В руках Муна все еще был пистолет, и проще всего было бы выпустить очередь пуль на звук, выбивая дух из злодейки, но волк считал такую смерть слишком легкой для нее.
Горло першило, а нос щипало от испарений горящих химикатов, зверь начинал сходить с ума, предупреждая об опасности.
Нужно действовать быстро, чтобы и самому остаться целым.
Мун рванул вперед на звук, и в него полетело что-то тяжелое, ударилось в грудь, за секунду выбивая воздух из легких.
Дрянь! Бешеная рысь! Как хочет жить!
Мун поднял предмет с пола, ощупал тяжелый куб и со всей силы швырнул на звук.
Бабах! — развалился он на части, послышался визг.
— Ты же мужчина! — выдохнула ненавистью Плетка.
— А ты не женщина! Ты — тварь, которую нужно уничтожить! — ответил Мун без колебания.
Почувствовал, что для ответа нужно вдохнуть слишком много вредного воздуха и захлопнул рот. Больше он этой дряни ничего объяснять не будет: она того не заслуживает.
— Ты убил мою пару! — Плетка, судя по звукам, отползала назад.
Мун метнулся вперед, понимая, что ползти она может только к оружию или укрытию, и тут выстрел разорвал воздух.
ГЛАВА 125
ГЛАВА 125
Пуля пронеслась у виска Муна, рассекая кожу, и по щеке оборотня поползла тонкая струя крови.
— Это последняя кровь, которую ты пролила, — пообещал волк.
Мужик сказал — мужик сделал.
Одним стремительным выпадом вперед волк схватил Плетку за ногу и рванул на себя. У нее в руках все еще мог быть пистолет, поэтому он поймал вторую ногу и закрутил женщину веретеном, чтобы она не имела возможности выпустить очередную пулю.
Пока оборотень крутил Плетку, по звуку определил, в какой руке она держит пистолет, и с размаху пригвоздил подошвой кисть к полу, выбивая оружие.
Рысь зашипела от боли, попыталась ударить, но Мун перевернул ее на живот, заломил руки за спину и поволок в сторону бушующего пламени.
— Пусти, урод! — шипела дикая кошка.
Но волк с решительным и непробиваемым выражением лица волок ее вперед.
— Я женщина! Нельзя со мной так! Заточи меня в тюрьму! — визжала Плетка.
Впервые в ее голосе Мун слышал страх. Она будто оцепенела от него, тело превратилось в деревяшку, окаменело. Волк волок Плетку, будто бревно, пересчитывая ее подбородком каждый шов напольной плитки.
И только когда стена огня обожгла жаром лица, рысь внезапно закрутилась, забилась в руках, как умалишенная. Ее жалкие попытки зацепить ногами волка закончились полным провалом.
Мун перехватил ее за ноги, чтобы сунуть голову Плетки в пламя. Не хотел рисковать, закинув ее в бассейн полностью, потому что не знал природу химиката. Кто знает, сможет ли она проплыть внизу и вылезти на другом конце, прямо сквозь пламя? Волк бы не удивился, если бы она так и сделала, ведь она порождение самой тьмы, не меньше.
Именно поэтому Мун хотел, чтобы она испустила дух если не у него на глазах, то на руках.
Но эта сволочь умудрилась схватиться за какую-то палку рукой, размахнуться и треснуть Муна по голове!
– ****! — ругнулся волк, морщась от боли.
Глаза резануло, зрение поплыло, а потом картинка прояснилась.
Мун улыбнулся от уха до уха и поблагодарил шокированную Плетку:
— Спасибо. Теперь я увижу собственными глазами, как ты дохнешь!
И пихнул ее за ноги прямо в огонь, который жадно поглотил ее крик и тело.
Ноги дергались, но Мун крепко держал их на весу, не отрывая глаз. Кто-то бы сказал, что он был жесток, но волк так не считал. Плетка получила свое сполна, умирая, как последняя сволочь.
Каждую ее клетку тела пожирал ядовитый огонь, разъедал плоть вместе с ее мерзкой натурой. И когда огонь метнулся на ноги, Мун оторвал руки от бездыханного тела и встал.
Глаза щипало, нос, казалось, высох, а горло першило. В голове клубился туман, но вкус победы на языке был всех слаще и затмевал все неприятные ощущения.
Осталось только выбраться из этого ада.
— Ребята! Давай! — раздался крик Димы, и из дымовой завесы вышли гибриды, подхватили волка под руки и побежали с ним на выход.
Мун улыбался чертовски счастливой улыбкой.
ГЛАВА 126
ГЛАВА 126
Санни
Когда гибрид, на ходу раздеваясь, вернулся из коридора, я не знала, что и подумать. Он снял кожанку, потом футболку с длинным рукавом, оставаясь в обычной, а после накинул на себя куртку обратно и протянул мне. Сам при этом так сильно зажмуривал глаза, будто ему в глаза бил софит.
Конечно, я слышал а, что Мун называет меня своим солнышком, но не до такой же степени я ослепительна.
— Побыстрее оденься, и я сниму ошейник. Плетка может привести в действие шипы.
Я быстро оценила ситуацию и вынесла неутешительный вердикт:
— Придется сначала снять тебе этот поводок, иначе я ничего не смогу на себя надеть.
Дмитрий вскрыл мой ошейник так быстро, что я с удивлением покосилась в его сторону: уж не профессиональный домушник ли он? Да еще с прищуром, так лихо справился с заданием, что я и моргнуть глазом не успела.
