Через несколько дней Моше вышел прогуляться по городу. И увидел, как в темной подворотне один еврей бьет другого.
– Почему ты обижаешь ближнего своего? – спросил он нечестивца.
Драчун взглянул исподлобья и пробурчал:
– Кто поставил тебя судьей над нами? Или руки чешутся убить меня, как намедни египтянина?
Моше понял, что весть о его расправе над надзирателем очень скоро достигнет ушей фараона, тогда ему не миновать наказания.
«Надо бежать из дворца, другого выхода нет», – решил Моше.
Всего в фараоновом доме Моше провел сорок лет…
В скитаниях по пустыне Моше достиг города Мидьян. На окраине он увидел толпившихся у колодца людей. Они голосили, обзывали несчастных девушек непотребными словами, отгоняли от источника воды.
– Немедленно прекратите, дайте девушкам напоить скот, – повелительно крикнул Моше.
Мужчины испугались незнакомца, отступили. Девушки набрали воды, а вернувшись домой, рассказали отцу о «добром египтянине».
– Где же он, почему вы не пригласили доброго человека отобедать с нами? – пожурил старец дочерей.
Девушки побежали к колодцу, чтобы передать заступнику приглашение отца. После плотного обеда, сдобренного отменным вином, пришелец рассказал хозяину историю своей жизни.
– Погоди, так ты тот самый мальчуган, которого я спас от расправы? – воскликнул Итро.
– А ты тот самый советник фараона, что придумал мне испытание? – обрадовался Моше.
Весь остаток дня они провели в мирной беседе. Итро рассказал гостю о своих злоключениях – как он тайно покинул дворец, обосновался в Мидьяне, стал здесь жрецом, разочаровался в служении местным богам и отказался от жреческого сана.
– С тех пор со мной перестали здороваться, моих девочек оскорбляют на каждом шагу, называют отверженными, – жаловался старец, – ты сам видел, как отгоняли их от колодца.
– Да, вашему положению трудно позавидовать, – отозвался Моше, – впрочем, мне тоже приходится не сладко.
– Если хочешь, поживи у нас некоторое время, отдохни, потом продолжишь свой путь, – предложил старец.
Моше остался у Итро на несколько дней, которые растянулись в несколько десятилетий. Он женился на Ципоре, дочери старца, обзавелся детьми, осел казалось навсегда.
Однако, все мы ходим под Богом – Господь уготовил Моше иную судьбу…
В один прекрасный день Моше вышел ранним утром в сад за домом помолиться. Стояла осень, желтые листья толстым слоем покрыли землю. Моше шёл по этому пестрому ковру и вдруг зацепился ногой за что-то твердое. Он отгреб листья и увидел наконечник жезла. Силой выдернув из земли наконечник, отнес к Итро.
– Этот сапфировый жезл принадлежал Йосефу, – сообщил ему старец, – я прихватил его в качестве реликвии. Согласно молве, его подарил Адаму Бог. Затем жезл переходил из рук в руки, в конце концов он достался Яакову, который на излете души оставил его Йосефу. Бери, он по праву твой.
Моше изучающе разглядывал находку и неожиданно обнаружил на рукоятке вычеканенные буквы имени Вс-вышнего. Его осенило – это магический жезл…
Раввинская литература сообщает об этом посохе много любопытного.
Во-первых, самое сотворение этой палки (המטה) было необыкновенно, так как оно случилось в сумерки первой пятницы, после того как Господь Бог закончил мироздание. Во-вторых, он был весь из сапфира, взятого из трона Превечного, весил около пуда и был украшен выгравированным на нем именем Божества. Посох этот далее был собственностью Адама, от которого последовательно переходил к патриархам. После смерти Йосефа посох попал во дворец фараона, откуда его взял Реуэль и поместил в своем саду. Посох так твердо засел в почве, что никто не имел сил извлечь его. Когда это без труда удалось Моше, Реуэль, по преданию, узнал в нём избранника Предвечного и дал ему в жены дочь свою Циппору.
Интересные варианты и подробности этого предания можно найти у арабских комментаторов Корана и сирийской «Книги пчел».
Гнет сынов Израиля в Египте достиг пределов терпимого «и застонали они от работы, и возопили, и вознесся этот вопль к Богу, И услышал Всесильный их стенания. И сказал: Пришла пора навести порядок!».
Превечный обратил свой взгляд на Моше, который пас скот у горы Синай, и увидел, как тот гонится за отбившимся от стада ягненком. Когда у бедного ягнёнка от усталости подкосились ноги, пастух сжалился над ним, взвалил себе на плечи. Бог сказал ангелам:
– Тот, кто проявляет такое милосердие к овцам, достоин пасти Мой народ. Спустимся к нему.
Однажды у подножья горы Синай Моше вдруг увидел пылающий, но не сгорающий куст терновника. Подойдя ближе, он услышал голос:
– Моше, Моше!
Ему показалось, будто имя его произносят языки пламени.
– Вот я! – ответил Моше заикаясь.
Языки огня зашевелились:
– Сними свою обувь, ибо место, на котором ты стоишь, святое. Я – Бог твоего отца и Авраама, Ицхака, Яакова, сошел на землю, чтобы вывести народ Мой из Египта и привести в страну прекрасную и просторную, землю, текущую молоком и медом. Ступай к фараону и выведи сынов Израиля из страны рабства.
