На мгновение я утонул в ее сверкающих глазах, которые горели желанием (меня порадовать) и вожделением (дать мне себя) — мое любимое комбо!
— Твои подруги даже не представляют, — с жаром выдохнула она, — как тебя надо любить!..
И припала к моим губам, целуя так, как одни мои подруги в принципе не могли, а те, которые могли бы, не особо старались. Вот такие мелочи и отличают девушку от подруг. Хотя, конечно, это не мелочи… И как оказалось, понимал это не только я.
Внезапно по телу словно пробежал сквозняк. Я на миг отвлекся на дверь, которая, как по волшебству, все больше приоткрывалась, будто кто-то открывал себе лучший обзор. И чем больше распалялась Дана на мне, тем ощутимее распахивалась дверь.
А ведь я был на сто процентов уверен, даже на тысячу — даже мог поклясться! — что ее закрывал. Специально проверил этот момент. А следом заметил в расширившемся проеме тень, настолько засмотревшуюся на нас, что и я сейчас мог ее отлично рассмотреть. Да, определенно, это была Полина.
Палила внаглую на то, как моя девушка целовала меня, как двигалась на мне, как ласкала, как я ласкал ее в ответ. Палила так самозабвенно, что слюнки вот-вот начнут капать на пол. Того и гляди, возьмет и начнет дрочить за дверью, не обращая внимания, что я заметил ее, что смотрю прямо на нее. Поблескивающий вожделением глаз, казалось, не видел никого, кроме Даны, жадно припадающей ко мне. Ну и о чем ты сейчас задумалась, Полина? Хотела бы оказаться на ее месте? Или составить нам компанию?..
Наши взгляды неминуемо встретились, а затем она стремительно исчезла, и дверь прикрылась, будто никто не подглядывал, будто мне померещилось. Но нет, теперь я точно знал, что мне не померещилось.
Что, попалась?..
Ep. 137. Разговор по-взрослому
— А теперь, — улыбнулась моя милашка, спускаясь в обнимку со мной по лестнице, — Дана хочет накормить Рому пироженкой! Пойдем в кафе…
О, как же мне нравилось все, что Дана хочет! Давать ей все, что Дана хочет, говорить ей все, что Дана хочет, получая взамен все, что Рома хочет, слыша в ответ все, что Рома хочет… Мы потрясающе провели последний час — и, судя по раздосадованной моське Полины, которая встретила нас в гостиной, она, подслушивающая и подсматривающая, тоже все это оценила. Однако, поймав мой взгляд, как бы вопрошающий «ну что, понравилось?», наша сталкерша мигом отвела глаза и пулей вылетела из комнаты.
— Она теперь что, — проводила ее взглядом Дана, — каждый раз, как меня будет видеть, будет сбегать?
Да, похоже, теперь она предпочитает наблюдать за тобой издалека — точнее, из-за моей двери.
— Хотя, — отмахнулась моя милаха, — меня это устраивает… Пойдем, пироженки не ждут!..
Когда вечером я вернулся домой, закормленный сладостями и обласканный поцелуями, Полина упорно не попадалась мне на глаза. Я уже заметил, что всякий раз, как накосячит, она предпочитала держать свою провинившуюся задницу как можно дальше от меня. Ее местоположение выдавал лишь голос, доносившийся откуда-то из гостевой части. Решив, что сегодня окаравшая красотка от меня легко не отвертится, я засел на диване в гостиной и теперь тупил, переключая каналы, попадая то на бизнес-новости, то на музыкальные клипы, то на киночас, то на какое-то «в мире животных». Моя управляющая упорно не возвращалась в нашу часть дома, но я не менее упорно собирался ее дождаться. Если чья-то задница так настойчиво напрашивается на приключения, кто-то обязательно должен ей их дать. Кто, если не я?
Наконец дверь еле слышно скрипнула. Полина максимально бесшумно проскользнула в гостиную и попыталась незаметно прошмыгнуть к лестнице. Однако я, как из засады, сразу же сделал выстрел в ее сочную попу.
— Ну что, посмотрела?..
Любительница подглядывать за школьниками застыла на месте.
— Что посмотрела? — огромные буфера повернулись ко мне, принимая боевую стойку.
— Ну как там постояльцы в гостевой части, как работники… Или о чем-то другом подумала?..
Она чуть нахмурилась.
— Посмотрела.
— И как? — спросил я, ловя ее взгляд. — Понравилось то, что посмотрела?
— Ромк, — сиськи возмущенно качнулись, и их хозяйка продефилировала к дивану, — мне не нравятся твои намеки!
Не нравятся мои намеки? Ну тогда придется сказать прямо.
— Ты же в курсе, что тебе не обязательно только смотреть? — уточнил я, глядя на прелести, нависшие над моим лицом, как козырек. — Если хочется того же самого, то достаточно просто подойти ко мне и сказать…
— О чем ты вообще? — возмущаясь еще громче, Полина скрестила руки на груди и плюхнулась на диван рядом. — Не знаю, чего ты там себе напридумывал, но я просто хотела вам сказать… — и зависла, придумывая, что же она хотела нам сказать. — Чтоб потише были! По всему дому вас слышно! Срамота! — с чувством выдала эта блюстительница двойной морали.
Похоже, моя хаус-леди завела новую привычку: стыдить, когда завидует. А вообще, странно читать мораль за то, на что аж с придыханием палишь…
— Ага, — кивнул я, — а кому-то еще и видно…
— Не переводи тему! — зачастила красотка. — Я просто присматриваю! Беспокоюсь… И речь сейчас не обо мне, а о тебе! У тебя выпускной год, экзамены на носу, выпускные, вступительные… А ты вместо того чтобы учиться, кровать ломаешь… целыми днями… со всеми подряд… — с придыханием добавила она.
