Маронг закусил губу — у меня во рту появился призрачный кровяной привкус, и я ослабила купол — и шагнул к нам, как на эшафот. Длинные белёсые пряди липли к повлажневшему лицу; зелёные глаза казались почти чёрными.
— Думаю… — начал он, и голос у него сорвался. Маронг огладил лицо руками, убирая мешающиеся пряди, сглотнул и продолжил: — Лиора рассказала о том, что случилось на побережье, когда мы падали, я имею в виду зов… И я думаю… Скорее всего, я предатель.
Как удар под дых.
Я старалась не думать об этом уже несколько дней — с переменным успехом. Внутренне сжимаясь в комок, ждала развязки — и вот она наступила, но что теперь делать?
Эрнан, впрочем, потрясённым не выглядел.
— Садись, — коротко приказал он и тут же сел сам, прямо на выпуклый древесный корень. — Садись и успокойся, я не медик, голая физиология вне моей компетенции, если отхватишь инсульт или инфаркт на нервной почве — ничем тебе помочь не смогу. Что тебя навело на мысль о том, что ты предатель? Лиора рассказала о нашем опыте?
У меня перед глазами, как вживую, стала схема, нарисованная на песке.
Маронг прерывисто вздохнул — и опустился на землю, подгибая под себя ноги. Лиора, подумав, последовала его примеру. Я осталась стоять — наверное, потому, что боялась шевельнуться и спугнуть надежду, которую вселил в меня дружелюбный настрой Эрнана.
— Она рассказала, — подтвердил Маронг. — Но думал я ещё раньше. Просто на выходе из долины с городом, после гаюса, когда я потерял сознание… В общем, этого не должно было случиться. У меня хватило бы сил на три таких перелёта, потому что труба, которую сделала Трикси, очень облегчила задачу. Но я отключился, а очнулся вымотанным. Значит, сделал что-то бессознательно… И ещё. Трикси и Лиора знают, что я…
— Родился в горах, в семье с нехорошей репутацией, — кивнул Эрнан непринуждённо. — И теоретически ты в Лагоне — персона нон грата. Теоретически. Да, мой, гм, мастер упоминал об этом.
Маронг побледнел ещё больше, хотя казалось бы — куда уж, но, тем не менее, нашёл в себе силы склонить голову к плечу в знак согласия.
— Да, я из свободных. Бежал, когда понял, что следующую войну с другим кланом не переживу — почти все мои старшие братья и сёстры были уже мертвы, с детьми из побочных линий не церемонятся. А я был… пограничный. Мать из побочной ветви, отец из основной, поэтому кое-чему меня научили. Так я считал последние три года. А потом я встретил Лиору.
Блондинка подняла ладонь, словно прося его замолчать, и затем заговорила сама.
— Мне хотелось помочь, очень. И после того случая, когда мастер Эфанга угрожал, что расскажет о происхождении Игамины, я задумалась о том, как лучше сохранить секрет. Долго размышляла, пела, творила отложенные песни… — она осеклась.
— …потом вкладывала их между моими мыслями, — глухо продолжил Маронг, пряча взгляд. — И тогда началось странное. Я начал задумываться о том, что всегда виделось мне естественным. Как мне в голову вообще пришла идея бежать в Лагон? Почему меня толком не учили отрицанию, но я владею им? Почему я никогда не бывал в сражении, хотя почти все мои братья и сёстры погибли, защищая клан? Кто был моим наставником? Кто… — повторил он тихо. — Сначала мне казалось, что отец. Потом — что брат отца. Наконец я понял, что не знаю, кем приходился мне этот человек, не помню, как выглядело его лицо, даже как его звали. Дорогу по горам до Лагона помню хорошо, а всё, что прежде, похоже на сон, который ускользает. И теперь этот зов, который прозвучал, когда я был без сознания…
— И прозвучал с твоей стороны, — вздохнул Эрнан. — Мда, история премерзкая. Похоже на ложную личность и ложную память, мощные внушения, которые начали разрушаться из-за воздействия другого неординарного эмпата и телепата, мои комплименты, — и он улыбнулся Лиоре. — Однако паниковать рано. Предлагаю покопаться в твоей многострадальной голове, не нарушая баланса, раз уж так удачно сложилось, что нам никто не мешает. Ты согласен? — спросил он, и Маронг так резко склонил голову к плечу, словно у него шея сломалась. — А вы последите за округой. Трикси?
— Сделаю, — отчеканила я.
— А я вернусь на берег, вдруг мы что-то упустили, — произнесла Лиора таким же твёрдым голосом, а затем вдруг метнулась к Маронгу, обняла его крепко-крепко, расцеловала в губы, в щёки, в шею, оттолкнула — и бросилась бежать опрометью.
Пожалуй, я понимаю её — трудно было бы просто стоять рядом и наблюдать, как кто-то ковыряется в мозгах у того, кто тебе дороже собственной жизни. Но это означало, что окрестности полностью на мне… Надо выстроить сложный купол, который бы огибал Эрнана и не мешал ему работать, но в то же время засекал посторонних. И своих, кстати, тоже — если Тейту доверять можно, то Соула и Кагечи Ро лучше бы держать на расстоянии, пока ситуация не прояснится окончательно.
Да и потом тоже.
