— Здравствуйте, Йонра! — улыбаясь, выскочила я перед прекрасной захватчицей. — Рада видеть, что вы здоровы и полны сил!
Вместо выдоха у неё из горла вырвался писк. Стены пещеры воздвиглись из небытия. О, меня определённо узнали — это успех!
— Ты…
— Вы, наверное, уже встречали недавно моего дядю, — продолжила я невозмутимо и воссоздала рядом копию дяди Эрнана — чуть более высокую и мускулистую, чем оригинал, но более чем узнаваемую. — Он сделал вам выгодное предложение. И я просто оскорблю наши родственные и духовные узы, если не повторю его.
Намёк, пожалуй, вышел излишне витиеватый, но Йонра прекрасно всё поняла. Окутавшись бирюзовыми облаками, она воспарила к своду пещеры и исчезла в тёплом свете.
А что, недурной способ сохранить достоинство.
Я же повернулась и решительно направилась к Ригуми Шаа. Скрываться ему было некуда, разве что так же развеяться по воздуху. Поэтому он сделал вялое движение кистью, отсылая окруживших его учеников, и встретил меня предельно холодным взглядом.
— Если ты считаешь, что это искупает твой проступок, Трикси-кан, то ты заблуждаешься.
— Не искупает, — покаянно склонила я голову. — Более того, я сейчас ещё раз ужасно провинюсь. Мне нужно к океану. Срочно.
Ригуми Шаа глубоко вздохнул, нахмурил подведённые брови — и с усилием потёр пальцем переносицу.
— Ты хотя бы осознаёшь, Трикси-кан, в который раз мешаешь учению? Прочь, — быстро обвёл он взглядом пещеру, и маги с облегчением потрусили к выходам. — Нет, Игамина-кан, ты останься.
Маронг! А я и не заметила, что он здесь.
Мы инстинктивно отыскали друг друга в редеющей толпе, обменялись улыбками, и я снова обратилась к Ригуми Шаа — уже ободрённая. Не скажу, что преисполненная сил и уверенности, правда… Когда на тебя смотрят с убийственным холодом в глазах, сложно сохранить нормальную самооценку.
— Рассказывай, — приказал мастер.
Сесть он не предложил.
Пожалуй, и к лучшему — история у меня получилась вызывающе короткая. О появлении в Лагоне нового действующего лица Ригуми был наслышан, потому что Эрнан успел получить некоторую известность после поединка с Йонрой. Но вот о том, что Оро-Ич направил свеженькую, не адаптировавшуюся толком добычу на острова, Ригуми ничего не знал.
И новая информация ему не понравилась.
— Скажу откровенно. Мне претит мысль о том, чтобы отпустить тебя, Трикси-кан, — произнёс он после долгой паузы и жестом предложил мне садиться. Я мгновенно послушалась: когда кто-то могущественный сменяет гнев на милость, главное — не разозлить его вновь. — Но прекрасно понимаю, что выхода у меня нет. Ты уйдёшь, так или иначе, и не только потому, что нельзя бросать кровного родича. Сейчас ты похожа на цветок инлао, влекомый течением. Понимаешь, что это значит?
— Нет, Шаа-кан.
Он неприятно сузил глаза. Повеяло издали сладким, пьяным ароматом, знакомым и неуловимым одновременно.
— Яд из одного цветка способен отравить целую реку. Даже слабый, тысячекратно разведённый, он убьёт всех панцирных инципов, которые прикоснутся к воде. Для людей инлао, впрочем, не опасен. — Ригуми Шаа склонил голову к плечу. — К устью цветок придёт истрёпанный, лишённый всех лепестков, однако середина его с зачатками семян будет цела. Сохрани сердцевину, Трикси-кан. Вернись. Те, кто вырастил своих детей, — голос у него стал странно высоким, дыхание пресеклось на мгновение. — Они говорят, что крепче любишь того, кто причиняет беспокойство и боль. Ты не лучшая ученица, Трикси-кан, но я желаю видеть тебя в своей мастерской. Отчего-то.
Теперь дыхание перехватило и у меня. Глаза затянуло пеленой.
— Да… Шаа-кан, я обещаю вернуться.
— Если бы ты выступала к океану на сто дней позже, то смог бы пойти и я, — продолжил тем временем мастер. — Но ждать так долго ты не можешь, верно?
— К сожалению.
— Тогда с тобой отправится Игамина-кан. Ты ведь и так его хотела позвать? — Ригуми растянул ярко-алые губы в улыбке.
— Вы знаете меня даже лучше, чем я сама, — совершенно искренне ответила я.
Он отвернулся и принялся созерцать стену; видимо, это означало, что разрешение получено, а аудиенция окончена. Мы с Маронгом покинули пещеру. Снаружи я объяснила ему, какой дивный сюрприз свалился на наши головы благодаря Эрнану, ожидая чего угодно, кроме одобрения. И промахнулась. Маронг воспринял идею прогуляться на острова с неожиданным энтузиазмом: выяснилось, что некоторые ученики, не только из нашей мастерской, слишком серьёзно отнеслись к слухам о том, что он из свободного клана. Некоторые вознамерились даже устранить "промах" мастеров — в прямом смысле, устранив персону нон грата.
— Мы с Лиорой собирались уйти куда-нибудь дней через двадцать, если ничего не изменится, — признался он. И виновато глянул из-под чёлки: — Честно говоря, только сейчас начинаю понимать, как ты чувствовала себя в первое время здесь, Трикси-кан.
— Ну, меня же не пытались убить. Всего лишь поработить, — мрачно отшутилась я. — Что ж, тогда я попозже сообщу, когда выходим. Думаю, через пару дней, как только Тейт заявится домой. Знать бы, где его носит.
