Наверху хлопнула дверь. Коул пожал плечами.
— Ему же хуже. Фильм классный.
Классный фильм в понимании Коула — слэшер «Одноглазый Джек». Я сразу поняла: потом долго заснуть не смогу. Пыталась объяснить ему, что фильмы ужасов не мое, но он лишь дразнил меня трусишкой, пока я нехотя не согласилась на просмотр. Закончилось все тем, что я вжалась в диван и зарылась лицом в плечо Коула, едва сдерживая крик. «Расчлененка» вызывала у Коула смех, и он развлекался тем, что гадал, кто помрет в фильме следующим. Я же пыталась спрятаться с головой под покрывалом. И, как будто фильма было мало, дом чуть ли не сотрясался от бушевавшей на улице грозы.
Я выглянула из-под краешка покрывала.
— Не выходи из дома! — крикнула глупой девице, медленно открывавшей дверь.
— Страшно? — ткнул меня пальцем в бок Коул.
— Нет, — неубедительно ответила я дрожащим голосом.
За спиной в окна бил дождь.
— Страшно, — засмеялся Коул и вернул свое внимание к экрану, как раз когда дурища в фильме вышла в ночь.
И тут замигали свет и экран.
— Боже мой! Он пришел за нами! — заверещала я, ткнувшись лицом в ближайшее доступное плечо — плечо Коула.
— Не страшно, значит?
— Ну… может, капельку.
— Не волнуйся. — Он поднялся с дивана, стянув с меня мою защиту — хлипкое покрывало, под которым я пряталась. — При сильных грозах всегда вырубается электричество. Отец годами пытается разобраться с этим.
— Ребят! — послышался голос Алекса. Он появился в кухне, освещая себе путь в темном доме фонариком на телефоне.
— Сюда, Алекс, — позвал Коул. — Пойду проверю, получится ли включить резервный генератор. Найдешь свечи на случай, если он не заработает?
— Хорошо, — ответил Алекс.
Коул направился к двери.
— Постойте, парни, — воскликнула я, вскочив с дивана. — Не оставляйте меня одну.
Алекс, остановившись, обернулся. Это знак следовать за ним? Я торопливо догнала его, и он продолжил путь… к двери в подвал. Мне слегка подурнело.
— Алекс, — постаралась не слишком нервно сказать я.
— Да?
— Свечи что, в подвале?
— Ага.
— Лучше я пойду с Коулом.
— Иди. Но чтоб ты знала: резервный генератор на улице в гараже.
— Подвал так подвал, — пробормотала я, спускаясь по ступенькам за Алексом.
— Мы закончим так же, как девчонка в фильме, который Коул заставил меня смотреть, — сообщила я Алексу по пути вниз.
— Она умерла? — спросил он, продолжив спуск.
— Пока еще нет. Но точно умрет.
— И?
— Ну что «и»? Мы тоже умрем.
Алекс замер на ступеньке.
— Джеки, это обычный подвал. Думаешь, мы держим тут монстров?
— Нет, но… — Я заколебалась.
— Ты боишься темноты? — предположил Алекс.
Я вздохнула.
— Есть такое. — Раньше не боялась, но с тех пор как меня мучают кошмары… тьма пугает меня.
— Надо взять свечи, чтобы больше не было темно. Хорошо?
— Хорошо, — промямлила я. Легче мне не стало.
Внизу Алекс взял меня за руку и повел налево. Я обалдело следовала за ним. Мы впервые заговорили после ссоры, и внезапное прикосновение меня огорошило. Мы пробирались сквозь лабиринт картонных коробок, и, когда Алекс резко затормозил, я ткнулась прямо в него.
— Прости, — шепнула я.
— Это мастерская папы. — Алекс вытянул руку с телефоном, чтобы я увидела, о чем он говорит. Я разглядела лишь контур открытой двери и больше ничего. — Свечи всегда лежат там.
Алекс вошел в мастерскую отца, я же замешкалась. Но меня словно ветром сдуло следом за Алексом, стоило в подвале раздаться какому-то жуткому стуку.
— Джеки, только ни в коем случае не…
— Боже мой, что это было? — выпалила я, захлопывая за собой дверь.
— Не закрывай дверь, — закончил Алекс.
— Что? — взвизгнула я.
— Не закрывай дверь, — со вздохом повторил он. Подергал ручку, но дверь не поддалась.
— Мы заперты? — ужаснулась я.
— Похоже на то. Этот замок сломан сколько я себя помню.
— И как нам быть?
— Подожди секунду.
Он бродил по помещению, открывая и закрывая шкафчики, пока не чиркнул спичкой. Заплясал огонек свечи, и мастерская осветилась.
— Вот так намного лучше.
— И что теперь? — спросила я.
— Напишем Коулу. Пусть придет за нами. — Алекс обошел комнату, держа мобильный в вытянутой руке. — Черт, нет связи. — Он щелкнул крышкой мобильного и спрятал телефон в карман.
— Свой я оставила наверху, — виновато призналась я.
— Ничего страшного. Ты же не знала.
— Что будем делать?
— Ждать, пока нас не найдет Коул. А пока… — Алекс поставил в центре мастерской бочку, водрузил на нее свечу и подвинул к импровизированному столику два стула. Затем отошел к одному из шкафчиков и начал шарить на полках.
— Что ты там ищешь? — Я осторожно опустилась на шаткий складной стул.
