ла абсолютно уверена, что Оро-Ич её вынудил.
Парадокс.
Давным-давно Лиора рассказывала о том, куда уходят из Лагона маги, закончившие обучение. Некоторые тайно возвращаются к семьям на побережье — если ещё есть к кому, другие путешествуют, третьи остаются и набирают учеников. Кто-то аккуратно вмешивается в политику, следуя указаниям Оро-Ича, кто-то живёт уединённо в горах, однако не примыкая к свободным, а некоторые стремятся испытать себя — и отправляются в место, где почти невозможно выжить. На материк смерти за океаном; в земли, где безумие войны настолько завладело магами, что они изобрели оружие, которое сами уже не могли контролировать. Например, болезни, передающиеся через взгляд.
Меня пробрало мерзким холодком.
Лиора говорила, что живых там не осталось… А если она ошибалась? Что ожидало путешественников там, за океаном? Если кто и знал ответ на этот вопрос, то только один человек — мастер Лагона. Судя по воспоминаниям старухи из долины, традиция отправляться в странствие на материк смерти просуществовала по крайней мере несколько веков. Тех, кто возвращался, можно было пересчитать по пальцам, и всё же маги продолжали уходить. Даже звучит бессмысленно… если только не предположить, что некто могущественный негласно поддерживает безумный обычай.
Оро-Ич? Легко поверю. Вопрос — зачем.
Так, хватит. Я сейчас уйду в такие дебри, где даже мастера чувствуют себя неуютно. Кажется, местные маги уже оставили надежду просчитать мотивы мастера Лагона и сохранить при этом свой разум в целости, надо бы взять с них пример. Важнее сейчас понять, что имел в виду Эрнан, когда говорил, что мной манипулируют, и имеют ли его слова какое-либо отношение к моему спонтанному путешествию…
Шрах, я вернулась к самому началу. Похоже, выход один — дождаться новой встречи во сне и спросить прямо. А до тех пор — наблюдать и размышлять.
Заплутав в дебрях дедукции и самоанализа, я едва не пропустила самое интересное, а именно — триумфальное возвращение Орсы с пленником.
— …Я его сама схватила! Честное слово, сама! — донёсся издали восторженный писк.
У меня брови поползли вверх. Что, Орса разговаривает нормально? Без этих своих: "И вовсе я не хотела этого делать. А если и хотела, то всё равно не получилось, и вообще Соул меня не ругал. А правда, что мелкие надоеды когда-нибудь получат? А что они получат?"
Чудеса.
Впрочем, удивительное терапевтическое воздействие Лао на неуправляемых шкодниц мне уже доводилось наблюдать, привет Айке. Стоило ему ласково улыбнуться, как это непоседливое чудовище тут же строило умильные глазки и послушно выполняло даже скучные бытовые обязанности, не брезгуя ни уборкой лагеря, ни стиркой. Орса же зашла ещё дальше.
— А потом он выскочил на меня. И я его хлоп! Ну, воздухом, которым дышать нельзя. Он упал, а я его подобрала и тащу!
Не в силах и дальше мучиться от любопытства, я завернулась в одеяло и выскочила из шатра. Вся компания уже была в сборе. Итасэ сонно зевал у костра, потягивая крепкую шергу, Тейт восторженно приплясывал вокруг Орсы, Лао и их общего трофея. Соул, удивительно бодрый, словно он и вовсе ещё не ложился, с умилением глядел на сестру.
— Она что, правда связно излагает свои мысли, не хвастаясь и не привирая? — недоверчиво поинтересовалась я, коснувшись разума девчонки эмпатическим куполом.
Соул склонил голову к плечу:
— Удивительно, но факт, да. У этой Лао поразительный педагогический талант.
Душевного спокойствия ради пропустив мимо ушей возмутительное "этой", я подобралась поближе, благо Орса зашла на второй круг, живописуя свои приключения. Выходило, что первым неладное почуял всё-таки Тейт — как раз была его очередь сторожить лагерь. Вообще он и раньше уже замечал по ночам чужаков поблизости, но обычно игнорировал их, пока они не приближались к границам камуфляжной иллюзии Итасэ. Сегодня же, памятуя о том, что до конечной точки путешествия остаётся всего ничего, Тейт решил, что свеженький информатор к завтраку нам не помешает.
Лао, очевидно, разделял его взгляды, поэтому поднял заспанную Орсу и исчез с ней во тьме, оставив лагерь на рыжего. Результат этой спонтанной вылазки валялся теперь у очага — молодой бритый мужчина, сперва хорошенько оглушённый воздухом, очищенным от кислорода, а затем ещё и обработанный секретными приёмчиками направляющих удар — для верности.
Искренне сочувствую бедняге.
— Я и не догадывался, что моя сестра способна скрутить взрослого мага, — задумчиво протянул Соул, дослушав до конца.
— Все дети с чего-то начинают, — таинственно ответил Лао, почёсывая довольную девчонку за ухом. — А что же до этого человека… Такой маг вполне ей по зубам. Нужно только сначала немного его напугать, запутать, ослабить и загнать в нужное место.
Соул оживился:
— Я слышал, что сойнары обучают своих детёнышей подобным образом. Мать догоняет молодого фуубе, надкусывает ему плавники, а после направляет молодняк.
Не знаю, что поразило меня больше — сравнение Лао с сойнарами, дивными хозяевами океана, или тот факт, что они оказались отнюдь не вегетарианцами.
— А сойнары что, хищники? — осторожно спросила я. — Такие красивые… И поют изумительно.
