Но Тень не унимался:
– Может, Бура понял гениальность Леона и просто воспользовался уникальной возможностью вернуть себе регенерацию. Понадеялся на врачебную тайну.
– Кумир, ты не прав, ядрен батон! – донеслось из медицинского фургона.
Сеня дополнил свою точку зрения:Сеня лежал там под капельницей и грозная мама-медоедка не давала ему сделать и шага. Зато подслушивать и участвовать в разговоре ему ничего не мешало. Дверь машины была открыта, а домик сделан чуть ли не из картона.
– Та девчонка была уверена, что мы сдохнем, поэтому рассказала кое-что, , ядрен батон!
– Да! Подхватила я. – Она словно хотела очернить в наших глазах Буру.
– Я понимаю ваше отношение ко мне, – сказал чернобурый, глядя на Тень. – В ваших глазах я отброс. Так и есть.– Ага, и путалась в показаниях! Обосрала его, а потом заявила, что она его истинная. Фигистинная, ядрен батон! Кто так делает в паре? – орал медолис. Я внимательно следила за реакцией Буры на слова об истинности, но он словно не услышал их.
Я взорвалась криком:
– Парень прошел через страшное, но все равно нашел в себе силы бороться. Понимал, что такое хорошо, а что плохо. Что белое, а что черное. Так в чем его обвинять? В том, что не всех добил и они решили добить его? Тень, выходит, и ты не всех добил, а они решили добить тебя. Значит, вы в равных позициях.– Не называй так себя! Ты не должен с пониманием относиться к плохим словам в твою сторону. Мы не выбираем родителей. Не всем так повезло с ними, как мне. Я с благодарностью посмотрела на маму с папой, которые даже сейчас подбадривали меня взглядами и улыбками. Я продолжила, чувствуя прилив сил от поддержки родителей и удивленного взгляда Буры, обратилась ко всем:
Я впервые так дерзко говорила с главой наемников, но я была вне себя от злости и обиды за боль, что перенес Бура. За несправедливость, с которой он продолжает сталкиваться. Я стала свободной от своего прошлого и хотела, чтобы и он стал таковым.
Тень напряженно выдохнул и посмотрел на Буру. На секунду мне показалось, что он скажет ему “Прости”, но он сказал “Время покажет”.
И тут вдруг Захар спросил:
– Слушайте, а где Саша?
У дачного домика зверь дал мне понять: отдай контроль, и я приведу всех к Олесе, ее можно будет спасти. Не знаю почему, но я был уверен на все сто.Мы переглянулись. Я не видела зверя с момента, как Тень остановил нас на дороге. *** Саша
И даже обрадовался. Значит, чушь собачья, что истинность исчезла, если зверь может найти свою пару?
В цирке я обнаружил, что могу точечно воздействовать менталом. Это был огромный прорыв для меня! Праздник. Радость, что я больше не опасен для всех. И мне не терпелось всем рассказать об этом, поделиться с родными, но, сколько бы я не старался, не мог вернуть себе человеческий облик.И я отдал контроль, не думая, что не смогу больше обернуться. Нашел. Не подвел.
Окружающие же словно не заметили, что не корчились вместе с хищниками от боли. Восприняли это как само собой разумеющееся. Или, может, просто не заметили в суматохе? Честно говоря, это задевало.
Я хотел снять Олесю с качелей, но в зверином облике это было сложновато. Да и лис уже подсуетился. Он всегда крутится рядом, словно ждал любой возможности получить баллы.
И дальше все, на что меня хватало – это держать ярость зверя, который хотел разорвать Буру. Но один взгляд на Олесю – и я трезвел от понимания, что эта упрямица может не дать мне ее спасти. Почему-то был уверен, что она скорее погибнет в огне, чем позволит вынести себя на спине.
Иногда Леся смотрела вскользь, иногда словно сквозь меня, и ни разу она не обратилась ко мне, не спросила у других, почему я до сих пор не обернулся.Я шел позади и смотрел, как Бура придерживал Лесю за талию, а ее рука обвила его торс. Наблюдал, как она смотрела на него долгим взглядом, а меня словно не существовало. Будто я был хвостом, который не замечают Словно не я нейтрализовал хищников. Словно не спас и ее, и Арса от кошек.
Я ей настолько безразличен?
Я даже запрыгнул зверем в микроавтобус к лисам, но и тогда она не подошла ко мне. Словно меня не было здесь. Словно я не существовал. Леся видела только Буру.
Микроавтобус резко затормозил – и очень вовремя. Тень открыл дверь, выволок Буру, но я уже не мог себя сдерживать. Рванул в лес, и бегал, драл кору деревьев, грыз ветки, пока не обессилел. А когда лапы перестали двигаться, я понял, что завяз в болоте.Я хотел растерзать лиса, но знал, что Леся это не оценит. И я даже рыкнуть не мог в их сторону, ведь весь мир сверхов теперь считал, что с нашей истинностью покончено. Мне становилось труднее дышать в замкнутом пространстве. Сила бежала по телу, лапы ныли от желания рвануть отсюда или разодрать противника. Я понял, что мне нельзя больше смотреть на Лесю, которая видит только лиса, иначе свихнусь. У меня внутри будто боролись два я, и оба уничтожали друг друга.
