остью бы догадался, что в моей личной жизни происходит что-то потрясное. Одноклассницы посматривали на меня с любопытством, одноклассники — с завистью, а Саня все уроки доставал вопросами.
— Ну как? — не унимался он. — Как ты получил такую обалденную девчонку?
Ну что на это сказать? Просто я везунчик — прими это уже как факт.
В общем, в таком сумасшедшем режиме я дожил до большой перемены и, решив, что пора подкрепиться, зашел в столовую. Однако едва переступил порог, как меня сразу же перехватила Инна.
— Ты теперь сидишь с нами! — бодро заявила она.
Одноклассники, вошедшие вместе со мной, дружно вытаращились, будто мне оказали великую честь. «С нами» значило за длинным столом в самом центре зала, который по некоему негласному правилу не занимал никто, кроме его царственной хозяйки и ее компании. Неважно, заявятся они первыми или последними, неважно, сколько мест осталось в столовке, этот стол был только для них. Разумеется, каждый год находились новички, бросавшие вызов — самых понятливых увещевали словами, а самых непонятливых друзья Императрицы буквально выносили с места вместе со стульями, и те вмиг становились понятливыми. Насколько мне известно, новых членов за этот стол практически не принимали. Да чего уж там, даже давних знакомых не принимали.
— Я в этой школе никого не знаю. Только приехал в город. Можно я немного побуду в твоей компании?
— Нет, это не моя проблема…
— И что же, Катерина не против? — отгоняя воспоминания, спросил я.
— Ну ты же мой парень, — отозвалась капитанша, — а она сама сказала, что не против.
Мне даже стало интересно, насколько она реально не против.
Однако прежде чем идти к столу, мы взяли подносы и свернули к раздаче. Выбирая обед, я прям чувствовал любопытные взгляды со всех сторон, робко скользящие и нагло ощупывающие. Теперь что я вырос, заметила разом вся Восточная Старшая, и, судя по всему, мое имя выучила вся школа. Вообще, в Карпове новости о том, кто с кем спит, разлетаются мгновенно — об эпидемии или пожаре не узнают так быстро, как об отдавшейся страсти парочке. Но я даже не понял сам, в какой момент именно моя личная жизнь и мои постельные дела стали интересовать всех. Подобно тому, как недавно обсуждали Катерину и ее дорогого соседа, сейчас активно смаковали любовный треугольник между мной, Инной и Дашей, которая в компании Алены сидела за столом неподалеку и с видом вселенской обиды хлебала суп.
Казалось бы, когда первая красавица параллели осталась одна, рядом сразу же должна выстроиться толпа желающих ее утешить — однако никто не рвался. Парни, ранее с вожделением смотревшие на нее, теперь к ней даже не подходили, с опаской поглядывая на тарелку с супом на ее подносе — мало ли, за что тут может прилететь по балде. А суп гораздо горячее, чем торт. Такими темпами из красотки с сиськами она скоро превратится в брошенку с фенами. И, кстати, тут я ни при чем — про фены блондинка придумала сама, а ее дикий вой, когда она распаковывала подарки, кто-то записал и выложил в «Веселый Карпов», и теперь о ее коллекции фенов не болтал только ленивый. Все, как Даша и хотела: ее день рождения тоже стал мемом — не хуже, чем у Императрицы. Только немножко не таким.
Алена, сидевшая рядом с ней, уныло жевала пирожок и косилась на меня с видом «забери меня отсюда, пожалуйста». Но ты же сама с ней дружишь, сама с ней сидишь… Ладно, придешь ко мне вечерком, утешу тебя. Она считала это по моему взгляду, довольно кивнула и продолжила слушать блондинку, которая все усерднее бухтела то ли про меня, то ли про фены, то ли про глобальную вселенскую неблагодарность, дающую одним все, а ей, бедняжке, ничего.
— Хм. Подруга твоя смотрит на тебя так, будто хочет трахнуть, — отметила Инна, ставя разом на свой и мой подносы по компоту.
— Это проблема? — уточнил я.
— Да какая проблема, — отмахнулась она. — Я за активный промискуитет. И вообще, я сука, меня такие мелочи не парят!..
Набрав еды, мы направилась к столу в центре зала, за которым уже собралась вся компания Императрицы — практически в том же составе, что и летом на пляже. В центре она сама, напротив ее Принц, а вокруг ее свита и армия. Не удивлюсь, если у них там даже места закреплены.
— Так, — подходя, напутствовала моя девушка, — главное — вести здесь себя прилично, — и торопливо оправила блузку, в вырезе которой, если присмотреться, алели мои утренние засосы.
Мы добрались до стола, и вся компания, как по команде, дружно повернула головы. Инна на всякий случай коротко представила меня.
— Привет, — сказал я.
— Привет, — помахала длинными красными ноготками Марианка. — А у нас тут принято кланяться…
А может, вам еще и ножки целовать? Я скептически перевел глаза на хозяйку стола, которая вполне могла ввести любое идиотское правило. С пару мгновений она величественно смотрела в ответ, словно и правда ожидая от меня реверанса, а затем уголки ее губ иронично дернулись. Следом захихикали и остальные.
— Шучу, — подмигнула мне дьявольская красотка.