– Но кто я, чтобы предстать пред фараоном? Да и небезопасно мне возвратиться в Египет.
– Я буду с тобой!
– А если они спросят, кто послал меня, что отвечу? Назовись.
– Я зовусь по Моим деяниям. Когда сужу мир, то Я – Бог, когда милую – Вс-вышний, когда караю – Господь, а сейчас зови Меня Яхве, ибо эти четыре буквы Моего имени означают, что Я буду с народом Израиля во все времена изгнания.
– Но эти упрямцы не поверят мне на слово, высмеют.
– Что ты держишь в руке?
– Посох, то бишь жезл.
– Брось его на землю.
Моше осторожно опустил жезл, который мгновенно превратился в змея.
Из неопалимой купины вновь раздался голос:
– Когда ты порочил Мой народ, называя его упрямым, то язык твой был злой, как у змеи. Подними посох.
Моше дрожащей рукой дотронулся до хвоста змея, тот превратился в жезл.
– Теперь положи руку за пазуху, – услышал он голос из куста.
Моше исполнил и этот приказ. А вынув руку, увидел, что она покрыта проказой как снегом. По велению языков пламени он вновь сунул руку за пазуху, и та стала плотью такой, как была.
Голос из купины произнес:
– Передай сынам Израиля, что так же как Я очистил твою руку, Я очищу их от скверны идолопоклонства. И покажи им Мои знамения.
– И все же я неподходящий посланец, – промямлил Моше, – ведь я не речист и тяжелоуст.
– Кто дал уста человеку? Кто делает его немым или глухим, зрячим или слепым? Не Я ли – Бог?
– Оно конечно, однако, может, лучше поручить такое ответственное дело моему старшему брату Аарону, ему и речи держать сподручней, и отваги не занимать.
– Пусть говорит Аарон, но ты будешь влагать слова в уста его, а Я буду повелевать, что и как делать. Только не забывай брать с собой посох, ибо им ты будешь творить все знамения.
Куст терновника погас, Моше понял – аудиенция окончена.
Вернувшись домой, он сказал тестю:
– Что-то муторно на душе, дурные предчувствия мучают. Пойду-ка, с твоего разрешения, в Египет, посмотрю, живы ли здоровы мои братья.
– Коль сердце велит, иди к благу, – дал согласие Итро.
После недолгих сборов Моше посадил беременную жену и сыновей на ослов и направился в Египет.
Шли они медленно, долго. Ццпору растрясло в пути, и на ночлеге она родила сына. Через восемь дней их настиг ангел смерти, которому было поручено умертвить Моше за то, что он не сделал вовремя обрезание новорожденному мальчику. Спасая мужа, Ццпора взяла острый нож и обрезала крайнюю плоть сына своего. Благодаря находчивости жены Моше был помилован.
У границы Египта путников встретил Аарон. Старший брат удивился, с чего это Моше взял с собой женщин и детей.
– Мы жалеем тех, кто живет в этой проклятой стране, зачем тебе приводить туда новых рабов? Отправь их обратно к Итро.
Уговорить Моше оказалось совсем нетрудно. Ципора с детьми и служанками повернули обратно в Мидьян.
Братья всю ночь провели в беседе. Моше поведал Аарону о языках пламени из неопалимой купины, о явлении ему Б-га и знамениях, которые Он велел совершить перед евреями и фараоном.
Утром они пересекли границу и направились в Гошен, где продемонстрировали сынам Израиля чудесное превращение посоха в змея, тем самым убедив старейшин пойти с ними к фараону. Но когда старейшины увидели перед дворцом гору обезглавленных трупов еврейских мужчин, то разбежались, говоря: «Мы лучше останемся рабами, чем переступим порог этого вертепа». Братьям пришлось одним войти во дворец. Стражи напустили на незваных гостей молодых львов. Моше взмахнул жезлом – львы стали послушными, словно овечки.
Пред ясные очи фараона предстали двое здоровенных бородатых мужчин с «глазами, горевшими как солнце, и лицами, излучавшими величие».
– Кто вы? – спросил владыка.
– Мы посланцы Бога Яхве. Так сказал всесильный Бог Израиля: Отпусти народ мой, чтобы они совершили Мне жертвоприношение в пустыне.
– Первый раз слышу такое имя. Кто такой бог и с какой стати я должен послушаться незнакомого идола и отпустить вас в пустыню.
– Яхве не идол, а Всесильный Бог. Огонь – Его лук, пламя – Его стрелы, облако – Его щит, молния – Его меч. Он приказал нам выйти на три дня пути в пустыню, чтобы принести Ему жертвы.
– Зачем уходить так далеко, сделайте это здесь.
– Мы приносим жертвы животными, а у вас бык и баран священные твари.
– Прекратите болтовню, займитесь делом и не отвлекайте народ от работы! Ступайте, пока я не приказал вышвырнуть вас силой!
Вне себя от гнева, фараон в тот же день велел передать надсмотрщикам:
– Не давайте больше соломы народу для изготовления кирпичей, как вчера и третьего дня, сами пусть идут и собирают себе солому. Но число кирпичей, какое они делали вчера и третьего дня, наложите на них, не уменьшайте его! Ибо ленивы они, потому и кричат: Пойдем, принесем жертвы в пустыне. Пусть тяжестью ляжет работа на этих людей, пусть занимаются ею, а не прислушиваются к пустым словам.