В голове всплыл рассказ Олеси о Заполярье. Момент, когда она оказалась подо льдом. Когда она говорила, что ее любовь умерла там. Мой хвостик.
Утопая все сильнее, я подумал, что даже на пороге смерти не понимаю, что чувствую и что хочу. Зверь тянет к Олесе, а если ее нет, готов умереть в болоте, а человек мечтает начать все с чистого листа и выкарабкаться из трясины.Она ощущала то же самое, что сейчас я? Обиду, горечь, ревность, злость? Хотя, нет, должно быть, ей было в сто раз больнее, ведь она чувствовала истинность, как я никогда не ощущал. Леон говорил, что это сбой из-за нашего с сестрой специфического рождения и постоянного подавления зверя. Я всегда считал это даже плюсом, чем минусом – ведь я не так подвержен эмоциям. Но сейчас, в болоте, я понял. Наконец, понял. Возможно, вместе со способностью чувствовать истинную я потерял свое счастье. Поэтому засмотрелся на другую, поэтому запустил эту проклятую цепочку событий. Поэтому внутри меня словно живут две непримиримые стороны, которые ненавидят друг друга.
Мои мысли спутались – два сознания, животное и людское, словно проникло друг в друга, и я уже не понимал где одно, а где другое. Словно сама жизнь и смерть боролась друг с другом. Одна лапа не двигалась, вторая рука старалась поймать хоть какую-то ветку, чтобы выжить.
Сашу так и не нашли.Если Леся проходила через что-то похожее, то я понимаю, почему она послала куда подальше истинность вместо со мной. *** Клан Бродячих Домик Буры
Глава наемников все думал и думал, пока ждал результатов тестов распыленного вещества от Леона. Рисовал на листке какие-то схемы, переспрашивал про хронологию событий. Наконец, он поднял голову и сказал:
– Если предположить, что Бура говорит правду, то мой разведчик, что был со мной много лет – крыса. И, наоборот: если взять за аксиому, что мой человек не предатель, то Бура врет.
Чернобурый уверенно положил телефон на стол.
– Ваш разведчик – предатель. Вот полная запись разговора.
Бура включил звуковую дорожку, и весь домик внимательно слушал их разговор с опоссумом. Оборотни заметно расслабились, когда прослушали весь трек.
– Почему я должен верить, что это не озвучка нейросетью? – подозрительно спросил Тень.
– Дай свой телефон.
Бура без возражений положил разблокированный мобильный на стол.
– Когда бы я успел? Сразу после этого разговора я устроил опоссуму несчастный случай и… – Чернобурому не дали договорить – Тень ткнул ему в нос экран телефона и указал на ярлык приложения нейросети по работе с голосом.
– А это тогда что? – чеканя слова лидер наемников медленно встал..
– Я использовал его, чтобы отвечать за опоссума! – Ллис понял, что сам же сделал себе хуже, но уже было поздно.
Если бы он тогда не организовывал подставную смерть и не говорил от имени вонючки, таких претензий не было бы. Конечно, теперь это выглядит подозрительно.
– И что тебе мешало создать другой разговор? – Тень не верил Буре.
– Посмотрите записи внутри приложения! – лис не сдавался.
– Ты мог удалить файлы.
Никс не хотел верить в виновность парня, но осозновал все риски. И агрессию главы наемников понимал. Если бы на Киру и Лесю распылили неизвестное вещество и угрожали смертью, он тоже был бы вне себя от злости. Поэтому командир лис попросил у Тени телефон Буры и повернулся к Максу:
– Наши ребята смогут определить, настоящая ли запись?
В домике стало тревожно. Леся видела, что некоторые засомневались в чернобуром, поэтому начала перебирать в голове факты, которые услышала от той сумасшедшей циркачки и видела вокруг себя.– Я как раз об этом думал. Дам им задание после того, как найдут место запуска дронов. Может, сможем выяснить правду. А пока запрошу все звонки и сообщения с номера Буры.
– А микроавтобусы с надписью ритуал, которые нас остановили? Их было четыре. Приметные. Должны были попасть на камеру.
Леся знала не понаслышке от Никса, что это делают первым делом. Когда их с Сеней спрашивали о случившемся, а Кира взяла у них двоих кровь на анализ, уже тогда звонили медведям. Те главные по видео. Уже должны поспеть новости.
Никс нехотя сказал:
– Все микроавтобусы оформлены на Буру.
Чернобурый тут же отозвался:
– Они перешли мне по наследству, и я их тут же продал. Видимо, их не переоформили на себя.
– Тогда что не снял с учета?
– Я не знал. Не проверил.
– Это даже звучит смешно.
– Нет, неужели вы думаете, что продумывая план, я бы так подставился? Меня явно хотят убить вашими руками, вот и все.
Тень опустил голову и неожиданно сказал:
– Вот теперь я тебе больше верю. Мне нужно срочно связаться с разведчиком.
– Глава, но он внутри, на территории поселка.
– Леон еще не выходил на связь? Что там с веществом.
В этот момент как раз раздался звонок видеосвязи. Леопард появился на экране:
– Я выяснил, что на нас распылили…
***
Саша
Я ухватился за крепкую ветку рукой, попытался подтянуться, но не смог вытащить себя ни на сантиметр. Вокруг ни души – ори не ори. Я пыталась сначала выть, но только птиц перепугал. Тяжелая туша тянула вниз в царство смерти.