– Нет, времени не было.
– Ну уж нет, мы не можем позволить, чтобы ты упал в обморок перед алтарем. Я принесу сыра и крекеров, и, может, еще фруктовую тарелку?
– Да, конечно. Спасибо, – сказал я, слегка смущенный таким энтузиазмом со стороны Шантилли.
Она вышла за дверь, закрывая ее за собой, и я вновь остался в одиночестве. Запрокинул голову на спинку дивана и заскользил взглядом по многочисленным узорам на стенах. Что угодно, лишь бы не смотреть на часы. Приедет ли она? Я крепко зажмурился, отбрасывая в сторону эти мысли.
Она любит меня. Я ей доверяю. Она приедет. Черт побери, почему здесь нет моих братьев? Я, потерявший голову от любви, уже сходил с ума.
Эбби
– Выглядите прелестно, – сказала женщина-водитель, когда я забралась на заднее сиденье такси.
– Спасибо, – поблагодарила я, радуясь, что покинула стены казино. – В часовню Грейсленд, пожалуйста.
– Хотите начать новый день замужней женщиной или как? – сказала женщина, улыбаясь в зеркало заднего вида.
У нее были короткие волосы с сединой, а тело занимало все сиденье и даже больше.
– Просто здесь это можно сделать быстрее всего.
– Вы очень молоды, чтобы так спешить.
– Знаю, – сказала я, глядя на проносящиеся мимо огни Лас-Вегаса.
Женщина цокнула языком.
– Что-то вы нервничаете. Если передумаете, только скажите. Могу и развернуться. Все в порядке, дорогая.
– Я не нервничаю из-за свадьбы.
– Нет?
– Нет, мы любим друг друга. За это я не переживаю. Просто хочу, чтобы с ним все было хорошо.
– Значит, это он может передумать?
– Нет, – сказала я и коротко усмехнулась. Я встретилась с ней взглядом в зеркале. – Вы замужем?
– Была пару раз, – сказала она и подмигнула мне. – В первый я выходила замуж в той же часовне, что и вы. Как, впрочем, и Бон Джови.
– Правда?
– Знаете Бон Джови? Tommy used to work on the docks![2] – к моему удивлению, пропела она.
– Да! Слышала, – сказала я. Я была благодарна, что женщина повеселила меня и отвлекла от гнетущих мыслей.
– Обожаю его. Вот! У меня есть диск.
Она вставила его в проигрыватель, и всю оставшуюся дорогу мы слушали лучшие хиты Джона. Wanted Dead Or Alive, Always, Bed Of Roses.
Как раз доигрывала песня I’ll Be There For You, когда мы остановились перед часовней.
Я достала пятьдесят долларов.
– Сдачи не нужно. Бон Джови помог.
Она вернула мне лишние деньги.
– Не надо чаевых, дорогая. Вы позволили мне петь всю дорогу.
Я закрыла дверь и помахала женщине на прощание. Пришел ли уже Трэвис? Я поднялась к часовне и открыла дверь. Меня поприветствовала старшая из двух женщин с пышной прической и избытком блеска на губах.
– Эбби?
– Да, – ответила я, теребя платье.
– Выглядишь ослепительно. Меня зовут Шантилли, и я буду одной из ваших свидетелей. Позволь забрать твои вещи. Уберу их пока в надежное место до окончания церемонии.
– Спасибо, – сказала я, глядя, как она забирает у меня сумочку.
Что-то зашелестело, когда она пошла вперед, но я не могла сказать, что именно. Женщина была в ширину такой же, сколько и в высоту.
– Стойте! Там… – Женщина вернулась и протянула мне сумочку. – Кольцо Трэвиса. Простите.
Когда она улыбнулась, ее глаза превратились в щелочки, а накладные ресницы стали еще заметнее.
– Все хорошо, дорогуша. Просто дыши.
– Я забыла как, – сказала я, надевая его кольцо себе на большой палец.
– Давай, – проговорила она, протягивая ладонь. – Давай мне ваши кольца. Я отдам их каждому из вас, когда придет время. Элвис скоро приедет, чтобы проводить тебя к алтарю.
Я недоуменно посмотрела на нее.
– Элвис.
– Ну да, король рок-н-ролла.
– Да, я в курсе, кто такой Элвис, но… – Мои слова повисли в воздухе. Я сняла свое кольцо и положила женщине на ладонь рядом с кольцом Трэвиса.
Шантилли улыбнулась.
– Можешь воспользоваться этой комнатой, чтобы освежиться. Трэвис уже ждет, а Элвис приедет с минуты на минуту. Увидимся возле алтаря!
Не отводя от меня взгляда, она закрыла за собой дверь.
Я повернулась, ослепленная собственным отражением в огромном зеркале позади себя. Оно было обрамлено большими круглыми лампочками, как у актрисы из шоу на Бродвее. Я присела на банкетку и уставилась на себя в зеркале. Значит, вот кто я? Актриса?
Он уже ждал меня. Трэвис стоит возле алтаря и ждет, когда я присоединюсь к нему, и мы дадим друг другу клятвы на всю оставшуюся жизнь.
А что, если мой план не сработает? Что, если его посадят и все это окажется впустую? Или же, напротив, не станут ничего разнюхивать про него, тогда мой поступок будет бессмысленным. Я больше не могла прикрываться предлогом, что выхожу замуж до того, как мне можно пить спиртное, потому что я пытаюсь спасти его. Нужен ли предлог, если я люблю его? Зачем вообще кто-либо женится? Из-за любви? Этого у нас сполна. Вначале у меня не было ни тени сомнения. Но сейчас я так не уверена. Ни в чем.
