лась не дергаться и дышать как можно спокойней, потому что любое движение, даже самое слабое, могло наградить меня опасным порезом. То, как точат свои ножи аше-ары, я имела честь видеть в гостях у Кули, и как эти ножи режут плоть – тоже.
– Кх… Кир? – спросила хрипло и сильнее прижалась к мужчине, чтобы увеличить расстояние между собственным горлом и его оружием. Рука жениха дрогнула, глаза сузились. Но попытки обезглавить меня он по-прежнему не предпринимал, что радовало. В памяти всплыла сцена на озере, когда мы стояли почти в той же позе и у моей шеи тоже был кинжал аше-ара, но… тогда в его взгляде была жизнь, сейчас – ледяной магический блеск. Я не сомневалась в том, что кто-то пытается руководить действиями моего жениха так же, как он сам недавно управлял Многоликим. И у этого кого-то явно получалось. – Кир, пожалуйста, – чувствуя, что вот-вот заплачу, пролепетала я и стала медленно поглаживать ладонь блондина, которая придерживала меня за талию. На белом лбу выступили капельки пота, губы сжались плотнее, а рука сильнее надавила мне на живот. Действует, нет? Как же быть?! – Я ведь… я… – Что говорят в такой ситуации, мне было неизвестно. Но говорить я продолжала, причем то, в чем при других обстоятельствах не призналась бы точно: – Не убивай меня, а? Ведь я люблю тебя, знаешь? – шептали губы, а по щекам уже ползли непрошеные слезы.
– Знает-знает, – сказал детский голос где-то за нашей спиной, – но его это не остановит. – В словах слышалась жестокая насмешка, и я невольно засомневалась в том, что говорит ребенок. – Такая вот романтичная история с фатальным концом, – продолжало издеваться невидимое мне создание. – Она его недолго, но любила, а он ее, пусть нехотя, убил. А все потому, что не надо было сюда приходить, сейлин.
– Кончай трепаться, Риссэ, – недовольно проворчал другой детский голос, вроде как мальчишеский. – Просто прирежь ее, и все.
– Уже! – торжественно провозгласила таинственная Риссэ – и рука аше-ара нанесла удар. Быстрый, стремительный… в живую мишень.
Я даже зажмуриться не успела, не то что о прошлой жизни подумать, а резко брошенный клинок уже достиг своей цели, жадно впившись в горло Ашенсэн. Маг захрипел, глотая собственную кровь, и осел на землю. Ни страха в его глазах, ни удивления… Он был словно робот-терминатор, стремительно меняющий внешность на аше-аровскую. И от понимания, что перед нами очередная фальшивка, мне почему-то стало легче.
– А-а-а, – взвыл кто-то из «детей» и возмутился совсем по-девчачьи: – это была моя любимая игрушка!
– Ри-и! – осуждающе протянул «ребенок» номер два.
– Что Ри, что? – огрызнулась номер один. – Сам бы попробовал одновременно двух кадавризов контролировать, особенно когда этот, этот…
– Браслеты, айка! – тихо рыкнул Кир, разрывая рукава моей куртки. Дважды повторять не пришлось. Мое цепеневшее секунду назад тело моментально очнулось и приступило к выполнению команды. И как только теневая клякса окутала меня, стало на порядок спокойней. Пусть я не владела оружием и магией, но высосать энергию из обидчиков могла даже на сытый желудок.
– Освободился, – вздохнув, констатировала Риссэ, – восьмой уровень магии жизни, почти высший. История повторяется, да, Тиаро?
– Взять его! – вместо ответа напарнице рявкнул «мальчик». И почему-то мне подумалось, что приказ он отдал вовсе не ей.
А по ногам, стремительно поднимаясь вверх, заскользил холодок защитных чар. Очень мощных и крепких чар, которые отрезали меня и мою тьму от всего остального мира. Прозрачный купол стал идеальной защитой и… идеальной клеткой. Резко обернувшись, я поймала взгляд Кир-Кули и поняла, что это его работа. Зря! Моя помощь могла бы ему пригодиться.
В небе парил заметно уменьшившийся в размерах киприн, вероятно, высматривал врагов с высоты птичьего полета. Но их просто не было! Ни кровожадных «детишек», ни тех других, кого они натравили на блондина. Казалось, что на обрыве в окружении огромных валунов и унылых скал находимся только мы втроем, и, если бы не полупрозрачные световые нити, мелькавшие среди камней, я бы даже поверила, что противники ушли.
«Эх, Кир, Кир… ну зачем же ты меня запер?» – думала я, выискивая брешь в возведенной им защите.
А аше-ар уже сражался, отбивая магией удары невидимок. Его руки горели серебристым пламенем, без конца создавая все новые энергетические шары, а глаза хищно светились. Он то кружился на месте, то отскакивал в сторону, пригибался или перекатывался, а то и вовсе перепрыгивал через ближайшие валуны и оттуда уже бил в пустоту. Это смотрелось странно и жутко, будто на него нападали не конкретные твари, а весь окружающий пейзаж.
Как именно Кир вычислял противников, я не знала. Мне казалось, что он бьет в никуда, но снаряд достигал цели и из воздуха выпадало очередное человекоподобное существо с серой кровью и лицом, идентичным его собратьям. Таких клонов мой жених положил уже штук пять, а они продолжали атаковать, изматывая пусть сильного, но и не бесконечно выносливого мага.
