Я стал кричать человеческим голосом, но лес оставался глух к моей беде. Но я не дам животной половине себя погубить. Не позволю!
Раньше я жаловался на одиночество, но не понимал, что всегда со мной были те, к кому я мог обратиться за советом. Пусть меня боялись, избегали, но были и те, кто поддерживал несмотря ни на что. Родители, Тень, Леон с Альбиной, Леся и ее семья, пока я не оступился. И вот сейчас оно – настоящее одиночество. Когда за тобой никто не пошел, не заметил моей помощи в цирке и отсутствия в машине, не нашел в болоте.
Я смогу побороть животную половину. Только так я смогу выбраться из трясины, куда попал. Только без зверя.Я сам загнал себя в эту природную ловушку, потому что запутался и всех запутал. Ушел из клана в полудиком состоянии, думал, что знаю себя лучше других. И не заметил, что зверь взял управление на себя. Я смог зацепиться за ветку второй рукой, и понял, что уже не только одна конечность, а половина тела человека вернулась ко мне. Я снова возвращал облик! Точно, я же кричал человеческим голосом о помощи, и не заметил.
Он тянет меня на дно. Непосильная ноша, данная с рождения, которая привлекала к себе внимание окружающих. Сильный ментал, которого все так боялись. Все это топит меня, словно гири на ногах того, кого кинули в воду.
Леся тоже была на грани жизни и смерти, вот только ее спас отец. Меня же некому спасти. Все считают, что я не нуждаюсь в помощи. Единственный, кто может вытащить меня из этого болота – я сам.Я потерял себя. Мы со зверем – не единое целое, как не могут быть одним дрессировщик и животное. Мы давно отделились друг от друга, имеем разные желания, разные мысли.
Нижняя часть тела так еще и не обернулась, но чем больше я тянул себя из болота, тем дальше отступала животная часть. Я четко ощутил момент, когда вернул себе ноги и выскользнул из вязкой жижи. Голый, грязный, я вытянул себя на моховые кочки и свернулся калачиком. Всего трясло.
Накатило осознание, что я только что чуть не погиб. От воспоминания от апатии зверя, готового погибнуть, сковал страх. И я был рад, что он ушел. Я ощущал, что он засел глубоко-глубоко внутри, похоронил себя во мне добровольно. Истинная не пришла за ним, как он пришел спасать ее в цирке. Леся больше не пара ему, не чувствовала его, как он тогда не ощутил ее боль в Заполярье. Это конец.
Мне не нужны были никакие тесты Леона чтобы понять, что я потерял зверя. Никакая шкала истинности, чтобы выяснить, что больше нет пары Саша-Леся. С меня будто содрали шкуру. Кожу будто жалили языки пламени. Я чувствовал, что уже никогда не буду прежним. Но каким? Я сам еще этого не знал. *** Клан Бродячих
Домик Буры
Леон по видеосвязи обратился ко всем:
– Я нашел следы неизвестных мне психотропных веществ. Те сверхи, что в момент распыления находились на улице, отметились измененным поведением: у них беспричинно хорошее настроение, пробирает на смех, в разной степени притупилось логическое мышление. В редких случаях есть проблемы с оборотом.
Все сверхи в бывшем домике Буры переглянулись. Это были тревожащие новости.
Тень согласно кивнул.– Такого врага у нас еще не было, – заметил Никс.
На сверхов шли силой, оружием, загоняли в ловушки хитростью, но никогда веществами.
Вперед выступила Кира:
– У меня тоже готовы результаты анализов Леси и Арсения. У парня в крови найдено большое количество антител, которое не позволило веществам воздействовать на него, а вот у моей дочери все совсем не так. Мне очень не нравятся некоторые показатели. Есения тоже подъехала и сдала кровь. В ее крови тоже найдены антитела, как и у брата.
Началась суета.В этот момент, словно слова заимели силу, Леся качнулась, почувстовав себя плохо. Бура и Никс тут же оказались рядом, и девушка обмякла в их руках.
– В медицинский фургон. Скорее! – крикнула Кира.
Мама Леси на ходу обратилась к родителям Арсения и Есении – Максу и Алене:
– Хочу попросить у вас разрешения на взятие антител у ваших детей для Олеси.
– Я сам могу дать разрешение, ядрен батон! – Арс все еще лежал под капельницей.
Есения тоже присоединилась к брату:
– Я тоже согласна. Что с Олесей?
Кира покачала головой, показывая, что пока не знает точного ответа. Лесю положила на каталку, и ее мама начала осмотр. Подключила капельницу с противотоксическим эффектом и набрала Леону.
– Леся потеряла сознания. Я пришлю тебе ее анализ крови. Хочу влить антитела от Арса и Есении. Что думаешь?
– Отличная идея! Это может быть вакциной для нас всех!
– Все хорошо, но у меня нет нужного оборудования.
– У нас есть, но клан оцеплен.
– Я пройду, – сказал тут же Никс. – Надену защитный костюм и все сделаю. Хотя, если это психотропы, может, уже и костюм не нужен.
– Я тоже пойду! – Бура засуетился, но тут же услышал голос Тени снаружи фургончика:
– А вас, товарищ, я попрошу остаться.
– Тогда буду рядом с Олесей, – заупрямился лис.
