Мариссу объяснение потрясло донельзя. Конечно, она с детства слыхала байки о ведьмовской похоти, но на себя никогда примерять не приходилось. Зато хорошо припомнились порывы ветра, которые свернули шею трем накхаситам, хотя Лида даже не приближалась к тому месту. Такая сила станет призом за названную цену? Почему-то неприятно. Лучше бы ценой была боль или какое-нибудь другое отвратительное занятие. В данный момент Мариссе не представлялся даже один любовник, а уж от представления десятка или сотни к горлу подкатила тошнота.
– А иначе никак? – осмелилась уточнить она.
– Ты вроде ведьмой стать собиралась, тогда слушай и запоминай. Только настоящая страсть будит в ведьме настоящую силу. Такая, от которой имя матери забываешь и рук-ног не чувствуешь. Она сначала высасывает тебя до донышка, а потом пустоту заполняет новой энергией – вот эту энергию и пустишь, куда захочешь. Чтобы проклясть кого-то, достаточно только высказать. И все, если энергии для проклятия достаточно, то больше ничего и не нужно – все сделается. Проклинать просто, Марисса. Запомни это. Проклясть легче, чем приворожить или вылечить, потому будь очень осторожна, обещая кому-то беду. Потому ведьмы и живут поодиночке в лесах, чтобы ненароком страшные кары не создавать. Так что вопрос только в том, тонка ли у тебя кишка.
Марисса представила лицо Крайдина Сорка. О нет, она определенно пожелала бы ему самых страшных мучений. И готова на многие жертвы, если он будет страдать сильнее.
Голос Лиды вдруг раздался с другого края повозки и прозвучал тише, чем до сих пор:
– Этот мальчишка, он сильный маг.
– Кто? Нош?
– Да. Попробуй начать с него, он явно неровно к тебе дышит. Попробуй.
– Что попробовать?
– Ты знаешь.
– Что именно? Соблазнить? – Марисса даже это слово едва из себя выдавила.
Но Лида не ответила, она испарилась, обдав пространство легким сквозняком.
Нет, к подобным действиям Марисса готова не была абсолютно. Быть может, не зря ведьм и воспитывают в таких правилах с детства, вот они запросто подобную информацию и принимают. А Мариссе даже целоваться до сих пор не приходилось, свою невинность она собиралась подарить мужу – любимому и единственному на всю жизнь мужчине. И пусть Нош у нее не вызывал того же отвращения, как другие демоны, но все же использовать его таким образом Марисса готова не была. Хотя теперь запоздало и отмечала, что он в самом деле несколько раз приходил ей на выручку. И как осторожно смазывал ее раны вонючей липкой мазью собственного изготовления. Лида права, и он делал это из-за симпатии? Он не просто по-человечески сострадал ей, а возжелал как женщину? Теперь его забота вызывала неприятие, как будто была даром, за который ожидалась плата.
Выход Марисса видела только один – бежать. Вернуться домой или отыскать Лиду в лесах. Хотя нет, теперь Мариссе совсем расхотелось быть ведьмой. Да и хотела ли она того всерьез хоть когда-либо? До ухода из родной деревни Марисса знала только радость и видела вокруг только хороших людей. Если демоны туда не пойдут, то там сейчас лучшее место во всем мире. Всегда было лучшим местом. С другой стороны, ей очень хотелось бы отомстить накхаситу, а только Лида может сделать ее для этого достаточно сильной. В любом случае, сначала надо обрести свободу, а потом уже решить, что делать дальше.
Осторожно выбравшись из повозки, Марисса на секунду замерла. Нош крепко спал возле догорающего костра, подложив под голову свернутую куртку из мягкой кожи. Девушка знала, что ему придется ответить за ее побег – и, вполне возможно, расплатиться жизнью. А в этом лагере он самый лучший из людей… Жаль. Но он на стороне врага, Марисса не может всерьез сравнивать свою жизнь и его. Остановил ее вовсе не Нош, а дозорный. А по ее следам шел Крайдин Сорк, которого уже можно именовать личной бедой Мариссы. И хоть сбежать на этот раз ей не удалось, она не погрязла в унынии. Пытаться она не устанет.
Марисса прекрасно понимала, что слишком сильно испытывает терпение Крайдина и открыто ему дерзит. Ничего с этим она поделать не могла, хотя сама считала эту рвущуюся наружу гордость глупостью. Наверное, в этом и есть природа ведьм, о которой так часто и с такой неприязнью вспоминают, – даже когда глупо, даже когда ведьма рискует жизнью или комфортом, она все равно задерет подбородок повыше и не сможет промолчать. Когда он вел пальцами по голой коже ее спины, Мариссе с трудом удалось сдержать рвотные позывы. Но пока терпимо, вынести можно. Пусть упивается своим могуществом, пусть думает, что уже вытоптал из ведьмы гордость. Все равно рано или поздно наступит день, когда Крайдин Сорк захлебнется своим ядом.