Вскоре мы попрощались, и я перешла на бег. Уже темнело, а мне надо было ещё вытащить Эрнана из компании самых удивительных лагонских чудес — задача почти невыполнимая, если, разумеется, чудеса не помогут по-дружески. Памятуя об инциденте с Йонрой, я держала купол развёрнутым, и только потому вовремя заметила опасность.
Соул появился словно ниоткуда; прятался он хорошо, даже слишком — до ощущения абсолютной пустоты, дырки в пространстве. Это-то его и сдало.
— Трикси, — рассеянно и по-доброму улыбнулся он, преграждая мне путь. Воздух за его плечами дрожал от жара. — Я удивлён, что ты не обратилась за помощью ко мне, да.
Сердце ухнуло в пятки.
— Не… не понимаю, к чему ты клонишь.
— Понимаешь, — всё с теми же интонациями ответил Соул и шагнул ко мне. Ощутимо потеплело, точно перед открытой печью. На висках выступила испарина. — Вы идёте на острова, чтобы встретиться там с магами. И ты возьмёшь меня с собой.
С вариантами ответа, судя по красноватым отблескам в его зрачках, у меня было не густо. Но всё же я попыталась.
— А как же Тейт?..
— Тейт не станет спорить, если ты так решишь, — мягко отмёл мои возражения Соул. — Не упрямься, Трикси. Друзья так не поступают.
— А так, как ты? — вырвалось у меня.
Он улыбнулся снова, словно знал наперёд всё, что я могу ему сказать. И вдруг оглушило пониманием: ему ведь далеко за семьдесят лет. Даже по сравнению с Эрнаном, Соул — старик.
— Когда очень нужно. Ты не пожалеешь об этом, Трикси, правда, — добавил он и прошёл мимо, обдав жаром напоследок.
Я осталась одна, под темнеющим небом. Где-то вдалеке хлопали крылья, но не было видно ни айров, ни магов. Лагон точно опустел. В голове крутились слова Лао про предательство, а ещё то, что сказал на прощание Ригуми Шаа.
Сделать шаг по тропинке оказалось отчего-то трудно, практически невозможно.
Соул не угрожал мне и не выдвигал условий. Но я знала наверняка, что отказать не смогу.
Глава 40. Мимикрия
Человек, который умело втирается в доверие,
буквально влезает под кожу — и всё ради того,
чтобы в нужный момент вонзить нож в спину.
(Из свитка "Загадки Лагона")
Два дня я промучилась сомнениями, с трудом представляя, как скрывать от рыжего правду о Соуле. Эрнана мне удалось не то чтобы обмануть… Нет, конечно, ни о каком дурацком вранье и речи не было, просто дядя по привычке придерживался высоких принципов закулисных интриг и весьма лояльно относился к недомолвкам. "Не хочешь выкладывать правду — пожалуйста, я сам узнаю", — говорил его сочувственный взгляд. Вот за это и люблю дипломатов старой школы: они создают самые комфортные условия, чтобы и солгать, но без всякого ущерба для собственной информированности. Никаких обвинений, наоборот, ободрение мягким сквозняком по мыслям — прямо бальзам на больную совесть.
С Тейтом бы такое не прокатило.
К счастью, беседу на сложную тему он завёл сам, почти сразу после того, как вернулся домой с двумя тюками крайне необходимого в походе барахла. Я как раз предавалась чёрной меланхолии, валяясь в тёмной спальне и созерцая вращающиеся звёзды на потолке. Сияющий узор там появился недавно, я опробовала новый подцепленный у Итасэ приём, и теперь мне было интересно, сколько продержится иллюзия.
— А где Эрнан? — с любопытством повертел он головой по сторонам, принюхиваясь, и сгрузил свою ношу на пол.
Я вздохнула:
— До заката будет пропадать у озера, с Лао. И с Итасэ, если, конечно, его мастер отпустит. Вот ведь на свою голову познакомила дядю с местными чудесами… Он теперь перед долгой разлукой не наговорится, словно потом шанса уже не будет.
— Ничего, Лао на всех хорошо влияет, — успокоил меня Тейт. И добавил, уже менее уверенно: — Даже на меня. Ну, иногда. Очень редко. Слушай, "не наговорится" — в смысле, Лао не пойдёт?
— Увы. Он что-то говорил о дурных ветрах, которые веют над Лагоном, так что он будет, наверное, за Итасэ присматривать, — уныло подтвердила я и подавила желание свернуться в жалкий клубок. — Если не считать Кагечи Ро, то к нам присоединятся всего трое: Маронг, Лиора и Соул.
Тейт просиял — в буквальном смысле, глаза вспыхнули, а по волосам пробежались негаснущие искры.
— Круто! У Лиоры наверняка есть карманный корабль, значит, на острова поплывём, как обычные люди. Это хорошо. А Соул чего хотел? Ему просто по пути, что ли? — Тут я всё-таки поддалась низменным инстинктам и скрючилась, как эмбрион. — Эй, Трикси? Что случилось-то?
Он неуловимым движением переместился — я ничего не услышала, даже не ощутила колебаний воздуха, только сухой жар тела — и лёг у меня за спиной, вытянувшись, как струна. Чувство защищённости окутало нас, словно кокон. По стенам разбежались отсветы красноватого пламени, ласкового, приручённого.
— Я не знаю, зачем Соул пошёл с нами, — призналась я чистосердечно. И — словно камень с плеч свалился. — Однако напросился он очень грубо. Напрямую не угрожал, но силой и агрессией от него так и фонило… Представляешь? Соул — и агрессия?