— А теперь надевай футболку, — сказал гибрид и тут же исчез обратно в коридоре, только его и видели.
— А вот и одежда подоспела! — оттаяла приманка, которая все это время с удивлением следила за мужчиной. — Первый раз видела нашего главу таким сконфуженным. Обычно он никогда не стесняется женщин.
— Удивительные навыки! — оторопела я.
— В изоляторе и не тому научишься! Дмитрий всегда был слишком свободолюбив, чтобы сидеть взаперти. Постоянно сбегал, не мог переносить стен. До сих пор не любит замкнутых пространств. Да их никто из нас не любит… Зато благодаря ему все мы на свободе!
Я с облегчением дотронулась до шеи и посмотрела на небольшие следы крови, оставшиеся на ладони. Пустяки! Куда как больше меня волновало, как там Мун! Дмитрий, пусть и говорит, что с волком все хорошо, но меня всю трясет от мысли, что онтам один на один с бешеной рысью.
— Ты куда это? — крикнула мне в спину девушка. — Нет, подруга, так не пойдет! С меня потом спросят, а ты же не хочешь, чтобы моя шкура висела на стене твоего Муна? Верно?
— Он не такой!
— Это с тобой он не такой, а со мной церемониться не станет, как только узнает, что я тебя отпустила на убой.
— Я не барашек.
— Оставь разборки своему мужчине. Он долго ждал этого момента. Поверь, ему есть за что с ней поквитаться лично. Видишь же, все слушаются распоряжения, ждут снаружи.
— А если что-то произойдет там?
— Верь в своего мужика, Санни! В жизни оборотней бывает такая крутоверть, что только верой и выживаем!
Девушка толкала меня к выходу в спину, и я уклонилась от ее руки.
— Тоогда хотя бы здесь подожду, хорошо?
— А если Плетка выбежит и схватит тебя в плен? Не делай своего мужчину слабым, потому что ты единственная, за кого он отдаст жизнь без сомнений и согласится на все условия этой больной. Так что топай, дорогая, на выход!
Подумав, я поняла, что приманка права. Я могу ослабить Муна, а это его час расплаты. Пусть все во мне сопротивляется, я должна ждать своего волка в безопасности.
Но стоило мне выйти на улицу, как сзади бабахнуло так, что земля затряслась.
— Мун! — вырвалось у меня отчаянное.
Стоящий рядом гибрид связался с кем-то по рации и обратился ко мне:
— Мун и глава в порядке, все под контролем!
Я чуть не осела на землю от облегчения, отстраненно наблюдая за оборотнями. Гибриды тут же разделились на тех, кто остался снаружи, и тех, кто устремился внутрь. Секунда — и половины оборотней уже нет. Вот это сверхъестественная скорость!
Неужели этот взрыв разорвал на части Плетку? Как бы было хорошо, случись это так!
Минуты ожидания нервной пылью оседали в легкие, а я не отрывала глаз от входа.
И вот, наконец, случилось! Мун облокотился на косяк двери, протер глаза и посмотрел прямо на меня.
Посмотрел! На меня! Днем!
Горящим взглядом, полным любви, споткнулся о чужую футболку с длинным рукавом на мне, осмотрел с головы до голых пальцев ног и зарычал.
— Мун! Смотреть прямо на солнце вредно, поэтому все отворачивались, дабы сохранить зрение! — заверил Дмитрий полушутя-полусерьезно.
Вот только, судя по рычанию, Муна это совсем не успокоило.
Ну надо же было поперчить себе победу ложкой ревности!
ГЛАВА 127
ГЛАВА 127
Что может быть слаще смерти старого врага и горче любимой в чужой одежде? Мун познал, что только кислотное чувство тревоги внутри, когда увидел пальцы Санни в засохшей крови. Голые ноги топтались по земле, и волк разозлился, что никто не додумался дать девушке обувь или посадить в машину, оказать первую помощь.
Мун всегда считал, что вполне компенсирует потерю зрения другими органами чувств, но сегодня промчался мимо голой Санни и не заметил. А теперь увидел ее плачевное состояние только благодаря глазам и ощутил необъяснимое чувство вины. Осмотрел свой внешний вид — обувь и штаны — и помянул нецензурно футболку, которая пошла в расход как огненный снаряд.
Волк сделал шаг, пошатнулся, и тут же двое гибридов, что помогали ему выбраться из адски жаркой печки, подхватили его под руки. Нерушимый образ героя посыпался, но Санни все еще смотрела на него восхищенно, открыв рот.
— Мун, тебя могут касаться! — Солнце подлетело к оборотню и осветило счастливой улыбкой так, что волк прищурился.
Касаются? И правда! А Мун даже не заметил!
Ведь, действительно, из пекла его вывели под руки, практически вынесли, давая надышаться кислородом. И теперь волку не хотелось откусить руку ни одному из гибридов.
Санни подошла еще ближе и подняла голову к Муну, заглядывая ему в лицо.
— Первый раз вижу твои глаза при свете дня! — улыбалась девушка.
Даже волк не был так счастлив за себя, как Санни за него!
Мун подхватил свое солнышко на руки так, чтобы не светить нижними достоинствами своей любимой, и повернулся к оборотням:
— Благодаря участию каждого сегодня мы одержали победу. Волки, гибриды, лисы, медведи — только благодаря слаженной работе мы смогли наконец покончить с Плеткой. Приглашаю всех завтра отпраздновать это как следует!