Валерий пробурчал, что снабжение плохое, поэтому приходится выкручиваться самим. У фермеров в кладовых хорошие консервированные компоты, окорока. Он так смаковал вкус компотов, что видно было, какой он сластена и что кладовые пейзан ему хорошо знакомы. К вечеру мы проголодались и решили пойти в Сен-Бруэн пошукать компотов. Агитация Валерия подействовала. Двинулись все. Валерий быстро нашел подходящую кладовую и захватил с собой Ивана и Якова. Вышли они оттуда груженные бутылками с консервированными фруктами, хлебом и окороком. Все повеселели. Отошли к лесу, и на опушке Валерий предложил попробовать компот. Компот, точнее, консервированные фрукты, были хороши.
До прихода Алисы мы совершили еще один набег. Роже́ привез немного продуктов. Дней шесть прошли нормально. Мы продолжали знакомиться друг с другом.
Валерий задавал тон в их группе, Фёдор был в скрытой оппозиции к нему. Разговоры один на один с Валерием и Фёдором помогли мне сориентироваться.
Первыми в этих местах появились с месяц назад Валерий и Иван Недвига, потом они подобрали у какого-то фермера Фёдора, а Костя появился сам.
Лучше всех ориентировался Валерий. Чувствовалось, что он давно на свободе. Иван был его неразлучной тенью.
Фёдор осторожничал и с большой неохотой выходил из леса.
Костя слепо верил Валерию.
Ясно, что серьёзные разговоры могли быть только с Валерием и Фёдором. Я беседовал с ними в определенном направлении – прошлое, настоящее, будущее.
Разговоры с Валерием. О прошлом Валерия я уже сказал. Настоящее он воспринимал оптимистично. Молодость, сила, уверенность в себе сквозили в его словах, поведении, надеждах. Он мечтал об оружии и предстоящих боях. Жаловался на Фёдора, который сорвал намечавшуюся операцию. В их группе был один пистолет, кем-то им подаренный, и Валерий предложил под мостом дождаться какого-нибудь немца и убить его. В группе появится автомат, а на ее счету – один ликвидированный фашист. Фёдор соглашался, но за день до операции заявил о ее нецелесообразности, поскольку за убийством немца последует карательная экспедиция и им придётся худо. Иван поддержал Фёдора, а Кости тогда ещё не было. И сейчас Фёдор отговаривает его от операций и даже от добывания продуктов в кладовках у пейзан. Предлагает подождать до получения автоматов. Тогда, по его мнению, можно будет и карателям отпор дать.
Валерий не верил в искренность Фёдора, но отрицательной характеристики ему не давал. Обиделся на Ивана, что тот поддерживал Фёдора.
Я полностью соглашался с мнением Валерия о необходимости добыть оружие и начать борьбу с немцами. Он очень обрадовался моей поддержке и с непосредственностью молодости предложил мне дружбу. Я с удовольствием принял, и мы поклялись сражаться всегда вместе. Относительно его метода снабжения продуктами я высказал сомнение. Рассказал ему, что во время побега мы пользовались этим методом только в Германии. А в Голландии, Бельгии и Франции сочли его неудобным и просто просили нас накормить. Сейчас, когда о нашем присутствии многим известно, наши экспедиции не пойдут нам на пользу. Он отговаривался тем, что у пейзан всего много, а мы голодаем, и не придавал этой проблеме большого значения. В дальнейшем у нас возникли разногласия, даже ссоры, но и примирения. Я был непоследователен: меня обезоруживал голод, который мы частенько испытывали в период, когда нашим снабжением занимались французы, да и мое прошлое пребывание в плену и во время побега в этом отношении было небезупречно. Но тогда это оправдывалось обстоятельствами, а сейчас такое поведение не соответствовало ни нашему положению, ни тем задачам, которые вставали перед нами.
В первые дни этот вопрос не вызывал обострений, и мы с Валерием решили дружить.
Разговоры с Фёдором. С ним не было откровенных бесед. О своём прошлом он не рассказывал. Вёл разговор методом прощупывания и намеков. Говорил мне:
– Валерий хороший и храбрый парень, но по молодости зря рискует. Любит компоты и идёт на воровство. Для партизан это опасно, они могут сползти к бандитизму. Я пытаюсь его сдерживать, но не всегда мне удается. Он и Костю совращает.
Фёдор вроде говорил правильно, но что-то в нём внушало мне недоверие. Внутренне я соглашался с ним, внешне ничем это не проявляя. Предпочитал молчать.
– Или вот, – продолжал Фёдор, – вздумал Валерий провести операцию против немцев с одним пистолетом. С трудом я отговорил его от рискованного намерения. Дадут оружие, тогда и покрупнее операции можно проводить. Я ведь не против боевых действий против фашистов…
Всё правильно. Но не могу согласиться с Фёдором, ведь, по словам Валерия, об оружии Александр заговорил с ним за 2–3 дня до нашей встречи. Задаю вопрос:
– Речь об операции шла тогда, когда Александра вы ещё не знали и никакое оружие не упоминалось. Его можно захватить только в бою.
– Я предвидел, что оружие получим.
Странное предвидение. Откровенного разговора с Фёдором не получалось, чего-то самого главного он недоговаривал. Я рассказал Валерию о беседе с Фёдором, и мы решили обсудить с ним всё в открытую, при всех. В нашей небольшой группе никто ничего не должен скрывать.
Но поговорить не пришлось, да и от разговоров этих, судя по всему, не было бы никакого толка.
