– Сегодня важный день, – говорит Салли.
– Мы не нервничаем, скорее ликуем, – добавляет Дэвид. Интересно, он сам в это верит?
– Они вас любят, – ободряет их Роза. – Они так всегда пишут в своих открытках.
– Ты права, дорогая, – говорит Дэвид. – Все пройдет отлично.
Они целуют нас с Розой на прощание и жмут потную руку Джеффа.
– Не забудьте еще раз посмотреть видео про инжектор.
– Опять? – изумляется Роза. – Мы уже посмотрели его четыре раза.
– Опять. Мы вернемся до того, как тебе пора будет идти на бокс, Че.
И они уходят. Джефф неловко стоит у дивана, разглядывая что‐то слева от меня.
– Вы начнете с теста, – говорит Роза, – чтобы понять, чему нас надо учить. Репетиторы по математике всегда так делают. Я надеюсь, тест будет сложным. В последний раз он был до ужаса легким.
– Ну ты и поганка.
– М-м, да, – одновременно со мной говорит Джефф. – Тест.
Интересно, он раньше кого‐нибудь чему‐нибудь учил? – Репетиторы никогда не верят, что я гений. Слишком многие родители думают, что их ребенок гений, если он в два года умеет считать до десяти. Но я действительно одаренная. Я уже работаю над доказательствами. Давайте заниматься на кухне? Мне нравится сидеть на высоком стуле.
– М-м, конечно. Можем заниматься где захотите.
– Вы из Англии? – спрашивает Роза. Она заранее знает ответ. Родоки нам сказали.
– М-м, да, я из Англии.
Мы садимся на высокие стулья. Джефф дает нам тесты. Роза сразу принимается отвечать на вопросы. Я просматриваю тест до конца, и глаза у меня стекленеют.
– Меня это раздражает, – говорит Роза. – Че, перестань.
– Действительно, это слегка раздражает, – говорит Джефф.
Я не представляю, что они имеют в виду.
– Ты стучишь ногами, – поясняет Джефф.
Я смотрю на свои ноги. Они покачиваются, пальцы ударяются о барную стойку, а пятки – о стул. Я ставлю ноги на перекладину стула.
– Извините, – говорю я.
Мне сейчас совершенно не хочется разбираться в числах. У меня болит голова. Я хочу спать – ладно, не то чтобы хочу, но я не уверен, что полностью проснулся.
Первая часть – математический анализ. Я едва сдерживаюсь, чтобы не застонать. Уверен, будь я в обычной школе, я еще не имел бы никакого представления о математическом анализе. Будь я в обычной школе, я бы не сидел рядом со своей десятилетней сестрой, которая уже работает над математическими доказательствами.
– Ты снова стучишь, – говорит Роза. – Перестань.
Я снова ставлю ноги на перекладину. В кармане вибрирует телефон. Наверное, это Назим, или Джорджи, или Джейсон. Или все трое.
– Можно я отойду на минутку? А потом сразу начну, – говорю я.
Джефф кивает, хотя по нему видно, что он не рад. Я иду в ванную, запираю дверь и принимаюсь ходить взад-вперед. Четыре шага до стены, четыре шага обратно. Как бы мне хотелось прямо сейчас пойти в спортзал. Я смотрю на экран телефона. «Не спишь?» Это Джорджи. Сажусь на столешницу возле раковины и принимаюсь болтать ногами. «Я тебе отвечаю, значит, не сплю. А у вас там разве не глубокая ночь?» – «Ночь. Я не могла заснуть. Но мозгов не хватает чем‐то заняться. Шить не могу, машинка слишком шумит». Джорджи часто страдает от бессонницы, не то что я. Я не сплю только из‐за джетлага.