Поначалу у меня была мысль опробовать дядин совет и вместо условного купола просто изменить среду вокруг, чтобы она реагировала на вторжение. Но, подумав, я решила, что глупо обкатывать новые технологии в условиях, когда от тебя во многом зависит успех или неуспех серьёзного дела… А если попробовать просто слегка поменять форму? Пусть будет не сплошное поле, а много-много натянутых сигнальных нитей, что-то вроде паутины.
Та-ак…
Я села, где стояла. Результат неожиданно превзошёл ожидания: сил на поддержание такой ловчей "сети" уходило на порядок меньше, заметить её, полагаю, было гораздо труднее, чем сплошной купол, а что касается чувствительности — она возросла в несколько раз. Естественно — нити-то более "концентрированные", по сути это нечто вроде ментальных игл, которыми я раньше пробивала чужую защиту. Если б до меня раньше дошло, что купол можно использовать и так!.. Хотя, наверное, голая идея мало что изменила бы: нужно иметь определённые навыки, чтобы воплотить задуманное. Ещё полгода назад я с трудом удерживала даже концентрированный купол шагов на пятнадцать вокруг себя, а когда вырубила Тейта "иглой" — сама едва не потеряла сознание.
Для всякого знания — своё время.
Если поразмыслить, то становится очевидно, что все мы шагнули далеко вперёд. Лиора, которая раньше сама признавала свои умения непригодными для боя, на дуэли смогла противостоять Соулу, пусть и недолго; Маронг, который прежде толком и походную купальню не мог обустроить, превратился в человека, способного замаскировать корабль и даже создать иллюзии живых моряков. Дальше всех, конечно, шагнул Тейт — он, которого раньше пламя слушалось с трудом, превратился в чистую огненную стихию, неудержимую и ужасающую в своей мощи…
Внезапно моя "паутина" разом завибрировала, загудела, да так, что гул в костях отдавался. Я подскочила, озираясь, выискивая вторженца не столько глазами, сколько всей своей ловчей сетью одновременно — и едва не ослепла.
Там, где раньше стоял дядя Эрнан, поднялся над деревьями великан, сотканный из плотного, густого, нестерпимо горячего света, как кипящее золото; на месте глаз и сердца — пульсирующие тёмные звёзды, точно втягивающие в себя неосторожный взгляд, да что взгляд — внимание; пожирающие всё, как чёрные дыры, и…
Трикси, мягко попросил великан, отвернись. Тебе рано.
Я послушно закрыла глаза — и ментальные, и настоящие. Но успела заметить у него на ладони крошечную человеческую фигурку — Маронга. Распластанного, с разметавшимися волосами, не осознающего ни-че-го.
Шрах, а я, кажется, плохо знаю собственного дядю…
Он снова позвал нас через четверть часа. Тейт в это время шатался где-то далеко за пределами моей "паутины", Соул бродил между побережьем и грядой, а Кагечи Ро всё ещё возился с женщиной-калекой — пришивал ей новую ногу, если я ничего не перепутала. Эрнана мы застали на том же пятачке между рощей и деревней, где и оставили его; он выглядел изрядно потасканным, весёлым и злым. Маронг, бледный и осунувшийся, улыбался — и это позволяло верить в лучшее.
— Фиаско, — издали объявил дядя. И прежде чем у Лиоры сердце остановилось, а у меня завелась первая седина, добавил: — К счастью, не у меня, а у того изверга, который пытался вылепить из нашего общего друга оружие против Лагона. Да, Лиора, поздравляю, твоему парню и пяти лет не исполнилось — точнее, четыре с половиной года назад родился Игамина Маронг. Кем он был раньше — мы, боюсь, никогда не узнаем, да и сам он не горит желанием возвращать туманное прошлое, так что всё к лучшему. Хотите узнать подробности?
Мы, разумеется, хотели.
Воспоминания о семье и детских годах действительно оказались ложными. Игамина Маронг появился в тот момент, когда открыл глаза на столе для опытов чуть меньше пяти лет назад. Тогда же он получил имя, статус, обязанности — и прочее, что прилагается к условному ребёнку из побочной ветви в свободном клане; кем он был прежде, что происходило до того — всё это оказалось стёрто самым надёжным способом на свете.
— Кто-то вмешался в его мозг, буквально — в нервную ткань. Область воспоминаний была полностью уничтожена, а затем воссоздана заново с ювелирной точностью — естественно, пустой, как чистый лист, — вздохнул Эрнан. — С псионическим воздействием я бы мог справиться, но тут чистая биология… А я не биокинетик, к сожалению. Сюда бы Дейдру, мы бы живо разобрались с этой головоломкой! — посетовал он. — Но к делу. Лицо создателя и учителя Игамины Маронга также подчищено физически, он был весьма осторожен. Однако есть и хорошая новость: дальнейшими внушениями занималась какая-то женщина из местного клуба песен и плясок…
— Внимающих и поющих, — слабо возмутилась Лиора.
Дядя только отмахнулся.
— Да хоть мимов и канатоходцев, мне-то что. Самое главное, что следы её вмешательства я полностью уничтожил. Все шпионские функции вроде регулярной отправки отчётов в родной клан, все программы самоуничтожения, триггеры и контроллеры. Словом, парень чист, — и Эрнан ободряюще похлопал Маронга по плечу. — Пусть по возвращении сходит и покается к мастеру Оро-Ичу, тот проверит физиологию на всякий случай, но до конца путешествия нам опасаться нечего. Мы накрыли шпиона, не диверсанта, — заулыбался он. Только между бровей залегла складка. — Есть, правда, одно