на меня.
— Ты разрешишь мне остаться? — тихо спросил он. — Только на эту ночь. Прошу тебя.
Я непонимающе нахмурилась. Как будто я могу выдворить тебя из твоей же спальни!
— Д-да.
Принц грустно улыбнулся.
— Спасибо.
***
Эдвард смотрел на мою руку, больше не скрытую плащом, и бормотал молитву. Или читал знаки на татуировке — понятия не имею.
— Ты чиста, как слеза, леди Катрин. Я знал…
Что ты знал? Не ты ли недавно считал меня шлюхой?
— Леди? — усмехнулась я. — С каких пор?
Он наклонился, прикасаясь сначала лбом к моим пальцам, а потом и губами.
— Святая…
— Вот только не надо, — простонала я. — Я даже не крещёная. В смысле, по-вашему.
— Но ты отмечена Богом…
— Да, блин! — не выдержала я, вырывая руку и пряча её под меховую накидку. — Я не святая, не блаженная и не какая-нибудь ещё. Я понятия не имею, как это получилось, но раз это помогло — отлично. Но хватит уже.
Эдвард встал. Принёс от камина кувшин с вином.
— Как прикажешь, леди.
— Вот только ты не подряжайся служить мне верой и правдой всю жизнь, — буркнула я. — Ален уже подрядился.
Эдвард вскинул брови.
— Метаморф принёс тебе клятву верности?
— Ага, бухнулся на колени и теперь уверяет, что от меня ни на шаг. Эдвард, у вас тут идиотский мир, идиотские правила, и, чёрт возьми, я не хочу торчать тут вечно, я хочу домой, я…
Принц налил вина себе и мне.
— Ты скоро вернёшься домой. Безусловно, твой метаморф может…
Я схватила кубок.
— А-а-а, как же вы меня все задолбали!
Эд усмехнулся и тут же серьёзно произнёс:
— Ты спасла сегодня нас всех. Спасибо тебе. Скажи, Катрин, что ты хочешь за это?
Я изумлённо уставилась на него.
— В смысле?
Эдвард спокойно встретил мой взгляд.
— Наверняка есть что-то, что ты хочешь попросить, Катрин. Иначе ты бы не вернулась. Назови, что это?
Я с трудом пробормотала:
— Я вернулась ради тебя.
Секунду Эдвард смотрел на меня. Потом фальшиво улыбнулся.
— Спасибо, что говоришь это, Катрин. Но всё же?
Я смотрела на него в ответ, не в силах сказать больше ни слова.
— Хорошо, — вздохнул Эдвард. — Скажешь мне завтра. Наверно, это что-то… чем ты не хочешь омрачать радость победы. Я понимаю.
— Эдвард, — начала я, но он перебил:
— Катрин… есть кое-что, что я хотел тебе отдать, — он потянул воротник и вытащил цепочку с кольцом, — вот. Я хочу, чтобы оно было у тебя.
Я глянула на кольцо-венок и перевела взгляд на принца.
— Эдвард… это кольцо твоей матери. Я помню, ты считал, что я его у тебя украла. И… ты отдаёшь его… мне?
Эд вздохнул.
— Это семейная реликвия, Катрин. В роду моей матери его принято дарить невесте наследника.
Я подняла брови, и он, усмехнувшись, продолжил:
— Я сомневаюсь, что у меня когда-нибудь будет невеста. Поэтому оно твоё, Катрин.
— Эдвард…
— Я хочу, чтобы ты знала, — перебил он. — Никого. Никто, кроме тебя. Я не могу последовать за тобой туда, куда ты уйдёшь. Но я всегда буду ждать тебя. Катрин, — быстро добавил он, когда я открыла рот. — Я знаю, что ты не вернёшься. Я понимаю. Но…
Я потянулась через стол, роняя полупустой кувшин, разливая кубки. И поцеловала его — иначе это жуткое, болезненное объяснение грозило длиться вечно.
