– Я все еще не могу в это поверить, – сказал я.
Я поднес к губам ее ладонь и поцеловал.
Эбби по-прежнему смотрела на уменьшающиеся цифры над дверями лифта.
– Ты уже это говорил.
Она взглянула на меня и улыбнулась уголком губ.
– Малыш, поверь уже. Мы здесь.
Я втянул воздух в легкие поглубже, собираясь издать вздох облегчения. На своем веку я не помнил, когда еще был столь же расслаблен. В мыслях царил покой. Странное ощущение, учитывая, что именно мы оставили за спиной в студенческом городке, и в то же время появилось новое чувство ответственности. Все это сбивало с толку и приводило меня в замешательство, сперва необыкновенная радость, а в следующую секунду – угрызения совести, как у преступника.
Двери лифта медленно разъехались в стороны, выпуская в коридор толпу народа. Мы с Эбби зашли внутрь, везя за собой небольшой чемодан на колесиках. У одной женщины была с собой огромная женская и большая спортивная сумка, раза в два больше нашей, и вертикальный чемодан на колесиках, в котором поместились бы двое детей.
– Вы сюда переезжаете? – спросил я. – Классно.
Эбби толкнула меня локтем в бок.
Женщина пристально глянула на меня, потом на Эбби.
– Нет, – с французским акцентом проговорила она.
Женщина отвернулась, очевидно, рассердившись, что я заговорил с ней.
Мы с Эбби обменялись взглядами, глаза моей невесты округлились. Она одними губами произнесла: «Ого, ну и стерва». Я сдержал смех.
Черт побери, я обожал эту девушку, а еще обожал то, что мог угадать ее мысли.
Француженка кивнула.
– Тридцать пятый этаж, пожалуйста.
Почти пентхаус. Ну конечно же.
Когда двери открылись на двадцать четвертом этаже, мы с Эбби вышли из лифта, ступая на ковер с орнаментом и слегка растерянно оглядываясь по сторонам в поисках своего номера. В конце коридора Эбби вставила карточку-ключ в щель и быстро выдернула.
Дверь щелкнула. Загорелся зеленый огонек. Мы вошли внутрь.
Эбби включила свет и сняла через голову сумочку, бросая ее на огромную двуспальную кровать. Затем улыбнулась мне.
– А здесь симпатично.
Я выпустил из ладони ручку от сумки и подхватил Эбби на руки.
– Наконец-то! Мы здесь. Когда мы позже ляжем спать в эту кровать, то будем уже мужем и женой.
Эбби внимательно и слегка задумчиво посмотрела мне в глаза, а потом положила ладонь мне на щеку. Уголок ее губ приподнялся.
– Обязательно, все так и будет.
Я даже не мог себе представить, что за мысли таятся за этими серыми глазами, но через секунду задумчивость исчезла из ее взгляда.
Она поднялась на носочки и чмокнула меня в губы.
– В какое время свадьба?
Эбби
– Три часа?
На моем лице не дрогнул ни один мускул, хотя все тело готово было напрячься. Мы теряли слишком много времени, и я никак не могла бы объяснить Трэвису, почему так сильно хотела побыстрее разделаться со всем.
Разделаться? Неужели я действительно так считала?
Может, дело не только в том, что Трэвис нуждался в правдивом алиби. Может, я боялась струсить, если дать мне больше времени все обдумать.
– Ага, – сказал Трэвис. – Я подумал, тебе понадобится время, чтобы купить платье, сделать прическу и все, что вам там, девчонкам, надо. Может, я… сделал что-то не так?
– Нет, конечно, нет. Все в порядке. Наверное, это я просто решила, что мы приедем сюда и сразу поженимся. Но ты прав.
– Голубка, мы же не в «Ред» идем. Мы женимся. Понимаю, это будет не церковь, но все же…
– Да. – Я покачала головой и на секунду прикрыла глаза, потом посмотрела на Трэвиса. – Да, ты прав. Прости. Я схожу вниз, найду что-нибудь белое, затем вернусь сюда и приготовлюсь к церемонии. Если не найду ничего подходящего здесь, то схожу в «Кристалз». Там больше магазинов.
Трэвис подошел ко мне, останавливаясь всего в паре дюймов. Несколько секунд он молча смотрел на меня, отчего мне стало не по себе.
– Расскажи мне, – тихо проговорил он.
Как бы я ни старалась все объяснить, он знал меня достаточно хорошо и понимал – с моим непроницаемым лицом или без, – что я от него что-то скрывала.
– Наверное, то, что тебе показалось, – это всего лишь усталость. Я не спала почти сутки.
Он вздохнул, поцеловал меня в лоб и направился к мини-холодильнику. Нагнулся, затем повернулся ко мне, держа в руках две маленькие баночки «Ред Булла».
– Проблема решена.
– Мой жених просто гений.
Он протянул мне баночку, а потом обнял меня.
– Мне это нравится.
– То, что я считаю тебя гением?
– Быть твоим женихом.
– Да? Не привыкай к этому. Через три часа я буду называть тебя уже по-другому.
– Новое обращение понравится мне куда больше.
Я улыбнулась, глядя, как Трэвис открывает дверь в ванную комнату.
– Пока ты будешь искать себе платье, я еще раз приму душ, побреюсь и тоже куплю себе что-нибудь из одежды.
– Значит, тебя здесь не будет, когда я вернусь?