— Шутница, блин… — проворчала Инна, усаживая меня рядом с собой.
В принципе, атмосфера за столом была точно такая же, как и на дне рождения Катерины: немного пафосная, но в целом дружелюбная — и после пары уточняющих вопросов, типа в каком я классе, как моя фамилия и правда ли, что у меня есть собственный гостевой дом, с меня сместили прожектор чуть напрягающего внимания. Императрица, знавшая меня гораздо лучше остальных, вопросов, само собой, не задавала, и за все время я лишь однажды встретился с ее цепким взглядом, по которому сложно было понять, что она думает о моем пребывании здесь. Зато мою спортсменку оно явно радовало — и как я вскоре понял, когда она сказала, что надо вести себя прилично, говорила это она скорее себе, чем мне. То и дело ее колено под столом касалось моего, несколько раз к нему присоединялась и опускавшаяся вниз ладонь, игриво поглаживала меня и снова поднималась на скатерть. Глаза же томно поблескивали, без слов говоря, что моя девушка хочет на десерт.
— Надо же, — вдруг протянула Марианка с другой стороны стола, — а мы и не знали, что вы вместе. Так неожиданно, — добавила она и хлопнула своими невинно-голубыми глазками.
— Что тебе там неожиданно? — с легким вызовом повернулась к подружке Инна. — Классный, прикольный парень!
— Это-то и неожиданно, — отозвалась белокурая демоница и мило улыбнулась. — У тебя же обычно другой вкус.
Стул рядом со мной грозно скрипнул.
— Ты на что намекаешь? Что у меня плохой вкус?
— Это я к тому, что здесь, — красные ноготки плавно обвели стол, — твои парни обычно не сидят…
— Именно, мои парни, — отрезала капитанша, — а ты ешь давай свой пресный салатик!
И, повернувшись ко мне, смачно прижала губы к моей щеке, словно ставя точку в разговоре. Звонкий «чмок» разнесся по воздуху.
— Инна, а ты не забываешься? — моментально отреагировало ее величество. — Никаких поцелуев здесь.
— Все-все, — отозвалась та и, чуть отодвинувшись от меня, схватила вилку.
Однако вскоре ее колено опять начало касаться моего, рука опускаться под стол, а глаза смотреть еще горячее, чем прежде. Девушке с таким жарким темпераментом сдерживаться вообще-то тяжело — даже странно, что ее подруга этого не понимает.
— Вот видишь, — вскоре вновь придвинулась ко мне спортсменка, — ты отлично вписался. Потому что ты офигенный!.. — и как бы невзначай потерлась грудью о мое плечо.
— Инна, не забывайся, — опять подала голос Катерина, вроде даже не смотревшая в нашу сторону, но как-то умудрявшаяся все видеть.
— Сложно не забываться, — тут же подхватила с другой стороны стола Марианка, — когда рядом такой соблазн…
— Не поняла, — перевела на нее глаза Инна, — ты меня троллишь, что ли?
— Что ты, — демоница одарила ее еще одной лукавой улыбкой, — я за тебя радуюсь.
— За себя порадуйся, — буркнула капитанша. — Найди кого-нибудь уже да потрахайся!
— Поменяйся местами с Марианкой, — мгновенно повернулась к подруге Императрица.
Инна открыла рот, собираясь возразить.
— Ты помнишь, о чем мы говорили, — опередила ее собеседница, — и на каком условии я приняла твоего парня за этот стол. Ты это условие нарушаешь.
— Я больше не буду!
— Больше не быть надо было после второго моего замечания. Это третье. Либо ты меняешься, либо он гуляет.
Да я вижу, как Катерина не против…
— Но может, хотя бы не с Марианкой? — отодвигая стул, проворчала капитанша.
— Не заставляй меня жалеть о моем решении.
— Поняла, — буркнула Инна и пересела на место, которое ей любезно освободила Марианка.
Клянусь, я видел смех прямо в зрачках этой Карповской Венеры. Она что, специально вывела подругу? Эта демоница с красными коготками вполне могла.
По полу простучали каблуки, стул рядом скрипнул, и белокурая красотка пересела ко мне, обдав ароматом своих цветочных духов.
— С Инночкой поосторожнее, — едва устроившись, шепнула она. — Она, конечно, девочка горячая, но сдерживаться не умеет и не может себе отказать в удовольствии рано или поздно уйти в пике. Постарайся не убиться на этом моменте…
Ее шепот обжигал мне ухо, локоны щекотали щеку, а аромат духов будто затягивал в жаркий летний день на пляже. Определенно, даже не прикасаясь, Марианка могла вскружить голову.
— Марианка, — словно вытягивая обратно в реальность, вновь раздался голос Императрицы, — еще раз хочешь пересесть? За этим столом не шепчемся.
За этим столом не целуются, за этим столом не шепчутся — что еще за этим столом не делают? Список мог быть бесконечным, но сводился к одному простому принципу: за этим столом не делают того, чего не хочет одно несносное величество.
— Вот-вот, — проворчала из своей ссылки Инна, — парня себя заведи и вот ему непонятно что шепчи!
— Еще слово — и я отменю это приглашение, — пообещала Катерина с таким видом, словно уже пожалела, что вообще посадила меня за свой стол.