еличины. Большой объем данных и отсутствие достаточных вычислительных средств в то время не позволили ученым перевести прямоугольные координаты в экваториальные, которые непосредственно используются в практике астрономических исследований. Поэтому каталог «Cart du Ciel» («Карта неба») опубликован в виде многих томов, где даны лишь прямоугольные координаты звезд. Если исследователю требуются координаты звезд в каком-то месте неба, он должен самостоятельно пересчитать прямоугольные координаты в экваториальные для интересующих его звезд. Это, разумеется, создавало значительные трудности в использовании каталога «Карты неба». Между тем для реализации проекта «Ломоносов» требовался так называемый входной каталог звезд с максимально возможной точностью.
Дальнейшие космические наблюдения должны были улучшить координаты звезд входного каталога до требуемой точности 0,001 секунды дуги. Каталог «Карта неба» был очень удобен для наших целей ввиду того, что он был получен сто лет тому назад, и если использовать наблюдения звезд в современную эпоху, то даже при точности наземных наблюдений в 0,1 секунды дуги можно, за счет большой разницы в эпохах наблюдений, получить надежные и высокоточные значения собственных движений звезд. Поэтому параллельно с научной проработкой космического проекта «Ломоносов» в ГАИШ велись работы по созданию входного каталога звезд на базе каталога «Карта неба». Заведующему отделом астрометрии ГАИШ профессору Вилену Валентиновичу Нестерову пришла в голову простая, но гениальная идея: с помощью группы лаборантов перевести «Карту неба» с бумажных носителей (представленных многочисленными томами) на магнитные носители, которые потом можно будет непосредственно совместить с компьютером. Используя заработанные хоздоговорные средства, нам удалось организовать и профинансировать эту трудоемкую работу, которая была выполнена примерно за два года. Далее, введя данные с магнитных носителей в компьютер и используя соответствующие компьютерные программы, В. В. Нестеров со своими сотрудниками перевел прямоугольные координаты для всех 4,6 миллиона звезд в экваториальные. Тем самым астрометристы ГАИШ подвели окончательный итог сложной международной программе по созданию каталога «Карты неба» в экваториальных координатах. Эта плодотворная работа сразу была замечена международной астрономической общественностью. В дальнейшем нашим астрометристам удалось создать комбинированный астрографический каталог положений звезд на основе «Карты неба» и результатов космического эксперимента «Гиппаркос-Тихо». Тем самым с высокой точностью были даны положения и собственные движения 4,6 миллиона звезд. Этот каталог имеет большое фундаментальное и прикладное значение. На эту тему астрометристами ГАИШ был защищен ряд докторских и кандидатских диссертаций. Мне удалось распропагандировать эту работу перед ректоратом и ученым советом МГУ, и в 1999 году доктора наук В. В. Нестеров, А. В. Кузьмин и К. В. Куимов за эту работу были удостоены Ломоносовской премии МГУ.
Таким образом, хотя космическую часть нашего эксперимента «Ломоносов» по независящим от нас причинам не удалось реализовать, эта работа оказалась небесплодной и ученым ГАИШ удалось внести важный вклад в современную астрометрию на самом высоком уровне.
Еще одна сторона моей деятельности как директора в 1986–1990 годах была связана с реставрацией старых зданий ГАИШ на Красной Пресне. Этот комплекс зданий был признан памятником архитектуры. В свое время ГАИШ взял на себя обязательства по охране этого памятника. Энтузиастом по проведению реставрационных работ на Пресне был А. В. Бугаевский – старший научный сотрудник отдела физики Луны и планет ГАИШ. Он часто приходил ко мне и убеждал меня, что реставрация на Пресне – это важное дело. Будучи увлеченным научно-организационными делами по строительству Майданакской обсерватории и по разработке космического проекта «Ломоносов», я вначале не очень внимательно прислушивался к его советам и просьбам. Однако А. В. Бугаевский проявил большую настойчивость, и в конце концов мы с ним начали активно заниматься реставрационной деятельностью на Пресне. Я обратился в ректорат МГУ с просьбой разрешить нам не перечислять в централизованный фонд часть средств, зарабатываемых по хоздоговорам, а использовать их для проведения реставрационных работ на Пресне. Ректорат пошел навстречу нам в этом вопросе. Таким образом, мы получили постоянный источник финансирования, и реставрационные работы на Пресне пошли полным ходом.
Занимаясь этой работой из чисто альтруистических соображений, я не мог и предположить, что отреставрированные помещения на Красной Пресне в дальнейшем сослужат нам добрую службу и дадут возможность для выживания в самые критические моменты лихих девяностых годов прошлого века. Но нам еще предстояло отстоять здания на Красной Пресне от посягательств представителей новой власти. Руководитель пресненских районных властей Анатолий Краснов сразу после своего назначения начал яростную атаку на нашу Пресненскую обсерваторию, которая представляла собой лакомый кусок собственности для новоявленного «демократа». На нас посыпались претензии о том, что мы плохо выполняем свои обязательства по реставрации зданий обсерватории. В связи с этим возникла угроза того, что нашу Пресненскую обсерваторию передадут в ведение Главного управления по охране памятников города Москвы. Ситуация для нас осложнилась еще и тем, что во время реставрационных работ в главном здании Пресненской обсерватории один рабочий, проводя лакокрасочные работы, закурил. Это привело к пожару, во время которого рабочий погиб. Нас с моим заместителем по АХО А. К. Кривошеиным стали таскать по судам, и нам стоило большого труда доказать, что рабочий погиб по своей вине, а с нашей стороны все необходимые условия для безопасной работы были обеспечены. Представитель Анатолия Краснова пришел на заседание ученого совета ГАИШ, где он пытался убедить членов совета согласиться с передачей Пресненской обсерватории в ведение Главного управления по охране памятников Москвы. Логика такова: «Зачем вам эта обуза, ведь вы тратите значительные средства на реставрацию. Передайте все нам, и мы освободим вас от этой обузы. В противном случае пеняйте на себя». Я выступил на этом заседании совета и убедил своих коллег в том, что такая передача будет означать потерю для нашего института Пресненской обсерватории. В итоге ученый совет ГАИШ категорически отверг предложение руководства Пресненского района. Окончательно нас спасло то обстоятельство, что территория Пресненской обсерватории – это дар греческого купца Зосимы, который был сделан Московскому университету в 1830 году. Свидетельство об этом дарении хранилось в нашем музее, и, после того как мы его представили, пресненские районные власти от нас отстали. В связи с этим следует отметить работу сектора истории астрономии ГАИШ (П. В. Щеглов, А. И. Еремеева, Ю. Л. Менцин), который выполнял и выполняет важные историко-астрономические исследования, а также руководит работой Музея истории университетской обсерватории, который размещен на площадях Пресненской обсерватории.
Как я уже упоминал, реставрацию Пресненской обсерватории мы проводили за счет хоздоговорных средств. Но вот в начале 1990‑х годов, из‑за развала военно-промышленного комплекса, заказы на хоздоговорные исследования прекратились, что привело к сворачиванию реставрационных работ. Более того, поскольку содержание наших наблюдательных баз в Узбекистане, Казахстане и на Украине (в Крыму) тоже осуществлялось за счет хоздоговорных средств, возникла угроза остановки деятельности этих баз, что было чревато деградацией учебного процесса на Астрономическом отделении МГУ. Ведь там учится в общей сложности около ста пятидесяти студентов и все они должны проходить производственную практику на наблюдательных базах. Национализация двух наблюдательных баз в 1993–1994 годах (в Узбекистане и Казахстане) несколько «упростила» проблему, поскольку вопрос о содержании этих баз отпал сам собой. Но с содержанием Крымской станции ГАИШ возникли серьезные проблемы. Кроме того, возникла угроза национализации и Крымской станции ГАИШ властями Украины. Нам с моим заместителем по АХО А. К. Кривошеиным, однако, удалось схитрить и надолго оттянуть момент национализации Крымской станции ГАИШ. Мы заключили договор о сотрудничестве между МГУ и правительством Автономной Республики Крым.
Этот договор, по совету наших украинских друзей, мы не стали утверждать в Киеве (в противном случае национализация была бы неизбежна). Кроме того, ректор МГУ В. А. Садовничий переговорил о судьбе Крымской станции ГАИШ и базы практики студентов геологического факультета МГУ с председателем Совета министров Автономной Республики Крым Ю. А. Мешковым – выпускником МГУ. Оказалось, что этого договора вполне достаточно, чтобы обеспечить нормальное функционирование нашей Крымской станции (проплата коммунальных платежей, пересылка зарплаты сотрудникам станции из Москвы и т. п.) на уровне взаимодействия с бахчисарайскими районными властями Крыма. Но проблема финансирования деятельности Крымской станции ГАИШ, так же как и проблема финансирования реставрационных работ на Пресне, осталась. Ведь если мы прекратим реставрацию, пресненские районные власти могут отобрать у нас Пресненскую обсерваторию. То же самое и с Крымской станцией ГАИШ – поскольку мы там были на полулегальном положении, нам нельзя было допускать задолженностей по оплате коммунальных услуг и т. п., чтобы не «засветиться» перед украинскими властями. Здесь я должен сказать добрые слова благодарности лидеру украинских астрономов академику АН Украины Ярославу Степановичу Яцкиву, который всегда поддерживал нашу Крымскую станцию. При попытках чиновников обсуждать судьбу нашей Крымской станции Ярослав Степанович приводил такой мудрый аргумент: Украина и так перегружена астрономией, здесь имеется пять различных астрономических обсерваторий. Зачем нам еще одна обсерватория? Нам наши-то обсерватории трудно содержать в это кризисное переходное время. И такая поддержка Ярослава Степановича помогала существовать на территории Украины нашей Крымской станции как учреждения ГАИШ МГУ. Только после 2010 года вопрос о передаче Крымской станции ГАИШ в собственность Украины стал обсуждаться более конкретно. Была проведена совместная с украинскими властями инвентаризация имущества Крымской станции, осуществлена оценка стоимости этой собственности. Но за годы существования Крымской станции нам удалось уже после 1992 года (года Бишкекских соглашений о разделе собственности союзных республик), при поддержке проректора МГУ профессора В. Т. Трофимова, построить новый гостиничный корпус на территории станции, который был признан украинскими властями как собственность ГАИШ МГУ. Поэтому если будет происходить передача Крымской станции ГАИШ в собственность Украины, то можно договариваться о совместном использовании этой станции, в которой ГАИШ будет иметь часть собственности в виде своего вклада. Это позволяло надеяться, что Крымская станция не будет окончательно потеряна для ГАИШ. Забегая вперед, отметим, что в марте 2014 года Крым воссоединился с Россией и для Крымской станции ГАИШ открылись новы