– А ты хочешь встретиться здесь? Это будет в часовне Грейсленд. Я подумал, может, там и увидимся.
Я покачала головой.
– Было бы неплохо встретиться в часовне незадолго до церемонии, уже наряженными и готовыми пройти к алтарю.
– Ты будешь в одиночестве гулять по Вегасу три часа?
– Я здесь выросла, забыл?
Трэвис на секунду задумался.
– Разве Джесс по-прежнему не работает здесь распорядителем казино?
Я изогнула бровь.
– Не знаю. Я с ним не общалась. Но даже если и так, я буду лишь в казино «Белладжо» и именно столько, сколько нужно, чтобы добраться до нашего номера.
Трэвис кивнул, казалось, он доволен таким ответом.
– Тогда встретимся там. – Он подмигнул мне и закрыл за собой дверь в ванную.
Я взяла с кровати сумочку и карточку-ключ от номера, а потом, бросив взгляд на дверь в ванную, подняла с тумбочки телефон Трэвиса.
Открыла его контакты, нажала на нужное мне имя, отправила себе сообщение с номером телефона, а потом сразу же удалила эту эсэмэску.
Когда я вернула телефон на место, открылась дверь ванной комнаты, и в одном лишь полотенце вышел Трэвис.
– А свидетельство о браке?
– В часовне об этом позаботятся за дополнительную плату.
Трэвис с облегчением кивнул и вновь закрыл дверь.
Я вышла из комнаты и направилась по коридору до лифта, набирая новый номер.
– Ну пожалуйста, возьми трубку, – прошептала я.
Двери лифта открылись, обнажая группу девушек на вид немного старше меня. Они хихикали и невнятно разговаривали друг с другом, некоторые обсуждали прошедшую ночь, другие решали, стоит ли им ложиться спать или нет, чтобы не опоздать на самолет домой.
– Возьми чертову трубку, – сказала я после первого гудка. После трех гудков включился автоответчик.
«Вы позвонили Тренту. Вы знаете, что делать».
– Тьфу ты! – фыркнула я, опуская руку с телефоном.
Двери открылись, и я целенаправленно пошла в магазины «Белладжо».
После всех слишком нарядных, слишком дешевых, изобилующих кружевом, бусинками и еще бог весть чем, я наконец нашла его: платье, которое я надену, чтобы стать миссис Мэддокс. Белое, конечно, и длиной до колен. Довольно скромное, за исключением низкого выреза лодочкой и белой атласной ленты вокруг талии. Я стояла перед зеркалом, критически осматривая каждую деталь. Платье было красивым, и я сама чувствовала себя в нем красивой. Всего через пару часов я буду стоять рядом с Трэвисом Мэддоксом, пока он будет разглядывать каждый изгиб моей фигуры в этом наряде.
Я прошла вдоль стены, изучая фату. Померив уже четвертую, я, слегка смутившись, вернула ее на место. Фата была слишком правильным для нашей свадьбы элементом. И слишком невинным. Мое внимание привлекла другая витрина, и я подошла к ней, проводя пальцами по различным заколкам с бусинами, жемчужинами, камнями и металлическими узорами. Менее изящные и более… подходящие мне. На стенде их лежало очень много, но мой взгляд постоянно возвращался к одной определенной. Небольшой серебристый гребень с россыпью страз разных размеров, образующих бабочку. Моя рука сама потянулась к нему – идеальный вариант. Обувной отдел находился в глубине магазина. Большого выбора здесь не было, но благодаря своей непритязательности я остановилась на первых же серебристых босоножках на шпильке. Две перемычки на пальцах и еще две на щиколотке, несколько жемчужин украшали застежку. К счастью, нашелся мой шестой размер[1], так что остался последний пункт в списке: украшения.
Я выбрала простые, но в то же время элегантные жемчужные серьги. Наверху, там, где они вдевались в ухо, находилось по маленькому цирконию в форме кубика – камни были в меру сверкающими, чтобы подчеркнуть праздничный характер церемонии. И еще я подобрала подходящее к серьгам колье. Я никогда не любила слишком выделяться из толпы. Очевидно, этого не изменит даже моя свадьба.
Я вспомнила первый раз, когда лицом к лицу столкнулась с Трэвисом. Вспотевший, с обнаженным торсом, он еле переводил дыхание, я же вся была в крови Марека Янга. С того момента прошло шесть месяцев, а теперь я выхожу замуж. А мне ведь девятнадцать лет. Всего лишь девятнадцать.
Что я, черт побери, творю?!
Я стояла на кассе, смотрела, как печатается чек на платье, туфли, заколку и украшения, и пыталась не задохнуться от волнения.
Рыжеволосая девушка за стойкой оторвала чек и с улыбкой протянула его мне.
– Роскошное платье. Отличный выбор.
– Спасибо, – сказала я. Не знаю, улыбнулась ли я в ответ или нет.
Вдруг на меня нашло какое-то оцепенение, я вышла из магазина и прижала пакет к груди.
Я ненадолго зашла в ювелирный магазин и купила черное титановое кольцо для Трэвиса, потом взглянула на телефон и снова убрала его в сумочку. По времени я укладывалась.
Когда я зашла в казино, в моей сумочке завибрировал мобильник. Зажав ее между коленей, я начала рыться в поисках телефона. После двух гудков я с остервенением принялась отпихивать все вещи в сторону, чтобы вовремя ответить на вызов.