— Еще рано сдаваться! — воинственно выдохнула оторва.
Да самое время уже!
— Тормози! — крикнул я.
— Да вижу! — крикнула она, отчаянно выкручивая скрипящий руль и одновременно нажимая на тормоза.
Кхы-кхы-кхы! — болезненно заскрежетали те, не понимая, чего от них хотят. Нас стремительно заносило, и долбящая по педали гонщица со своим разваливающимся болидом уже никак не справлялась.
Смириться — но не потому что у тебя дерьмовая тачка, а потому что ты пытаешься вписаться в дерьмовой тачке в поворот, который для нее явно не предназначен, который на этой дерьмовой тачке просто не взять! И ладно бы, въехала в него одна…
Бах!..
— Бл*…
Я уже понял, что когда она так говорит, это вообще не к добру.
Резкий удар, дикий скрежет — и на скорости капот вмяло в отбойник. Меня словно подкинуло на сидении, подушка безопасности выскочила навстречу. Вот только она оказалась сдутая…
Последнее, что я помню, как приборная панель стремительно приблизилась к моему лицу — точнее, мое лицо к ней.
Бум!..
Реально ведь идеальная тачка, чтобы сдохнуть.
Ep. 74. Больному покой не нужен
— В целом все нормально, молодой человек, — изрек врач приемного покоя, тщательно осмотревший мои ранения, — до свадьбы заживет. Жениться же в ближайшую пару недель не собираетесь? А то снимки выйдут не очень…
Ха-ха. Посмеялся бы вслух — да больно. В отличие от рук, ног и туловища, где я отделался лишь легкими ушибами, лицо, которому досталось больше всего, ощущалось одной огромной пульсирующей точкой. Хотя в общем обошлось: после встречи с приборной панелью я отключился ненадолго, а когда пришел в себя, нас уже подобрала скорая. Здесь немного погоняли по кабинетам, сделали рентген и, торжественно сообщив, что я скорее жив, чем мертв, отправили восвояси.
Чувствуя, что голова трещит куда сильнее, чем от похмелья, я вышел в коридор и сразу услышал два знакомых женских голоса за поворотом.
— Кто тебе права-то дал? — возмущалась моя управляющая. — Ты понимаешь, что чуть его не убила!
— Ну не убила же! — огрызнулась оторва. — Вон он, живой и здоровый, — и, посмотрев на появившегося из-за угла меня, тихо добавила: — Почти…
— И что, — аж вскрикнула ее собеседница, — тебя за это похвалить⁈..
Пожалуй, я еще не видел Полину такой злой.
— Да все в порядке, — сказал я, стремясь их утихомирить, однако вышло шепотом, а ощущения были такие, будто по фейсу дали наотмашь, причем не ладонью, а табуреткой.
Блин, даже морщиться больно.
— Ромк, ты как? — мигом засуетилась моя управляющая. — Водички хочешь?
— Что у меня вообще с лицом? — стараясь поменьше двигать губами, пробормотал я.
— Ты в зеркало пару дней не смотри, — посоветовала Валентина. — Ты сейчас не такой красавчик.
Ну, ты сейчас вообще-то тоже не красавица.
— Хуже, чем ты? — уточнил я, глядя на ее пылающую щеку, опухшую скулу и разбитую губу.
Оторва хохотнула, отчего ее перекосило еще больше.
— Тебе еще и смешно? — снова накинулась на нее Полина.
— Да не смешно мне, — болезненно морщась, отозвалась та. — Но что мне сделать, на колени, что ли, встать? И вообще, какая-то левая баба, которая с ним даже не трахается, не может мне ничего выговаривать!..
Моя красотка постарше офигевши захлопала ресницами, явно не находя на это слов.
— Ро-о-о-ома!.. — в этот миг, пугая воплями всю скорую, в коридор влетела Инна.
Огляделась, увидела меня и ахнула, будто я с того света вернулся.
— А я-то уж думала… — запричитала капитанша. — Она мне написала, что, кажется, тебя убила! Я уж думала, что и правда убила… А ты вон, живой! — и кинулась на меня так, что чуть сама не убила.
— Ну с такой-то поддержкой, — раздался рядом голос вышедшего из кабинета врача, — вы, молодой человек, быстро поправитесь. Берегите его, — сказал он топтавшимся вокруг меня красоткам.
Словно приняв это за инструкцию, Полина кивнула, Инна кивнула, и даже Валентина кивнула. После чего две другие, не сговариваясь, взяли и отодвинули ее от меня — так, на всякий случай.
— А теперь сними штанишки и подставь мне попку… — проворковала надо мной одна взрослая большегрудая блондинка.
— Окси, ты не обалдела? — проворчала за ее спиной Полина.
— Да это процедура такая. Витаминчики для попки, — помахала наша медсестричка заполненным шприцом.
— В руку ему поставь! — буркнула моя управляющая, сама ранее настоявшая на этом лечении.
— Скучная ты, Полинка, — вздохнула ее подружка и озорно подмигнула мне.
А я был и не против, в принципе, показать ей свою задницу, но Полина блюла, включив режим мамочки на полную.
Вот уже несколько дней я не ходил в школу и отлеживался дома, как в элитной палате. Получал витаминные укольчики, пятиразовую кормежку, кучу сладких передачек, а еще сочувствующие охи и ахи от всех, кто видел мое опухшее лицо, синяки под глазами и разбитый нос, который лишь каким-то чудом не сломался. Словом, реально не красавец, однако поток посетительниц это не останавливало, и мой график посещений был довольно плотный.