Глава 9
Взятие Орнской крепости окончательно вписало имя Крайдин Сорка в славную историю Накхаса, как самого молодого и талантливого полководца. Сам он иронично признавал некую заслугу и за ведьмами – именно из-за них он принял вначале нелепое решение идти на Орн, что и принесло ему славу завоевателя. Дело было в том, что он вынужден был отложить вопрос с теплыми южными лесами на потом, когда появятся хоть какие-то ответы. Солдаты уже немного позабыли о предыдущей панике, наведенной первой ведьмой, но для поднятия боевого духа им требовалась победа, а не очередное поражение. Только по этой причине Крайдин не отправился сразу на юг и пока оставил в покое Мирандийский полуостров, решив действовать иначе.
Он покинул лагерь, а сам с двумя сотнями лучших бойцов тайно переправился через широкий Ронд – самую полноводную реку всей западной части материка. И, воспользовавшись эффектом неожиданности, смог захватить крепость, по праву считающуюся последним опорным бастионом сопротивления. На стороне накхаситов сыграла не только удача, но и полная тактическая непредсказуемость такого маневра: никто в здравом уме не мог предположить, что генерал непоследовательно оставит у себя же в тылу с юга незахваченные территории, да еще и пойдет на сильнейшую крепость буквально с двумя отрядами, бросив всю армию для отвода глаз позади. Однако только такие безумцы и выигрывают.
В летописях архиваторы запишут, как Сорк с двумя сотнями людей вошел в крепость и захватил лорда Орна, командующего двумя тысячами воинов. Эта победа была относительно бескровной. Если бы не хитрость, если бы не неожиданное ночное проникновение за стены, а длительная осада, то жертв с обеих сторон было бы куда больше. Крайдин в любом случае захватил бы крепость, потому что он рожден для подобных свершений. И все же среди павших были и двое тех, о которых тоже в летописях упомянут: казненные старый лорд Орн и его единственный наследник. Дело было не в какой-то бессмысленной жестокости и уж точно не мести, но Крайдин хорошо понимал, что таких героев оставлять живыми нельзя. Из любого заточения они смогут вдохновить солдат на последнюю попытку свергнуть захватчика. Чтобы это завоевание впоследствии назвали самым бескровным, Крайдин приказал казнить двух людей и тем самым предотвратил дальнейшую бурю. Правда, за это решение в его славе кровавого тирана прибавилось еще аргументов, – как хорошо, что Крайдину Сорку на подобные эпитеты было плевать.
Уже через неделю вся его армия обосновалась в Орне, празднуя победу. И нельзя было сказать, что кто-то преувеличивает. Для Накхаса наступила эра благоденствия, никогда еще территория родной страны не была столь огромна, а ее сила – столь могущественна. Свободными остались только два участка почти без военных сооружений и хоть какой-то оснащенности, способной остановить армию Крайдина, – узкая полоса западного побережья и Мирандийский полуостров. Теперь уже и про ведьм никто не вспоминал, каждый солдат, каждый маг или архиватор уже окончательно поверили в своего полководца. И уж точно никакая крестьянская деревня или грязная ведьма не остановит расцвет Накхаса, раз его не смогли остановить военные гарнизоны.
Крайдин хорошо понимал, что его солдатам нужен отдых, хотя душа рвалась закончить дело как можно скорее и вернуться к брату – сделать тому немыслимый подарок. Но все же пришлось смириться с задержкой, даже лошадям нужно выспаться в сухости и тепле, что уж говорить о людях.
Мариссу он оставлял в лагере на попечении Ноша. За ведьмой маг все-таки уследил – или за ней уследили дозорные, неважно. И прошла всего неделя с тех пор, когда Крайдин видел их в последний раз, но какая-то невнятная и притом очевидная перемена в их взаимоотношениях его поразила.
Мариссу стража доставила сразу в подвальные помещения замка Орна, где бывший владелец держал нарушителей и заключенных, ждущих своей судьбы. Крайдин смотрел сверху из окна во двор, когда в крепость привезли пленницу. Понятное дело, что ведьму кормили и не подвергали каким-то особенно жестоким истязаниям в период отсутствия генерала, ведь приказа заморить ее до смерти не поступало. Вместо ошметков платья на ней теперь была чья-то мужская рубашка с подвернутыми рукавами и явно широкие для нее штаны, держащиеся только на веревочной перевязи. В этом тоже ничего особенного Крайдин не увидел, но, провожая ее фигуру взглядом, отчего-то пришел в твердую уверенность, что одежда принадлежит Ношу. Не кому-то еще из солдат, а именно ему.
Один из охранников подталкивал Мариссу в спину, чтобы поспешила переместиться из повозки в подвальную камеру. Девушка чуть прихрамывала, но это обычное дело – она почти весь день сидела в возе без возможности хорошенько размять ноги. Ее наверняка только по нужде и выводили, но этого мало, чтобы через неделю сидения на одном месте не прихрамывать. Охранник не слишком усердствовал, он больше указывал ей дорогу, чем толкал. И вдруг ведьма обернулась, отыскала взглядом Ноша, шедшего следом, и снова уставилась вперед. Вот именно этот взгляд и стал той самой очевидной и невнятной переменой во всем происходящем. Крайдин увидел в нем что-то очень важное – не радость, не облегчение, ни тени улыбки или чего-то подобного, а просто факт – Марисса обернулась только затем, чтобы отыскать глазами мага. Всё, больше никаких причин. И такие детали всегда оказываются весьма важными. Сердце Крайдина сжалось от нехорошего предчувствия, но пока у этого ощущения не было выразимого объяснения, потому он не позволил себе придать ему значения.