— О, таковы законы любого мира, — светло и мечтательно улыбнулся Лао. — Всё прекрасное имеет клыки и когти. И чем совершенней красота, тем они острей.
Соул сделал шаг в сторону. Маленький, но вполне заметный.
— Кхм… Ты ведь мне сейчас не угрожаешь, нет?
В ответ прекраснейшее существо во всём Лагоне загадочно рассмеялось.
Нет, я, разумеется, не думала, что Лао когда-нибудь причинит кому-то из нас вред, но мурашки у меня по спине пробежали.
— Видимо, древняя поэзия постепенно развращает разум. Как будто глупые комплименты помогут обольстить совершенство, — пробормотал Итасэ — достаточно громко, однако, чтобы Соул расслышал. — А теперь к делу. Тейт-кан, этот человек имеет отношение к свободному клану, который мы ищем?
— А то сложно догадаться, — хмыкнул рыжий и, присев на корточки, выразительно подцепил ногтем край неопрятного тёмного балахона. — Больше никто в такие жуткие тряпки не рядится.
— Не слишком надёжный признак. Ты тоже неравнодушен к чёрному цвету, — заметил Итасэ с неуловимым налётом сарказма в голосе. — Ещё что-нибудь?
Рыжий раздумывал не больше секунды.
— Запах. Причём не тех магов, которые проводили ритуал, а самих пещер.
— Значит, он там по крайней мере побывал, — подытожил Итасэ. Недобрый прищур не сулил пленнику ничего хорошего. — Соул-кан, будь любезен, послушай его.
Почти сразу возникла небольшая заминка. Соул не отказывался выполнить просьбу, но просил какой-нибудь образец, чтобы понимать, кого или что искать в лабиринте сознания. Запах и облик магов, которые призвали меня в этот мир, место действия примерный маршрут… Лучше всего подошёл бы крупный фрагмент воспоминаний о нашем с рыжим побеге от свободных, но Тейт упёрся намертво, не желая впускать в свой разум посторонних. Понятное решение, конечно, однако ненадолго мы оказались в тупике. В итоге сошлись на компромиссе: Соул спокойно работает, а я слежу за тем, чтобы он не залез дальше, чем необходимо.
За секунду до того как в ментальном пространстве зазвенели тысячи разноголосых колокольчиков, Тейт ухватился за мою руку — рефлекторно, не раздумывая. В груди поднялась жаркая, щекочущая волна.
Вдруг ясно вспомнилось, что рыжий никогда, даже в самом начале, не пытался закрыться от меня.
Присутствовать при телепатическом допросе оказалось неприятнее, чем самой вытягивать информацию. Было что-то противоестественно в том, как Соул плавно обходил пленника по кругу, словно выписывая босыми ступнями по земле узор заклинания, и в том, как с каждым шажком сознание мага, по-прежнему погружённого в беспамятство, раскрывалось слой за слоем. Как луковица или цветок — с той разницей, что нас интересовала не сердцевина, а один из тех полупрозрачных, эфемерных лепестков, что облетали всё быстрее.
— Кажется, нашёл, — произнёс вдруг Соул рассеянно. — Подождите немного, я покажу.
Когда он аккуратно передал нам очищенный от всего лишнего образ, я прикусила губу, сдерживая вздох разочарования. Нет, конечно, глупо было рассчитывать, что, бесцельно шатаясь вокруг убежища свободного клана, мы сразу наткнёмся на большую шишку — или, что ещё лучше, на одного их тех, кто проводил ритуал призыва. Но пленник, молодой мужчина с вытянутым, налысо бритым черепом оказался совсем мелкой сошкой. Он происходил из побочной семейной ветви, не владел ни тайными знаниями, ни техниками. Более того, он даже не знал никого из правящей верхушки. Из всех магов, которых сумел вспомнить Тейт, пленник был знаком только с одним — с неудачником, которому достался самый первый и самый сильный удар. Этого человека звали Дорм, он был весьма искусным мастером тварей. Бонусом нам досталась сносная мысленная "карта" подземелий и несколько тайных ходов — те, которыми пользовался захваченный маг.
— Слишком надеяться на его знания не стоит, — отстранённо резюмировал Итасэ. Мысли его словно бы разделились на несколько потоков, которые текли, не пересекаясь — слишком быстро и сложно, чтобы вникнуть сходу. — Вряд ли его пускали дальше внешнего круга укреплений. Младшие дети побочных ветвей — всего лишь расходный материал. Нам повезло в одном: лаборатории Дорма не в глубине подземелий, а во внешнем контуре. И неудивительно, — усмехнулся он вдруг. — Люди, обладающие властью и силой, не станут ввязываться в авантюру и проводить ритуал с непредсказуемыми последствиями втайне от остального клана.
— В какой такой тайне? — встряла Орса. Ей к тому времени надоело вертеться вокруг пленника, который не спешил проявлять признаки жизни. Вполне разумно с его стороны. — Почему непредсказуемые? А это плохо?
Соул в последний момент ловко подхватил сестру, которая подобралась на опасно близкое расстояние к Итасэ, и усадил рядом с собой.
— Если бы ритуал проводился с согласия верхушки клана, то о провале знали бы даже дети. Свободные не упускают возможности продемонстрировать силу своей власти, а потому провинившихся магов, которые позволили добыче сбежать, да ещё с чужаком, наверняка бы прилюдно казнили. В назидание другим, — пояснил он, смягчая певучими интонациями жутковатый смысл. — А пленник ничего не слышал о ритуале. Что же до непредсказуемых последствий… Иногда добыча оказывается намного сильнее того глупца, который на неё замахнулся, да. Представь, что кто-то в другом мире сл