— Я не уйду. Я никуда не уйду.
Я просто не смогу. Мне плохо здесь, но я не смогу!
Эдвард обнял меня, прижимаясь лбом к моему лбу.
— Я знаю, что это ложь. Но всё равно спасибо.
— Я тебе не лг…
— Тс-с-с, — выдохнул принц, закрывая мне рот пальцем. — Не надо, Катрин. Не надо. Дай мне поверить — хотя бы на эту ночь.
Я сглотнула, пытаясь избавиться от кома в горле, когда Эд осторожно снял с цепочки кольцо-венок и надел его на мой палец.
— Только на эту ночь — не снимай его. Пожалуйста.
Я резко кивнула.
Эдвард улыбнулся и поцеловал мои пальцы.
— Спасибо.
***
— Он всё-таки тебя уговорил.
Я вздрогнула, просыпаясь. Чуть не упала с подоконника и тут же поплотнее закуталась в накидку.
Ален глянул на дверь в спальню и со вздохом устроился на шкуре у камина. Подбросил поленья в огонь — пламя вспыхнуло ярче.
— Никто меня не уговаривал, — пробормотала я, сползая с окна и садясь рядом с мальчиком.
Ален глянул на кольцо-венок на моём пальце и усмехнулся.
— Ну да. Наверное, он просто предано глазел на тебя полночи, пока не уснул.
— Вообще-то именно так и было, — отозвалась я.
Ален покосился на меня и хмыкнул.
— Ваша парочка — чокнутая. Катрин, я не понимаю — у тебя там дом, семья, будущее. А здесь? Он сделает тебя королевой, ты будешь рожать ему маленьких принцев и ждать потом их всех из походов. Оно тебе надо? Торчать в башне, махать платочком, улыбаться сквозь слёзы. Он же тебя счастливым не сделает, а там… там ты можешь всё!
Я придвинулась к нему ближе, обняла, прижимая к себе.
— Ален… ты всё-таки ещё очень маленький. Тебе ещё жить и жить, чтобы понять некоторые вещи. Ты, например, ничерта не знаешь, что такое любовь.
— Это когда один идиот не может понять, что делать с другим? — фыркнул Ален.
— Дурачок, — хмыкнула я, заставляя его положить голову себе на колени. — Спи. Я обещала, что позабочусь, чтобы у тебя всё было хорошо. И у тебя всё будет хорошо. Спи.
— Это у проклятого-то метаморфа, — устраиваясь поудобнее, фыркнул мальчик, закрывая глаза. — Оптимистка ты, Кать.
— Дурачок, — повторила я, поглаживая его волосы. Ален жмурился, как кот, пока не заснул.
Я тоже дико устала, но спать почему-то больше не хотелось.
Ален прав. Если я решу остаться, ничего очень уж хорошего меня здесь не ждёт. Собственно, единственный, кто меня здесь ждёт — Эдвард. Забавно, он всё-таки меня полюбил — несмотря на все зелья и сплетни. Это и есть большая и чистая, да? Как-то от неё больно.
Интересно, а эта штука на руке даёт мне хоть какие-нибудь привилегии? Надо будет спросить. Но даже если нет… А, какого чёрта! Я уже согласна и на любовницу. Просто если я оставлю Эда здесь одного — совсем одного… Короче, нет, не могу я так. Домой я ещё, конечно, попаду — надо будет что-то придумать, сказать родителям. Наплету про свадьбу за границей, исчезну. Они будут переживать, да, но они давно уже готовы к тому, что дочка уже взрослая и скоро вылетит из семейного гнезда. Другое дело, что они, как и Ален, считают меня… не очень умной. Но тут уж ничего не попишешь. Придётся придумывать для них ложь поинтереснее.
Я зевнула и вздрогнула, когда дверь в коридор открылась.