Ко мне регулярно заскакивали Алена с Дашей и Инна, правда, последние две старались не пересекаться. С большой неохотой моя управляющая пропустила ко мне Валентину, которая принесла огромную коробку пряников и весь разговор отчаянно извинялась.
— И вообще, это все он виноват, — подытожила она.
Ну е-мое, а я-то уж надеялся, что хоть один разговор с ней обойдется без упоминания этого мудака.
Смартфон тоже разрывался от сообщений. Одноклассницы и просто знакомые девчонки из школы желали скорейшего выздоровления. Амина закидывала советами, как лучше всего лечить разбитый нос. Дана ежедневно справлялась о моем самочувствии. Мне написали даже Геля и Марианка. И это я еще молчу про тумбочку рядом с кроватью, которая ломилась от сладких подношений. Даша уже ворчала, что ее с Аленой сделали моими посыльными, и я должен им доплачивать за услуги, потому что все, кто хотели порадовать меня вкусняшкой, подходили именно к ним.
Однако больше всех мучилась Влада, которая все не могла подобрать удобный для визита момент.
Влада: «Как ни подойду, так у тебя вечно толпа! То одна баба, то другая — целыми караванами ходят…»
Она уже в лицах и числах описывала, кто заходит в мой дом и кто выходит из него. Такое ощущение, что устроила пункт наблюдения где-то неподалеку, но сама пока так и не заскочила. Зато в промежутке неожиданно заявилась Катерина — само собой, не одна, а в сопровождении Русланы, тащившей большую корзину со сладостями и фруктами, и Амины, торжественно завершающей процессию. Ну прям визит ее величества в императорский госпиталь.
— От родителей и нашей компании, — сообщила зараза, пока ее верная фрейлина водружала корзину с дарами мне на стол. — Выздоравливай.
— Спасибо, — сказал я, видя, как Амина за ее спиной послала мне воздушный поцелуй.
— И все же, — взгляд заносчивых глаз опять потребовал внимания, — зря ты никогда меня не слушаешь. Надо же думать, в чьи машины садишься.
О, гениальный совет — напомни об этом и себе, когда опять полезешь в одну зацелованную тачку.
Заходила ко мне даже Тамара, которая с порога деловито поинтересовалась, будем ли кого-нибудь засуживать, а потом передала блинчики, сделанные ее «котиком». До сих пор гадаю, как же он их сделал-то своими лапками? Но блинчики и правда были вкусные — хоть один талант у ее муженька все же имелся.
— Ну все, — Оксана, сидевшая рядом на кровати, приложила ватку к месту укола, — доза витаминчиков принята… Больной, может, для тебя еще чего сделать? — и наклонилась ко мне сиськами. — Я не только уколы умею ставить…
Моя медсестричка, судя по всему, была не прочь заняться и более глубокой терапией, но, не давая продолжить лечение, Полина вытолкала ее из комнаты.
— Больному надо отдыхать! А тебе, Окси, уже пора!
Однако в одиночестве я пробыл недолго. Вскоре в коридоре раздались шаги, дверь распахнулась, и в мою комнату впорхнула Влада, наконец нашедшая удобный момент.
— Две взрослые бабы в твоей гостиной, — с ходу сообщила она, — решили, что я пришла к тебе трахаться! К тебе по другим причинам девушки хоть иногда ходят? — и плюхнулась ко мне на кровать.
— То есть ты пришла не трахаться, — уточнил я, ныряя рукой под ее подол.
— Нет, конечно! — с видом оскорбленной невинности гостья вытащила мою пятерню.
— А я думал, ты мне сладкое принесла.
— Вот тебе сладкое, — она шлепнула мне в руки шоколадку. — А я пришла поговорить!
Да ладно, по глазам же вижу, что пришла чем-то похвастаться, а потом потрахаться.
— Вот, зацени, — Влада достала смартфон и гордо развернула ко мне. — Я тоже времени даром не теряла, пока ты был занят всеми твоими болезнями и олимпиадами…
На экране был какой-то рейтинг какой-то музыкальной подборки. Видя, что я не понимаю, на что смотреть, наша звезда даже ноготком постучала по нужной строчке. На тридцать пятом месте этого хит-парада значился ее фит с неким Пашей Сэксом и его группой «Мама не знает», а песня называлась «Я сплю с твоей девчонкой». Однако, несмотря на громкий псевдоним и пафосное название, обошлось тут без секса, а только бабками. Смотрю, на словах этот Паша куда страшнее, чем на деле. Интересно, а как ее баклан отреагировал на фит с Пашей Сэксом? Или для того, чтобы до него хоть что-то дошло, никнейм нужен более говорящий? Например, Паша «я трахаю все, что движется, не подпускай свою девчонку ко мне, даже для фитов»? Но правда, для этого про Пашу Сэкса ему надо знать. А он, скорее всего, как и я, о нем не знал. И где Влада таких звезд находит?
— А самое классное, — сверкнула глазами она, — что этот фит будет в моем новом альбоме!
— Это в том, который ты посвятишь мне?
— А я еще не решила, заслуживаешь ты этого или нет, — фыркнула колючка. — Завтра, кстати, выйдешь?
О, это тянуло на вопрос дня. Почему-то и одноклассницам, и просто знакомым с параллели стало очень важно, чтобы я вышел завтра, так что меня уже с утра бомбардировали вопросами: «Ром, а ты же на День святого Валентина будешь?», «Ром, а ты же поправишься ко Дню святого Валентина?» Я столько валентинок не купил, сколько получил сообщений. Даже Марианка спрашивала — видимо, так хотела, чтобы я посмотрел на ее бутафорские крылышки еще разок.