Я обернулась. Эд клевал носом, пытаясь пристроить голову мне на плечо.
Я вспомнила, что со своей работой он закончил только сильно за полночь, а потом ещё невесть когда проснулся, и подвинулась поудобнее.
— Ложись.
Эд благодарно улыбнулся и тут же устроился, положив голову мне на колени и, кажется, тут же уснув.
Я смотрела, как он спит, такой расслабленный, беззащитный во сне, такой красивый… И на сердце было так хорошо и спокойно — странные чувства для этого мира.
Интересно, он всё ещё играет на флейте?
***
Поле полудня мы остановились, и Эд, проснувшись, пробормотал что-то про портал и выбрался из кареты. Какое-то время мы стояли — я кусала губы и, чтобы занять руки, тискала Беса, который словно ночью не наспался.
Голова закружилась почти сразу, как карета, дёрнувшись, поехала вперёд. Испугаться я не успела — всё прошло и мы, проехав совсем немного, снова остановились. Сидеть взаперти уже было выше моих сил, так что я оставила Беса и выбралась наружу.
Местность изменилась — только что мы ехали по лесу, а теперь были на лугу, в предгорье, и внизу сверкал в вечерних золотых лучах город. Я различила пару крестов, потом знакомый дворец… Ясно. Очевидно, голова кружилась из-за портала. О как, они целую карету и всадников переносить научились, хм.
Эдвард обнаружился неподалёку, верхом. А ещё к нашему небольшому отряду приближался ещё один — в клубах пыли и грохотом копыт по камням.
Я замерла, когда один из всадников вырвался вперёд, и я разглядела, кто это.
— За договором, значит, поехал, — прожигая Эда взглядом, хмыкнул король-колдун, осаживая коня. — Ну и как? Договорился?
Эд, не отвечая, повернулся к окружившим карету фрэснийцам:
— Отвезите леди Катрин во дворец. Через Северные ворота. И не останавливайтесь по дороге.
— Умно, Эдвард, — усмехнулся король, но в глазах его при этом не было ни следа улыбки. — Рад, что ты хоть это понимаешь.
Я вот ничего не поняла, но поспешила сесть обратно в карету, пока этот колдун меня не заметил.
Вскоре мы тронулись, но без Эдварда, как я убедилась, чуть отодвинув занавески.
Похоже, меня везли примерно так же, как из столицы Азвонии.
Зачем?
Мы не останавливались до самого дворца. Я гладила развалившегося на сидении Беса и кусала губы. Странная тишина угнетала. Я подспудно ожидала опасности и чувствовала себя без Эдварда очень неуверенно.
Зря боялась. Доехали мы без приключений. Меня отконвоировали в приготовленные для комнаты — другие, не те, что уже были у меня — богаче и удобнее. Молчаливые служанки, бросающие на меня странные, но отнюдь не дружелюбные взгляды, принесли воду, помогли разобраться с одеждой, сервировали ужин. А после — с удовольствием исчезли.
Я, держа мясной пирог, прислонилась к окну, выходящему на дворцовую площадь. Позади Бес, фырча, булькал в кувшине с разбавленным вином. Я хотела было его оттащить, но передумала, заметив, что от улицы — широкой для местного города — движется народ. И чуть позже разглядела в центре живого коридора небольшой отряд.
Очень это походило на то, как мы уезжали из Азвонии. Народ радовался, народ славил своего короля и принца — я явственно различала золотую макушку среди бурлящей людской массы.
А до меня, наконец, дошло, почему я ехала в карете и дворами.
Да. Странно было бы думать, что после казни… да и раньше ещё, наверное… в общем, что меня тут любят. И даже интересно, что было бы, отправься я вместе с Эдвардом. Толпа — это толпа, она не рассуждает. Просто закидали бы тухлыми яйцами или стащили с лошади и разорвали на месте?
Дверь резко отворилась, и я поперхнулась пирогом. Какой-то сухонький неприятный придворный объявил, что ко мне пожаловала принцесса Альбиона, невеста наследного принца Фрэсны… там было ещё много титулов, и процессия, с которой Джоан явилась, тоже была долгой.
Я, вздёрнув бровь, удивлённо наблюдала, как все её фрейлины вплывают в мою… хм… гостиную, как приседают в реверансе — вместе с принцессой. Стоило бы ответить им тем же, но у меня в руке был пирог… и вообще было лениво. Так что я осталась стоять, вызвав парочку поражённых вздохов и грубое замечание на непонятном языке.
Джоан шикнула на спутниц и выпрямилась.
— Катрин, как я рада, что с тобой всё хорошо! — сказала она, порываясь взять меня за руку. Ну, вроде как мы подруги.
Я быстро отдёрнула руку и спрятала её за спину. Кивнула на остывающий пирог.
— Извини, грязная. Испачкаю ещё, — сахарную принцесску, вон как нарядилась.
Одна из фрейлин глянула на меня зверем, но сама Джоан только улыбнулась. Повернулась, быстро что-то сказала спутницам, и те, закончив раскладывать на сундуке наряды, потянулись на выход.
— Катрин, я, правда, рада, — снова улыбнулась принцесса.
— А я — нет, — хмыкнула я, кладя пирог на блюдо. — Это что?
Джоан посмотрела на сундук и расцвела.
— О, Катрин, я подумала, тебе не успеют вызвать портного, а если и успеют, то платье за такое время не сделаешь, а свадьба уже завтра, и… в общем, я принесла свои. Может, они тебе подойдут?
