— Фармазон, вы — барыга.
— Сам Ты Пень.
— Чего? — не сразу уловил я. — Это вы мне?
— Не-а, — замотали головами близнецы. — Мы не обзывались!
— Уважаемая Сам Ты Пень! — еще раз донеслось откуда-то сверху. — Вы меня вызывали?
Мы трое наконец додумались взглянуть вверх.
Прямо над нами, переливаясь на солнце всеми цветами радуги, кувыркался улыбчивый китайский «динозавр».
— Мне очень приятна, что вы меня опять пригласили. Как говорится: «Друг мне в подарок принес золота несколько лян. Брошу на землю его, друга не брошу вовек!»
— Боцю… Я искренне рад вас видеть. Какими судьбами в наших краях?
— Как это? — не понял дракон. — Так ведь вы меня сами вызывали. Я все бросила и пришла!
— Я вызывал?
В ответ на мой беспомощный взгляд близнецы сдвинули брови и дружно хмыкнули:
— Не будешь читать все подряд!
Ясно, опять я виноват. Хотя… до логова Сыча нам не меньше часа топать, почему бы не сократить путь посредством перелета? Боцю уже зарекомендовал себя в борьбе с волками, может, его помощь и пригодится. Не прогонять же такого замечательного дракона, раз уж так получилось…
Мы летели над Городом, который я одновременно узнавал и не узнавал… На первый взгляд все было удивительно знакомо — кварталы, улицы, дома, и между тем все как-то не так. Кремлевская стена охватывала гораздо большую площадь, справа от колокольни высился невероятно большой храм незнакомой архитектуры. Там же находилось историческое кладбище, где были похоронены самые известные горожане. Каждый памятник был настоящим произведением искусства. В уже знакомых зданиях оказывались не замеченные раньше пристройки и флигельки, магазинчики и кафешки, сауны и бары. Наверное, я много раз бывал здесь во сне, или Город действительно был тем извечным, живым и неповторимым существом, открывающим в душе каждого его личные тайные пристрастия и делающим все, чтобы заполнить этот вакуум в человеческом сознании. Город был идеален! Где-то далеко в подсознании я понимал, что это лишь иллюзия, магическая картинка, но в такой обман слишком хотелось верить…
— «Вот эта улица, вот этот дом, вот эта барышня, что я влюблен», — хорошо поставленным голосом пропел Фармазон, тыча пальцем вниз.
Я невольно вздрогнул. Неужели он имел в виду мою жену? Нет… Мостовая, на которую мы опускались, была пустынна. Квартал действительно оказался очень старым, все домишки — одноэтажные, фонарные столбы — редкие и ржавые, заборчики — покосившиеся, тротуаров практически нет, везде лужи да остатки еще дореволюционной брусчатки. Помои, видимо, выплескивались прямо на улицу. Драные собаки встретили нас трусливым лаем из подворотен. Боцю одарил их десятифунтовым азиатским презрением. Я скатился вниз по крылу, удачно перепрыгнул прозрачную желтую лужу и махнул рукой близнецам:
— Пошли. Я так понимаю, именно этот дом нам и нужен.
— Все в точку, прибыли, куда следует, — подтвердил Фармазон. — Ты своего китайского попрыгунчика здесь на стреме оставишь? Или пусть нас в Шанхае подождет? Я бы предложил Шанхай, у них там замечательно готовят курицу с рисом и соусом из личинок красных муравьев. Вообще китайская кухня — это что-то! Помню, еще в мою бытность студентом Енского университета…
— Довольно пустопорожней болтовни! — строго прикрикнул Анцифер. — Сергей Александрович, переодевайтесь, вам пора.
— А… он точно дома?
— Хороший вопрос… — Анцифер глянул через забор. — Записка на двери не висит, а на пороге свежие следы грязных ботинок ведут в дом.
— Боцю, — повернулся я к нашему дорогому другу, — у меня к вам большая просьба, вы располагаете свободным временем?
— Да, полным-полно, вызывов нета, спешить некуда, а что вы там намерены делать?
— Охотиться, — пояснил я. — В этом бункере живет тот самый волк, что выдавал себя за вашего хозяина.
— Он опять пристает к принцессе Наташа?! — возмущенно вскинулся дракон, из его ноздрей поползли оранжевые струйки пара. — Пустите меня, я сама его съем с хвостом! Как писал незабвенный Ли Бяо: «Коль бешеный шакал грызет твою циновку, то хвост ему руби по уши! И не медли…»
— Вот именно об этом я и хотел вас попросить… Пока я буду выгонять его изнутри, вы не могли бы перекрыть негодяю пути для отступления? Надо держать под присмотром дверь и оба окна. Ибо если цитировать Шу Мяопуня, то: «Будь бдительным! Скорее Хуанхэ изгибы русла своего изменит, чем враг тебя врасплох ухватит за усы…»
— Никогда не слышала, но как просто и мудро сказана! — искренне восхитился любитель классической литературы, его глаза подернулись умиленной влагой.
На самом деле таких стихов, конечно, не существовало, как, впрочем, и автора. Я все придумал. Зная ритмику и размер, нерифмованные стихи можно писать на раз, ничего особенно сложного в этом нет. Главное — не впасть в плагиат, а уж великий Китай так насыщен разнообразными поэтами, что «изобретения» еще одного не заметит ни один специалист.
После недолгих споров близнецы заставили меня переодеться прямо на улице. Дракон раскинул крылья, и я спокойно поменял гардероб. Теперь на пороге дома старого Сыча стоял натуральный средневековый монах, в рясе, сандалиях, с молитвенником в одной руке и большим пистолетом в другой. От выбривания тонзуры я категорически отказался, ссылаясь на нехватку времени. Анцифер очень настаивал, но зачем мне эта лысина в тридцать лет?! Потом Фармазон постучал.