— Это! — ответил Алекс, улыбаясь во все тридцать два белых зуба, как будто выиграл в лотерею. В руках он держал потрепанную колоду карт. Вернувшись к «столику», он вытащил карты из обшарпанной картонной коробки. — В детстве я частенько сидел здесь, наблюдая за тем, как папа ремонтирует разные вещи. Если ему не удавалось что-то починить, он выходил из себя, доставал эту колоду и учил меня карточным играм.
— То есть твой отец, занимаясь починкой разных вещей, не додумался отремонтировать замок на двери?
— Он пытался. — Алекс сел, и на его лице заиграли тени от мерцающей свечи. — Я же не говорил, что он мастер на все руки. А заменить замок ему упрямство не позволяло. В общем, как правило, все заканчивалось тем, что мы играли с ним в карты.
— Мило. — Я склонила голову набок, чтобы рассмотреть рисунок на задней стороне карт. Он показался мне знакомым, и — точно! — когда Алекс перевернул их, я увидела небоскребы Нью-Йорка. Напоминание о доме было столь неожиданным, что у меня сдавило грудь. — Жаль, мой папа не обучал меня в детстве таким играм.
— Почему же он этого не делал? — Алекс тасовал карты, и его ладони двигались, смешивая их.
Вцепившись в край бочки, я размышляла, как лучше ответить на его вопрос. Откровенно говоря, у папы совсем не было свободного времени. Себастьян Ховард был занятым человеком и по возвращении домой всегда запирался в своем кабинете. Я отвела взгляд от Алекса. Очень хотелось быть честной с ним, но жалость Уолтеров — последнее, что мне нужно.
Пожав плечами, я сказала:
— Наша семья не особо увлекалась играми. Мы любили смотреть кино.
— Я научу тебя кое-чему, — наклонился ко мне Алекс.
Сдавая карты, он по-быстрому объяснял правила игры. Я взяла свою стопочку. Засаленные, мятые и грязные, карты оказались куда старее, чем я думала. К тузу пик липли пальцы — похоже, он побывал в виноградном желе.
Первые партии я сосредоточенно запоминала правила. Периодически спрашивала у Алекса, почему он пошел именно так, и он правдиво отвечал. Не считая этих уточняющих вопросов, играли мы молча. Алекс выиграл первый раунд, но потом я выработала стратегию и решительно настроилась обыграть его в следующем раунде. Сдав карты, я задала Алексу вопрос, терзавший меня с самого утра.
— Ты все еще злишься на меня?
Он как раз потянулся к верхней карте в оставшейся колоде. Замер и поднял на меня взгляд.
— Если злишься, то сейчас самое время об этом поговорить.
— Да нет, — ответил он и, немного помолчав, добавил: — Но мне бы очень хотелось знать, что сказала тебе Мэри.
— Речь идет о нас с тобой, а не о ней.
Прежде чем мы успели продолжить разговор, послышался отдаленный крик:
— Да где вы, черт возьми? — кричал Коул где-то в подвале.
Алекс метнулся к запертой двери.
— Мы тут! — заорал он.
После минутных поисков в темноте Коул нашел ключ, который их отец держал на крючке возле мастерской, и отпер дверь. Его волосы намочил дождь, мокрая футболка прилипла к плечам, обрисовав мускулистый торс, однако резервный генератор у него включить не получилось.
К моему огромному неудовольствию, поднимаясь по лестнице наверх со свечами в руке, Алекс поведал Коулу о том, как я заперла нас в мастерской.
— Не бойся, Джеки, — смеялся Коул, заходя на кухню, — мы защитим тебя от страшных монстров.
— Правда, что ли? — ворчливо отозвалась я. — И каким же образом? Будешь всю ночь охранять мою дверь?
— Не-а. — Он указал на гостиную. На полу валялись спальные мешки, подушки и одеяла. — Я подумал, что мы можем устроиться здесь, раз уж электричество не пашет.
Алекс повернулся к Коулу с улыбкой от уха до уха.
— Отличная идея.
— Круто. — Я постаралась не выдать голосом своего уныния. По шкале бедствий от сгоревшего тоста до глобального потепления происходящее можно было смело назвать катастрофой. Воображение нарисовало Хизер, от перспективы совместной ночевки с Алексом и Коулом расплывшуюся счастливой лужицей на полу. Но после месяца жизни с Уолтерами я знала: радоваться тут нечему. Эти парни — ходячая проблема.
В конечном счете я выбила для себя диван. Коул и Алекс чуть не подрались из-за кушетки. Коул, конечно же, вышел из спора победителем, и Алексу пришлось устраиваться на раскладном кресле.
Только я расположила как надо диванные подушки, как Коул начал расстегивать ремень.
— Ты что творишь? — зашипела я, отведя взгляд.
— Я сплю в трусах, — ответил Коул, с еле сдерживаемой улыбкой освобождаясь от штанов. Затем он потянул вверх футболку, оголяя свои как будто отфотошопленные кубики пресса. — Можешь смотреть, я не против, — добавил он, плюхнулся на маленькую кушетку и вытянулся. Его длинные ноги свесились с подлокотника.
— Я не смотрела, — огрызнулась я.
— Да, Коул, — поддержал меня наблюдавший за братом Алекс, после недолгих колебаний он тоже решительно сдернул с себя футболку, — не все девчонки без ума от тебя.
— Как скажешь. — Коул поерзал на диванных подушках. — Вот только когда ты оголял свой тощий торс, Джеки на тебя не глядела.
— Вы замолчите? — Слава богу, темнота скрыла мои вспыхнувшие щеки.