Вдруг Кёрби меня окликнула.
– Да? – Я подняла глаза и нервно сглотнула.
Кёрби стояла возле своего рабочего места при входе. Рядом с ней был Тэйлор.
– Привет, Тей, – сказала я.
Он хохотнул. На его лице промелькнуло множество эмоций, но веселья я среди них не заметила.
– Привет, Лига Плюща.
Я заметила лямку у него на плече:
– Куда собрался с багажом?
Тэйлор подошел и опустил рюкзак на стул возле бара:
– Я тебе кое-что принес.
После небольшой паузы он открыл молнию, достал маленький белый мешочек и положил его на столешницу.
– Это подарок? – спросила я, стараясь не показывать, что нервничаю.
– Не открывай, пока я не уйду.
– Куда ты?
– Не на работу.
– А…
– Идут дожди, Фэйлин. Мы тянем шланг.
Я скорчила физиономию:
– Скажи нормально. Не понимаю вашего жаргона.
– Земля достаточно влажная, и местные пожарные теперь справятся без нас. Я уезжаю.
– Но… ты же сказал, что пробудешь здесь до октября.
Тэйлор грустно пожал плечами:
– Не в моих силах остановить дождь.
Я молча уставилась на него. Небо, затянутое тучами, было темное, как ночью.
– Только не ругайся на меня из-за этого подарка, ладно? Хоть раз в жизни не будь заразой.
– Ради бога. Мне все равно.
– Все равно? – переспросил Тэйлор, моргнув.
– Полагаю, ты как-нибудь еще заглянешь?
Я взяла мешочек и убрала за барную стойку.
– Фэйлин…
– Все нормально, – сказала я, бесцельно возя по столешнице сухой тряпкой.
Он вздохнул:
– Ты все не так поняла. Я вернусь. И мы сделаем то, что запланировали.
– Ага.
– Не надо! – сказал Тэйлор, уронив плечи.
Я перестала тереть столешницу и начертила на ней смайлик:
– Вернешься – супер. А не вернешься так не вернешься. Ты мне ничего не должен.
Закрыв рюкзак и закинув его на плечо, Тэйлор прищурился:
– Ты будешь по мне скучать.
– Вот еще!
– Будешь, будешь! Ты злишься, потому что тебе будет чертовски меня не хватать.
– Нет, – я тряхнула головой и опять принялась полировать барную стойку хаотичными круговыми движениями. – Делать мне больше нечего!
– Не ершись, – усмехнулся он. – Мне тебя тоже будет не хватать.
Я стала чертить круги медленнее.
– Поэтому в следующие выходные я за тобой приеду. И мы отправимся ко мне домой. В Эйкинс.
– Что? – я подняла глаза, в которых мгновенно заблестели слезы.
– Я хотел уехать завтра, но Чак сказал про похороны…
– Ты говоришь, в следующие выходные?
По моим щекам потекли два ручейка. На лице Тэйлора самодовольство сменилось отчаянием:
– Можем поехать завтра. Я просто подумал…
– Нет, – сказала я, вытирая слезы. – Через неделю будет в самый раз. Только… – я направила на него указательный палец, – не обещай.
Он покачал головой:
– Черт возьми, не буду. Обещаю не обещать, если тебе так хочется.
Я перелезла через стойку и запрыгнула на Тэйлора, обхватив его руками и ногами.
– Спасибо! – я поцеловала его в щеку. – Спасибо.
Он усмехнулся, пытаясь скрыть удивление, и, положив ладонь мне на затылок, прижался щекой к моей щеке:
– До встречи через неделю.
Я отпустила Тэйлора, и он поставил меня на пол. От восторга я снова обхватила его руками и сжала, сцепив пальцы:
– С тобой мне очень трудно не поддаваться надежде.
– Думаю, если я тебя разочарую, Федра меня задушит. После того как Чак зарежет.
Я взглянула на хозяина: он поднес нож к собственному горлу, и вид у него был совершенно не шутливый. Когда я разжала руки, Тэйлор наклонился и поцеловал меня в щеку. Отходя, он сказал:
– В пакете телефон. Мой номер туда уже вбит. Пришли мне свои данные, чтобы я мог забронировать билеты.
Я быстро оглянулась и судорожно глотнула воздух:
– Ты… ты меня убиваешь.
– И не зови меня больше Теем. А то сделка аннулируется.
Я тряхнула головой:
– Могу даже не называть тебя засранцем за глаза.
Тэйлор поправил на спине рюкзак и неохотно зашагал к двери.
– Не забывай посылать мне свои фотографии в голом виде! – крикнул он мне и, показав два поднятых пальца, вышел на улицу.
– Ничего не соображаю, – я посмотрела на Чака и Федру. – Что происходит?
Обогнув барную стойку, я достала телефон из мешочка и разорвала оберточную бумагу. На фоновой картинке белели три голые задницы. Я сразу поняла, чьи они, хотя лиц Тэйлора, Долтона и Зика видно не было.
– Вот паршивцы! – пробормотала я себе под нос и, сглотнув слезы, прикрыла рот рукой.
У Федры глаза тоже были на мокром месте.
– Еду! – Я посмотрела на нее. – Через неделю я еду в Эйкинс!