— Так и думал, что найду тебя здесь, — устало улыбнулся король-колдун, проходя и ставя на столик кувшин и кубки. Налил, подвинул один мне.
Я взяла — Ален дёрнулся, но я укрыла его своей накидкой, пробормотав: “Всё нормально, спи, малыш”.
Дерик вскинул брови.
— Этот “малыш” уже побывал на Той Стороне, Катрин, глупо закрывать на это глаза.
Я пожала плечами, отпивая. О, арманьяк! Да душистый какой. Из дальних погребов Его Величества?
— Это не отменяет того, что он несчастный, избитый ребёнок, с которым ужасно обращались.
Дерик усмехнулся.
— Я начинаю понимать, почему к тебе метаморфов так и тянет. Ты их жалеешь. Даже ту твою горничную. Как там её?
Я поморщилась.
— Не помню, чтобы я её жалела. К тому же, она хотела…
— Она много чего хотела, — перебил Дерик, — в том числе и посадить моего сына марионеткой на трон. А поскольку прекрасно понимала, что он не дурак и просто так на уговоры не купится, притащила тебя, чтобы им управлять.
Я изумлённо подняла на него взгляд.
— Неужели во всем вашем мире не нашлось подходящей девушки для фрэснийского принца?
— Очевидно, — пожал плечами король. — В ментальной магии метаморфы разбираются лучше некромантов. Если она создала для тебя портал, если подбросила Эдварду… Как видишь, её план сработал.
Я хихикнула.
— Забавно знать, что твои чувства были кем-то просчитаны, — поделилась я, чувствуя, что пьянею. — И как-то… это… не верю я.
Дерик усмехнулся и подлил мне ещё.
— Почему ты оставила меня в живых?
Я прислонилась к креслу, положила голову на сидение.
— Я же уже говорила… Эдвард любит вас… а я люблю… Эд… вар… да.
— Дурочка…Тебе придётся сменить веру, — ввинтился голос колдуна в мои многострадальные несчастные уши. — И дать клятвы. Мы сделаем тебя принцессой. Если ты решила остаться.
— О, — улыбнулась я, не открывая глаз. — А вы уже это… не против?
— Девица, благословлённая Святым Граалем, в моём роду? Нет, Катрин. Совершенно не против. Надо будет только позаботиться о твоей безопасности, но, думаю, твой метаморф нам поможет.
— Ага, — пробормотала я, засыпая и мысленно из последних сил желая, чтобы Эдвард меня вспомнил. Рука тут же зачесалась, но я не обратила на неё внимание.
— Может, ты не такая уж и плохая партия, — слышала я сквозь сон. — Определённо ты слишком глупа для интриг, и мой сын будет с тобой счастлив. А сейчас ты ещё и можешь принести пользу и выгодный договор со Святым Престолом.
О да. Только надо будет спросить Алена, как проверять еду и напитки на предмет яда или колдовских зелий. А то мало ли что моему свёкру в голову взбредёт — на благо Фрэсны?
***
Я проснулась от скрипа двери. Вздохнула, пытаясь выпрямиться — шея жутко болела. Надо было лечь нормально, но я заснула, как была — голова на сидении кресла, кубок с недопитым арманьяком — рядом. Шея теперь протестовала. Плечи тоже.
Эдвард стоял в дверях, глядя, как я корчусь, пытаясь встать. Болью — тупой, ноющей болью отозвалось всё, но я мгновенно об это забыла, поймав взгляд принца.
Медленно Эд сделал шаг ко мне. Потом ещё. Протянул руку, словно проверяя, не сон ли я, не исчезну ли. И, поскольку исчезать я и не думала, быстро сгрёб в охапку и прижал к себе — крепко-крепко. Так крепко, что я задохнулась.
— Эд…
Он целовал меня — нежно, аккуратно и очень бережно, так, как раньше делал. Я могла не спрашивать, вспомнил ли он, сработало ли. Поцелуй сказал за него.