— Я хотел бы посоветоваться с вами, — сказал я девушке.
— Пожалуйста, слушаю вас! — ответила она и одарила меня профессиональной улыбкой, которой нужно специально учиться, чтобы продавать жидкое мыло, масляные кремы, картины или путевки на курорт. И учиться хорошенько, чтобы никто не догадался, насколько безразличны тебе и покупатель, и товар.
— Вы хотели бы отправиться в путешествие уже в этом году? — спросила столь хорошо умевшая улыбаться девушка.
— Да, — кивнул я. — Лучше всего — на следующей неделе. Можно это устроить?
— У нас все возможно.
Дальше я услышал то, что примерно и ожидал.
— Цены у нас разные. Можете, к примеру, заказать кругосветное путешествие за 10 тысяч марок и более. А можете всего за 200 марок, включая расходы на лечение, провести две недели в Люнебургской Пустоши. И то, и другое — реально, и оба путешествия укладываются в двухнедельный отпуск, — с полной серьезностью принялось объяснять мне прекрасное дитя.
— Гм, — сказал я и задумчиво почесал подбородок, как бы прикидывая, выбрать первое или второе.
— А куда бы хотели поехать вы сами, можно спросить? — осведомился я.
Девушка покраснела, что меня даже напугало — настолько я отвык видеть краснеющих девушек. Они стали такой же редкостью, как извозчичьи дрожки, гражданское мужестве и цилиндры.
— В Венецию, — сказала она смущенно, — но только не сейчас. В конце сентября…
Я сопоставил выбор маршрута со способностью краснеть и решил, что эта девушка получила консервативное семейное воспитание.
— Вот оно как, — сказал я. — Тогда, конечно, другое дело — свадебное путешествие! Заранее поздравляю!
Девушка улыбнулась уже не по долгу службы, а от души.
— Спасибо! — сказала она.
— Да. Свадебное путешествие — это прекрасно. Но что, спрашивается, делать в Венеции такому одинокому холостяку, как я? Нет, лучше мне двинуть на юг. Что вы мне сможете предложить?
— Если вы хотите поехать на юг один, это тоже возможно. Но тут будет сложнее, поскольку одноместных номеров вообще меньше. Я должна посмотреть, сможем ли мы в ближайшее время что-нибудь для вас сделать.
— Одна моя сотрудница сейчас отдыхает в Югославии, — сказал я. — На острове в Адриатике. Сняла одноместный номер. Остров называется Хвар, или что-то в этом роде. Там, должно быть, очень хорошо.
— Минуточку, — сказала девушка, достала с полки толстую книгу и принялась листать.
Я вспомнил Хвар под серым дождливым небом, мокрые камни на ночной дороге, сломанный «дворник» на машине Степановича. Потом вспомнил Франциску, которая сейчас пребывала где-то в тюрьме Сплита. Что с ней? Допрашивали ли ее? Разрешили ли ей оставить у себя акулий зуб? Не призналась ли она, отчаявшись, в убийстве?
— Вот Хвар, — сказала консервативная девушка и повернула толстую книгу так, чтобы я смог разглядеть фотографии. — Когда бы вы хотели туда поехать?
— Чем скорее, тем лучше, — ответил я.
— Подождите минуточку! — Девушка взяла толстую книгу и направилась к господину в очках с золотой оправой, который сидел за столом и разговаривал по телефону. Господин был неопределенного возраста. Ему можно было дать и тридцать, и сорок пять. Как видно, его телефонный собеседник был персоной значительной. Господин старательно делал серьезное лицо, постоянно кивал, даже кланялся перед телефоном, то и дело приговаривая:
— Разумеется! Конечно, сегодня же!
И тому подобное.
Девушка почтительно стояла перед ним с толстой книгой и терпеливо ждала.
Недалеко от меня, за стойкой, другая сотрудница бюро уговаривала пожилую супружескую пару. Муж хотел в горы, а жена — на озера. Требовалось достигнуть компромисса, чтобы на период отпуска в семье воцарился мир и покой. На стене висела чертова уйма плакатов. Куда они только не зазывали! В Индию! Бог мой, в Индию! Как я хочу в Индию! В Мексику! Солнечная Малайзия приглашала к себе: «Курорт даст вам новые силы!» Чайки, сосны, фонтаны, замки, самолеты, пароходы! А в промежутках — обнаженные наполовину, и даже на три четверти красотки — всех цветов кожи.
Вернулась черноглазая мечтательница о свадебном путешествии. Ее сопровождал господин без возраста. После разговора с высоким начальством над верхней губой у него выступили крупные капли пота. Но со мной он был необычайно любезен. Хотя и глядел чуть свысока — он-то стоял за барьером! Я смело могу рекомендовать всем это бюро путешествий. Там вас обслужат по первому разряду!
Он невнятно представился, я тоже.
— Хвар? — спросил он.
— Вполне вероятно! — сказал я.
— Десять дней назад у нас уже был срочный заказ на отдых в Йелсе — так называется городишко на одном из островов. Клиенты хотели отправиться туда немедленно. Это было не так-то просто. В это время года, как вы сами понимаете, гостиницы на юге переполнены. Но нам удалось все устроить. Только вот как там с одноместными номерами?
Он задумчиво покачал головой, закатил глаза и поднял брови.
— Это, случайно, не супруги Цирот? — спросил я наудачу, еще не веря своему счастью.
— Цирот? — недоуменно переспросил он.
— Фамилия клиентов, о которых вы говорите.