— А тебя это заводит, да?
— Меня. Это. Беспокоит! — ладошка, как по трибуне, трижды треснула по дивану между нами. — Я несу за тебя ответственность! Я о тебе забочусь! Я не хочу, чтоб ты плохо закончил школу. А ты закончишь плохо, если будешь столько отвлекаться! А я не хочу, чтоб ты столько отвлекался!
Полин, да говори уже прямо: «я не хочу, чтоб ты столько трахался!»
— Перестань водить сюда подруг! — продолжала вещать моя домашняя тиранша. — И девушку тоже! Ее особенно!.. И вообще, встречайся в других местах! Дом, он не для этого, Ромк!..
— Не убедительно, — подытожил я, смотря на боевито прыгающие сиськи. — Хочешь, чтобы я не водил остальных, предложи хоть что-нибудь взамен.
— Уберешь их из дома, — с вызовом выдала она, — и я найду, что предложить взамен… — и приосанилась, давая моим глазам поглубже занырнуть в вырез ее футболки.
— Будь более конкретной, — мой взгляд полировал чуть высунувшиеся мне навстречу холмы.
— Сначала убери их из дома, а потом поговорим!
Э, тянуло на разводку.
— Не убедительно, — качнул я головой. — Ты ненадежный поставщик.
— Я? Я ненадежный поставщик? — завелась красотка. — Я мало для тебя делаю? Готовлю, убираю, по дому все на мне!.. Какая из твоих баб делает больше?
Так и вижу: я перестаю водить девчонок домой, а взамен получаю дважды вымытые полы, дважды вытертую пыль и двойную порцию оладушек… Эх, Полин, мой пол надо полировать не так — и тут любая из моих баб делает больше, чем ты.
— Я очень благодарен тебе за все, что ты делаешь по дому, — понимающе резюмировал я. — Но если хочешь, чтобы в доме не было гостей, мне нужны бонусы.
— Тебе бонусы? — аж закипятились рядом. — А ты не обалдел? Вообще-то, это я заслуживаю бонусы!
— Ну если мы об одних и тех же бонусах, то я готов их тебе выплатить. В любой момент. Хоть прямо сейчас, — я положил на диван между нами руку, уже готовую перелечь ей на коленку, было бы согласие.
— Говоришь, блин, как маньяк! — надулась Полина.
— А я думал, маньяк — это тот, кто палит за тем, как другие трахаются…
— Блин, с тобой невозможно разговаривать!
Диван возмущенно скрипнул, когда не нашедшая аргументов попа стремительно вскочила с него и попыталась сбежать.
— Возможно, — бросил я вслед этим покачивающимся в домашних брюках шарам, — это потому, что ты просто не хочешь говорить по-взрослому!
Вместо ответа хозяйка попы скрылась на кухне. Следом там заскрипели шкафы и загремело стекло.
— Значит, по-взрослому хочешь поговорить? — вернулась через минуту Полина, боевито размахивая бутылкой виски. — Ну давай, поговорим! — снова плюхнулась рядом. — Попробуй перепей меня, тогда и поговорим о бонусах!..
— Как-то ты совсем испортился, — глядя на меня заметно осоловевшими глазами, выдала моя хаус-леди. — Не только трахаешься напропалую, но еще и бухаешь…
— Ой, тебе ли говорить, — я пьяно откинулся на спинку дивана. — Могу поспорить, ты это и планировала…
Максимально приблизить меня к своему уровню.
— Не, — чуть заторможенно мотнула она головой, — не, не, не… не не не не не не…
И с каждым ее «не» интонация менялась от полного категоричного «нет» до абсолютного пьяного «да».
Бутылка вискаря, уже изрядно опустевшая, еще гуляла между нами, передаваясь из рук в руки, из губ в губы. А ведь мне завтра в школу, но моя вторая мамочка, так заботившаяся о моих школьных успехах, об этом даже не подумала. Эх, чего только не сделаешь ради обещанных бонусов. Правда, до сути вопроса мы так и не дошли, ходя все вокруг да около.
— Проблема ж не только в тебе, — вещала чуть заплетающимся языком моя собутыльница, ой, собеседница. — Просто все подруги твои, они это… легкие, — хмыкнула она. — Палец покажи — и они уже трусы снимают. Оп, — ее палец взлетел в воздух, — и нет трусов! Оп, — пальцы второй ее руки свелись в колечко, — и ноги разводят. А дальше понятно что, — осклабилась Полина улыбкой бывалого изврата, усердно продевая палец одной руки в колечко другой. — Оп-оп-оп… А потом «а-а-а!» И так целыми днями готовы… Говорю же, легкие!..
От этой ее пантомимы я почувствовал, как кровь стала отливать от головы к другому месту. Определенно, мне нравилось разговаривать по-взрослому!
— А я вот в школе не такая была, — с гордостью выдала она, вновь прикладываясь к бутылке. — Я вот в школе никому не давала! А к такому, как ты, блудливому, вообще бы за версту не подошла! У тебя ж на лице все написано! Взглядом трусы снимаешь!..
Ну не знаю, трусы строптивой красотки все еще были на ней, и взглядом я их снять не мог, разве что немного намочить. И видимо, чем мокрее там становилось, тем больше разгоралось ее красноречие…