Все растерянно молчали. И вдруг Розалинда с ужасом воскликнула:
— Стивен, видимо, все дело в твоих пилюлях. Там, вероятно, не только опий! — Она разжала ладонь, показывая две только что отвергнутые им таблетки. — Много месяцев ты принимал каждый день по одной. А в последнее время даже больше.
— Откуда эти пилюли? — резко спросил Кинлок. Стивен смотрел на маленькие, такие безобидные с виду, круглые таблетки. У него вдруг похолодело в груди.
— Их дал мне мой врач, Джордж Блэкмер. Все потрясение молчали. И в этом безмолвии особенно громко прозвучал скрип открываемой двери. В комнату вошел Блэкмер. Уж не галлюцинация ли это, подумал Стивен — и тут вдруг вспомнил, что Майкла в его злополучных поисках сопровождал доктор.
Остановившись, Блэкмер почувствовал, что все взгляды устремлены на него.
— Герцог? Он?.. — Его голос оборвался, лицо побледнело.
— Нет, он не мертв! — проревел Майкл и, как пантера, набросился на Блэкмера: — Это ты, ублюдок, травил его все это время мышьяком! — Он крепко притиснул доктора к стене.
— Подождите, — запротестовал Кинлок. — Возможно, источник отравления не пилюли.
Но Блэкмер даже не пытался отрицать свою вину. На его изможденном лице выражался неприкрытый ужас. Все в комнате правильно истолковали это безмолвное признание.
— Молись, Блэкмер. Сейчас я тебя убью, — негромким угрожающим голосом произнес Майкл. В его руке вдруг появился пистолет, нацеленный прямо в голову доктора.
— Нет! — закричал Стивен, прежде чем Майкл успел выстрелить. Голос его, хотя и негромкий, прозвучал с необыкновенной властностью. — Не убивай его. По крайней мере пока.
Его брат, поколебавшись, нехотя отпустил доктора. Хотя и убрав пистолет, он продолжал сверлить Блэкмера своим убийственным взглядом.
Стало быть, это все-таки яд, а не смертельная болезнь, обрадованно думал Стивен. Он не умрет, будет жить. Жить! Усталый ум Стивена с трудом сознавал этот факт. Но прежде всего надо найти правильный выход из сложившегося критического положения. Черпая свои силы из каких-то неведомых запасов, он сказал Розалинде:
— Помоги мне сесть.
— Ты не умрешь! — воскликнула она, вся светясь. Приподняла мужа и подсунула под него подушки.
Стивен усадил жену на краю кровати и только после этого повернулся к человеку, который едва его не убил.
— Поскольку он злоумышлял именно против моей жизни, мне и принадлежит право допросить его. Блэкмер, вы признаетесь, что хотели убить меня?
— Я… я не хотел вас убить. — Доктор перевел дух. — Все началось с весны, когда я лечил вас от пищевого отравления. Мышьяк содержался лишь в четверти пилюль, и его содержание менялось от пилюли к пилюле. Возможность, что вы получите летальную дозу, если и существовала, то очень малая.
— Однако со временем эти пилюли привели к хроническому отравлению, с острыми приступами, когда принималась большая доза, — мрачно констатировал Кинлок. — Дьявольский замысел. Чем больше пилюль он принимал, тем ближе был к смерти.
— Боже, эти пилюли могли оказаться последней смертельной дозой! — в ужасе воскликнула Розалинда и, швырнув таблетки в огонь, с отвращением вытерла ладонь о платье.
Майкл взглянул на Стивена.
— Этот подонок признал свою вину, — заметил он. — Могу я его пристрелить?
— Обожди со своим кровожадным намерением. Мы все еще не знаем, почему он это сделал. — Оглянувшись на прошлое, Стивен припомнил, что первые боли и в самом деле начались после пищевого отравления. И приступы всегда следовали за принятием пилюль. Кинлок прав, говоря, что это был дьявольский замысел.
— Блэкмер, — сказал он ледяным голосом, — почему вы покушались на мою жизнь? Чем я заслужил такое?
— Я и не предполагал, что дело может зайти так далеко. — Весь дрожа, Блэкмер прислонился к стене.
Я хотел переждать несколько острых приступов. Тогда я вылечил бы вас. Для всех это было бы чудесным исцелением.
— Так вы чуть было не убили человека, чтобы потрафить своему честолюбию? — изумленно произнес Кинлок. — Как может врач пасть так низко? Не убивайте его, полковник. Он заслуживает, чтобы ему тупым ланцетом вырезали печень.
Стивен наморщил лоб, пытаясь вникнуть в суть дела. За всем этим, несомненно, что-то кроется.
— Вы все еще не объяснили, почему это сделали? Вы преуспевающий врач, пользующийся всеобщим уважением. Вот уже много лет дружите с овдовевшей сестрой викария. Вам отнюдь не нужны чудеса, чтобы упрочить свое положение. — Тут ему пришла в голову ужасная мысль: — Или, может быть, под видом лечения вы отравляли и других пациентов? Ведь это вы лечили Луизу перед тем, как она умерла.
— Нет, — твердо сказал Блэкмер. — Клянусь, я не причинил намеренного вреда ни одному из других пациентов. И уж конечно, не герцогине.
Как ни странно, Стивен ему поверил. Если Блэкмер в состоянии выдумать любую убедительную ложь, он мог бы отрицать, что отравлял его мышьяком.
— Тогда я еще раз задаюсь вопросом: почему мне было оказано такое предпочтение? Может быть, вы республиканец, ненавидящий всю аристократию? Или, может быть, вы ненавидите только меня?
