— Ром, чего творишь? — пробормотала она, когда я нашел зазор между моей футболкой и ее юбкой и ловко запустил туда руку.
Дана, штурмую вторую базу — ответил бы я. Но это вышло бы стратегическим просчетом.
— Согреваю тебя, — невинно отозвался я.
Хотя изображать невинность с каждым движением моих пальцев по ее голой коже становилось все сложнее. Ибо через плотную ткань футболки вдруг отчетливо выступили острые возбужденные соски. Похоже, в моей ванной сушилась сейчас не только блузка, но и лифчик. Блин, Дана, столько просчетов — и все в один день. Или… это такой намек? В любом случае это тоже стоило проверить.
— Ром… — выдохнула она, когда я поднялся слишком высоко, и привычно вытянула мою руку из-под футболки.
Однако я не был намерен сдаваться так легко — эти стоящие бугорки буквально сами призывали их штурмовать.
— Что ты дел… — начала моя недотрога, но я не дал ей договорить, запечатав губы поцелуем.
А затем крепко обнял, призывая и ее обнять меня в ответ — тем самым хитро отвлекая ее руки от неправильного занятия: сдерживать меня — на правильное: поддаться мне. С каждой секундой на таком удобном мягком теплом диване мы все больше перемещались из сидячего положения в лежачее.
— Рома… — время от времени страстно выдыхала моя милашка, на миг отрываясь от моих губы, чтобы тут же быть пойманной ими снова.
А я уже знал, как целовать ее так, чтобы уносило мозги, чтобы подкашивались ноги, чтобы даже недотрога желала быть хорошенько потроганной. И вот когда поле боя уже было готово — в смысле, раскинулось подо мной на диване всеми своими милыми прелестями — я ввел в битву мои главные силы — в смысле, руки — и при этом грамотно сменил тактику, больше не пытаясь забраться снизу, а уже вовсю захватывая сверху.
— Ром… — простонала моя недотрога, когда я занял ладонями ее холмики и начал их детально осваивать, наслаждаясь, как острые соски царапают мою кожу даже через ткань футболки. — что… ты…
И снова я не дал ей говорить, лаская так, чтобы не встречать сопротивления. Пока ее язык бойко сражался с моим, ее руки все жарче сжимались на моей спине, явно поощряя продолжать, а ножки под юбкой стали нетерпеливо тереться одна о другую, как бы говоря, что моя милашка опять начала намокать — только на этот раз не из-за дождя. Подумывая согреть ее и там, жамкая одной пятерней ее холмики поверх футболки, другую я запустил ей под подол.
— Полин, — вдруг раздалось на всю гостиную, — а где у нас… Ойк!..
Молнией — как какая-нибудь супергероиня из комиксов — Дана выбралась из моих объятий и вся пунцовая, судорожно оправляя смятую мной одежду, уселась на край дивана. Вот это я понимаю — годами отточенный навык прятаться от папы. Я с досадой повернулся к смущенно застывшей в дверях работнице гостевого дома, которая испортила такой чудесный момент.
— Ой, Ром, привет, — пробормотала она. — А Полина где?
Ну очевидно же — не здесь.
— Уехала, — с легким неудовольствием ответил я.
— А, окей! — торопливо выдала сотрудница. — Ну тогда я ее попозже найду… Извините! Считайте, что меня тут не было! — и юркнула обратно, захлопнув за собой дверь.
Вот только настрой-то уже не вернешь… В этом минусы жизни в гостевом доме: рядом всегда много людей, даже когда кажется, что их нет.
— Как ты меня так развел-то? — пробормотала Дана, защитно заправляя футболку в юбку. — Что за талант-то такой… Да еще и тут…
— Ну так может, пойдем ко мне? — вкрадчиво предложил я, опять придвигаясь к ней.
— Нет, — решительно отрезала моя недотрога, — мы смотрим аниме! Как и хотели! Тут!
Невинно кивнув, я подсел к ней еще ближе, снова обнял и притянул к себе, выбирая точку для начала нового штурма. Грудь или попа? А может, украшенные чулками ножки? Но моя милашка больше не была такой наивной.
— Коварный! — заявила она, а затем не менее коварно перехватила обе мои руки, сжала вокруг запястий своими пальчиками и положила эти арестованные конечности себе на колени, чтобы контролировать каждое их преступное движение.
Взяв меня в плен, мы продолжили смотреть аниме.
«Гкххх-сщщч!.. Ммм!.. Сакура-тян, ты такая умница!.. Гкхх…»
И снова звук всасываемой лапши наполнил мою гостиную — однако на этот раз он вызывал не раздражение, а нагонял аппетит.
«Просто лучший рамен в моей жизни! - доносилось из телика. — Сакура-тян, дай я тебя за него поцелую!.. Гкхх…»
Блин, от такой рекламы даже мне захотелось чем-нибудь похлюпать — настолько, что я почувствовал, как заурчал желудок. Слишком уж смачно герои аниме втягивали нарисованную лапшу.
— Может, тоже чего-нибудь закажем? — повернулся я к Дане, уютно устроившейся на моем плече. — Пиццу? Суши?
Благо, служба доставки работала даже в ливень. И за неимением возможности полакомиться моей милашкой я бы не отказался полакомиться хотя бы едой.
— А знаешь, — с гордостью произнесла моя девушка, — я могу приготовить любое блюдо из аниме…
— Вот прям любое? — заинтересовался я.
