спинку стула. Эбби расстегнула бюстгальтер, тоже бросая его на пол, а я скользнул рукой под кружевную материю ее трусиков. Я улыбнулся: их я уже снимал.
Я нагнулся и поцеловал ее за ухом.
– Как же сильно я тебя люблю, – прошептал я, медленно спуская ее трусики вниз по бедрам.
Когда они упали к ее ступням, она отбросила их в сторону босой ногой. Я обхватил Эбби руками, набирая воздуха в легкие и прижимаясь грудью к ее обнаженной спине. Мне хотелось скорее проникнуть внутрь, мой член так и тянулся к ней, но торопиться не стоило. В нашу брачную ночь у нас была лишь одна попытка, так пускай все будет идеальным.
Эбби
Я вся покрылась мурашками. Четыре месяца тому назад Трэвис забрал у меня то, что я не давала ни одному мужчине. Я была так одержима отдать ему это, что на волнение не осталось времени. Теперь же, в нашу брачную ночь, я знала, чего ожидать и как сильно он любит меня, но нервничала больше, чем в наш первый раз.
– Давайте избавимся и от этого, миссис Мэддокс. Эту вещь мне не хотелось бы испортить, – проговорил он.
Я хмыкнула, вспомнив застегнутый на пуговицы розовый кардиган, покрытый брызгами крови. А потом подумала о том, как впервые встретила Трэвиса в столовой.
«Я столько свитеров перепортил», – сказал он тогда с улыбкой Казановы и ямочками на щеках. Вот эти губы я пыталась ненавидеть, и эти губы сейчас прокладывали путь вниз по моей спине. Трэвис подвинул меня вперед, и я заползла на кровать, оглядываясь назад в ожидании, когда он заберется сверху. Не спуская с меня глаз, он снял рубашку, сбросил обувь и брюки. Покачал головой, перевернул меня на спину и устроился между моих ног.
– Не так? – спросила я.
– Я бы хотел смотреть в глаза своей жене, а не быть оригинальным… по крайней мере, этой ночью.
Он убрал с моего лица прядь волос и поцеловал в нос. Меня даже забавляло наблюдать, как Трэвис тянет время, взвешивая, что и как именно он хочет проделать со мной. Как только мы остались без всякой одежды и забрались под простыни, он глубоко вздохнул.