— Да, вполне.
— Гнев — плохой спутник для мага. — Ригуми Шаа и бровью не повёл. — Но желание показать, сколь губительна спешка — не единственная причина. Ты привлекла внимание мастера Эфанги. И он не самый терпеливый человек.
Горло у меня мгновенно пересохло.
— Это… опасно?
Ригуми Шаа сузил глаза. Разум его сейчас точно источал холод.
— Не для тебя.
"Думай, Трикси" — приказ так и не прозвучал, но он подразумевался.
Рассуждай логически, действуй рационально, ожидай худшего… Итак, если Эфангу заинтересовали мои псионические способности, то, действительно, мне самой вряд ли что-то угрожает. На любезное предложение сменить мастера я ответила отказом. Значит, нужно либо похитить меня — не лучшее решение после инцидента с Арингой, — либо заставить передумать. И слабое место, рычаг для шантажа просматривается только один.
Рыжий.
— Он может сделать что-то плохое Тейту? — спросила я, понизив голос. Пульс зачастил.
Мастер Ригуми задумчиво прикусил губу; яркая алая краска смазалась.
— У тебя двойственное положение, Трикси-кан. Ты ученица, но ты же и добыча. И останешься ею, пока кто-то не настроит тебя под себя, — произнёс он так же холодно и отстранённо, как всегда. Но если раньше это раздражало, то теперь обезличенность словно бы смягчала жёсткий смысл. — И Танеси Тейт сейчас на это не пойдёт. Значит, у мастера Эфанги остаётся удобный путь, чтобы забрать тебя.
— Отобрать у Тейта?
— Да, — не стал отрицать Ригуми Шаа. — Но не своими руками. У него много учеников. И когда история мастера Аринги немного забудется, он начнёт действовать. Путешествие к побережью и обратно займёт два десятка дней. Скорее всего, один из учеников или подмастерьев бросит вызов Танеси Тейту после возвращения. Ты готова к этому, Трикси-кан?
Теперь я, кажется, поняла, что значить быть выбитой из колеи: мысли едут, едут по намеченному пути, а потом бац и обрыв. И за ним пустота. Звенящая такая, красивая.
— Нет.
— Честный ответ, — улыбнулся Ригуми Шаа — не формально, а по-настоящему ободряюще.
— Я не пущу Тейта одного!
Не знаю, как у меня это вырвалось. Смешались в кучу воспоминания о псиониках моего мира, давящая атака Эфанги, ощущение тепла чужого тела, такое знакомое, жизненно необходимое…
— Вы можете принять вызов и вдвоём, — заметил мастер, никак не отреагировав на мою вспышку. Стало стыдно. — Но подмастерью или талантливому ученику проиграете оба. Я могу ошибаться, Трикси-кан. Но если я прав, то очень скоро тебе понадобится магия — и такая, которой ничего не сможет противопоставить внимающий и поющий.
Я с усилием потёрла виски. Наваливалась головная боль. А ведь как хорошо утро начиналось!
— У меня пока ничего не получается.
— Неужели? — Алые губы снова изогнулись, на сей раз насмешливо. — Встань, Трикси-кан. Мы немного пройдёмся и на кое-что посмотрим.
Идти пришлось не далеко — в ту самую шрахову нишу, где Итасэ Ран ежедневно проводил экзекуции. Она была освещена яркими солнечными лучами, которые лились из ниоткуда; созданная накануне иллюзия всё ещё держалась. Ригуми Шаа элегантно откинул за спину серебристые концы длинного шарфа — и по-простому присел на корточки.
— Смотри.
Он прижал ладонь к земле, слегка раздвинув пальцы. И не сразу я разглядела между ними что-то бледно-зелёное, изогнутое…
Росток?
— Это…
— То, чему учил тебя Итасэ Ран, — спокойно ответил Ригуми Шаа и поднялся, отряхивая руки. — Образ прорастает из зерна. Жаждать немедленного результата — путь трудный и полный соблазнов. Овеществление ничто есть искусство. И оно может не сразу приносить плоды. Но если этот деревце вырастет и окрепнет, Трикси-кан, — продолжил он вкрадчиво, — то его ягоды уже будут настоящими. Не овеществлёнными, но рождёнными. Что же до побережья… Через два сета будь у выхода из мастерской с теми, кого хочешь взять с собой. Мы выдвинемся немедленно. Океан сейчас особенно прекрасен.
Зашумели сладостно волны, зашелестел песок. В голове у меня зажглись воображаемые электронные часы и начали обратный отсчёт. Как на бомбе, которая готова взорваться…
…от счастья.
Я резко развернулась, едва не потеряв равновесие, и ломанулась через пещеру. Неслась сломя голову в лучших традициях Тейта, лавировала между учеников, стараясь не вляпаться в чужие иллюзии, даже перемахнула широкую трещину в полу, но осознала это уже на полпути к выходу. В памяти осталось призрачное ощущение иллюзорной ступени, спружинившей под ногой.
Показалось или?..
Неважно.
"Рыжий! Ты где?"
Купол расплескался шире обычного, покрывая максимально возможное пространство. С севера пришёл слабый отклик — любопытство, беспокойство, недоверие, именно в таком порядке. Это меня слегка отрезвило. Бомба счастья пшикнула, сдуваясь. Волны пристыженно замолчали и спрятались в песке. Я перешла с бега на шаг, выравнивая дыхание после незапланированного спринта.