— Любое, — явно напрашивалась моя Дана-тян на поцелуй. — Заказывай что угодно!
— Такояки! — выдал я самую популярную аниме-вкусняшку.
— Я могу, — без тени колебаний отозвалась моя милашка, — если у тебя на кухне есть осьминог…
Осьминога у меня в запасах точно не было — и вряд ли я выловлю его в раковине.
— Онигири!
— И это могу, — кивнула она. — Я это часто дома готовлю. А краб, лосось или тунец у тебя найдутся?
Вряд ли и они водятся в моей раковине.
— Рамен! — продолжал я играть в эту голодную угадайку.
— А это мое любимое, — засветилась Дана. — Я его практически из всего могу приготовить!
В аниме снова сочно втянули лапшу, а потом палочками выловили из большой чашки половинку яйца и выразительно покрутили перед зрителями.
— От рамена бы сейчас, пожалуй, не отказался, — сказал я, сглатывая слюнки.
Давай, Дана — точнее, Дана-тян — похвастайся талантами!
Поставив чужой обед на паузу, мы переместились на кухню, где моя милашка проинспектировала холодильник и шкафы, а затем вынесла вердикт, что все, что ей нужно для кулинарного волшебства, на кухне есть. Мой желудок ответил на это радостным урчанием, как бы поощряя не терять время. Однако моя хозяюшка не торопилась.
— А Полина, — повернулась она ко мне, — не будет против, если я немного похозяйничаю на ее кухне?
— Ну что ты, — заверил я. — К тому же эта кухня такая же моя, как и ее. Даже скорее моя, чем ее. И как хозяин я тебе разрешаю тут хорошенько похозяйничать. Может, вообще тебя на работу приму. Так что побалуй, — ущипнул я ее за попу, — будущего работодателя…
— Ха-ха! — моя вредина ласково щелкнула меня по лбу. — Тоже не расслабляйся, работодатель!
После чего деловито поставила кастрюлю с водой на плиту, взяла доску и нож, достала овощи, лапшу, кусок свинины и принялась готовить. Я же с удовольствием наблюдал, как она чистит, режет, ловко орудует ножом и в такт покачивает бедрами — готовя для меня. А ведь я всегда хотел потискать девушку, которая мне готовит! Так сказать, отблагодарить ее за старания прямо в момент этих самых стараний. Разумеется, я не мог остаться в стороне и тут же начал помогать.
— Ром, ты чего опять делаешь?..
Ну в смысле, как умел помогать. Воспользовавшись тем, что ее руки заняты готовкой, я прижался к ней со спины. И пока моя девушка колдовала над морковкой, мои ладони удобно устроились у нее на животике, а затем поехали по футболке все выше и выше.
— Так, не отвлекай меня! — Дана бросила на меня косой взгляд.
— Но я очень голоден, — невинно отозвался я. — И хочу грудку…
В этот миг мои пальцы снова добрались до упругих холмиков и хорошенько их помацали, влет убедив бугорки под тканью затвердеть. Милая вредная попа толкнулась в мой пах, как бы намекая увеличить дистанцию.
— Я с ножом… Это опасно!
— Понял, — кивнул я и переместился туда, где безопасно.
Мои руки легли на ее бедра, немного потискали их поверх юбки, а потом нырнули и под нее. Всего пара мгновений — и я оказался у кружевной полоски чулок, явно созданной, чтобы ее щупали.
— Как-то ты странно мне помогаешь… — пробормотала вовсю трогаемая недотрога.
И схватилась за яйца — правда, куриные. А я бы все сейчас отдал, чтобы она схватилась за яйца помягче и поотзывчивее.
— В таких условиях я не могу гарантировать результат! — возмущенно выдохнула моя милашка.
Шлепнув попой мне в пах, снова выбралась из моих объятий и подошла к холодильнику. Но прежде чем она успела открыть дверцу, я перехватил ее за талию, развернул к себе и жарко поцеловал мою хозяюшку в ее приоткрытые губки. В таких условиях результат был уже и не важен — куда важнее сам процесс.
— Ром… — сладко пробормотала она, когда моя рука вновь нырнула ей под подол, добралась до трусиков и погладила по уже намокшей ткани.
— Хочу тебя… — я подхватил ее под попу и усадил на ближайшую свободную столешницу.
Ее ножки, думая вперед головы, сами обвили меня и притянули к своей хозяйке, и пока мои пальцы на ее трусиках помогали ей улетать все дальше, мы принялись горячо сосаться.
— Ром… что… ты… дел… ааа…
Отчасти Дана стала жертвой накопленного возбуждения — и за себя, и за мою управляющую — в общем, за двоих. Все то, что я хотел, но не мог сделать с Полиной на этой самой кухне — что представлял и планировал годами — сейчас я мог сделать с моей милашкой, о которой тоже мечтал не меньше. Кухня оказалась обалденно возбуждающим местом — где вслед за готовящейся едой хотелось хорошенько прожарить и саму хозяюшку.
— Ром, горит! — встрепенулась она, когда мои пальцы уже практически нырнули под насквозь промокшие трусики.
— Да я чувствую, — пробормотал я, вновь ловя ее губы, — что горит…
— Да нет, реально горит!..
Мягко толкнув меня в грудь, Дана выбралась, спрыгнула со столешницы и кинулась к плите, где реально вовсю уже дымилось масло, а лук превратился в маленькие черные уголечки.