— Надеюсь, они не ядовитые? — невозмутимо осведомился Итасэ. — Принимая за аксиому, что создание перенимает черты создателя, я опасаюсь за мастерскую.
— Один мудрец пас в горах коз. И вот однажды он заметил, что некоторые козы бодры не только днём, но и половину ночи, — произнесла я нараспев, прикасаясь к ягодам на ветке. Тяжёлые, твёрдые… Никогда не видела живого кофе, только готовые зёрна. — Мудрец стал наблюдать за козами и выяснил, что они жевали ягоды некоего растения, и таким образом обнаружились бодрящие свойства кофейных плодов. Но вот вкус его не устраивал… Мудрец пробовал вымачивать ягоды, настаивать, сушить — всё было не то. Однажды он в ярости бросил ветку в огонь. Мякоть высохла и обгорела, а тлеющие семена начали источать божественный аромат. Мудрец собрал их, измельчил, залил горячей водой — и вот тогда вкус ему понравился. Вот так был изобретён кофе.
Я, как могла, иллюстрировала рассказ иллюзиями. Но разве Итасэ этим проймёшь!
— О, значит, это съедобно, — ответил он равнодушно. — Приглашу кого-нибудь созидающих совершенство, нужно проверить. Наконец-то хоть какая-то польза.
— Мне другое интереснее, — произнесла я, скосив глаза на Итасэ. Он сорвал одну ягоду и теперь вертел её в пальцах, явно подумывая о том, чтобы попробовать на зуб. — Почему оно так быстро выросло? До первого урожая проходит три-четыре года. И дерево такой высоты — в принципе редкость.
Мимо нас проскользнул ученик. Остановился в отдалении, поглядывая в сторону ниши, но так и не решился влезть в разговор подмастерья с чужой добычей — и ретировался.
М-да, добыча… Я надеялась, что избавилась от этого клейма.
— Обычно творение, воплощённое из ничто, откликается на желание создателя. Но тут другой случай. Творением была ягода, а дерево живёт само по себе. — Итасэ говорил несколько отстранённо, точно имел в виду не кофе, а что-то большее… что-то очень личное. Обычно гладкие, прямые серые волосы колыхались вокруг его головы, как густой дым, превращая бледный профиль в потустороннее, готическое видение. — Дерево связано с тобой. Возможно, здесь и кроется разгадка. Оно принесло плоды, много и неожиданно. А что там с твоим обучением, Трикси-кан? — спросил он вдруг, и уголки губ у него дрогнули.
От неожиданности я несколько раз моргнула.
Это что, была дружеская острота? В исполнении Итасэ?
Не верю.
— С обучением у меня пока, к сожалению, только цветочки, — вздохнула я. — Скоро начну снова приходить в мастерскую.
— Не торопись, — неопределённо качнул головой он. — Позволь новым умениям войти в твою кровь и в мысли, — добавил Итасэ и вдруг прикусил ягоду кофе. Вздёрнул брови, поморщился — и потом выражение лица стало растерянным. — Надо же. Снаружи горько, а внутри — сладко. Действительно, создание многое перенимает от создателя.
Сказал — и ускользнул, развеялся, как клок тумана на ветру. Я только и успела, что развернуться и захватить его краем купола.
— Подожди! Мне ещё кое-что надо спросить, чуть не забыла… Из мастерской есть другой выход?
От Итасэ ощутимо повеяло недовольством. Но тут же в своде ниши разверзлось отверстие — сквозное, до самой поверхности.
— Один кат, — прошелестела чёрная дымка.
Я почти успела, попутно поставив новый рекорд по воплощению из ничто ступеней и бегу по винтовой лестнице. Но проход всё-таки схлопнулся слишком рано, и нога увязла по колено в земле.
Кажется, некоторые люди просто не способны меняться слишком сильно.
Туннель, открытый Итасэ, вывел меня в заросли хотты почти в полукилометре от основного входа. Загадочной преследовательницы и след простыл. Возможно, она следила за главным спуском в мастерские, поджидая на расстоянии, но тем хуже для неё. Купол, раскрытый на триста метров, не выявил ничего и никого подозрительного, и я, успокоенная, отправилась к Митчи.
"Надо было захватить к ней кофейных ягод", промелькнула запоздалая мысль.
Перламутровых лепестков для обмена у меня осталось не так много, однако новый уникальный напиток — в любом случае деликатес, независимо от того, понравится он магам или нет. Всегда можно сыграть на новизне… Ладно, сначала покажу ягоды Кагечи Ро, пусть протестирует их. Если окажутся безопасными для местных — тогда и попробую обменять рецепт кофе на два-три ужина у Митчи. Конечно, она и сама неплохо разбирается в редких растениях и способна оценить риски, но созидающий совершенство определённо справится лучше.
Заросли внезапно закончились, но светлее не стало: солнце окончательно перевалило за кромку. Температура ощутимо опустилась — впору пожалеть о коротких рукавах летнего костюма. Плечи покрылись гусиной кожей, но не только от холода. В сумерках звуки разносились дальше и слышались яснее; за холмом кто-то истерически смеялся, и звук изредка переходил в захлёбывающиеся стоны и странный металлический скрежет.
Мне хотелось верить, что это голосит потерявшийся айр.