— Да… По-моему, да, — ответил он удивленно. — Цирот… да! А вы что, знакомы?
Я обрадованно кивнул.
— Какое счастливое совпадение! Так, значит, Цироты обратились к вам только десять дней назад? Выходит, они должны быть сейчас там?
— Я могу уточнить, чтобы доставить вам удовольствие, — сказал он.
— Пожалуйста! — попросил я.
Он достал папку, в которой хранились копии счетов, и принялся их просматривать.
— Вот! — наконец сказал он. — Да, это было ровно десять дней назад. Супруги Цирот. Они настаивали на отдыхе в Иелсе. Ничто другое их не интересовало. Сейчас припоминаю, они назвали даже совершенно конкретный отель. Кажется, «Венеция». Но это было невозможно. Мы потратили почти 30 марок на переговоры по телефону. Еле удалось убедить клиентов поселиться в отеле «Метрополь». Да, они сейчас там. Собирались пробыть там всего десять дней. Слишком расточительно, позволю себе заметить. Так много денег тратить на билеты, так долго добираться, а отдыхать — всего ничего. Ну, да ладно… Нам, во всяком случае, удалось помочь им. Чем могу быть вам полезен?
— Мне надо все обдумать! — сказал я. — Поехать туда было бы просто здорово. Я позвоню вам или зайду еще разок. На днях. Огромное спасибо!
— Пожалуйста! — сказали они одновременно с плохо скрываемым разочарованием.
Я вышел.
Из личного дела Цирота я выписал адрес и поехал туда без особой цели, просто так, из любопытства. Разумеется, мои тайные надежды на очередной счастливый случай обманули меня.
Не было никакой соседки, которая бы, волнуясь, подмигивая и кокетливо прикрывая рукой рот, поведала об интимных делах и семейных скандалах Циротов. Я ничего не нашел, ничего не узнал.
Квартира была в прекрасном месте, с видом на садик в несколько квадратных метров. Через щель для почты я разглядел в темной передней на ковровой дорожке кипу газет. Жалюзи с южной стороны дома были опущены. Забытая маленькая аралия тихо умирала на подоконнике. Когда я позвонил в соседнюю квартиру, мне никто не открыл. Из квартиры этажом выше раздался мощный рев проигрывателя.
Я слишком стар, чтобы приходить от этого в экстаз. Поэтому я не стал слушать и наслаждаться, а позвонил. Звук моего звонка потонул в грохоте за дверью, словно слезинка в Эльбе. Я повторил попытку.
Дверь открыл женоподобный юноша. Или мужеподобная девушка. Грохот сделался непереносимым.
— Что надо? — спросило существо.
Судя по голосу, существо было скорее мужского пола. Вернее, на пути к тому.
— Вы не знаете случайно, — закричал я, — ваши соседи снизу в отъезде?
— Нет, — закричало существо в ответ и, как мне показалось, посмотрело на меня сквозь свисающие со лба волосы. — Я их вообще не знаю!
— Спасибо! — крикнул я.
Дверь закрылась.
Из квартиры напротив вышла женщина с маленьким ребенком на руках. Она знала из газет, что фрау Цирот убита в Югославии, во время отпуска.
— Ужасно, правда? — сказала она. — Бедный муж!
— Вы близко знакомы с ним? — спросил я.
— Как вы могли такое подумать! — сказала она возмущенно. — Ведь он на десять лет моложе меня.
Я совсем не это имел в виду.
— Извините, — сказал я и удалился.
Я поехал на службу. Шел шестой час. Мои трудолюбивые коллеги давно уже ушли домой. Только в отделе по борьбе с кражами все еще беседовали с компанией школьников, замеченных в неверном понимании слова «самообслуживание» в гастрономе.
На моем столе лежала записка: «Господин Хелебау, страховое агентство «Мирное кольцо», телефон 342 192, абонент 210, просит позвонить до 17.30 или завтра утром после 9! По поводу дела Янсен — Цирот!»
Какая удача! Еще двадцать пять минут шестого. Я сел, закурил сигарету, набрал номер и попросил девушку, пропевшую мне мелодичным голосом «Страховое агентство», соединить меня с абонентом 210. Что-то щелкнуло. Подошел господин Хелебау.
— Хелебау! — отрекомендовался он. Ни должности, ни имени. Только фамилия.
— Криминальная полиция, отдел по расследованию убийств, Клипп! — сказал я.
Мне показалось, я услышал, как он вздрогнул при слове «убийств».
— Вы хотели со мной поговорить?
— Да, — сказал он, — спасибо, что позвонили. Мы узнали о… э-э… трагической гибели, которая… э-э… произошла в Югославии.
Пауза.
— Ну, и?.. — спросил я.
— Могу я по этому поводу… э-э… задать вам несколько вопросов?
— Зачем?
Мне не очень-то по душе люди, перемежающие свою речь постоянными «э-э-э». Черт возьми, нужно учиться говорить связно.
— Дело в том, — сказал он, — что Цироты наши клиенты, и мы заинтересованы… э-э… в знании… э-э… всех обстоятельств, которые…
— Понимаю, — сказал я. — О каких видах страховки идет речь: против болезни, несчастного случая, тюремного заключения, поездки куда-либо?
— Если позволите, — проговорил господин Хелебау сдержанно, — я бы хотел поговорить с вами… э-э… лично, господин комиссар. Дело в том, что… э-э… мы не даем справок по телефону, и во-вторых…