Произошла перегруппировка внутри нашего коллектива: Яшка стал чаще бывать с Фёдором, чем со мной, – что-то их объединяло. К ним прибился Иван. Другую сторону представляли я, Валерий и Костя.
В ту пору нам было невдомёк, что Фёдор не просто так прибирает ребят к рукам…
Утром приехал Роже́ с продуктами и сказал, что вечером к нам прибудет Алиса. Её предстоящее появление каждый из нас переживал по-своему. Мы с Валерием были искренне рады ее приезду. Для нас открывалась новая страница жизни – непосредственная борьба с фашистами. Радовался её приезду и Костя.
Фёдор, как всегда, имел кислый и недовольный вид. Он бормотал, что это хорошо, что Александр даст обещанное оружие, но иметь дело с женщиной плохо. Какой из неё партизан?
Я возражал, приводил в пример Зою Космодемьянскую.
Фёдор цедил сквозь зубы:
– Она же попалась, и мы с этой женщиной можем попасться.
– Но её не будет среди нас. Она из Парижа. Проведёт организационную работу и уедет.
– Какой из женщины организатор, она и языка-то нашего не знает…
Так он ворчал, придумывая все новые и новые доводы против Алисы.
Чего он добивался? Мы не знали, да и не задумывались над этим. Но пройдёт месяца полтора, как всё станет ясно. Вот только в какой обстановке наступит эта ясность! Какие драматические события развернутся в нашем будущем отряде! А в те дни Фёдор тайно, исподтишка, создавал обстановку, которая впоследствии и для него самого станет трагичной…
Наконец прибыла Алиса – невысокая, худенькая, стройная блондинка неопределённого возраста. Говорила, что ей тридцать пять лет, и никто в этом не сомневался, но если бы кто-то «добавил» ей десяток лет, споров это не вызвало бы. Трудности жизни не красят человека.
Вообще-то она была не блондинка, а рыжеватая, с веснушками на лице, шее и руках. Что-то в ней было еврейское. Удлинённое лицо, серо-голубые, слегка навыкате глаза, прямой, утолщённый книзу нос, тонкие губы, неопределённых очертаний рот. Такой тип женщин не вызывал у меня положительных эмоций, скорее наоборот.
Нас удивило и очень обрадовало, что Алиса хорошо говорила по-русски – очень чисто, с мягким, непонятным тогда для меня акцентом. Она пришла к нам вместе с Роже́ и Александром, высоким красавцем лет сорока. Благородная седина, обаятельная улыбка, белоснежные зубы… Улыбающееся лицо мгновенно располагало к нему.
Они появились внезапно – шорох листвы скрадывал шум шагов и шуршание шин велосипедов.
– Бонжур, камарады! – раздался баритон Александра. – Разрешите представить вам мадам Алису, посланницу центра и нашу связную.
Алиса поклонилась и улыбнулась, обнажив белоснежные ровные зубы. Негромко сказала:
– Здравствуйте, товарищи. Я очень рада вас видеть. Поздравляю с освобождением из плена и с тем, что скоро вы с оружием в руках сможете искупить свой грех перед вашей Родиной. Не сочтите мои слова обидными. Я хорошо знаю русских и знаю, что каждый из вас, при каких бы условиях он не попал в плен, считает это позором. Подтверждением моих слов является ваше присутствие здесь и ваше страстное желание воевать с фашистами. Руководство интернациональным Сопротивлением понимает и приветствует ваше стремление бороться, оно постарается обеспечить вашу группу оружием. Но, прежде чем дать вам его и поставить задачу, я хочу с каждым из вас познакомиться. Пусть каждый расскажет о себе.
Я поведал о себе всё, как было на самом деле, разве что добавил военное звание: представился капитаном. Ничего не хотел менять из того, что говорил ещё в штрафной команде, да и перед Яшкой было бы неудобно. Я продолжал считать его своим лучшим другом. Боялся, что, представившись младшим лейтенантом, сильно его разочарую. Что касается остальных, то не помню кто, когда и где попал в плен, кто откуда бежал, но хорошо запомнилось только одно: никто, за исключением Фёдора, раненым в плен не попал.
Алиса не интересовалась подробностями, для этого она раздала нам бумагу, самописки и просила каждого изложить анкетные данные и биографию. Это сделали все, за исключением Фёдора. Сначала он не отдал автобиографию, сказав, что не успел её в тот день написать, а передал ли позже – не помню.
Побеседовав с нами, Алиса сообщила, что завтра с утра приедет вместе с Роже́ – привезет оружие, географические карты, а послезавтра вечером мы должны будем двинуться на сто километров севернее на соединение с другой группой русских. И французы уехали.
34
На другой день утром в лес снова приехали Алиса и Роже́, они привезли два автомата фирмы «Стен», две лимонки и карабин. Автоматы и карабин мы быстро собрали и обтерли от масла. К каждому автомату прилагалось два магазина с патронами.
Алиса предложила всем выбрать псевдонимы. Я стал Алёша. Потом она разложила мишленовскую карту квадрата 66, которой пользуются автомобилисты и туристы, и показала пункт, куда мы должны были на следующий день отправиться. Это была деревня Венизи. Между нею и другой деревней, а вернее, чуть южнее их, был небольшой лесок, на северо-восточной опушке которого стоял сарай. Вот к этому сараю 28 апреля в 24.00 мы должны были подойти, насвистывая «Интернационал». Там нас должны были ждать ребята из группы Габриэля (псевдоним, русское имя – Гаврила). Нашу группу собирал и комплектовал Александр, а группа Габриэля около двух месяце