Новый удар…
И еще одно залитое серой жижей тело молча свалилось со скалы. А на белой коже аше-ара растекались красные разводы от полученных ран, и карликовый киприн, что кружил над его головой, с каждым разом становился все меньше. Я сжала кулаки в бессильной ярости, потому что мне страшно… за Кира, не за себя.
– Развей щит! – крикнула ему.
Но он не слышал. Или не слушал?
Надо помочь, я должна, я могу! Ведь световых пятен, мелькающих между валунами, по-прежнему было много, и два из них – небольшие, но особенно яркие – стояли поодаль, будто наблюдали. Дети? Нет, скорее уж злобные карлики с писклявыми голосами. И у меня был шанс прихлопнуть их всех одним махом, не дожидаясь, пока они убьют Кир-Кули. Надо было быстрее пробить защиту и дотянуться до врагов, а потом просто пить, пить, пить… невзирая на вкус и качество энергетической еды.
Взлетевшие вверх валуны, большая часть которых выглядела попросту неподъемной, заставили меня замереть, а обрушившийся на нас с блондином камнепад – и вовсе закричать от ужаса. К счастью, моя магическая клетка выдержала, и каменный дождь отлетел от нее, не добравшись до цели. А вот аше-ар словно сгинул.
Жив или…
Думать о плохом не хотелось. Зато мстить – очень даже! За любимого мужчину, за себя, за Кей-Кули и ее дочку, за все что угодно, лишь бы виновные поплатились. Ведь мы им ничего не сделали, просто пришли сюда, а они… твар-р-ри! Ярость – отличный стимул для действий, а Коготь дракона, как выяснилось, прекрасное разрушительное средство. Мне не пришлось ломать чары с помощью вампирского дара, я разодрала магическое плетение руками, которые покрылись кристаллической коркой, будто перчатками. И, выбравшись из невидимой клетки, отпустила на охоту беснующуюся тьму.
Из воздуха теперь выпадали не гуманоиды, а мумии. Высушенные, выпитые, безжизненные. Но мне было мало, я хотела добраться до хозяев этих молчаливых марионеток.
– Цып-цып-цып, мои хорошие! – мрачно позвала их, все больше входя в образ вселенского зла.
Но на призыв откликнулись не мерзкие карлики, а все те же недобитые валуны, которые снова взмыли вверх и посыпались на меня. Вот только спасительного купола надо мной больше не было. Зажмурившись, я приготовилась к быстрой и болезненной смерти.
Секунда, две, три…
Либо смерть оказалась на редкость гуманной, либо я по-прежнему жива. Медленно открыв глаза, увидела серебристые искры, кружащие над моей головой, а над ними стремительно рассыпающиеся на части камни. Какая знакомая магия… Вот только ее создателя по-прежнему не было видно. Неужели все-таки слетел с обрыва?
– Опять этот маг жизни! – раздался возмущенный голосок Риссэ.
– Нечего было с ним играть! – раздраженно рявкнул Тиаро.
– Вот уж-ш точ-ш-шно, – зашипела я, обнаружив обе незримые цели за грудой валунов. И уже почти дотянулась до этих световых клякс, чем-то похожих на негатив моего теневого тела, как из-за камней вышла смутно знакомая девушка с голубыми волосами и, растерянно хлопая ресницами, спросила:
– А что здесь происходит?
Память очень вовремя подкинула картинку из прошлого и, не менее растерянно глядя на моэру, я прошептала:
– Ырли?
– Э-э-э… сейлин? – тоже перейдя на шепот, уточнила она. – Как-то здесь жутко, надо выбираться. Ты одна?
– Я… – Тьма колебалась, тьма колыхалась, тьма развевалась словно крылья за моей спиной, и я бы с радостью взлетела, но… тьма не давала мне возможности летать. Зато она позволяла исследовать энергетический силуэт собеседницы, в который, словно инородный отросток, вцепилась чья-то ненормально длинная лапа. – Я одна, да! – крикнула, разозлившись с новой силой, и впилась в эту чертову конечность. – И меня одной на вас всех хватит!
Детский визг стал мне желанной наградой. Никогда не думала, что могу осознанно быть такой жестокой. Но жалости к этим мелким тварям, устроившим нам засаду, я не испытывала. Только злость, негодование, презрение и что-то еще такое же темное, как клубящийся вокруг меня туман. Хотелось крушить, ломать, пить жизнь и сметать все на своем пути, наслаждаясь этим хаосом.
Освобожденная от чужого контроля Ырли упала без чувств наземь, но я видела, что она жива. Равнодушно перешагнув через нее, я двинулась по краю обрыва к мелким гадам. А те, растеряв все свое войско, принялись шустро выстраивать магическую защиту, но… не успели. Моя тьма добралась до них, проскользнув между незаконченными плетениями, окутала тугими кольцами, присосалась к яркому свету и…
– Мама! – Срывающийся на хрип голосок, словно ушат ледяной воды, отрезвил мою затуманенную ненавистью голову.
Дети – а это были именно дети, а не нарисованные моим воображением монстры – больше не прятались под чарами, не отбивались и даже не дергались, у них просто не было на подобные действия сил. Мальчик лежал на камнях, бледный, с закрытыми глазами, а золотой свет, сжавшийся до размеров крохотного солнышка, лихорадочно бился в его груди. Девочка же, в теле которой энергии было больше, стояла, опираясь на камень, и беззвучно шевелила губами. Белокожая голубоглазая малышка лет шести… Аше-ара с четырьмя едва различимыми световыми щупальцами, которые безжизненными плетями обвисли вдоль ее хрупкого тельца.