«Назим говорит, ты рад за нас». – «Конечно». – «Как там Роза?» Джорджи всегда спрашивает. Я всегда отвечаю. Я стираю все, что написал о них с Назимом, и вместо этого рассказываю про паспорт. «Маленькая мстительница-психопатка. Может, теперь она бросит все силы на добрые дела?» Я улыбаюсь, представив себе выражение лица Джорджи. «Хорошо бы. Она хочет жить в доме этих богатых родоковских друзей. Ты бы видела, в какой квартире мы живем. Ужасно роскошно. Но Роза уже поняла, что бывает еще роскошнее». – «Вот увидишь, однажды она будет править миром. Мало не покажется».
– Че, с тобой все нормально? – спрашивает Роза. Конечно, она ведь не может оставить меня в покое больше чем на пять минут.
– Да. Уже иду.
«Мне пора». Я сую телефон в карман, пару раз подпрыгиваю на месте и только потом выхожу. Роза склонилась над тестом. Джефф смотрит в свой планшет. Я усаживаюсь на стул.
– Извините, – бормочу я.
Джефф поднимает на меня глаза, но ничего не говорит. Не могу разобрать, что он читает.
– Я уже закончила первый раздел, – объявляет Роза.
– Поразительно.
Я снова смотрю на тест. Зачем начинать с анализа? Почему нельзя было заняться алгеброй, геометрией или еще чем‐нибудь более подходящим для утомленного джетлагом мозга? Например, раскрашиванием картинок.
– Если бы мы сейчас учились в обычной школе, у нас был бы конец года? – спрашиваю я.
Джефф кивает.
– И мы бы не делали никакие тесты?
– Скорее всего, делали бы. Апрель и май – время экзаменов.
Я вздыхаю. В Таиланде учебный год сейчас только начинается. В Австралии он начался пару месяцев назад. Я напрягаю свой распухший от недосыпа мозг и пытаюсь решить уравнения, используя калькулятор на телефоне. Стул поднят на неудобную высоту. Я делаю поворот в одну сторону – до хруста в спине, – потом в другую сторону. Мне просто необходима пробежка. Интересно, Соджорнер бегает?
Я продираюсь сквозь тест, размышляя о том, почему в уравнениях всегда фигурируют «иксы». Почему решили использовать x, а не r или, скажем, s? Интересно, мне в жизни вообще пригодятся знания о том, как моделировать изменение положения тел в пространстве? Я сползаю со стула и растягиваю голени, четырехглавые и ягодичные мышцы.
– Готово, – говорит Роза, кладет ручку на стол и протягивает Джеффу свой тест. – Это было сложно.
Роза спрашивает Джеффа про поли-что‐то-там. Я уже через пару секунд перестаю понимать, что он отвечает. Роза заворожена. Такие моменты – едва ли не единственные, когда я не боюсь, что она натворит что‐то ужасное. Она слишком сосредоточена. Я довольно скоро расправляюсь с тестом, потому что в последнем разделе на треть вопросов отвечаю наугад.
Пока Джефф проверяет наши тесты, я делаю себе бутерброды с ветчиной и сыром. Сегодня в спортзале я дам Соджорнер свой номер. Мы ведь уже вполне знакомы. Я надеюсь, что ей это не покажется странным. Роза пьет апельсиновый сок и смотрит, как Джефф исправляет ошибки. Он возвращает нам тесты. Мой исчиркан и исписан красным. Я едва справился. У Розы две ошибки. Я доволен, а Роза расстроилась. Она внимательно слушает, пока Джефф объясняет ей, что она сделала не так и почему, и приводит похожие примеры. Я почти сразу отвлекаюсь. Иногда мне кажется, что Роза способна поддерживать отношения только с теми, кто лучше нее разбирается в математике или играет в шахматы.
У меня жужжит телефон. Хорошо бы это была Соджорнер. Но у нее нет моего номера, и я не знаю, у кого она могла бы его узнать. Джефф продолжает что‐то объяснять Розе, приводит новые примеры. Меня словно нет в комнате. Вот бы меня в ней правда не было.