– Рада за тебя, милая! – Федра подошла ко мне с раскинутыми руками, крепко меня обняла и похлопала по спине. – Но если он не сдержит свое обещание, я с ним такое сотворю, что Чаку уже нечего будет резать.
Как только она меня отпустила, мобильник в моей руке завибрировал. На экране высветилась надпись: «Крутяга Тэйлор». Я прочла сообщение: «Хватит по мне скучать. А то я напрягаюсь». Покачав головой, я сунула телефон в карман фартука. Надо будет отдать ему это, как только мы вернемся из Эйкинса. И все-таки какой он добрый!
До конца смены мне было ужасно трудно не отвлекаться. Я постоянно представляла себе, как приезжаю в город и примиряюсь со своим прошлым – осторожно, чтобы никто ничего не заметил. Я очень долго об этом мечтала и теперь не могла поверить, что ждать осталось всего неделю. Напряжение достигло почти нестерпимой силы.
Без Кёрби вечерняя уборка заняла больше времени, чем обычно, но посетителей было совсем мало, поэтому я начала наводить порядок задолго до того, как Федра повесила табличку «Закрыто» и заперла дверь. Пересчитав чаевые, я отделила и спрятала в кассовый аппарат долю Кёрби. Потом пошла к себе наверх, мимоходом махнув Питу и Гектору.
У себя в квартире я повалилась на диван, тут же вынула из фартука телефон и взяла его обеими руками. Тэйлор прислал еще несколько эсэмэсок:
Черт! Я тоже соскучился. Ты меня заразила. Спасибо.Когда освобождаешься?Напиши, когда освободишься.Не умею ждать.Барабаня большими пальцами по сенсорному экрану, я ответила:
Надеюсь, ты не за рулем.Как только сообщение ушло, в окошке затанцевали три точки. Что еще за фигня? Через секунду появилось сообщение:
Нет, машину вел Долтон.Значит, точки мигают, когда он пишет ответ. Интересно, а когда пишу я, он тоже это видит?
Спросив, все ли живы-здоровы дома и получив утвердительный ответ, я зашла в тупик. С тех пор как я в прошлый раз общалась с кем-то эсэмэсками, минуло много времени. Я потеряла форму.
С негромким стуком телефон плюхнулся на кофейный столик. Надо бы пойти посмотреть, есть ли в секонд-хенде чехлы. Раньше я этим не интересовалась. А еще Кёрби могла бы одолжить мне что-нибудь старенькое.
Телефон опять завибрировал.
Пришли свои данные для билета.Уже бронируешь?Не вижу смысла тянуть.Уверен?Да.Я написала свое полное имя и дату рождения.
Твое второе имя Имоджин? Хуже не придумаешь.То есть?Невозможно написать.Ты только что это сделал.С тобой все сложно.Скажи спасибо моей матери. А твое второе имя?Дин.Простенько, но со вкусом.Так мне все девчонки говорят. Сегодня же забронирую.Я отложила телефон и разлеглась на диване, удобно устроив ноги на подушке. Теперь я снова могла получать и отправлять сообщения по мобильному, а через несколько дней собиралась ехать в Эйкинс, штат Иллинойс. Моя жизнь как будто сразу изменилась. Было страшновато, но я знала и чувствовала, что эта перемена – к лучшему.
Тишину в комнате нарушал только приглушенный грохот басов, долетавший из «Ковбоев». Мне вспомнилось, как Тэйлор Дин танцевал, как шагал по горной тропе, смотрел видеокассеты и стирал белье. Жизнь была бы прекрасна, если бы я смогла довести все это до логического завершения.
Только я начала расслабляться, в дверь забарабанили. Я вскочила с дивана и открыла задвижку. На пороге стоял Гуннар: его физиономия вся покрылась красными пятнами, а глаза блестели в тусклом свете коридорной лампочки. У меня отвисла челюсть:
– Ой… Что случилось? Где Кёрби? Как ты вошел в кафе?
– Кёрби показала мне, где вы держите запасной ключ. Фэйлин, она со мной не разговаривает. На этот раз я действительно попал.
– То есть как?
Гуннар прошел в комнату, сел в кресло и закрыл лицо руками, упершись локтями в колени. Я притворила дверь.
– Что произошло?
Гуннар покачал головой:
– Кёрби думает, я ей изменяю. Я пытался объяснить, но она не хочет слушать.
Я принялась расхаживать по комнате, скрестив руки под грудью. Он в отчаянии посмотрел на меня:
– Ты с ней поговоришь?
– Конечно. Если ты мне все-таки объяснишь, в чем дело.
Гуннар опустил глаза:
– Я сказал ей неправду.
– О чем?
– О том, почему я поздно приезжаю. Это не пробки. Просто я взял в колледже подработку плюс к своим десяти часам.
Я пожала плечами, удивленно глядя на него:
– Ну и зачем ты скрывал это от Кёрби?
– Она была бы недовольна.
– Что за работа?
– Неофициальная. Помогаю парню, который обслуживает одно здание прямо возле университета. Вывожу мусор, стригу газон, кое-что чиню и подкрашиваю…
– Почему это должно было не понравиться Кёрби?