Кира мягко подтолкнула чернобурого к двери:
– Тебе лучше побыть снаружи. В медблоке не должно быть никого, кроме пациентов и врачей.
И тут снаружи послышался гомон.
В дверь медблока, неся под руки, внесли Сашу, с ног до головы измазанного в черно-коричневой засохшей грязи.
– Час от часу не легче, – воскликнула Кира. – Что с ним?
– Пока не поймем. Обессилен. Вышел к нам сам и упал.
– Помойте его, а потом… – Кира обернулась и посмотрела на оснащение фургона, вмещающего лишь две койки.
На одной был Арсений, на другой ее дочь.
– Встаю, ядрен батон! – медолис тут же оказался на ногах. – Я уже как новенький.
– Далеко не уходи. Мне у тебя еще кровь взять нужно.
Алена, мама двойняшек, предложила:
– Я могу войти на территорию клана, чтобы мой организм тоже выработал антитела. И еще четверняшек позвать могу. Они уже большие и тоже могут помочь. Как понимаю, спасать будем весь клан Бродячих, оставшийся внутри? Нужно много антител, елы-палы.
Все с благодарностью посмотрели на медоедку. Аленка рассмеялась:
– Вот и мы поможем обществу. А не только все себе да себе, елы-палы.
Глава 11
Леон ходил по границе оцепления, нервно дергаясь в ожидании новостей.
– Все самое интересное там, а я здесь, – ворчал он себе под нос.
Врач хотел сам осмотреть гибрида, провести тесты. Он так долго ждал поворотного момента, взрыва в его судьбе, и вот дождался, а подобраться не мог. Как это – потерял зверя? Почему Саша так утверждает?
В голове врача образовался целый список медицинских процедур, которые он бы провел. Столько исследований сделал бы!
Никс стоял рядом – ждал вестей. Ведь Леон решил быть подопытной обезьяной и первым испытал на себе эффект от антител. Конечно, до этого он провел исследование, а потом уже пробовал на себе. И сейчас оставалось только подождать, пока вакцина сработает, и тогда только можно будет заняться Сашей.На парне не было травм, но он был обессилен. Коротко промямлил Кире, что произошло на болоте и заснул богатырским сном. И все. Все! А Леону теперь нервничай до момента, когда к нему можно будет подобраться.
Леон испытывал жгучую профессиональную ревность, что его пациентом занималась Кира. Не выпускал из рук телефон и злился, что девушка не согласилась на трансляцию происходящего в медицинском фургоне. Ему оставалось лишь довольствоваться новостями “с полей”.
Почуют ли друг друга животные половины? Как поведут себя? Что будет происходить в этот момент с медицинскими показателями?Что там происходит? Почему Кира отказала поставить его на видеосвязь, чтобы леопард наблюдал? Не понимает, что важно зафиксировать каждую секунду взаимодействия этих двух бывших истинных?! Это же нонсенс! Мировой случай, который войдет в историю сверхов. Два оборотня, два истинных, и оба в несознанке в одном медицинском вагончике, оба загнали зверя глубоко и, возможно, теперь и не пара вовсе.
– А-р-р! – Леон не выдержал и зарычал.
“Этим займется Альбина или Кира” – вспомнил Леон о них, когда уже притормозил у домика Буры.Прозвенел поставленный таймер, и врач со всех ног бросился в лабораторию. Через два часа он мог смело заявить, что антитела победили, и на медмашине полетел к Саше, чтобы забрать его в свою лабораторию, забыв про Никса, что выполнял роль курьера, и про других Бродячих, которым тоже требовалось ввести антитела.
Влетел в медицинский вагончик, на ходу отдавая распоряжение о транспортировке Саши.
– Нет, – услышал он твердое со стороны койки парня.
Тот, кто только что спал беспробудным сном, открыл глаза и резко сел. Взглянул на Леона так, словно был готов бороться не на жизнь, а на смерть, сказал:
– Твои эксперименты надо мной закончены. Я больше не твой пациент. *** Олеся
Я открыла глаза от шума. Рядом ругались.
– Какие эксперименты? Не валяй дурака. Тебе нужно срочно ко мне, – кричал Леон.
Саша встал на ноги. Оказывается, он лежал рядом со мной на кушетке.– Мне нужно срочно от тебя! Хватит. Остановись.
Я захлопала глазами, пытаясь вспомнить, как оказалась в медфургоне подключенная к капельнице.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь! – Леон перекрыл Саше выход.
– Я прекрасно осознаю происходящее. Лучше, чем когда-либо. Я больше не твой подопытный кролик. Все, – Саша рукой оттолкнул врача, и ото нехотя пропустил его, но только за тем, чтобы пуститься следом.
– С таким менталом, как у тебя… – доносился до меня голос доктора с улицы.
– У меня больше нет ментальной силы. У меня больше нет зверя. Мне больше нечего контролировать и меня больше не надо держать в узде. Ясно? – Саша говорил с таким напором, что у меня по коже пробежала волна мурашек.
– Ты понимаешь, о чем говоришь? Ты можешь потерять зверя!
– Я его уже потерял. И не жалею. Леон, ты не разу не задумывался, что зверь во мне всегда был лишним? С ним я – не я. Не должен я был родиться оборотнем, вот судьба все и расставила по местам.