— Чего надо? — хрипло спросили из-за двери.
— А… э… чего нам надо? — несколько стушевался я, ангел и черт пожали плечами. Прямо сказать, что мне надо его убить?! — Гражданин Сыч, это я, Сергей, муж Натальи Владимировны, открывайте!
— Да пошел ты… — За дверью раздались удаляющиеся шаги. Я беспомощно оглянулся, к такому повороту событий мы не готовились.
— Серега, ломай дверь! Ломай, я тебе говорю, он же уйдет в другое измерение, и фиг его поймаешь. Ну-ка пропусти, я первый, у меня большой опыт по взлому.
Фармазон с разбегу саданул дверь ногой, раздался противный скрежет, и дом оборотня «гостеприимно» распахнул нам свои объятья.
— Сереженька, отдайте мне пистолет и начинайте читать. Отдайте, отдайте, он вам только мешать будет. Вот так, теперь вперед…
Дом открывался длинным полутемным коридором, едва мы вошли, как сорванная дверь сама собой вскочила с пола и вновь закупорила вход. Магия! Ничего страшного, к этому быстро привыкаешь. Нас обступила полная темнота…
— Ну че? Подрожим здесь или пойдем дальше?
— Фармазон, не нервируй хозяина. А вы читайте, читайте, Сереженька, сейчас я дам свет.
Действительно, в то же мгновение нимб ангела озарил золотистым сиянием все вокруг. Я вгляделся в книгу… Главное, не перепутать, сначала страница двести сорок.
— «Прииде ко мне, страждущие и болезные… — робко начал я, но, постепенно увлекаясь, читал все лучше. — …аки звери рыкающие по берлогам, тако и человеки, в их душах Бога нет…» Анцифер, а мы не рано начали? Никого же нет, я тут могу хоть целый час читать, а Сыч ничего не услышит.
— М… думаю, это не так важно… — призадумался мой светлый дух. — Ведь Слово Божье не может не оказывать своего чудесного воздействия. Вы продолжайте читать, несмотря ни на что…
— А… кто это?!
Прямо из стены на меня глянул беззубый череп с зелеными огоньками в глазницах. За спиной послышался торжествующий вой неизвестного животного, а дальше началось светопреставление…
— Читайте, Сереженька! Не останавливайтесь!
Со всех сторон на нас бросились ужасающие монстры. Шипящие змеи с раздвоенными языками и ядом, капающим с изогнутых зубов. Дикие звери с окровавленными клыками, безумно горящими глазами и бешеной пеной, клочьями падающей из разверстых пастей. Гнилостные уроды с визгливым смехом и ужасающими язвами на дебильных лицах. Мускулистые, медведеподобные гиганты, размахивающие зазубренными косами. Страшные девицы с роскошными обнаженными телами и пошлыми улыбочками, открывающими вампирский оскал.
— Да не введет нас во искушение, но спасет души наши… — старательно подсказывал бледный Анцифер, и я повторял его слова как можно громче, почти срываясь на крик. Чудовища останавливались в считанных сантиметрах от меня, изрыгая рев, вой, рык, ругань и проклятия. Однако молитвы белого ангела успешно удерживали их на этом расстоянии. Постепенно я даже успокоился и сам шел на них грудью, яростно распевая очередной псалом или акафист. Фармазон, так тот вообще ни капли не испугался. Среди страшных исчадий ада он чувствовал себя как рыба в воде.
— О, гляньте, какой песик! Одни зубки в четыре ряда, а челюсти как у нильского крокодила… Ух ты, карапузик улыбчивый… Один ам — и руки как не бывало! А ведьма… о-о-о!.. Вот та, рыженькая, с клыками и свиным пятачком, — какая грудь! Шестой номер! Застрелиться и не жить… Бугай неграмотный, а ты-то куда прешь?! Спрячь зубы, вырву! Не заслоняй обзор, из-за тебя такую телку на траверзе не наблюдаю… Е-мое! Не, ну где ж они столько экспонатов понавыкапывали?! Жмурики, вы с какого кладбища? Не отвечай, челюсть падает, еще ногу себе отшибешь…
Коридор оказался бесконечным, мы шли и шли. Уроды и злобствующие твари по-прежнему услаждали наш взор, ни разу не повторяясь и ни на минуту не прекращая хаотической атаки. Через час я уже перестал понимать, где мы, куда и зачем идем. Утомленный Анцифер дважды запинался в тексте, даже неугомонный Фармазон все реже критиковал достоинства встречаемых нами типов. Неужели дом Сыча был гораздо больше внутри, чем казался снаружи? У меня элементарно устали ноги. Глаза перестали что-либо различать, кроме беспорядочного мелькания рычащих и ревущих монстров. Язык едва ворочался, но если бы мы хоть на секунду прекратили чтение святых писаний — все! Нечисть растерзала бы нас в мгновение ока. Но вот впереди забрезжил неясный зеленоватый свет, показалось что-то вроде поляны в густом, дремучем лесу. Я едва держался, ангел безвольно повис у меня на плече… Монстры воспрянули духом и усилили напор. Уже на самой границе зеленой травы я почувствовал, что буквально валюсь. Жаль… нам не хватало каких-нибудь полутора метров. Хотя не все ли равно, где меня разорвут на куски — на скрипучих досках пола или в шелковой мураве лесной поляны? Ноги подкосились… краем глаза я увидел, как Фармазон прямо за моей спиной прощается с едва сдерживающимися чудовищами: