А вот ничего подобного – торчала и торчала, словно приклеилась к месту. И, наверное, в любом другом случае Дымов легко бы забил, не обращал внимания – он тоже упёртый – но сейчас не получалось. Раздражало до невозможности.
Хотя Бэллу он почти не видел, просто знал, что она здесь. Чуть ли не ощущал. Постоянно тянуло то передёрнуть плечом, то потереть шею, избавиться от сверлящего его взгляда. А в том, что она неотрывно на него пялилась, Дымов даже не сомневался.
Вот же заноза. Неужели не понимала, что ему и без того хреново. Но не признаваться же!
Да спрыснет она или нет?
Он не успел осознать собственное движение – всё-таки вскинул руку и потёр шею. Разозлился, уже готов был рявкнуть, но Бэлла опередила.
– А если ты действительно заболел? – произнесла по-взрослому рассудительно и назидательно. Дымов обернулся, посмотрел сурово, насколько вышло, но её даже ни на каплю не проняло, перечислила всё тем же наставительным тоном: – Чихаешь. И глаза красные. И сам же говорил, что голова раскалывается.
Она дёрнулась, повела рукой, будто хотела потрогать его лоб, но не решилась. А он – на секунду – вроде как пожалел, что не решилась, и даже успел подумать, что ладонь у неё наверняка прохладно-приятная. Тоже на секунду.
– Ну чего ты как маленький? – под финал со снисходительным упрёком выдала Бэлла.
Подобного Дымов пережить уже не смог, протянул угрожающе:
– Че-го? – и уже хотел ей посоветовать катиться отсюда на фиг, но она опять опередила, пожала плечами.
– Тоже мне проблема. Всего-то две минуты займёт. – И пообещала: – А я пока за таблеткой схожу.
– Ну… – он втянул побольше воздуха, но, глянув на её физиономию с вдохновенным выражением полной убеждённости в праведности собственного порыва и намерением ни за что не отступить, обречённо выдохнул: – Ладно. Только ради этого. Чтобы ты отвязалась.
Бэлла сжала губы, пытаясь скрыть торжествующую улыбку, протянула ему термометр. Дымов на автомате стряхнул его, засунул под мышку.
– Увидела?
Она кивнула и без лишних разговоров, как обещала, отправилась за лекарством. Вернулась через несколько минут с таблеткой и чашкой, поставила перед ним на стол.
– Вот.
Дымов достал градусник, протянул ей, даже не посмотрев.
– Держи. – Глянул вопросительно: – Всё?
Взял со стола таблетку, забросил в рот, а пока запивал, услышал твёрдое и решительное:
– Нет! У тебя тридцать девять почти.
– И? – с раздражённым вызовом произнёс он, заверил: – Таблетка подействует, и всё пройдёт.
Чего ей ещё-то надо?
– Лучше отлежаться, – с напором выдала Бэлла.
Как же надоел этот её родительский тон. Кто здесь на самом деле взрослый?
– Я специально дома остался, чтобы спокойно поработать, – с не меньшим напором пояснил Дымов, но она только фыркнула.
– Ты же всё равно не работаешь, только вид делаешь. Сразу же заметно.
– Это потому что ты тут торчишь и мешаешь.
– Не-а. Это потому что у тебя всё равно не получается. С такой температурой.
– Достала, – процедил он сквозь зубы, прекрасно понимая, что она права, но и сейчас не собираясь признаваться.
Бэлла, кстати, тоже могла бы помолчать и не добивать болящего, но она продолжила в праведном возмущении:
– А если ты день не поработаешь, у тебя там прямо всё развалится? А нафига тогда ты всех остальных держишь? Если они ничего не могут.
– Очень умная, да? – мрачно поинтересовался Дымов. У Ирки наслушалась? И заключил: – Яйца курицу не учат.
– Я тогда врача вызову, – даже на секунду не задумавшись, пригрозила Бэлла. – Он точно скажет, что лучше сейчас отлежаться. Поспать.
Дымов прикрыл ладонями лицо, тихонечко застонал, и тут же над ухом раздалось показательно обеспокоенное:
– Тебе совсем плохо? – А сразу следом назидательное: – Вот видишь.
Ну и зараза! Ещё и измывается.
– Да, плохо! – стараясь не обращать внимание на то, что каждое произнесённое громко слово отзывалось дополнительной болью в голове, воскликнул Дымов. – Очень плохо! Но неотложку вызывать не надо. Просто сгинь уже!
– А… – начала Бэлла, но на этот раз он не дал ей и слово сказать, со стуком захлопнул крышку ноутбука.
– Хорошо! Я пойду и лягу. Вот прямо сейчас. – Он демонстративно поднялся, хоть и не слишком резко. – Видишь? Встал и уже иду.
Дымов действительно поднялся с кресла, двинулся на выход, потом по коридору к двери собственной комнаты. Бэлла не отставала, топала следом, и он остановился, оглянулся.
– Ты меня так и будешь конвоировать?
Она ничуть не смутилась, подтвердила охотно:
– Ага. Пока не увижу, что ты лёг.
Ну за что ему это? За что? Вот недаром считают – не делай людям добро, ибо сядут на шею и ножки свесят. Так и есть.
Дымов ощущал и раздражение, и негодование, и злость, но обиды и сожаления почему-то не было.
Конечно, раздеваться он не стал, потому что Бэлла реально запёрлась за ним в комнату и планировала точно удостовериться, что он уляжется в кровать. Он и лёг, прямо в домашних штанах, накрылся одеялом, отвернулся.