Пока я выбралась с внутренних территорий Лагона, совсем стемнело. Розоватые светильники разгоняли темноту — то кружились над самой головой, то улетали вперёд, то отставали. Точь-в-точь мои мысли, которые перескакивали от туманных намёков Итасэ — позволить умениям впитаться в кровь и в разум, как так? — к вымахавшему кофейному дереву… Если б только циклиться на подобных пустяках. О ком совершенно не хотелось думать, так это о Лиоре, однако именно на ней я и застряла.
Тогда, у побережья, она сказала, что не хочет возвращаться в Лагон. Однако странности начались куда раньше, в горах. Дурные сны, слабость… После экстремальных водных горок Маронга защита у нашей непроницаемой обычно блондинки расстроилась, и в какой-то момент наружу прорвалось вязкое, мучительное беспокойство. Оно было напрямую связано со мной, и ещё — с Тейтом, но больше уловить не получилось. Лиора снова закрылась, плотнее, чем прежде, и причина её тревог так и осталась тайной.
Может, обида?
Нет, не похоже. Привкус от эмоций совершенно иной, и Тейт говорил скорее о чувстве вины. Да и вообще, насколько я знаю Лиору, мучиться из-за обид она не станет — скорее, придёт в ярость, изощрённо отомстит и отстранится.
Ладно. О мотивах можно гадать бесконечно — и бесплодно. Лучше последовать принципам дяди Эрнана: "Рассуждай логически, действуй рационально, ожидай худшего". Точка отсчёта, переломный момент — вот то единственное, что я могу определить, глядя со стороны.
С этого и начнём.
Сразу после самой первой стычки с Арингой и возвращения в Лагон мы почти не общались. Но в те редкие встречи она выглядела спокойной. Да, утомлённой путешествием, немного растерянной из-за новых отношений с Маронгом — но не более того. Потом был суд, где Маронга подловили на лжи, и он оказался в опасности. Затем сумасшедшие по темпу занятия в мастерской Ригуми Шаа и прорыв. После — приглашение провести несколько недель у океана, сборы, переход через горы…
Нет, раньше.
Шаги у меня замедлились; тропинка вилась под ногами, но сознание едва-едва отмечало нужные ориентиры — так, словно автопилот включился.
Раньше, да… И такое чувство, точно я уже рассуждала на эту тему. Лиора изменилась после суда, но до перехода в горах. Какой она была, когда мы только собирались? Спокойной — или уже встревоженной? Не могу вспомнить… А если дело в Маронге, в проблемах, которые возникли у него из-за искажённых свидетельских указаний? Нет, его вроде бы отбил Ригуми Шаа. Да и когда Тейт предложил позвать к океану Лиору с её проблемным кавалером…
Стоп.
Вот оно.
Мы с рыжим пригласили Лиору и Маронга не только из дружеских чувств. Я хотела временно утащить подругу подальше от Эфанги. Она занималась именно в его мастерской, а Эфанга слишком заинтересовался моими способностями на суде. И Ригуми Шаа предупреждал меня о том же: такие люди ничего не забывают и никогда не отступаются от цели.
Мог ли мастер использовать свою ученицу, чтобы перетащить меня в свою команду?
Запросто.
Смирилась ли бы с этим Лиора?
Никогда.
Отважилась бы она противостоять своему мастеру открыто?
Судя по обычаям Лагона — вряд ли.
Ещё одна важная деталь — моё двойственное положение. И ученица, и добыча; первый статус даёт защиту, второй — подставляет под удар. Ригуми Шаа прямо говорил, что Эфанга не упустит такой удобный шанс. Ученицу со свободной волей сложно заставить сменить мастерскую, не нарушая местных традиций, но можно ведь просто украсть добычу. А значит, под ударом оказывается уже Тейт.
Вот и один из вероятных вариантов.
Второй — примитивный шантаж. В любом мире этот грязный способ добиться желаемого пользуется неизменной популярностью. И если Эфанга как-то втянул Лиору в такие игры… Неудивительно, что она плохо спит и мучается чувством вины. И тогда даже идиотский эпизод с припасами встраивается в схему до противного ловко.
Мне стало тошно. И только потому я едва не пропустила атаку, которая пришла со стороны.
Сначала пришла агрессия — как пустынный ветер, горячий и наполненный песком. Отпрыгнуть, перекатиться, отползти как можно дальше, одновременно создавая свою точную копию на прежнем месте и прикрываясь иллюзией недвижных зарослей — инстинкты диктовали порядок действий. Рассудок включился много позже, когда следом за обжигающей агрессией пришёл настоящий жар. Листва захрустела, скрючиваясь и темнея; светильники заметались над тропинкой и погасли. Мой двойник пал на колени и закричал, запахло жжёным волосом.
А моя преследовательница вдруг развернулась и дала дёру.
Ну уж нет, не уйдёшь.
Купол сжался — и выстрелил, сжимаясь в длинную плотную иглу. Теоретически даже со второй ступенью на таком расстоянии можно было защититься, но девушка то ли имела слишком скудный опыт, то ли перепугалась до смерти. Одного удара хватило, чтобы разум её парализовало. На всякий случай я просветила окрестности, раскинув купол на полкилометра, но засекла только парочку у реки и поднялась, развеивая иллюзию.
Сказать, что девчонка удивилась, увидев меня, значит сильно преуменьшить.