Отклик сознания Тейта вывел меня из безопасной зоны, обозначенной алыми цветущими лугами. Здесь, ближе к северному краю, царствовали жутковатые безлистные кустарники, исполинские деревья с сероватой корой и стелющийся плющ. Встречались и островки голубоватого лишайника — не гаюс, но нечто похожее. Их я обходила особенно старательно.
И всё же даже в таком диком месте отчётливо просматривалась тропа; она вела к стометровому кратеру, примыкающему к северной границе внутреннего круга Лагона. Где-то там смутно ощущались люди, около трёх десятков; они передвигались очень быстро и почти не думали. Ясно можно было различить только нескольких наблюдателей. Одним из них был Кан Лан Таппа, мастер направляющих удар.
Я что, случайно забрела на тренировку? Ох, шрах…
До кратера оставалось метров пятнадцать. Самое время развернуться и отойти на безопасное расстояние, и уже оттуда позвать Тейта, благо интенсивности купола вполне хватит. Но давно известно, что мудрые мысли приходят с опозданием.
В моём случае — на две с половиной секунды.
Именно столько потребовалось неизвестно кому, чтобы выпрыгнуть из кратера, врезаться в землю рядом со мной — ошмётки дёрна брызнули во все стороны — и нанести три точных удара, полностью блокируя мои двигательные функции. Так, что даже язык не шевелился… Впрочем, оружие эмпата — отнюдь не его язык.
Агрессии нападающий не излучал, поэтому я позволила себе немного расслабиться. Он был высокий, под два метра ростом, и широкоплечий; настоящий громила. Подобный тип мужчин ненаглядная кузина Лоран обзывала "цельнометаллическими шкафами". Разница была в том, что обычно внутри такого шкафа лежал в лучшем случае засохший яблочный огрызок, но конкретно в этот завезли неплохие мозги. По крайней мере, он понимал, чем рискует сейчас.
А ещё от него несло потом с отчётливой рыбной ноткой.
— Эй, шлендель! — заорал громила, выворачивая шею. — Иди, отбери! Твоё? — и он похабно шлёпнул меня по заднице.
Ох, ну ты за это ответишь, бритая обезьяна… попозже.
Из одежды на нём были только плотные чёрные штаны прямого покроя и шарф, больше напоминающий полосу брезента на ощупь. Цвет кожи напоминал разбелённую бронзу — вылинявший загар, охра с розоватым оттенком. Разглядеть остальное, болтаясь на чужом плече, я, разумеется, не могла, но и этого хватило, чтобы понять, что он как минимум втрое тяжелее Тейта.
Лёгок на помине — стоило вспомнить о рыжем, и всклокоченная башка появилась над краем кратера.
— Рехнулся? — очень тихо спросил Тейт.
Громила беззлобно заржал.
Я призвала на помощь бессмертные заветы дяди Эрнана и вместо того, чтобы сию секунду проутюжить нахала псионическим катком, осторожно прощупала его разум в поисках блоков. Ничего подозрительного не нашла и мысленно окликнула рыжего, старясь не напугать и не насторожить его:
"Подыграешь?"
Тейт, умница, сразу сообразил, что к чему. Чёрная жуткая злость рассосалась, уступая место сосредоточенности. Он шмыгнул к громиле, делая вид, что поддаётся на провокацию, а сам нарочно забрал влево, давая ему пространство для манёвра.
Противник, естественно, попался — откатился, избегая удара, аккурат к кратеру, где нас троих уже прекрасно было видно. Последовал короткий обмен ударами, ни один из которых не достиг цели — Тейт юрко уворачивался, громила скакал зайцем-переростком, всё больше смещаясь к центру кратера. Когда я почувствовала, что все взгляды следуют за нами, то подала Тейту сигнал — и старательно прошлась по мозгу громилы, впечатывая приказ:
"Не двигаться, не сопротивляться, чувствовать, помнить".
Он так и застыл, полуприсев.
Теперь можно было выбираться. Биокинез помог слабо; возможность передвигаться вроде бы восстановилась, но сама я спуститься так и не сумела. Пришлось воспользоваться помощью Тейта.
— Ты как? — поинтересовался он еле слышно, обнимая меня — тёплый, знакомый, уютный… Очень хотелось прикоснуться губами к его шее, под ухом, где прилипла к коже рыжая прядка. Но я держалась.
Ну… почти. Можно ведь обнять его в ответ?
— В порядке. — Голос у меня был хриплый, дыхание сбившееся. — Ну, а теперь… — я обернулась к громиле; лицо у него оказалось не квадратное, с мощными надбровными дугами, как мне рисовалось в воображении, а вытянутое, с рваным шрамом поперёк щеки. Золотистые волосы, даже на взгляд жёсткие, топорщились ёжиком. Глаза закатились, только веки подрагивали от бессилия. — Врежь ему, пожалуйста.
— Куда? — живо заинтересовался Тейт.
— По заднице, — мстительно откликнулась я.
Место шлепка ещё побаливало.
— Я посторожу твоё сокровище, — пропели над ухом, и повеяло ароматом камня, ошпаренного грозой.
Рыжий фыркнул и легонько оттолкнул меня — прямо в объятья Лао, и правильно, потому что ноги до сих пор подгибались. Одно скользящее движение — и мы отдалились метров на пять, прямо к импровизированным зрительским рядам. Поблизости ошивалась Айка, но я её пока не видела.
Тейт обошёл громилу по кругу, бросая зловещие взгляды, затем зачем-то хлопнул его по бокам, чуть отошёл, размахнулся… и отвесил смачного пинка.