— Ты принесла мне платья? — вскинула брови я. — На свою свадьбу?
— Да, — улыбнулась принцесса, а я уставилась на эти её очаровательные ямочки на щеках, чёрт бы их побрал!
— А ты помнишь, что я говорила про то, что случится, если ты хотя бы задумаешься о женитьбе на Эдварде?
— Катрин! Но это же не мой выбор!
— Плевала я, чей, Эдвард мой! — прошипела я. — Убирайся отсюда вместе с платьями, пока я действительно тебе физиономию не расцарапала.
Джоан грустно вздохнула. И выудила из декольте… мой плеер.
— Вот. Я должна тебе отдать. Он твой.
— Как… — начала я, но тут же вспомнила. И слова Эда — тоже. — Чёрт, маячок… Так это из-за тебя я здесь?!
Девушка медленно кивнула.
— Ты дура? — не выдержала я, крутя в руке наушники. — Зачем ты притащила сюда… любовницу твоего жениха, как меня тут все называют?!
— Потому что он тебя любит, — невинно сообщила девушка. — И ты его. А я хочу, чтобы мой супруг был счастлив. К тому же, ты тоже хорошая, так что лучше мистрисс и не придумать. Катрин, ну ты же хотела быть с ним!
Да что б тебя!
— Счастлив? — заводясь, начала я. — Доб…
Бурю прервал звон разбившегося кувшина.
Бес как ни в чём не бывало восседал на столе посреди лужи с вином и делал вид, что он тут ни причём.
— Ой, кто это? — засюсюкала принцесса, подходя к котёнку. — Катрин, какая…
Бес распушился и вхолостую махнул когтистой лапой.
— Это Бес, — тихо отозвалась я. — И аккуратней, он кусается. И царапается. Знаешь, Джоан, кажется, нам надо поговорить.
Девушка отвлеклась от кота, подняла голову и с готовностью кивнула.
— Ага.
В саду, куда для серьёзного разговора предложила выйти принцесса, было холодно, величественно и красиво. Здесь тоже лежал снег — на дорожке, на деревьях и кустарниках, облепив беседки. На секунду я почувствовала себя, как в детстве, когда с радостью бегала по такому вот заснеженному парку. Но только на секунду.
Нас сопровождали служанка Джоан, принёсшая принцессе накидку, и пара стражников. Но они шли в достаточном отдалении, чтобы позволить нам разговаривать, не понижая голоса.
— Тут красивее, чем у меня дома, — выдыхая облачка пара, сказала принцесса, глядя на заснеженный пруд.
Я вспомнила, как у этого же пруда забавлялась с кувшинками (или это были лилии?), когда Адриана обвинила меня в предательстве. И поскорее отвернулась.
— Да, без мертвецов — прямо благодать. Я даже дворец еле узнала. Король, похоже, ради тебя расстарался.
Джоан улыбнулась.
— Или хочет показать, что не боится доверять людям.
— Зачем ему это? — фыркнула я. — Он же тут бог. Кстати, тебя не смущает, что ты будешь жить в стране еретиков? И свёкор у тебя — некромант.
Джоан вздохнула. Остановилась, взяла мои руки в свои — почти как Эд. И, глядя в глаза, серьёзно сказала:
— Катрин, пойми: у меня нет выбора. У принца Эдварда нет выбора. Наши отцы решили, и даже если кто-то из нас сейчас попытается что-то изменить… это, по меньшей мере, приведёт к войне. У нас и так натянутые отношения. Поэтому никого не волнует, что я думаю о короле Дерике, лишь бы я не говорила это вслух. И никому не интересно, что чувствует принц ко мне, лишь бы он вёл себя, как подобает. И также никто не хочет знать, что обручение происходило не со мной — пока я молчу, о том, что провела это время в твоём мире.
— Твой отец не знает? — удивилась я.
— Когда Его Высочество привёз меня обратно, король Дерик, — Джоан запнулась, — король настоятельно посоветовал мне никогда не говорить, о том, что я видела у тебя… и вообще, что со мной было.
Я непонимающе уставилась на неё, и принцесса неожиданно рассмеялась, ломая руки.
— Катрин, им нужен только наш ребёнок! Моему отцу — чтобы претендовать когда-нибудь на Фрэсну, королю Дерику — для того же с Альбионом, а ещё — для торговли, а ещё — для того, чтобы заполучить союзника и диктовать свои условия Святому Престолу, — принцесса спрятала лицо в ладонях.
Я придвинулась к ней, положила руку на плечо.
— То есть ты не хочешь этого? Свадьбу.
— Кого волнует, что я хочу?! — зло откликнулась Джоан.
Я не отводила взгляд.
— А зачем всё-таки я здесь? Зачем ты меня сюда притащила, Джоан?
Принцесса посмотрела на меня.
— Потому что я была должна тебе. И потому что это был единственный способ отдать долг.
Мне хотелось сказать ей что-нибудь злое, обидное. Из-за неё я снова здесь, из-за неё Эдвард вынужден выбирать…
Из-за неё?
— Катрин, мы можем стать подругами. Здесь, — сказала Джоан, помолчав. — Я была бы этому рада, клянусь. Ты чуть ли не единственное неиспорченное во всём этом существо.
То есть достаточно глупа, чтобы понимать всю вашу политику и интриги. Ага.
— Предлагаешь стать твоей дуэньей?
— Нет, — улыбнулась девушка. — Я просто хочу, чтобы завтра, когда меня поведут к алтарю… ты не держала на меня зла. Хорошо?