Мы снова делаем перерыв. Мне пишут Джейсон и Назим. Я ем протеины, которых мне явно не хватало, но все вокруг по‐прежнему происходит словно за прозрачной стеной. Голос Джеффа звучит бесконечно далеко. Почти в два, когда Джефф уже заканчивает занятие, Салли пишет мне: «Встреча затягивается. Будем к пяти. Можешь пропустить тренировку? Всего раз?» Я не хочу пропускать тренировку. «Ты же знаешь, мы бы не просили, если бы это не было важно». Я пялюсь на экран телефона.
– Кто это? – спрашивает Роза.
– Салли. Они вернутся не раньше пяти.
– Но у тебя же тренировка, – говорит Роза.
– У меня была тренировка.
«Ответь, чтобы мы знали, что ты получил сообщение».
– Иногда, – говорю я своему телефону, – ты меня просто бесишь.
Джефф продолжает собирать свои вещи.
– А вы можете еще остаться? – спрашивает у него Роза.
Он смотрит на нее и медленно моргает. Возможно, я тоже моргаю.
– Они вам заплатят. Мне бы хотелось еще позаниматься.
– Ну, – говорит Джефф.
Сможет ли он удержать Розу в узде? Я хочу на тренировку. Мне нужно на тренировку. Нужно измотать себя, чтобы выспаться и наконец избавиться от этого идиотского джетлага. Нужно снова увидеть Соджорнер. Роза включает ямочки на щеках.
– Ну пожалуйста, позанимайтесь со мной еще.
Новое сообщение от Салли: «Че, пожалуйста, ответь». Я не стану упрашивать Джеффа. Я готов умолять его, лишь бы он остался. Наверняка их вполне можно оставить вдвоем. Роза просто бредит математикой. Она уважает Джеффа за его знания.
– Ну пожалуйста, пожалуйста, – говорит Роза. – Мы могли бы поработать над доказательствами!
– Ладно, Роза, – говорит Джефф. Лоб у него блестит от пота. Он явно не смог устоять перед доказательствами. Я не совсем понимаю, что вообще такое эти математические доказательства.
– Спасибо, – говорю я, едва сдерживаясь, чтобы не завопить от радости. – Я вам очень признателен.
«Джефф остается с Розой и будет заниматься с ней математикой. Я иду в зал. Вам придется больше ему заплатить». Я делаю себе еще бутерброды, собираю сумку для спортзала.
– Роза, ты будешь себя хорошо вести?
Роза снова показывает ямочки.
– Буду.
– Давай без ямочек. Я не верю твоим ямочкам.
Она перестает улыбаться:
– Обещаю, что буду хорошо себя вести.
«Ты уверен, что это удачная мысль?» – пишет Салли.
«Слишком поздно».
– Джефф, пожалуйста, следите, чтобы она хорошо себя вела. Не позволяйте ей уговорить вас заняться чем‐то, не связанным с математикой.
Он быстро моргает:
– Я ее репетитор по математике.
Я целую Розу в лоб, беру сумку и сбегаю. За спиной я слышу Розин голос:
– Передавай от меня привет Сид.
Глава десятая
Соджорнер пришла на трехчасовое занятие в зале с мешками. И тот тупорылый тоже. – Эй, кенгуриный стейк, – говорит он, слишком сильно ударяя меня по руке, – как дела?
Я бормочу что‐то, что можно принять за «нормально», сажусь на пол возле ближайшего к Соджорнер мешка и начинаю наматывать бинты, одновременно наклоняясь вперед, чтобы растянуть заднюю поверхность бедер. Поднимаю глаза и вижу Соджорнер. Улыбаюсь ей. Она улыбается в ответ и продолжает сосредоточенно разминаться. Ее подруга стоит рядом с ней и что‐то говорит про какой‐то протест. Соджорнер кивает и хмурит лоб. Я хочу подойти к ней и разгладить эти морщинки.