Ну теперь-то она от него отстанет? Или не отвалит, пока он не уснёт?
Не, кажется, вышла, осторожно прикрыв дверь. Дымов перевалился на другой бок, убедился, что комната опустела, прикрыл глаза. Это и правда самое разумное – отлежаться, проспаться. И не развалится его контора без него, потому что работа отлажена. Он отладил. И люди у него отличные. Ещё всякие мартышки будут ему выговаривать. Ну надо же. Тоже мне…
Сон накрыл незаметно, навалился в одно мгновение, и точно так же отступил. Но глаза Дымов открыл не сразу, сначала оценил собственное состояние.
Чугунный шар из головы исчез, хотя тяжесть отчасти осталась. И туман. Но так всегда после сна, и скоро должно пройти, а значит, не обязательно снова вырубаться, можно вставать. Но всё-таки для начала глаза лучше открыть. И стоило это сделать, как взгляд прямиком упёрся в Бэллу.
Та сидела в кресле возле окна, слишком погружённая в своё занятие, поэтому, что Дымов проснулся, она не заметила. Забралась прямо с ногами, откинулась на спинку, голова чуть наклонена, взгляд вниз. Губы время от времени едва заметно шевелились, а иногда она закусывала нижнюю и сосредоченно хмурила брови.
Несколько прядок свисало на лоб, и пару раз Бэлла приподнимала руку, заправляла самую непослушную за ухо, но та опять выскальзывала.
Забавно. И чем она таким занята?
Она… Да ладно! У неё на коленях лежала книга, и Бэлла её читала. Реально – читала.
Это что? Он всё ещё спал и видел сон? Или у него лихорадка, бред, галлюцинация?
Дымов даже приподнялся, не удержавшись, выдохнул удивлённо:
– Ты книгу читаешь?
Получилось тихо и слишком осипло, но Бэлла услышала, вскинула голову, уставилась исподлобья.
– А ты, что ли, думал, что я неграмотная?
– Нет, конечно. Но… – Дымов сел на кровати. – Уметь читать и читать – это всё-таки разное.
Бэлла недовольно насупилась, но всё-таки ответила.
– Это по фотографии.
Приподняла книгу с колен, развернула к Дымову переплётом. Обложка обычная, синяя и довольно невзрачная, но слово «Фотография» на ней точно имелось.
– И где ты её взяла? – поинтересовался он озадаченно, предположил совсем уж невероятное: – В библиотеке?
Если она ответит «да», то Дымов будет точно знать, что бредит.
– В магазине, – снисходительно поправила Бэлла.
С одной стороны, уже легче, но вот с другой…
– Тоже стащила?
– Да почему? – возмутилась она, заверила с праведным негодованием: – Купила.
– На что? – уточнил Дымов.
Может и не совсем порядочно по отношению к ней сразу строить такие предположения, но ведь повод имелся. И как-то само напрашивалось сразу удостовериться, что всё нормально, что нет никаких глупых проблем. Не потому как он дрожал за своё барахло, боялся – Бэлла всё-таки что-то спёрла тайком и загнала. А потому как не хотел, чтобы она чем-то подобным до сих пор занималась.
– У меня есть немного денег, – со значением сообщила она. – Заработала. Рекламки в торговом центре раздавала. И ещё оставалось.
А вот это интересно.
– От чего?
Она запоздало поняла, что сболтнула лишнее, отвела взгляд, пробубнила под нос:
– Неважно.
– Нет уж, – возразил Дымов, – говори.
– Ну… я… – с явной неохотой начала она, недовольно выдохнула, замолчала, но потом всё-таки призналась: – Ну в общем один раз дралась на ставки. С парнем. А это выигрыш.
Ну ни фига себе! Да они посоревноваться могут на предмет наличия странных фактов в биографии.
– Но это давно было, – тут же торопливо добавила Бэлла, видимо, впечатлённая выражением, возникшим на его лице. – Ещё до того. Я сейчас так не делаю. – И не дав ему возможность задать очередной вопрос не о том, резко сменила тему, спросила сама: – Тебе лучше?
Дымов задумался, ещё раз внимательно прислушался к себе, вывел:
– В общем-то, да. – И внезапно осознал то, на что раньше не обратил внимание: – Подожди. Так ты, чего, тут и сидела всё время?
– Не всё время, – возразила она.
Хотя получилось как-то не слишком убедительно, и даже немного смущённо. Но он тоже смутился, или растерялся, не зная, как это оценить. Точнее, как он к этому относился. С одной стороны, приятно, с другой – непонятно и странно.
– Зачем? Я же не при смерти.
Но, вполне возможно, смущало именно то, что было бессмысленно, и всё же приятно.
– А вдруг бы чего понадобилось? – заявила Бэлла.
– И чего же?
– Ну… мало ли, – она неуверенно пожала плечами, но тут же вскинулась, додумавшись. – Пить хочешь?
– Тащи.
Когда она скрылась за дверью, Дымов дёрнул бровями, хмыкнул недоумённо, потом неожиданно для себя улыбнулся.
Ну вот, и старости дожидаться не надо. Ему уже сейчас готовы стакан воды подать. И происходящее вроде всё-таки не сон и не бред. А пить действительно хотелось, даже очень. А ещё сполоснуться – пока спал, он основательно пропотел, так что футболка липла к телу.