Блэкмер опустил голову. Дышал он очень трудно и продолжал хранить молчание.
Тяжелую тишину нарушил прерывистый голос Розалинды.
— Блэкмер, — резко сказала она, — муж как-то упоминал, что вы найденыш, воспитанный приходом. Кто ваш отец?
Подняв голову, он посмотрел на нее в упор.
— Вы… вы угадали… — произнес он с серым лицом.
— Посмотрите на него внимательно. — Розалинда перевела свой пронизывающий взгляд с Блэкмера на Майкла, на Стивена, затем вновь на Блэкмера. — Обратите внимание на форму его лица, на его рост, цвет волос и кожи. Сходство, конечно, не такое сильное, как между Стивеном и Майклом, но оно ясно различимо. Старый герцог — вот кто отец Блэкмера.
Ее слова произвели всеобщее смятение.
— Этот подонок мне не брат, — с омерзением сказал Майкл.
— Майкл, — Стивен взглядом успокоил брата. Затем повернулся к Блэкмеру: — А вы подойдите сюда.
Блэкмер приблизился к его кровати, словно к эшафоту. Майкл последовал за ним, готовый повалить его ударом кулака, если он попробует выкинуть что-то неожиданное.
Стивен внимательно изучал лицо доктора, ища сходство. Розалинда права: сходство есть, хоть и не такое сильное, как между ним и Майклом. Человек, едва его не убивший, его родственник.
— Чего вы надеялись достичь, отравив меня? Отомстить за то, что я законнорожденный, а вы — нет? Это не моя вина. Что бы ни стало со мной, это не изменило бы обстоятельств вашего рождения.
Видя, что Блэкмер не отвечает, Розалинда сказала:
— Его цель была не месть, а признание. Кто ваша мать?
— Молочница, умершая при родах. У нее не было семьи, и она никогда не называла отца своего ребенка, поэтому воспитывал меня приход. — Блэкмер утомленно закрыл глаза. — Однажды, когда мне было восемь, мимо поля, которое я пропалывал, проезжал старый герцог. Он подозвал меня и сказал, что я его сын, он позаботится, чтобы я получил образование и какую-нибудь приличную специальность. Он также сказал, что, когда я подрасту, он меня признает своим сыном. Но он умер, так этого и не сделав. Я был в ярости. Мысль о допущенной им несправедливости постепенно сделала меня… просто одержимым, если хотите, безумным. Я сам не сознавал, до какой степени безумен, пока вы не уехали из аббатства и я уже не мог остановить то, что затеял.
Его серо-зеленые глаза стали сланцевого цвета.
— Я хотел… чтобы вы обратили на меня внимание. Если уж я не могу стать Кеньоном, то хотя бы проявлю себя замечательным доктором, спасшим вашу жизнь.
— Он хотел, чтобы между вами установились более близкие, неофициальные отношения, — вставила Розалинда. — Хотел, чтобы с ним обращались, как с другом.
Блэкмер недоуменно уставился на нее.
— Кажется, вы понимаете меня лучше, чем я сам себя, герцогиня, — сказал он.
— Я тоже найденыш, — ответила она. — Мне повезло больше, чем вам. Но я хорошо понимаю это отчаянное желание иметь хоть кого-нибудь близкого. Принадлежать к какой-нибудь семье.
— Как трогательно, — едко сказал Майкл. — Тем не менее Блэкмер чуть было не убил Стивена.
— Бог свидетель, — взволнованно произнес доктор, — я не хотел причинить герцогу сколько-нибудь серьезного вреда. Для чего, как вы думаете, я его искал? Чтобы спасти, пока еще оставалось время.
— Либо чтобы удостовериться в его смерти, — пробурчал Майкл. — А если оказалось бы, что Стивен еще жив, вам пришлось бы чертовски постараться вылечить его, потому что какой-нибудь другой доктор мог догадаться, что его отравляют.
Блэкмер вздохнул и потер лоб.
— Я не могу доказать, что именно я думал. Но вспомните обо всей моей врачебной деятельности. Среди моих пациентов не было ни одного, кто умер бы при сколько-нибудь подозрительных обстоятельствах. Как сказал Ашбертон, я всегда пользовался всеобщим уважением.
Стивен вспомнил, при каких обстоятельствах умерла его первая жена:
— Когда Луиза умирала, он ни днем, ни ночью почти не отходил от ее постели. Известно, что он лечит всех наших приходских, независимо от того, есть у них чем заплатить или нет.
Майкл против своей воли вынужден был отдать должное доктору:
— Когда мы с ним путешествовали, в одном месте дерево упало на дом, где находились мужчина и девочка. Рискуя жизнью, Блэкмер пробрался в дыру и спас мужчину, который исходил кровью. — Он нахмурил брови. — Признаю, что он человек не робкого десятка. Но храбростью обладают многие преступники.
— Возможно. Но верно и то, что старый герцог обошелся с ним несправедливо, — раздумчиво сказал Стивен. — Кто-кто, а ты, Майкл, должен это понять. То, что он был воспитан приходом, во времена нашего отца означало, что его передавали из семьи в семью и везде с ним обращались как со слугой, которому можно не платить жалованья.
— Драные обноски, побои и холодная каша, — резко сказал доктор. — И еще кое-что… гораздо хуже. Только после того, как вы унаследовали герцогский титул, викарию было поручено следить, чтобы с сиротами хорошо обращались и чтобы все они могли получить образование. Это очень облегчило мое положение.