Я подумала, как изменилось бы лицо Трэвиса, узнай он правду, а потом подумала, что с ним может сделать заключение. Нет, я не хотела, чтобы он пострадал, я нуждалась в нем, словно он был продолжением меня. Вот в этом я не сомневалась.
От стука в дверь я запаниковала. Я обернулась, стискивая спинку стула из белого кованого железа, завитки и изгибы которого сходились по центру в форме сердца.
– Мисс? – густым голосом с южным акцентом проговорил Элвис. – Пора.
– Да? – тихо проговорила я. Сама не знаю, почему. Но он меня не слышал.
– Эбби? Твоя пламенная любовь[3] ждет тебя, – пропел Элвис.
Я закатила глаза.
– Мне всего лишь… нужна минутка.
По ту сторону двери повисла тишина.
– Все в порядке?
– Да, – отозвалась я. – Дайте мне минутку.
Еще через несколько минут в дверь снова постучали. На этот раз Шантилли.
– Эбби? Я могу войти, дорогуша?
– Нет, простите, но нет. Со мной все в порядке. Мне просто нужно еще немного времени, и я буду готова.
Еще через пять минут я услышала три стука в дверь, от которых на лбу проступил пот. Они были мне знакомыми. Мощными. Более уверенными.
– Голубка?
Глава 7Деньги
Трэвис
Дверь распахнулась.
– Она здесь! Я только что проводила ее в комнату невесты, чтобы освежиться. Ты готов?
– Да! – сказал я, вскакивая на ноги.
Я вытер потные ладони о брюки и пошел следом за Шантилли по коридору и в холл. Затем остановился.
– Сюда, дорогуша, – сказала Шантилли, подзывая меня к двойным дверям, ведущим в часовню.
– Где она? – спросил я.
Шантилли указала на дверь.
– Там. Как только она будет готова, мы начнем. Но ты, сладенький, должен стоять возле алтаря.
На ее лице была доброжелательная, терпеливая улыбка. Наверняка она имела дело с различными ситуациями, от пьяных парочек до находящихся на грани срыва. Бросив последний взгляд на дверь в комнату Эбби, я пошел за Шантилли по проходу, а потом женщина проинструктировала меня, где надо встать. Пока она говорила, в дверях эффектно появился мужчина с крупным подбородком и в костюме Элвиса, он изогнул губы в улыбке, напевая Blue Hawaii.
– Боже, как я обожаю Вегас! А ты любишь Вегас? – спросил он, пародируя Элвиса.
Я широко улыбнулся.
– Сегодня да.
– Большего мне и не надо! Мисс Шантилли рассказала тебе все, что ты должен знать, чтобы стать сегодня мужем?
– Думаю, да.
Он похлопал меня по спине.
– Не волнуйся, приятель, все будет просто отлично. Я схожу за твоей миссис. Ты и глазом моргнуть не успеешь.
Шантилли хихикнула.
– Ох уж этот Элвис.
Через несколько минут Шантилли взглянула на часы, а потом направилась по проходу к двойным дверям.
– Такое бывает постоянно, – заверил меня священник.
Еще через пять минут Шантилли просунула голову сквозь двери.
– Трэвис? Думаю, она немного… нервничает. Хочешь поговорить с ней?
Вот черт!
– Конечно, – сказал я.
До этого проход показался мне довольно коротким, теперь же он растянулся на милю. Я толкнул дверь и занес кулак. Помедлил, сделал глубокий вдох и несколько раз постучал.
– Голубка?
Прошло, наверное, две вечности, и Эбби наконец заговорила.
– Я здесь, – услышал я из-за двери.
Хотя она находилась в нескольких дюймах от меня, но казалось, что нас разделяли тысячи миль, как и в то утро, когда я привез домой двух цыпочек из бара.
От одного этого воспоминания у меня переворачивалось все внутри. Но я уже не был прежним Трэвисом.
– Детка, ты в порядке? – спросил я.
– Да, просто я… Я торопилась. Мне нужно время немного отдышаться.
Ее голос говорил о том, что она далеко не в порядке. Я старался держать себя в руках, перебороть панику, которая раньше заставляла меня совершать всякие глупости. Я должен был стать мужчиной, достойным Эбби.
– Уверена, что дело только в этом?
Она ничего не ответила.
Шантилли прокашлялась, пытаясь сказать что-нибудь подбадривающее. Мне же нужно было оказаться по ту сторону двери.
– Голубка, – сказал я и замолчал. То, что я скажу дальше, может все изменить, но благополучие Эбби перевешивало мои собственные эгоистические желания. – Я знаю, ты знаешь, что я тебя люблю. Но возможно, ты не знаешь, что больше всего на свете я хочу стать твоим мужем. Голубка, если ты не готова, я подожду. Я никуда не уйду. В смысле, да. Я очень этого хочу, но если ты тоже хочешь. Просто… я хочу, чтобы ты знала одно – ты можешь спокойно открыть эту дверь, и мы пройдем к алтарю или сядем в такси и поедем домой. Я люблю тебя в любом случае.
После еще одной затяжной паузы я понял, что пришло время. Я достал из внутреннего кармана пиджака старый потрепанный конверт и взял его обеими руками. Потускневшие чернила ложились в завитушки, и я провел указательным пальцем по линиям. Моя мама написала на этом конверте «Для будущей миссис Трэвис Мэддокс». Отец отдал мне его, когда решил, что наши отношения с Эбби приняли серьезный характер.